Они уже не были замаскированы, как наверху, и открылись гораздо быстрее. За воротами Виктор разглядел длинную трубу, по которой и двинулась их лодка. В конце трубы их ждали еще одни ворота. Потом снова труба и опять ворота. Целая череда преград исчезала с их пути перед самым носом лодки и снова восстанавливалась за кормой. Что бы там ни скрывалось за этой сверхпрочной анфиладой запоров – это загадочное нечто, очевидно, представляло огромную ценность, если неизвестные строители потратили столько труда не только на то, чтобы защитить это, но и надежно спрятать все укрепления от посторонних глаз.
Виктор потерял счет остановкам, коротким ожиданиям и новым воротам, когда в темноте забрезжил еще один источник света, кроме фонарика в руках проводника. Сначала это была бледная лампочка метрах в десяти по правому борту лодки. Вдруг она вспыхнула мощным пучком света, через секунду с другого берега ударил еще один луч. Справа и слева с близких берегов на их лодку уставились несколько рядов орудийных стволов. С каждой стороны в три яруса выстроились артиллеристские площадки. Пушки, установленные на них, были невелики по размеру, но, когда Виктор в уме прикинул их калибр, ему стало не по себе.
Рядом с каждым орудием виднелось несколько крыс, одетых в одинаковые попонки серебристого цвета. Они не суетились и ничего не вынюхивали, как это обычно делают грызуны. Эти зверьки неподвижно сидели рядом со своими смертоносными установками. Только стволы орудий медленно поворачивались на круглых лафетах вслед за лодкой. Виктор понял: если эти маленькие артиллеристы получат приказ «Огонь!», он через долю секунды превратится в облачко раскаленной плазмы.
Лодка ускорила свой ход. Карлик начал проворнее двигать веслом. Словно венецианский гондольер, он стоял на корме и направлял суденышко. Жаль только, лица не видно, а то можно было бы вообразить себя туристом. Тем более что таможню они, кажется, прошли и теперь остастся только наслаждаться красотами окружающего пейзажа. А посмотреть есть на что. Еще минуту назад Виктор думал, что всё, что он видит вокруг, построено людьми, а затем крысы приспособили подземные катакомбы для своих нужд, но первая же набережная, мимо которой они проплыли, показала, что он заблуждается. Узкие для человека тротуары и низкие, будто игрушечные, парапеты были сделаны специально для существ небольшого размера. Изготовленные из тщательно обработанного и очень красивого камня, они казались нарисованными, настолько идеально строители воплотили замысел архитектора. Одного только вида этих набережных было достаточно, чтобы понять – крысиная раса переживает свой расцвет. Если эти новые, рожденные катастрофой разумные существа способны тратить столько сил и времени на создание достаточно бессмысленных с инженерной точки зрения сооружений, значит, они много еще на что способны.
Словно для того, чтобы окончательно потрясти Виктора, впереди засветились окна дома. Здание высотой приблизительно в шесть метров упиралось своей крышей в свод пещеры. Это был самый настоящий жилой дом. Сквозь освещенные окна Виктор видел помещения, обставленные мебелью, и хвостатых жильцов, отдыхающих на маленьких диванах.
Насколько хватал глаз, по обоим берегам подземной реки засветились огоньки окошек. Между домами были оборудованы пешеходные переходы. На некоторых из них сидели крысы. Они с любопытством смотрели на проплывающую мимо них лодку, слишком громоздкую для их игрушечного города. Хотя, возможно, им приходилось видеть суда и покрупнее.
– Как называется это поселение? – спросил Виктор и посмотрел на своего спутника. Он всё еще надеялся увидеть его лицо, но тень от капюшона по-прежнему надежно скрывала глаза и нос. Свет от уличных фонарей падал только на подбородок и мягкие широкие губы.
– Эртимо, первый город, – пропищал проводник. Виктор быстро отвернулся. Губы карлика не двигались. Каким образом он издавал звуки, было неясно, и это пугало.
– Вы многому научились у людей, – подавленно пробормотал Виктор.
– Люди – великая раса, – неожиданно заявил карлик. – Они сделали много чудесных открытий. Некоторые из их достижений мы не можем повторить до сих пор, но это потому, что наш народ еще очень молод. Мозг людей слишком неповоротлив, их пальцы слишком грубы, чтобы делать тонкую работу, и они дискредитировали себя многочисленными войнами и ненавистью ко всем живым существам, даже к себе подобным.
