Углом глаза Мак-Кейн видел пристально следящего за ним Ускаева и,
сделав усилие, подавил свою реакцию.
- Не думаю, что следует слишком поддаваться мнению других людей.
- Ваша ученая из ВВС согласилась бы с вами. - ответил Протворнов,
изучая лицо Мак-Кейна. - Очень упрямая женщина. Но, несмотря на это, она
поняла серьезность настоящей ситуации и ее важность для безопасности мира,
она согласилась сотрудничать с нами и сделать соответствующее заявление
для общественности. - Протворнов махнул сигаретой и безразлично пожал
плечами. - Так что сейчас вы не так уж и важны для нас. Теперь вам нужно
беспокоиться только о своей судьбе. Если вы будете вести себя разумнее,
чем сейчас, то что ж, все возможно. Если нет... - он опять пожал плечами.
- Все будет зависеть только от Кремля. Но, как я уже сказал, для нас это
не так важно.
Мак-Кейн взглянул на него почти с подозрением.
- Я ожидал большего. Не говорите мне, что вы уже уходите.
Протворнов был готов к этому.
- Политические решения - не мое дело. Мое дело - выполнять их. Как бы
там ни было, мы получили распоряжение перевести вас отсюда. Вам там
понравится больше, по крайней мере, у вас будет компания... возможность
поговорить с другими. - Он указал на сумку, положенную на стул охранником.
- Собирайтесь. Вас переводят немедленно.
Мак-Кейн принялся собирать вещи и собираться с мыслями.
- И прощальный привет от генерала? Почему с таким почетом?
- А почему нет? За последние три недели мы немного познакомились,
даже если вы и были менее, чем искренни. Рассматривайте это, как обычное
уважение хозяина к гостю. Или как знак того, что мы не хотим, чтобы вы
оставались в обиде.
Мак-Кейн зашел за перегородку, чтобы забрать туалетные
принадлежности. Пока его все время испытывали, искали слабое место, чтобы
потом использовать эту слабость - и, наверно, так же обращались с Полой.
Зачем, удивился он. За всем этим крылось куда больше, чем он пока
распутал.
- Ну, и куда? - спросил он, выходя наружу и закрывая сумку. - На
Землю?
- Боюсь, что нет. - ответил Протворнов. - Охранник держал дверь
открытой. - Перевозить людей отсюда на Землю дорого. Зачем нам оплачивать
доставку американского шпиона на дом? В свое время они прилетят сюда и
заберут вас отсюда, конечно, если Москва разрешит. А до того вы останетесь
на "Терешковой", в Замке. - они вышли наружу, Протворнов шел рядом с
Мак-Кейном, майор шагал впереди, а охранник - сзади.
- Вы имеете в виду этот ваш гулаг? - Замок находился на краю Новой
Казани, и на всех схемах был отмечен, как исправительное заведение. - Я
всегда восхищался, насколько вы верноподданно скопировали здесь
Родину-Мать.
- Не думайте о Замке, как о гулаге. - весело сказал Протворнов. -
Времена меняются, и даже на ваших христианских небесах нужно же где-то
держать диссидентов.
- Я так понимаю, что мы не в последний раз видимся?
- И я уверен, что судьбой нам еще предписано встретиться.
- А что с Полой Шелмер? Ее тоже переводят?
- Относительно ее у нас нет никаких указаний. - короткое молчание,
потом Протворнов добавил - Она здорова и в отличном расположении духа. Я
думаю, вам приятно узнать это.
- Спасибо.
Десять минут спустя Мак-Кейн в компании двух вооруженных охранников
влез с платформы под штабом Службы Безопасности в вагончик магнитного
монорельса, и они отправились вдоль кольца "Терешковой" в город Новая
Казань.

9
В соответствии с советскими публикациями Новая Казань была центром
спорта, образования и искусств. Здесь люди должны были отдыхать и
расслабляться после суеты административного центра Тургенева и
научно-промышленного Ландау. Экскурсоводы не упоминали о том, что здесь
есть еще и тюрьма. Глядя из вагончика монорельса, Мак-Кейн подумал, что,
может быть, именно это и имеется в виду у русских под отдыхом и
развлечениями.
