Я думал о себе прежнем и себе нынешнем, сравнения оказались неутешительными, и я оставил их. Три года, проведенных у лоуклоров, приучили меня к железной дисциплине. Я вспомнил, как, мечтая о спасении в Танганских степях, дал себе слово, что, если выживу, никогда больше не стану предаваться ни отчаянию, ни жалости.
Я поглядел налево, где улица упиралась в терминал, потом направо, вдоль аллеи рододендронов, туда, где улица исчезала в лесу. Вокруг лежал город Лури, две-три тысячи непонятного народа, который таинственно шептался при встречах, передвигаясь неслышно, прямо-таки по-кошачьи. Я пересек улицу и зашел в Естественный Банк. В высоком полутемном холле по правую стену виднелись окошечки касс. Перед противоположной стеной, украшенной тонкими золотыми планками из пористого тутового дерева, стоял пустой стол, и виднелась дверь с указующей табличкой: «Хубер Тван, менеджер».
Не видя никого, я толкнул дверь и вошел в офис, то есть еще одну комнату с высоким потолком и красивыми панелями из резного зеленого дерева на стенах. Высокие окна выходили в сад, пол украшал тяжелый ковер цвета зеленого бутылочного стекла. Хубер Тван сидел за огромным столом, который только и годился для такого маленького, но чрезвычайно тучного человека с розовым лицом, курносым носом и маленькими топорщившимися усиками. Рыжеватые волосы, как две волны, взмывали над круглыми ушами, зато темный костюм был слишком элегантен по местным меркам, не говоря уже про расцвеченный всеми цветами радуги галстук и желтые лаковые туфли с заостренными носами и высокими каблуками. Я был встречен весьма хмуро, как клиент неприятный и бестолковый.
– В следующий раз будьте любезны уведомить о своем приходе секретаршу, это сделает общение более удобным для нас обоих, – проворчал Тван.
– Спасибо, что объяснили, – не менее хмуро ответил я. – Я только что прибыл из Роумарта и еще не привык к прелестям цивилизации.
Тван бросил на меня быстрый любопытный взгляд, и усики его вздрогнули.
– Вы говорите, из Роумарта? Как интересно! В таком случае, чем могу служить?
– Я хочу просмотреть все финансовые записи дома Урдов и, особенно, счета Азрубала.
Челюсть у Твана отвисла, и он даже не сразу смог отыскать слова для ответа.
– Но, извините, это абсурд! Это невозможно. Тайна счетов – основа банковского дела!
– Я так и предполагал. Но у меня с собой документ, дающий мне право на подобное расследование. У вас нет выбора.
Тван начал терять терпение.
– Это нарушение всех правил! Я не знаю, кто, когда и зачем мог выдать вам подобные документы!
– Посмотрите сами, – я положил бумаги на стол. Тван отдернулся, будто я подпустил к нему ядовитого паука. Затем, осторожно склонившись над документами, что-то долго ворчал себе под нос, читал и перечитывал их в десятый раз и, наконец, тяжело задвигался в кресле.
– Говорить больше не о чем. Документы в порядке. Единственное, о чем я вас попрошу, сделайте для меня копию.
– Как вам будет угодно.
– Так вы хотите ознакомиться со счетами дома Урд, – в голосе Твана звучала теперь приторно-ложная сердечность. – Это можно сделать немедленно.
Панель в стене отодвинулась, и появился большой экран. Тван произнес пароль, и на экране высветилась вся необходимая информация.
Я изучал ее минут пять, задавая по ходу вопросы Твану, который отвечал с несколько напряженной вежливостью.
– Я не вижу записи о выплате Джамиль Майхак в размере триста тысяч солов.