«Ты посмотри, как гуманоид расщебетался!» – раздраженно подумал Виктор. Он не любил предателей, а отказ от служения своей расе, своему виду он считал именно предательством.
Жилой район города постепенно заканчивался. Темные корпуса промышленных зданий вытесняли уютные многоэтажки. Здесь уже не было ярко освещенных улиц и никто не прогуливался по набережным. По-видимому, лодка подплывала к окраине. Здания сменились обычными каменными пещерами, тут и там изрытыми норами. Кое-где в глубине черных дыр чудилось едва уловимое движение. Наверное, это были трущобы крысиного города.
Несколько раз им встретились другие суда. Они очень походили на океанские лайнеры в уменьшенном масштабе и в несколько раз превосходили их утлую посудину по размеру. На судах, пришвартованных к набережным, наблюдалась суматошная деятельность. Высокие тонконогие краны выдергивали из трюмов контейнеры с грузом и складывали их в штабеля рядом с рельсами железной дороги. Между штабелями и вагонами сновали автопогрузчики.
Виктора снова начало клонить ко сну. Когда впереди замаячили пандусы с тяжелой артиллерией и ворота шлюза, он смежил веки. Беглецы миновали город и теперь должны были покинуть его пределы. Витя почувствовал некоторое сожаление. Ему почему-то не хотелось расставаться с мирной, спокойной атмосферой затерянного в недрах планеты города Эртимо. Здесь он чувствовал себя в безопасности.
Лодка вновь вплыла в узкий колодец. Витя не стал смотреть, как захлопываются ворота за кормой, как прибывает вода и лодка поднимается наверх. Он поудобнее устроился на дне, подложил собственный локоть под голову и заснул. На этот раз сон был без сновидений. Витя как будто провалился в бездну и на некоторое время перестал существовать.
Проснулся он от холода. Ему почудилось, что чьи-то холодные пальцы хватают его за грудь. Виктор вздрогнул и испуганно открыл глаза. Над ним простиралось небо. Будто расколотое надвое, оно было розовым на востоке и черным с проблесками звезд на западе. Почему-то Виктор, несмотря на то что много времени провел под землей, сразу понял, что сейчас утро, а не какое-нибудь другое время суток. Проводник всё так же молча стоял на корме. В его облике ничего не изменилось. Он, как и прежде, держал в руках весло, только на этот раз действовал им гораздо энергичнее, чем в крысином городе. Витя почувствовал, что и качает лодку гораздо сильнее. Он поднял лицо над бортом плоскодонки и присвистнул от удивления. Вокруг простиралось безграничное водное пространство, покрытое мелкой рябью и белыми бурунчиками волн. Утлое суденышко уверенно двигалось сквозь клочья серого сырого тумана. На востоке, там, где небо розовело ярче всего, натужно вспухал исполинский пузырь восходящего светила. Виктор напряг зрение и рассмотрел на самом горизонте несколько торчащих из воды скал. Карлик направлял лодку именно к ним.
– Что там? – спросил Виктор, махнув рукой.
– Старый космодром, – ответил карлик.
Виктор бросил еще один беглый взгляд на своего спутника, но разглядеть, что скрывалось в тени его капюшона, и на этот раз не сумел, несмотря на то что лучи солнца били строго в лицо коротышки. Каким-то мистическим образом пятно ночной черноты сумело уцелеть там, точно так же, как оно сохранилось на западной части неба. Может быть, это было к лучшему. Наблюдать неподвижные бледные губы было слишком жутко.
– Старый космодром? – переспросил Витя. – Ты хочешь сказать, что есть еще и новый или просто что он древний?
– Новый космодром был полностью уничтожен во время Гамарджа, – пояснил проводник. – Старый пострадал гораздо меньше. Доминант надеется, что там ты сможешь найти все необходимые детали для ремонта хотя бы одного космолета.
– У меня просто нет другого выхода, – пробормотал Виктор.
Низкий рокот за спиной заставил его оглянуться. На небольшой высоте со стороны невидимого уже берега мчались над водой три черные тени. Витя сначала подумал, что глаза обманывают его, но, присмотревшись, понял – действительно вертолеты. Небольшие, размером с легковой автомобиль, они дружно просвистели над их головами и устремились к космодрому.
– Это свои, – успокоил Виктора проводник, усердно набегая на весло. – Люди давно разучились делать подобные машины. К счастью, после них уцелело много чертежей.
