Такое впечатление, что ловля космических путешественников для них рутинное занятие. Но почему? У кого они всему научились? Что им от него нужно? Пока Витя терялся в догадках, трое крепких парней спустили его в лифте на первый этаж. Здесь уже работали специалисты в костюмах противохимической защиты. Словно неуклюжие медведи, они бродили по лестничной площадке с большими баллонами за спиной. Из длинных трубок в их руках во все стороны разлетались брызги вонючей жидкости. Они старательно поливали пол и стены. Жидкость уже образовала большую лужу и, журча, стекала по ступенькам на улицу, но спецы продолжали распрыскивать еще и еще, будто хотели если не продезинфицировать помещение, то на худой конец утопить все вредные микроорганизмы, которые Виктор мог притащить из космоса.
Один из сотрудников накинул Вите на голову матерчатый мешок и заставил наклониться и бегом выскочить из подъезда. Космический путешественник не успел опомниться, как оказался в салоне машины с затемненными стеклами. Здесь ему позволили снять пропитанную пылью ткань. С двух сторон от Виктора в машину втиснулись люди с непроницаемыми, будто отлитыми из бетона лицами. Автомобиль сорвался с места и, быстро набрав скорость, помчался по улицам, залитым светом фонарей. Разноцветные огни мелькали перед главами Виктора и сливались в густой радужный туман. Он с трудом различал знакомые здания, мимо которых проезжал, и тут же о них забывал. Станции метро, витрины универмагов, рекламные щиты сжимались его сознанием в единое месиво и утрачивали какой-либо смысл, превращаясь в загадочное мельтешение.
Вдруг машину слегка подбросило, и краски померкли. Они въехали в подземный гараж. Виктора так же невежливо, как и посадили, извлекли из салона автомобиля и доставили в чистое светлое помещение медицинского кабинета. Он не сопротивлялся, и на это имелись две весьма веские причины. Первая причина – сила на стороне противника, а вторая – лучше с самого начала притвориться вялым и покорным, чтобы впоследствии сделать неприятелю большой сюрприз. Рано или поздно охрана расслабится, и тогда у него появится возможность завладеть оружием или красиво выпрыгнуть в окно. Даже профессионалы иногда допускают ошибки. Они, конечно, очень хорошо осведомлены о таких вещах, о которых знать им не следовало бы, но человеческую глупость еще никто не отменял.
В медицинском кабинете его ждал сшибающий с ног запах хлорки и симпатичная медсестра в коротком голубом халатике. Был здесь еще шкафообразный санитар, но на него Виктор решил не обращать внимания. Он предпочел зарядиться оптимизмом, разглядывая ножки служительницы змеи и чаши.
Через пять минут Виктор осознал, что ошибся с выбором источника оптимизма, да и медсестра оказалась не такой уж хорошенькой. Эта женщина была чем-то очень недовольна.
Похоже, что кто-то сильно испортил ей настроение, а расплачиваться за это пришлось Вите. Когда у него брали на анализ кровь из вены, то мимо пробирки попало не менее половины стакана и в его руке появились четыре «холостые», никуда не ведущие дырки.
«Лучше бы меня прострелили из луппера», – думал Витя, с огорчением разглядывая красные пятна на полу и надеясь, что на этом всё закончится, но медсестра продолжала свирепствовать. Она подсунула ему банку и заставила в нее помочиться. Виктор покраснел от смущения и хотел отказаться, но, посмотрев на санитара, решил, что капризничать не стоит. То, что происходило дальше, Витя вообще не понимал. У него взяли образцы желудочного сока и откачали довольно много спинномозговой жидкости. Всё это было очень неприятно, а порой и весьма болезненно, но, когда он пытался протестовать, на помощь медсестре приходил санитар.
Процедуры закончились через несколько часов, и Виктор пришел к выводу, что гридерские ученые обходились с ним значительно гуманнее, чем обитатели родной планеты. Напоследок его заставили вымыться едкой красноватой жидкостью, после которой чесалась кожа на всем теле, и перевели в другую комнату, где Витю ожидал целый медицинский консилиум.
Плешивый небритый субъект задавал ему десятки бессмысленных вопросов из заумных психологических тестов. Одновременно еще один сморчок в белом халате срезал образцы кожи с его пяток и ладоней. К тому времени, когда Виктору наконец разрешили одеться, перед его глазами плыли круги, и он очень жалел, что так просто сдался. С двумя обоймами он мог бы вести бой до самого утра и сейчас всё еще находился бы на свободе.