– Такой выплаты не производилось. Я очень хорошо помню эту ситуацию. Несколько лет назад молодая женщина предъявила мне экстраординарный счет. Я сообщил ей, что таких денег в наличности нет, поскольку это сложно в бухгалтерском отношении и небезопасно вообще. Но я посоветовал ей два варианта действий на выбор: я могу предъявить этот чек в отделение Естественного Банка в Окнау на Флессерихе, дождаться оттуда очередного судна, которое и доставит указанную сумму в течение нескольких месяцев, либо она может сделать это лично, ибо счет дома Урд в Окнауском банке гораздо значительней, чем здесь. Еще я сказал ей, что второй путь, конечно же, гораздо быстрее, но зато требует больших расходов. После этого женщина ушла.
– Не говорила ли она чего-либо о своих дальнейших планах?
– Решительно ничего. Я почти уверен, что она отправилась в Окнау на первом же подходящем судне.
– И не оставила никакого письма? Записки?
– Нет.
Я прикусил губу и снова посмотрел на экран.
– Счет Азрубала здесь выглядит весьма скромно – всего каких-то восемь тысяч солов.
Тван полностью со мной согласился.
– В Окнау у него отдельный счет?
Тван подул в усы, выражая недовольство подобным вопросом.
– Точно не знаю, но счет господина Азрубала в Окнау весьма значителен, – холодно ответил он.
– И последний вопрос. Видели ли вы или каким-то образом сносились с Азрубалом за последнее время?
– Нет, сэр. Я не видел его уже очень давно, может быть, несколько лет. По-моему, тогда он тоже собирался в Окнау.
Я поблагодарил и ушел, предпочитая обдумать услышанное в одиночестве, где-нибудь на улице. Информации было мало, к тому же вся она оказалась неутешительной.
Я сел на скамью и вновь стал смотреть на таинственных горожан, осторожно передвигавшихся по своим делам. Солнце Желтой Розы медленно клонилось к закату, и легкие длинные тени ложились вдоль улицы. Я увидел, как из Лорквина выкатилась мадам Уолдоп и отправилась куда-то, рассекая воздух необъятным бюстом; при ее приближении одетые в черное прохожие наклоняли головы и отходили в стороны, а потом долго провожали ее взглядом в спину.
Я подождал, пока мадам скроется из виду, снова перешел улицу и заглянул в контору через окно. Печальный Оберт Ямб так и сидел за своей конторкой. Дверь оказалась заперта. Я постучал, и чиновник нехотя поплелся открывать. Он снял засов и приоткрыл дверь на несколько дюймов, в которые, нахохлившись, как сова, недружелюбно посмотрел на меня.
– Агентство закрыто. Приходите завтра, и мадам Уолдоп поможет вам решить все ваши проблемы.
Я отпихнул его и закрыл за собой дверь.
– Мне нужны факты.
– Но я больше здесь не работаю и не могу официально заниматься делами, – вздохнул Ямб.
– Бог с этим. Мне нужна только информация, за которую я готов заплатить.
– Да? – Тон его сразу изменился. – И сколько?
– Может быть, больше, чем вы думаете, – я положил перед собой двадцать солов. – Давайте с самого начала. Около трех лет назад у меня с женой были определенные планы. Я сказал ей, что сразу по прибытии в Лури мы хотим связаться с вами для некоторого конфиденциального дела, за которое вы получили бы хорошее вознаграждение. Я хотел получить копии документов, которые потом можно было бы использовать в уголовном расследовании. Вышло так, что я задержался, и моя жена прибыла сюда раньше. Я уверен, что она попыталась сама выполнить наш план и связаться с вами как можно быстрее. Я прав?
Лицо Ямба превратилось в хитрую маску, и он долго смотрел на меня из-под полуопущенных век.
– Как звали ту молодую женщину?
– Ее звали Джамиль Майхак. А я Таун Майхак. Сколько она вам заплатила?
– Тысячу солов, не так уж много, учитывая риск.
– И вы сделали все, как она просила?
Клерк встревоженно посмотрел на дверь.
– Да. Я сделал копии счетов за последние пять лет. Они отражают все финансовые операции за этот период. Женщина осталась довольна результатом.
