Не было
необходимости "учить" его отвечать на телефонные звонки - такой прибор уже
выпускала АТТ. На дверные звонки он тоже мог не отвечать - большинство
квартир в новых домах оборудовались системой ответчиков. Но, чтобы
выполнять такое множество обязанностей, у него должны были быть руки,
глаза, уши и мозг... достаточно вместительный мозг.
"Руки" я мог заказать у компании, изготовлявшей оборудование для
атомной промышленности, - они же поставляли "руки" для "горничной". Но на
этот раз мне требовались приборы лучшего качества, с многоцелевым
сервомеханизмом и обратной связью, с большими степенями свободы, - те, что
использовались при отмеривании радиоактивных изотопов.
Та же компания могла поставлять и "глаза" - правда, они могли бы быть
более простой конструкции, ведь "Фрэнку" не требовалось видеть и
действовать из-за бетонных укрытий, как на атомных станциях.
"Уши" приобретались через компании по производству телевизоров, хотя
я и сам мог бы разработать схему, обеспечивающую управление "руками"
Фрэнка по тому же принципу, как "управляются" руки человека.
Но, используя транзисторы и печатные схемы, в небольшом объеме
возможно уместить множество центров управления различными операциями.
"Фрэнку" не придется пользоваться стремянкой, чтобы, скажем, покрасить
потолок. Я сделаю, чтобы у него могла вытягиваться шея... и руки. А может
быть, научить его спускаться и подниматься по лестнице?
Вообще-то аналог уже имелся - инвалидное кресло на колесах с мощным
приводом. Стоило, наверно, приобрести одно из них и использовать как
основу для шасси, подогнав под него размеры и вес опытной модели, - так я
получил бы необходимые параметры для разработки. Управлять передвижением
будет "мозг" "Фрэнка".
С "мозгом" мне пришлось помучиться. Можно собрать агрегат, соединить
отдельные части наподобие человеческого скелета или даже более
функционально. Можно собрать достаточно тонкую координационную систему -
так, чтобы этот агрегат забивал гвозди, соскребал грязь с пола, разбивал
яйца или, наоборот, не разбивал. Но, пока у него нет центра управления,
соответствующего тому, что размещается у человека в черепной коробке,
машина мертва. К счастью, человеческий мозг мне и не требовался: я хотел
создать послушного идиота, годного в основном только для нудной домашней
работы.
Здесь пригодились трубки памяти Торсена. Они применялись в
межконтинентальных ракетах, и их упрощенный вариант - в системах
регулирования уличного движения, в Лос-Анджелесе например. Нет нужды
углубляться в теорию электронных трубок, поскольку даже в лабораториях
"Белл корпорейшн" в этом не очень разбираются. Суть заключается в том,
что, если вмонтировать трубку Торсена в механизм контроля и
запрограммировать операцию, трубка "запомнит" ее и сможет в дальнейшем
управлять операцией без участия человека. Этого вполне достаточно для
работы сложных станков. Но для более хитроумных механизмов - управляемых
ракет и "ловкого Фрэнка" - необходимо вмонтировать вторичные цепи, которые
дадут возможность машине "рассуждать". Конечно, рассуждать, как человек,
машина, по-моему, не сможет никогда, просто регулирующие цепи дадут
команду: следить за тем-то и тем-то в таких-то пределах; обнаружив то-то и
то-то, действовать по программе. Сложность программы зависит от
возможностей памяти трубки Торсена - а они практически не ограничены!
Можно так запрограммировать, что вторичные цепи рассуждения в любое время
прервут цикл, если возникнет несоответствие с первично заложенной
информацией. То есть смысл в том, что нужно лишь однажды научить "ловкого
Фрэнка" вытирать со стола, очищать тарелки от остатков пищи и загружать их
в мойку, - дальше он все это запомнит и будет действовать самостоятельно.
А электронная регулирующая - цепь рассуждения - проследит, чтобы он не бил
тарелки. Если вставить вторую трубку памяти, машина сможет менять пеленки
младенцу, но никогда не выбросит в мусорное ведро вместо использованных
пеленок ребенка.