Вагончик был стандартной модели, с тремя парами кресел лицом к лицу
друг с другом по обе стороны прохода, и единственными его пассажирами,
кроме Мак-Кейна, были два охранника. Очевидно, этот вагончик не
предназначался для общественного использования. Вагончик вылетел из
центральной части Тургенева, беспорядочной смеси высоких зданий, и понесся
вдоль долины, на которую они с Полой смотрели с площадки высоко над
городом в день прибытия. Центральная полоса расстилалась неправильной
зеленой лентой среди заросших травой пригорков, кустов и иногда деревьев,
от озерца к озерцу среди каменистых берегов текла речка, вбирая в себя
льющиеся с холмов ручейки. Дальше за зеленой лентой время от времени по
спрятанной за холмами параллельно монорельсу дороге проносились машины на
колесах. Кругом было много людей, поодиночке, вдвоем, группами, гуляющих,
болтающих о чем-то, или просто сидящих и глядящих в воду. Какая-то женщина
кормила уток, и два мальчика плыли на лодке. В искусственном небе над ними
изгибались две ленты искусственного солнца.
Несколько сотен лет назад русская императрица Екатерина Великая
решила проехать по своей стране и своими глазами увидеть, как живет ее
народ. Ее главный советчик, Григорий Потемкин, выслал вперед по пути
императорского кортежа своих людей, создавших целый мир из фальшивых
деревень с ярко раскрашенными домами, скрывавшими ту бедность и несчастья,
что приходилось переносить крестьянам. Людей рядили в новые одежды, давали
немного денег ради такого случая и заставляли плясать, махать руками,
смеяться и бросать в воздух цветы, чтобы иллюзия была полной. Вернувшись
на родину, множество приезжих иностранцев, путешествовавших вместе с
кортежем императрицы, было преисполнено энтузиазма и восторга от увиденных
ими сцен. Глядя из окна, Мак-Кейн вспоминал о сообщениях, написанных
восторженными посетителями "Валентины Терешковой", откровений об
изменившемся лице коммунизма. Так другие возвращались, превознося Германию
Гитлера, в тридцатых.
На полпути от Тургенева путь проходил через район перерабатывающих
предприятий; элеваторы, силосные ямы, сельскохозяйственная техника - все
это было сгруппировано у основания одной из меньших "спиц", известного,
как Агрокультурная Станция 3, и настолько же геометрически правильного,
насколько же дезориентирующим и запутанным был город. Потолок станции
здесь был хорошо виден и спица была видна на всю ее длину - захватывающее
зрелище уходящего вверх пролета к центральной части станции в полумиле над
головой. Еще на полмили выше была другая сторона кольца, а дальше -
бесконечность пространства и звезд. Из-за этого зрелища стены "Валентины
Терешковой" вдруг показались тонкими и хрупкими. В какой-то момент
Мак-Кейн забыл, что он находится в космосе.
Проехав под спицей, вагон снова проехал через сельскохозяйственную
зону, такую же, как и раньше, и, наконец, въехал в пригороды Новой Казани.
Дома, сооружения, как и в Тургеневе, были разбросаны по склонам в
беспорядке, но здесь было больше зелени и воды; то тут, то там виднелись
спортплощадки, люди играли в футбол, а впереди по мере приближения к
хаотичному центру города, здания начинали приближаться и склоняться друг к
другу. Затем вагон въехал в тоннель, замедлил ход и - Мак-Кейну было видно
через переднее стекло - свернул с основной линии на боковую ветку.
Один из охранников подошел к пульту управления у лобового стекла, и
вагон остановился перед прочными металлическими воротами, перекрывавшими
путь впереди. Прозвучал звонок и на экране пульта возникло лицо офицера.
"Заключенный два-семь-один-ноль-шесть прибыл" - доложил охранник. Офицер
проверил что-то за экраном и нагнулся вперед, чтобы включить управление.
Камера, установленная внутри вагона, медленно повернулась, оглядывая
внутренность кабины и замерла на несколько секунд на Мак-Кейне. Потом
ворота впереди раскрылись, вагон проехал сквозь них и остановился у
платформы. Охранник показал Мак-Кейну жестом на выход. Когда они вышли
наружу, ворота, закрывающие путь, были уже закрыты.