– Отлично. Теперь такие же копии нужны и мне. За ту же цену.
Лицо Ямба вытянулось.
– Невозможно. Если бы я даже и смог это сделать сейчас, то не решусь. Мне хватило последствий и за первый раз.
– То есть?
– Спустя несколько дней после этого сюда явился Азрубал, причем в весьма злобном настроении. Как только он увидел меня, то тут же затребовал все счета, и душа моя, уверяю вас, ушла в пятки. Тем не менее я изобразил полнейшее равнодушие и вежливо предоставил ему бумаги. Он при мне все просмотрел, постоянно бормоча что-то стоящей рядом мадам Уолдоп. Затем неожиданно упал на стул и крикнул таким голосом, что у меня и по сей день дрожат поджилки: «Эти счета скопированы!»
– Это невозможно! – заорала мадам в ответ. – Кто бы мог сделать такое!? Подождите, давайте проверим принтер, метраж покажет нам настоящее положение дел!
Они ушли в задние комнаты, стали там все сверять, но тут-то я не боялся, поскольку сразу же замел все следы. Они вернулись, причем мадам шла явно с победным видом.
– Вот видите, все в порядке. В данном случае ваше чутье вас подвело.
Азрубал посмотрел на меня, словно прожигая взглядом.
– Так, Ямб! Твоих рук дело!?
– Разумеется, – рассыпался я. – Каждую неделю я копирую счета на компьютере. Это моя обязанность, так, чтобы информация всегда была вам доступна. Ваша честь! Все это очень просто. Я все разношу в разные файлы, «экспорт», например, или «сделки». Удобно и хорошо.
– Без тебя знаю. Я спрашиваю, копировал ли ты страницы гроссбухов на принтере? Говори лучше сразу, это документы чрезвычайной важности!
Я почувствовал, как его взгляд проникает прямо мне в мозг, но притворился невинной овцой. Это, вероятно, подействовало, он отошел, но ничуть не успокоился, а все продолжал метаться по офису, словно разозленная кобра. Время от времени он еще задавал мне всякие вопросы, но я только пялил на него глаза да облизывал губы, как дебил. Наконец он махнул на меня рукой и набросился на мадам, которая тоже все отрицала. Потом он удалил всю информацию, касающуюся своих дел, из памяти всех компьютеров, схватил мои гроссбухи и убежал. Азрубал был в большом гневе, с лицом неподвижным, словно маска.
– Джамиль не говорила о своих дальнейших планах?
– Нет. Она пошла в терминал и купила билеты в Окнау. Азрубал потом еще долго копался во всех документах, но так ничего и не узнал.
Я выложил еще сто солов. Ямб, как птица, склонил голову набок.
– Вы выкладываете деньги жестом такого гранда, которому все равно, сто солов выложить или тысячу.
– Не совсем так. А у тебя есть еще информация?
– Только история моей жизни да тайна про то, какого цвета панталоны у мадам Уолдоп. Мне посчастливилось это однажды увидеть, когда она поскользнулась на кожуре банана, которую я выбросил за окошко.
– И ничего больше?
– Ничего, – вздохнул Ямб.
Я дал еще сотню.
– Вам понадобятся деньги, пока вы будете искать новую работу.
– За это не беспокойтесь, – невозмутимо заявил Ямб. – Я стану помощником моей тетки Эстебаль в Примуле и буду работать там до тех пор, пока мадам не обнаружит, что я владею многими секретами и потому незаменим. Она начнет ругаться и плеваться, но в конце концов снова возьмет меня на работу. А я не соглашусь, начну утверждать, что на этот раз она перешла все правила приличия, что мое увольнение явилось прямым оскорблением и так далее… Но потом попрошу повысить жалованье, потребую новый красивый стол около двери и табличку, в которой будет сказано, что я суперинтендант финансов или что-нибудь в этом духе.
– У вас полная приключений жизнь, – заметил я. – Где офис ИПКЦ?