Витя уже не верил, что его мучения закончатся в ближайшие сутки, когда в кабинет, где вершилась очередная пытка, вошел сотрудник в дорогом черном костюме и сказал, обратившись к Виктору:
– Пойдемте, звездный странник. Начальство ждет.
Его слова прозвучали в душе измученного космоплавателя ангельской песней. Он с радостью отпихнул от себя специалиста, который уже четверть часа заталкивал зонды ему в ухо, и поспешил за плечистым служакой. Виктор был благодарен этому незнакомому человеку за хотя бы временное избавление от фашиствующих эскулапов.
Он проследовал за своим спасителем по толстым мягким коврам, которые застилали полы широких коридоров, и опустился на бесшумном лифте в подвал. Здесь убранство помещений было попроще, чем наверху: керамическая плитка под ногами, масляная краска на стенах и автоматчики у каждого поворота. Угрюмые солдаты неподвижно стояли в специальных нишах, положив указательные пальцы на спусковые крючки калашей. В простенках между ними целыми гроздьями висели датчики, которые вспыхивали красными огоньками, едва Виктор и его сопровождающий приближались на расстояние трех метров. Не меньше десятка видеокамер поворачивались вслед за ними и перемигивались индикаторными лампочками. Даже мышь не могла бы проскочить незамеченной мимо таких сторожей. Надсмотрщики с Тарока удавились бы собственными хоботами от зависти. О такой оснащенности они могли только мечтать. Виктор поднял глаза и посмотрел на потолок в поисках вентиляционных отверстий. На рудниках через такие в случае необходимости пускали парализующий газ. Здесь решеток не было, зато сверху торчали трубки небольшого диаметра, свинченные в пучки по три штуки. Взглянув на обгоревшие наконечники, Виктор предположил, что одна из трубок используется для поступления горючего газа. По сути, это был компактный стационарный огнемет. Те, кто защищал этот коридор, могли в любой момент превратить его в пылающий ад.
За шиворот Виктору упала холодная капля, и он сразу понял, что вторая трубка вкаждом пучке предназначена для обычной воды. Может быть, для тушения пожара после применения огнеметов, может, для того, чтобы утопить тех, кто не сгорел. А вот для чего нужна третья?
– Третья для бетона, – неожиданно сказал сопровождавший Виктора сотрудник в черном костюме. – Не надо так напряженно думать о ерунде, – процедил он сквозь зубы. – этот коридор при необходимости заливается бетоном.
«Вот так, да? Сволочь переодетая, телепатим помаленьку? – с раздражением подумал Виктор. – Ну, хорошо, а где они тогда прячут бетономешалки?»
Сопровождающий поморщился. Еще один поворот, и еще один лифт унес их еще ниже. Они бесконечно долго проваливались в бездну. У Виктора заложило уши, а лифт продолжал спускаться в преисподнюю.
Преисподняя оказалась устроенной еще аскетичнее, чем предыдущий уровень, на котором они только что побывали: железные стены, полы и потолки. По спине космического путешественника поползли мурашки размером с противотанковую гранату, когда он увидел, кто охраняет это подземное царство. Два блестящих сталью робота навытяжку стояли с двух сторон от толстой бронированной двери. В металлических многосуставчатых пальцах они сжимали лучеметы. Обычные для космоса, ничем не примечательные бластеры типа «эстрих». Очень популярные у мусорщиков и работорговцев, но невероятные здесь, на Земле.
Виктор не понимал, что случилось с его планетой. Откуда здесь могли взяться лупперы, «эстрихи» и прочая дрянь? И кто, интересно, прячется в этих подземельях под защитой автоматчиков, роботов, огнеметов и бетономешалок?
«Не может быть, чтобы Землю оккупировали. Если бы это было так, то им не пришлось бы так прятаться», – подумал Виктор, беспомощно оглядываясь по сторонам. Сопровождавший его громила ободряюще кивнул и показал рукой на отъехавшую в сторону бронированную дверь. Космический путешественник набрал в легкие побольше воздуха и переступил порог, за которым его, возможно, ждали ответы на все вопросы, но он был не очень уверен, что хочет их знать.