Это было что-то вроде грузовой станции, монорельс расходился на две
линии, которые параллельно проходили между платформами, чтобы снова
сойтись вместе в конце отсека перед вторыми воротами, тоже закрытыми. На
платформе стояло еще несколько охранников. В вагон стала садиться группа
одинаково одетых мужчин в простых серых куртках и таких же штанах с
красными полосами. Они были разных цветов кожи, разных рас, и Мак-Кейн
понял, что они оттуда, куда его везут. Некоторые с интересом глядели в его
сторону. Они выглядели достаточно хорошо, по крайней мере было непохоже,
что ему придется присоединиться к компании доходяг, подумал Мак-Кейн,
шагая между охраной к выходу с платформы.
За дверью была дежурка, внутри которой сидел офицер, появлявшийся на
экране в вагоне. Короткий коридор привел их к лестнице и лифту. Они
поднялись на этаж вверх, пересекли зал с рядами сидений и вошли в комнату
со стойкой вдоль одной стены. Старший из его охраны вынул документы и
протянул их дежурному сержанту на подпись. Из задней комнаты появился
капитан, которому охранники передали Мак-Кейна и ушли. Капитан задал
обычные, рутинные вопросы, Мак-Кейн дал свои рутинные, фальшивые ответы, а
сержант старательно ввел все это в терминал на стойке. Потом его провели в
комнату для осмотра, где он сорок минут ждал врача. В конце концов с него
сняли отпечатки пальцев и голоса, взяли анализы крови, просканировали лицо
для компьютерного архива, проверили, перепроверили, измерили и взвесили, а
потом выдали такую же форму, что он видел на платформе. Капитан вернул ему
его сумку и протянул еще одну, со сменой одежды. Под конец он попросил
Мак-Кейна вытянуть вперед левую руку.
- Зачем?
- Вопросы задаю я.
Мак-Кейн протянул руку, капитан закатал рукав его куртки, а сержант
надел на запястье красный пластиковый браслет с электронным устройством и
намертво запаял его специальным прибором. Капитан нажал на какую-то
клавишу и появилось еще два охранника.
- Это ваш ключ к тем местам, где вам будет разрешено находиться. -
сказал капитан, показывая на браслет. - В Замке за безопасностью следит
электроника. Охранники слишком дорого стоят, чтобы они просто следили за
вами, ничего не делая. То же самое касается заключенных, поэтому вы
обязаны работать по крайней мере 48 часов в неделю. Ваши обязанности вам
расскажет староста вашего блока. За дисциплиной у нас следят строго, но
справедливо. После начального испытательного срока вы можете правильным
поведением заслужить некоторые привилегии. Находиться вне камеры после
отбоя запрещено, попытки выйти за территорию Замка или за границы
отведенных рабочих зон на территории колонии строго запрещены. Хотя побег
с "Валентины Терешковой", конечно, невозможен. У вас есть вопросы?
- Как я могу связаться со своим правительством и отправить сообщение
родным?
- Это не входит в мою компетенцию.
- А в чью компетенцию это входит?
- Это вопрос политический, их решает Москва.
- А кто управляет здесь?
- Комендант генерал-лейтенант Федоров.
- А с ним как поговорить?
- Когда он решит говорить с вами, он поговорит с вами. Вы увидите
коменданта блока, решите этот вопрос с ним. По прибытии доложитесь
старосте блока Б-три. Охрана отведет вас туда.
Охранники вывели Мак-Кейна через ту же дверь, в которую он вошел, и
повели его по коридору к лестнице, спустились ниже; когда Мак-Кейн подошел
к двери, над дверью мигнул красный огонек и раздался гудок. Дверь вела в
широкий разветвляющийся коридор со светло-зелеными стенами, вдоль которых
тянулись переплетения труб. В стенах были большие двери, расположенные на
одинаковом расстоянии друг от друга, коридор очень напоминал большую
крытую улицу. Фигуры в сером поодиночке и группами двигались по обоим
сторонам коридора, электрокар тащил прицеп с какими-то ящиками. Навстречу
шли два охранника, больше похожие на полицейских, неторопливо
прогуливающихся по улице. Мак-Кейн и его сопровождающие дошли до угла
коридора, где он поворачивал налево, прошли мимо большого зарешеченного
прохода со скользящей открытой дверью. Над решеткой висела табличка "БЛОК
А". Дальше была такая же решетка с надписью "БЛОК В". Когда Мак-Кейн с
охраной вошел внутрь, над дверью мигнул красный огонек и прозвучал гудок.
Мак-Кейн подумал, что эти огоньки и гудение очень скоро успеют ему
надоесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67