Ямб открыл дверь и указал вдоль улицы в начинавшиеся сумерки.
– Идите до второго перекрестка. Там на одной стороне будет педикюрный салон, а на другой – большое черное браслетное дерево. ИПКЦ как раз рядом.
В офисе я назвал себя и спросил о письмах. Как и предполагалось, офицер подал мне конверт.
Письмо оказалось следующего содержания:
Тауну Майхаку
Я отбыл на борту «Несдержанного Желания» Деметеровских линий. Пиши на адрес главного офицера этих линий на Старой Земле. Готов встретиться с тобой, как только будет необходимо.
Гайинг Нецбек
11
Я улетел из Лури на ракете Суанниковских линий, которая доставила меня на Деву-АХХ-13; там я пересел на туристический круизный лайнер, следовавший до Окнау на Флессельрихе, коммерческого и финансового центра, обслуживающего дальние секторы Сферы. Я сразу же отправился в главное отделение Естественного Банка и обратился прямо к директору. Им оказался некий Брин Дюкич, представлявший собой полную противоположность Хуберу Твану – гибкий, тощий, любезный, без усов. Директор провел меня в кабинет, предложил чаю и только потом поинтересовался моим делом.
– Сначала вы, вероятно, сочтете мое требование необычным, – предупредил я. – Вероятно, даже шокирующим, но когда узнаете подоплеку, то, надеюсь, поймете, что оно разумно.
– Прошу вас, – улыбнулся Дюкич, – Вы уже возбудили мой интерес.
– Я бывший офицер ИПКЦ. Сейчас нахожусь в отставке и пытаюсь поймать за хвост одного преступника. Он вор, мошенник и убийца, роум из города Роумарта, что в мире Фадер, зовут его Азрубал из дома Урд. У него есть счета, по крайней мере, в двух отделениях Естественного Банка – здесь и в Лури.
– И вы хотите раздобыть улики для вашего обвинения? – Дюкич говорил совершенно спокойно. – Но я не могу помочь вам в этом, хотя вы и вызываете у меня симпатию. Я встречался с Азрубалом и даже выполнял некоторые его поручения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Я поглядел налево, где улица упиралась в терминал, потом направо, вдоль аллеи рододендронов, туда, где улица исчезала в лесу. Вокруг лежал город Лури, две-три тысячи непонятного народа, который таинственно шептался при встречах, передвигаясь неслышно, прямо-таки по-кошачьи. Я пересек улицу и зашел в Естественный Банк. В высоком полутемном холле по правую стену виднелись окошечки касс. Перед противоположной стеной, украшенной тонкими золотыми планками из пористого тутового дерева, стоял пустой стол, и виднелась дверь с указующей табличкой: «Хубер Тван, менеджер».
Не видя никого, я толкнул дверь и вошел в офис, то есть еще одну комнату с высоким потолком и красивыми панелями из резного зеленого дерева на стенах. Высокие окна выходили в сад, пол украшал тяжелый ковер цвета зеленого бутылочного стекла. Хубер Тван сидел за огромным столом, который только и годился для такого маленького, но чрезвычайно тучного человека с розовым лицом, курносым носом и маленькими топорщившимися усиками. Рыжеватые волосы, как две волны, взмывали над круглыми ушами, зато темный костюм был слишком элегантен по местным меркам, не говоря уже про расцвеченный всеми цветами радуги галстук и желтые лаковые туфли с заостренными носами и высокими каблуками. Я был встречен весьма хмуро, как клиент неприятный и бестолковый.
– В следующий раз будьте любезны уведомить о своем приходе секретаршу, это сделает общение более удобным для нас обоих, – проворчал Тван.
– Спасибо, что объяснили, – не менее хмуро ответил я. – Я только что прибыл из Роумарта и еще не привык к прелестям цивилизации.
Тван бросил на меня быстрый любопытный взгляд, и усики его вздрогнули.
