Она крайне переживает из-за всего этого, она очень нервничает.
- Виски? - спросил я так, будто вообще его не слышал.
- Разве ты пьешь "Шивас Регал"? - заинтересовался Уолтер.
- Конечно. Выпьем немного разбавленного. Констанс, - обратился я, -
не желаете ли рюмку вина?
- Спасибо. Я не пью до шести и после одиннадцати.
Когда я приготовил Уолтеру виски, мы сели перед камином и посмотрели
друг на друга. В окна снова забарабанил дождь. Я слышал, как постукивает
на втором этаже незакрепленный ставень.
Констанс подтянула край платья и нетерпеливо спросила:
- Нам надо что-либо сделать? Например, взяться за руки или закрыть
глаза и думать о Джейн?
- Это не спиритический сеанс, - ответил я. - Во время сеансов
вызываешь духов, и при удачном стечении обстоятельств они отвечают. Если
Джейн собирается появиться этой ночью, то она появится, невзирая на то,
хотим мы этого или нет.
- Но разве ты не думаешь, что она появится раньше, если узнает, что
ее мать находится здесь? - серьезно спросила Констанс.
Я посмотрел на Уолтера. Я мог сказать, что присутствие Констанс не
играет совершенно никакой роли. Но не всегда нужно говорить правду, а
кроме того, у меня не было никакого желания ссориться. Я был очень измучен
после сегодняшних подводных испытаний и мечтал только об одном: лечь в
постель и заснуть. Я был так измучен, что втайне радовался, что буду спать
один, а не с Джилли.
- Я думаю, ваше присутствие значительно повысит вероятность появления
Джейн, - сказал я Констанс и одарил ее самой доброжелательной улыбкой, на
какую только еще был способен.
- Дочь всегда приходит к матери со своими хлопотами, - заявила
Констанс. - Хоть Джейн была папиной любимицей, но с каждым серьезным делом
она приходила ко мне.
Я поддакнул, по-прежнему улыбаясь.
Уолтер посмотрел на часы.
- Почти полночь, - заявил он. - Ты думаешь, она появится?
- Не знаю, Уолтер. У меня нет над ней никакой власти. Я даже не знаю,
почему она является и чего хочет.
- Выглядит ли она здоровой? - вмешалась, словно бы садясь в лужу,
Констанс.
Я вытаращил на нее глаза.
- Констанс, Джейн мертва. Как может выглядеть здоровым мертвый?
- Не надо мне напоминать, что я потеряла дочь, - окрысилась Констанс.
- И не надо мне напоминать, как это случилось!
- Очень хорошо. Потому что у меня нет ни малейшего желания говорить
об этом.
- Ах, так, - взбесилась Констанс. - Ты, наверно, считаешь, что ни
сколь в этом не виноват?
- А в чем я, по-вашему, виноват?
- Ох, успокойтесь, - вмешался Уолтер. - Не будем раскапывать то, что
уже давно зарыто. - И тут же пожалел об этих своих словах. Он выпрямился в
кресле и покрылся румянцем.
- Джейн была беременна, - упрямо скрипела Констанс. - Сама идея
позволить беременной женщине сесть за руль, уехать так далеко, да во время
метели... совсем одной, без какой-либо опеки, в то время как ты сидел себе
дома и глазел на какой-то идиотский хоккей... По-моему, это была
преступная неосторожность. Это было обычное преступление.
- Констанс! - прикрикнул Уолтер. - Довольно упреков! Это уже в
прошлом.
- Он ее убил, убил их обоих, - скулила Констанс. - А я еще не должна
волноваться? Моя единственная дочь, мое единственное дитя. Моя
единственная надежда на внука. Все потеряно из-за хоккея. Все потеряно
из-за мужа, который был слишком ленив и небрежен, чтобы проследить за
своей женой и ребенком.
- Констанс, - сказал я. - Выметайся из моего дома. Уолтер, забери ее
отсюда.
- Что? - переспросил Уолтер, словно не расслышал.
- Я сказал, чтобы ты ее отсюда забрал. И не привозил больше. Никогда.
Еще и пяти минут не прошло, как она здесь, а уже начинает свое. Может, до
нее наконец дойдет, что никакой метели не было, когда Джейн поехала к вам.
И что если кто-то виноват, то скорее ты, если разрешил ей возвращаться
домой, когда погода ухудшилась. И может, до нее наконец дойдет, что я
потерял намного больше, чем вы. Я потерял жену, девушку, которая была моей
подругой жизни, и сына. Так спокойной ночи, хорошо? Мне жаль, что ты
напрасно старался, но я не собираюсь больше выслушивать инсинуации и
оскорбления от Констанс, это все.
- Послушай, - запротестовал Уолтер, - мы все перенервничали...