Сейчас карлик уже не казался таким хладнокровным и пугающе спокойным. Он оглядывался по сторонам, и его движения становились всё быстрее и быстрее.
– В чем дело? Что не так? – поинтересовался Виктор, одновременно пытаясь вспомнить, действительно ли он видел пучки ракет, прикрученных к брюху одного из вертолетов, или ему это показалось? Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Если у крыс есть транспортные суда и благоустроенные города, то почему бы не быть боевым вертолетам?
– Скоро будет буря, – мрачновато заявил карлик, – но мы должны успеть.
– Ты уж постарайся, – проворчал Виктор.
Над линией горизонта величественно поднимались крутые берега скалистого острова. Покрытые бурым мхом и пятнами посеревшей от соленого воздуха растительности, они казались порождением чуждого разума, непотопляемым авианосцем, стерегущим тайны погибшей цивилизации. Создавалось впечатление, что на острове не всё вымерло, что там еще теплится какая-то загадочная жизнь. Жизнь после смерти. Ржавые скелеты локаторов явственно шевелились, будто ловя сигналы от мертвых звездолетов. Скорей всего старые железные фермы качались от порывов ветра, но Виктору всё равно стало немного не по себе. Он очень явственно представил, как мертвые солдаты мертвой планеты сидят, склонившись над своим пультами, и наблюдают за приближением их лодки. Как высохшие мумии направляют на него лучеметы и ловят его переносицу в перекрестие прицела.
* * *
Закованная в бронированную перчатку ладонь имперского солдата грубо втолкнула Эльку в тюремную камеру. Девушка несколько минут стояла у дверей, прижимая руки к груди. Она была не в силах осознать, что с ней произошло. Элька тупо смотрела на свои окровавленные пальцы, на зарешеченное окно и пару матрасов на деревянном полу. На левом матрасе у самой стены кто-то спал. Он беспокойно шевелился и прерывисто, со стоном дышал под грудой грязного тряпья.
Элеонора осторожно, стараясь не поворачиваться спиной к спящему, подошла к окну и подергала ржавые прутья. Толстые обрезки железных труб были надежно вделаны в деревянные наличники. Девушка вытерла об себя руки, на которых еще осталась кровь Керина, встала на цыпочки и выглянула на улицу. Рост не позволял ей хорошенько осмотреться, и она увидела только большой кусок неба и край деревянной постройки, больше всего напоминающей барак. Вдалеке виднелась сторожевая вышка со скучающим солдатом на наблюдательной площадке. Имперцы неплохо устроились на Надежде. Их трудолюбием можно было только восхищаться.
Дикий вопль под тряпками заставил ее вздрогнуть.
– Как ты смеешь! – заорал спящий сокамерник и судорожно сжался на своем матрасе. – Я имперский солдат!
Элька перевела дух и криво усмехнулась.
– Имперский солдат, говоришь? – Она с улыбкой посмотрела на свои коричневые от ржавчины и остатков крови пальцы. – Только попробуй еще раз вякнуть!
Девушка откинула в сторону тряпки, изображающие одеяло. На матрасе, скрючившись, лежал Дэн. Он дрожал всем телом и что-то быстро бормотал, почти не разжимая губ. Элька упала перед ним на колени и начала быстро трясти его за плечи. Голова корабельного крысолова безвольно моталась из стороны в сторону, но он упорно не хотел открывать глаза.
Элеонора прижалась щекой к его лбу. Дэн буквально горел. У него была очень высокая температура. Девушка скомкала тряпки в клубок и подсунула их ему под голову.
– Я выпущу тебе кишки, варвар! – внятно пообещал ей Дэн, и Элька тихо всхлипнула.
– Что они с тобой сделали? – прошептала она.
Однорукий выглядел очень изможденным. Его лицо осунулось, сквозь кожу были видны все изгибы черепных костей. Крюк у него, по-видимому, отобрали, и на культе, торчащей из закатанного рукава рубашки, были видны ярко-красные прямоугольные пятна.
– Не плачь, Малыш, мы еще покидаем мелочь на их могилки, – пробормотал Дэн.
Его тело напряглось, и глаза быстро задвигались под закрытыми веками. Несчастное сознание однорукого находилось во власти бреда.
– Тихо, тихо, милый, всё будет хорошо. – Элеонора погладила Дэна по волосам и взяла его за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90