– Вы говорите, из Роумарта? Как интересно! В таком случае, чем могу служить?
– Я хочу просмотреть все финансовые записи дома Урдов и, особенно, счета Азрубала.
Челюсть у Твана отвисла, и он даже не сразу смог отыскать слова для ответа.
– Но, извините, это абсурд! Это невозможно. Тайна счетов – основа банковского дела!
– Я так и предполагал. Но у меня с собой документ, дающий мне право на подобное расследование. У вас нет выбора.
Тван начал терять терпение.
– Это нарушение всех правил! Я не знаю, кто, когда и зачем мог выдать вам подобные документы!
– Посмотрите сами, – я положил бумаги на стол. Тван отдернулся, будто я подпустил к нему ядовитого паука. Затем, осторожно склонившись над документами, что-то долго ворчал себе под нос, читал и перечитывал их в десятый раз и, наконец, тяжело задвигался в кресле.
– Говорить больше не о чем. Документы в порядке. Единственное, о чем я вас попрошу, сделайте для меня копию.
– Как вам будет угодно.
– Так вы хотите ознакомиться со счетами дома Урд, – в голосе Твана звучала теперь приторно-ложная сердечность. – Это можно сделать немедленно.
Панель в стене отодвинулась, и появился большой экран. Тван произнес пароль, и на экране высветилась вся необходимая информация.
Я изучал ее минут пять, задавая по ходу вопросы Твану, который отвечал с несколько напряженной вежливостью.
– Я не вижу записи о выплате Джамиль Майхак в размере триста тысяч солов.
– Такой выплаты не производилось. Я очень хорошо помню эту ситуацию. Несколько лет назад молодая женщина предъявила мне экстраординарный счет. Я сообщил ей, что таких денег в наличности нет, поскольку это сложно в бухгалтерском отношении и небезопасно вообще. Но я посоветовал ей два варианта действий на выбор: я могу предъявить этот чек в отделение Естественного Банка в Окнау на Флессерихе, дождаться оттуда очередного судна, которое и доставит указанную сумму в течение нескольких месяцев, либо она может сделать это лично, ибо счет дома Урд в Окнауском банке гораздо значительней, чем здесь. Еще я сказал ей, что второй путь, конечно же, гораздо быстрее, но зато требует больших расходов. После этого женщина ушла.
– Не говорила ли она чего-либо о своих дальнейших планах?
– Решительно ничего. Я почти уверен, что она отправилась в Окнау на первом же подходящем судне.
– И не оставила никакого письма? Записки?
– Нет.
Я прикусил губу и снова посмотрел на экран.
– Счет Азрубала здесь выглядит весьма скромно – всего каких-то восемь тысяч солов.
Тван полностью со мной согласился.
– В Окнау у него отдельный счет?
Тван подул в усы, выражая недовольство подобным вопросом.
– Точно не знаю, но счет господина Азрубала в Окнау весьма значителен, – холодно ответил он.
– И последний вопрос. Видели ли вы или каким-то образом сносились с Азрубалом за последнее время?
– Нет, сэр. Я не видел его уже очень давно, может быть, несколько лет. По-моему, тогда он тоже собирался в Окнау.
Я поблагодарил и ушел, предпочитая обдумать услышанное в одиночестве, где-нибудь на улице. Информации было мало, к тому же вся она оказалась неутешительной.
Я сел на скамью и вновь стал смотреть на таинственных горожан, осторожно передвигавшихся по своим делам. Солнце Желтой Розы медленно клонилось к закату, и легкие длинные тени ложились вдоль улицы. Я увидел, как из Лорквина выкатилась мадам Уолдоп и отправилась куда-то, рассекая воздух необъятным бюстом; при ее приближении одетые в черное прохожие наклоняли головы и отходили в стороны, а потом долго провожали ее взглядом в спину.