- Я не перенервничал, - ответил я. - Я просто хочу, чтобы ты забрал
отсюда Констанс, прежде чем я сделаю что-нибудь невежливое, например,
выбью ей все зубы.
- Как ты смеешь так говорить со мной? - взвизгнула Констанс и встала.
Уолтер тоже встал, потом сел и снова встал.
- Констанс, - с мольбой обратился он к ней, но Констанс была слишком
взбешена, чтобы ее что-то могло смягчить.
- Даже ее дух не находится в безопасности под твоей опекой! -
провизжала она, угрожая мне когтеподобным пальцем. - Даже когда она
умерла, ты не способен ее опекать!
Она ринулась к двери. Уолтер повернулся ко мне и бросил на меня
отчаянный взгляд, означающий, насколько я его знал, что он частично
осуждает Констанс за ее мерзкое поведение, а частично - меня, за то, что я
снова вывел ее из равновесия.
Я даже не потрудился встать с кресла. Мне следовало догадаться, что
этот вечер закончится очередной истерикой. Я потянулся за бутылкой "Шивас
Регал" и снова наполнил свой бокал почти до краев.
- Я пью, - сказал я булькающим голосом старого алкаша, - чтобы
забыть.
- О чем ты хочешь забыть? - тут же переспросил я сам себя и ответил
сам себе: - Не помню.
Но в ту же секунду я услышал яростный стук в парадную дверь. Уолтер
снова появился в гостиной.
- Извини, - сказал он. - Дверь не открывается. Я не могу ее
открывать.
- Не извиняйся, Уолтер, просто прикажи ему открыть дверь! -
провизжала Констанс.
Я со скукой поднялся и подошел к холлу. Там стояла Констанс, гневно
уперев руки в боки, но я не обратил на нее внимания, поскольку меня прежде
всего поразило ощущение холода. Неожиданного и непонятного холода.
- Уолтер, - сказал я. - Заметно похолодало.
- Похолодало? - он нахмурил лоб.
- Не чувствуешь? Температура упала.
- Может, ты наконец милостиво соизволишь открыть дверь? - прошипела
Констанс. Я поднял руку, чтобы утихомирить ее.
- Послушайте! Слышите что-то?
- Уолтер, о чем он говорит? Ради бога, прикажи ему открыть дверь. Я
вне себя, и я хочу вернуться домой. Я не хочу оставаться ни секунды дольше
в этом ужасном мрачном доме.
Уолтер тихо произнес:
- Я слышу какой-то шепот.
- Я тоже, - поддакнул я. - Откуда он, по-твоему, доносится?
- Наверно, сверху, - ответил Уолтер, поглядывая на меня посветлевшим
взглядом. Сейчас он совершенно забыл о Констанс. - Так это то? Это так и
начинается?
- Да, - подтвердил я. - Холодно, шепот, а потом духи.
- Если ты тут же не откроешь дверь, скотина, - проскрипела Констанс,
- то, клянусь Богом, я...
- Констанс, заткнись! - прорычал Уолтер.
Констанс уставилась на него широко открытыми глазами. Я подумал, что,
наверно, за тридцать пять лет их брака Уолтер ни разу не осмелился так
заговорить с ней. Я посмотрел на нее с кислой усмешкой: держи рот на
замке, если не хочешь схлопотать.
- Ох, - выдавила Констанс в крайнем ошеломлении, а потом еще раз
повторила: - Ох!
Шепот не стал громче, но, казалось, окружал нас, так как иногда
доносился со второго этажа, иногда из библиотеки, а потом раздался совсем
близко, за нашими спинами. Мы все напрягали слух, но напрасно пытались
различить слова: это была длинная, темпераментная, прерывистая дискуссия
на неизвестном языке. Однако мы безошибочно ощущали в ней что-то
похотливое, как будто кто-то шепотом рассказывал о каких-то сексуальных
извращениях или ужасных пытках, радостно описывая их в мельчайших
подробностях.
Температура все падала и падала, пока из наших ртов не повалил пар.
Констанс поплотнее закуталась в меха и смерила меня таким взглядом, будто
все это было огромным надувательством. Очевидно, она приехала сюда в
радостном убеждении, что сможет увидеть Джейн. Очевидно, Уолтер не сделал
ничего из того, о чем я его просил: он не предупредил ее, что это может
быть страшно, неприятно и даже опасно. Наверняка Констанс явилась сюда,
ожидая, что Джейн будет сидеть у камина и вязать на спицах детские вещицы,
румяная и цветущая, как будто смерть повредила ей не больше, чем месяц
отпуска в Майами.
- Кто это шепчет? - спросила Констанс с расширенными глазами. - Разве
это не ты?
- Каким чудом? Видите, я даже не шевелю губами?
Шепот не прекращался. Констанс подошла ближе и внимательно
присмотрелась ко мне.