Вопреки ожиданиям, бронированная дверь таила за собой не могильный склеп и не секретную лабораторию пришельцев. Виктор увидел самый обычный кабинет высокого должностного лица. Длинный стол для совещаний с двумя рядами стульев по бокам и председательским креслом под портретом лысого человека. Стены были обиты плотной тканью густошоколадного цвета. Места, где обычно должны располагаться окна, задрапированы темно-пурпурными занавесями. За главным столом, освещенным яркой лампой, никого не было, и Виктору пришлось хорошенько порыскать глазами, прежде чем он отыскал хозяина кабинета. Точнее, хозяйку.
– Что же ты встал у дверей? Проходи. – Полковник Анна Петержак ждала его у маленького уютного столика в углу.
Здесь на площади в три квадратных метра были сосредоточены все составляющие части настоящего комфорта. Во всяком случае, в представлении Виктора здесь было всё необходимое для кратковременного счастья. Стояли два глубоких кресла, пышных и мягких даже на вид. На круглом подносе дымилась медная турка с ароматным кофе, а напротив сидела женщина в форменном кителе и юбке. В темноте были плохо видны знаки различия и орденские планки, зато через прозрачную столешницу отчетливо просвечивались плотно сжатые коленки.
Виктор автоматически попробовал прикинуть возраст женщины-полковника, но быстро запутался. По уму, светящемуся в ее глазах, по званию, по выражению лица и по поведению выходило не меньше полтинника, а просто на вид – около тридцати.
– Ну, проходи же, звездный странник Виктор Блинов, – госстеприимно сказала она. – Не смущайся. Надеюсь, наши доктора не очень тебя замучили своими анализами. Им только дай кого-нибудь, кто вернулся оттуда, – с живого не слезут.
– Спасибо, всё обошлось. Хотя теперь я стал меньше доверять докторам, – промолвил Витя, утопая в плюшевом чреве кресла. – А почему вы называете меня «звездным странником»?
– Это рабочее наименование всех землян, которые вернулись оттуда. – Полковник ткнула пальцем в потолок, украшенный богатой тяжеловесной лепниной, и улыбнулась. – Есть еще один термин, но, боюсь, он тебе не очень понравится.
– Какой же?
– Отрыжка космоса.
– Спасибо на добром слове. – Виктор поморщился, но в глубине души согласился с тем, что это определение, хотя и грубовато по форме, абсолютно точно по содержанию. – Но почему вы уверены, что я прилетел из космоса?
– Только не говори мне, что лучемет ты нашел на помойке.
– Почему бы и нет?
– Ты был одет в скитмурскую форму. Откуда она у тебя?
– Это трофей.
– Правильно. Врать не стоит, тем более что я и так всё про тебя знаю. – Анна разлила кофе в маленькие фарфоровые чашечки. – Тебе с коньяком или со сливками?
– Черный. Не люблю смешивать хорошие продукты.
– Я тоже. – Петержак поставила на стол бутылку коньяка и пару пластмассовых стаканов. – Мухи отдельно, котлеты отдельно, не так ли?
Виктор кивнул и сдвинул бутылку в сторону. Она закрывала ему вид на полковничьи колени. Петержак быстро проследила его откровенный взгляд и переместила ноги в такое положение, чтобы Виктору было лучше видно. «Стерва», – оценил Витя поведение собеседницы.
– Ты, наверное, удивлен, увидев в этом здании некоторые вещи, которым не следовало бы находиться на Земле, – спросила Анна, пряча за чашкой с раскаленным кофе загадочную улыбку Моны Лизы.
– Не так чтобы очень… – Виктор старался выглядеть спокойным и, чтобы хоть как-то отвлечься от эротического зрелища, откупорил бутылку и понюхал напиток. – Подозреваю, что я не первый, кто вернулся оттуда. Некоторые гридерские или имперские корабли могли потерпеть здесь крушение, а вы не торопясь собрали неплохую коллекцию космических раритетов.
– Не угадал. И то, что ты подумал про скрытую оккупацию, – полная чушь. – Анна протянула пустой стакан за порцией коньяка. Виктор не поскупился и плеснул ей от души.
– Ну, тогда я ничего не понимаю и, честно говоря, не хочу понимать. – Виктор откинулся на податливую спинку и закинул ногу за ногу.
– А тебе и не надо ничего понимать. Я дам тебе работу, а ты ее сделаешь. – Петержак вальяжно ткнула пальцем в его сторону. Виктора даже слегка передернуло от этого жеста. Он ненавидел, когда с ним обращались таким образом. Если виноват – карайте по закону. Хотите сделку – договаривайтесь как с равным, а делать из него «целлофанового ежика» он никому не позволит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90