Я подождал, пока мадам скроется из виду, снова перешел улицу и заглянул в контору через окно. Печальный Оберт Ямб так и сидел за своей конторкой. Дверь оказалась заперта. Я постучал, и чиновник нехотя поплелся открывать. Он снял засов и приоткрыл дверь на несколько дюймов, в которые, нахохлившись, как сова, недружелюбно посмотрел на меня.
– Агентство закрыто. Приходите завтра, и мадам Уолдоп поможет вам решить все ваши проблемы.
Я отпихнул его и закрыл за собой дверь.
– Мне нужны факты.
– Но я больше здесь не работаю и не могу официально заниматься делами, – вздохнул Ямб.
– Бог с этим. Мне нужна только информация, за которую я готов заплатить.
– Да? – Тон его сразу изменился. – И сколько?
– Может быть, больше, чем вы думаете, – я положил перед собой двадцать солов. – Давайте с самого начала. Около трех лет назад у меня с женой были определенные планы. Я сказал ей, что сразу по прибытии в Лури мы хотим связаться с вами для некоторого конфиденциального дела, за которое вы получили бы хорошее вознаграждение. Я хотел получить копии документов, которые потом можно было бы использовать в уголовном расследовании. Вышло так, что я задержался, и моя жена прибыла сюда раньше. Я уверен, что она попыталась сама выполнить наш план и связаться с вами как можно быстрее. Я прав?
Лицо Ямба превратилось в хитрую маску, и он долго смотрел на меня из-под полуопущенных век.
– Как звали ту молодую женщину?
– Ее звали Джамиль Майхак. А я Таун Майхак. Сколько она вам заплатила?
– Тысячу солов, не так уж много, учитывая риск.
– И вы сделали все, как она просила?
Клерк встревоженно посмотрел на дверь.
– Да. Я сделал копии счетов за последние пять лет. Они отражают все финансовые операции за этот период. Женщина осталась довольна результатом.
– Отлично. Теперь такие же копии нужны и мне. За ту же цену.
Лицо Ямба вытянулось.
– Невозможно. Если бы я даже и смог это сделать сейчас, то не решусь. Мне хватило последствий и за первый раз.
– То есть?
– Спустя несколько дней после этого сюда явился Азрубал, причем в весьма злобном настроении. Как только он увидел меня, то тут же затребовал все счета, и душа моя, уверяю вас, ушла в пятки. Тем не менее я изобразил полнейшее равнодушие и вежливо предоставил ему бумаги. Он при мне все просмотрел, постоянно бормоча что-то стоящей рядом мадам Уолдоп. Затем неожиданно упал на стул и крикнул таким голосом, что у меня и по сей день дрожат поджилки: «Эти счета скопированы!»
– Это невозможно! – заорала мадам в ответ. – Кто бы мог сделать такое!? Подождите, давайте проверим принтер, метраж покажет нам настоящее положение дел!
Они ушли в задние комнаты, стали там все сверять, но тут-то я не боялся, поскольку сразу же замел все следы. Они вернулись, причем мадам шла явно с победным видом.
– Вот видите, все в порядке. В данном случае ваше чутье вас подвело.
Азрубал посмотрел на меня, словно прожигая взглядом.
– Так, Ямб! Твоих рук дело!?
– Разумеется, – рассыпался я. – Каждую неделю я копирую счета на компьютере. Это моя обязанность, так, чтобы информация всегда была вам доступна. Ваша честь! Все это очень просто. Я все разношу в разные файлы, «экспорт», например, или «сделки». Удобно и хорошо.
– Без тебя знаю. Я спрашиваю, копировал ли ты страницы гроссбухов на принтере? Говори лучше сразу, это документы чрезвычайной важности!
Я почувствовал, как его взгляд проникает прямо мне в мозг, но притворился невинной овцой. Это, вероятно, подействовало, он отошел, но ничуть не успокоился, а все продолжал метаться по офису, словно разозленная кобра. Время от времени он еще задавал мне всякие вопросы, но я только пялил на него глаза да облизывал губы, как дебил. Наконец он махнул на меня рукой и набросился на мадам, которая тоже все отрицала. Потом он удалил всю информацию, касающуюся своих дел, из памяти всех компьютеров, схватил мои гроссбухи и убежал. Азрубал был в большом гневе, с лицом неподвижным, словно маска.