- Нет, шевелишь, - неуверенно заявила она.
- Это потому, что вынужден дышать через рот. Я сегодня нырял, и мне
трудно дышать носом.
- Он ищет предлог даже в таком положении. Он всегда может найти
предлог и вывернуться, - обратилась Констанс к Уолтеру, не спуская с меня
глаз.
За ее спиной, хоть она и не отдавала себе в этом отчета, бесшумно
открылись входные двери. Я протянул руку и коснулся плеча Уолтера, но он
уже заметил это.
- Знаю, - сказал он тихо. - Видел, Джон. Ручка двери сама
повернулась.
Дверь широко открылась без обычного противного скрипа. Мы теперь
смотрели на сад, погруженный в темноту под сильными ударами порывистого
ветра. Там, на садовой тропинке, намного меньше, чем тогда, в моей
спальне, ростом едва с одиннадцатилетнюю девочку, стояла Джейн.
- Констанс, - мягко сказал Уолтер. - Она здесь.
Констанс медленно повернулась, как загипнотизированная, и уставилась
на сад. Она не сказала не слова, но по дрожи ее плеч я понял, что она
плакала и пыталась сдержать плач.
- Я не знала, - зарыдала она, жалобно кривя рот. - О, Боже, Уолтер, я
ничего не понимаю.
Джейн, казалось, плыла по воздуху в нескольких дюймах над землей;
мигающее явление, которое искрилось и колыхалось на ветру. Руки ее были
опущены вдоль тела, лицо бледно и неподвижно, но волосы вздымались вокруг
головы, словно наэлектризованные.
- Джон, - прошептала она. - Джон, не покидай меня.
Констанс, шатаясь, сделала в ее сторону два или три шага и подняла
руку.
- Джейн, я твоя мать, - просительно заговорила она. - Джейн, послушай
меня, дорогая, где ты ни есть, послушай свою мать.
- Не оставляй меня, Джон, - повторила Джейн. Констанс наверняка была
перепугана, но подошла к призраку еще ближе и сложила руки, как пухлая
мадонна.
- Джейн, я хочу тебе помочь, - сказала она. - Я сделаю все, чтобы
тебе помочь. Заговори со мной. Джейн, прошу. Скажи, что ты меня видишь.
Скажи, что ты знаешь, что я здесь. Джейн, я люблю тебя. Прошу тебя, Джейн.
Молю.
- Констанс, - предупреждающе бросил Уолтер. - Констанс, возвращайся.
Изображение Джейн задрожало и начало изменяться, увеличиваться и
преображаться. Теперь она казалась выше, ее лицо выглядело иначе,
исхудалым, со впалыми щеками, как лицо изголодавшегося ангела. Призрак
поднял руку, которая оставила за собой ряд бледнеющих отражений, будто у
Джейн выросло пять рук вместо одной.
- Джон, - прошептала она, на этот раз более решительно, - ты не
можешь меня оставить, Джон. Ты не можешь меня оставить. Не можешь оставить
одну.
Констанс грохнулась на колени на садовую тропинку перед ужасным
призраком дочери. Уолтер выдавил:
- Нет, Констанс! - и протиснулся мимо меня, чтобы забрать ее оттуда;
но тут Джейн повернула голову и посмотрела на мать глазами черными и
пустыми, как окна давно пустующего дома.
- Джейн! Ты не узнаешь меня? - заскулила Констанс. - Джейн, я же твоя
мать! Только ты у меня осталась, Джейн! Не покидай меня! Вернись ко мне,
Джейн! Ты необходима мне!
Уолтер схватил жену за плечи и закричал:
- Констанс, перестань! Это безумие! Она мертва, Констанс, она не
может вернуться!
Констанс обернулась и с размаха ударила Уолтера.
- Ты никогда не любил ее так, как я, - завизжала она. - Тебя никогда
не волновали наши дети! Я тоже тебя не волную! Ты не хочешь, чтобы Джейн
вернулась, потому что и ты виноват, так же, как и Джон! Ты не хочешь,
чтобы она вернулась, потому что боишься!
- Констанс, она же дух! - простонал Уолтер.
- Он прав, Констанс, - закричал я. - Лучше держись от нее подальше.
Бело-голубой призрак Джейн дрожал, мигал и, казалось, все рос, пока
не стал выше Уолтера, ни на секунду не спуская глаз с Констанс, которая
все еще ползала у ног призрака. Уолтер посмотрел на призрак в смертельном
страхе и отступил на два шага. Он повернулся ко мне с посеревшим от ужаса
лицом, молча умоляя, чтобы я что-нибудь сделал. Хоть что-то. Он также
понимал, что происходит, и боялся, как никогда в жизни.
- Джейн! - взвизгнула Констанс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56