– Джамиль не говорила о своих дальнейших планах?
– Нет. Она пошла в терминал и купила билеты в Окнау. Азрубал потом еще долго копался во всех документах, но так ничего и не узнал.
Я выложил еще сто солов. Ямб, как птица, склонил голову набок.
– Вы выкладываете деньги жестом такого гранда, которому все равно, сто солов выложить или тысячу.
– Не совсем так. А у тебя есть еще информация?
– Только история моей жизни да тайна про то, какого цвета панталоны у мадам Уолдоп. Мне посчастливилось это однажды увидеть, когда она поскользнулась на кожуре банана, которую я выбросил за окошко.
– И ничего больше?
– Ничего, – вздохнул Ямб.
Я дал еще сотню.
– Вам понадобятся деньги, пока вы будете искать новую работу.
– За это не беспокойтесь, – невозмутимо заявил Ямб. – Я стану помощником моей тетки Эстебаль в Примуле и буду работать там до тех пор, пока мадам не обнаружит, что я владею многими секретами и потому незаменим. Она начнет ругаться и плеваться, но в конце концов снова возьмет меня на работу. А я не соглашусь, начну утверждать, что на этот раз она перешла все правила приличия, что мое увольнение явилось прямым оскорблением и так далее… Но потом попрошу повысить жалованье, потребую новый красивый стол около двери и табличку, в которой будет сказано, что я суперинтендант финансов или что-нибудь в этом духе.
– У вас полная приключений жизнь, – заметил я. – Где офис ИПКЦ?
Ямб открыл дверь и указал вдоль улицы в начинавшиеся сумерки.
– Идите до второго перекрестка. Там на одной стороне будет педикюрный салон, а на другой – большое черное браслетное дерево. ИПКЦ как раз рядом.
В офисе я назвал себя и спросил о письмах. Как и предполагалось, офицер подал мне конверт.
Письмо оказалось следующего содержания:
Тауну Майхаку
Я отбыл на борту «Несдержанного Желания» Деметеровских линий. Пиши на адрес главного офицера этих линий на Старой Земле. Готов встретиться с тобой, как только будет необходимо.
Гайинг Нецбек
11
Я улетел из Лури на ракете Суанниковских линий, которая доставила меня на Деву-АХХ-13; там я пересел на туристический круизный лайнер, следовавший до Окнау на Флессельрихе, коммерческого и финансового центра, обслуживающего дальние секторы Сферы. Я сразу же отправился в главное отделение Естественного Банка и обратился прямо к директору. Им оказался некий Брин Дюкич, представлявший собой полную противоположность Хуберу Твану – гибкий, тощий, любезный, без усов. Директор провел меня в кабинет, предложил чаю и только потом поинтересовался моим делом.
– Сначала вы, вероятно, сочтете мое требование необычным, – предупредил я. – Вероятно, даже шокирующим, но когда узнаете подоплеку, то, надеюсь, поймете, что оно разумно.
– Прошу вас, – улыбнулся Дюкич, – Вы уже возбудили мой интерес.
– Я бывший офицер ИПКЦ. Сейчас нахожусь в отставке и пытаюсь поймать за хвост одного преступника. Он вор, мошенник и убийца, роум из города Роумарта, что в мире Фадер, зовут его Азрубал из дома Урд. У него есть счета, по крайней мере, в двух отделениях Естественного Банка – здесь и в Лури.
– И вы хотите раздобыть улики для вашего обвинения? – Дюкич говорил совершенно спокойно. – Но я не могу помочь вам в этом, хотя вы и вызываете у меня симпатию. Я встречался с Азрубалом и даже выполнял некоторые его поручения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66