В квадратную голову "Фрэнка" легко могла бы вместиться хоть сотня
таких трубок. В каждую из них можно занести память только об одной
определенной операции. Затем монтируется цепь блокирования на случай, если
"Фрэнк" столкнется с чем-то, что не вложено в его память, - в этом случае
цепь сработает, он остановится и "позовет на помощь". И дети, и посуда - в
безопасности. Так на каркасе инвалидного кресла на колесах я построил
своего "Фрэнка". Выглядел он, как осьминог в любовной схватке с
вешалкой... но как при этом чистил серебряные ложки!
Майлз с недоверием осмотрел первого "Фрэнка". Он внимательно
наблюдал, как "Фрэнк" смешал мартини и подал нам стаканы, потом вытряхнул
и тщательно протер пепельницы (не прикоснувшись к тем, что стояли
чистыми), открыл окно и закрепил рамы, подъехал к книжному шкафу, вытер
пыль с книг и снова аккуратно расставил их по полкам.
- Много вермута, - сделав глоток, сказал Майлз.
- Именно так мне и нравится. Но можно научить его смешивать и в твоем
вкусе. У него еще не задействовано много трубок.
Майлз отпил еще глоток.
- Как скоро его можно пустить в производство?
- Ну, лет десять с ним надо повозиться, - отвечал я. И, не ожидая,
пока он взвоет, добавил: - Однако упрощенную модель можно будет запускать
уже лет через пять.
- Чушь! Мы обеспечили тебя всем необходимым, но опытный образец
должен быть готов через полгода.
- Черта с два. Ведь это мое magnum opus. И я не собираюсь отдавать
его, пока он не станет произведением искусства: во-первых, размером в три
раза меньше, во-вторых, у него должны полностью заменяться блоки, кроме
торсеновских трубок. Он будет настолько ловким, что сможет не только
прогуливать собак и купать детей, но даже играть в пинг-понг. Разумеется,
если покупатель доплатит. - Я взглянул на "Фрэнка": тот методично вытирал
пыль с моего стола и при этом возвращал каждую бумажку на то же место,
откуда брал. - Правда, играть с ним в пинг-понг мало радости - всегда
будешь проигрывать. Хотя, думаю, его можно научить изредка "мазать". Ну
да, и покупатель на это клюнет.
- Год. Один год, Дэн, и ни днем больше. Я найму какого-нибудь
электронщика тебе в помощь.
- Майлз! Когда ты наконец запомнишь, что технической стороной дела
командую я. Твой черед наступит, когда я передам тебе готовую модель... но
не раньше.
- И все-таки вермута многовато, - ответил Майлз.
Я ковырялся потихоньку с помощью наших механиков, пока не добился,
что "Фрэнк" стал меньше походить на гибрид газонокосилки с игральным
автоматом, а стал выглядеть как машина, которой не грех и перед соседями
похвастаться. Между делом я устранил множество неполадок в его системе
контроля. Я даже научил его гладить Пита и почесывать его за ухом именно
так, как тому нравилось. А для этого, поверьте мне, нужна была система
обратной связи не хуже тех, что использовались в приборах атомных станций.
Майлз на меня не давил, хотя и заходил ко мне время от времени посмотреть,
как продвигается дело. Большую часть работы я делал по ночам, поужинав с
Белл и проводив ее домой. Днем отсыпался, потом приезжал на фабрику,
подмахивал не глядя бумаги, подготовленные Белл, и шел смотреть, что
успели сделать за день механики. Потом вез Белл куда-нибудь ужинать. Днем
я не выкладывался: не встречаться же с любимой женщиной, когда от тебя
несет потом, как от козла. После напряженной работы ночью в лаборатории
фабрики вряд ли кто-нибудь вынес бы мое присутствие. Кроме Пита, конечно.
Как-то раз мы с Белл, как обычно, ужинали в ресторане. Когда подали
кофе, Белл спросила меня:
- Возвращаешься на фабрику?
- Конечно. А что?
- Да ничего, так просто. Майлз собрался встретить нас там.
- А...
- Он хочет провести общее собрание акционеров.
- Общее собрание? Для чего?
- Не беспокойся, оно будет коротким. Ты, милый, последнее время так
мало внимания уделяешь делам фирмы. Майлз хотел подвести итоги и
определить нашу дальнейшую политику.
- Я вплотную занимаюсь инженерными вопросами. Что еще от меня
требуется?
- Ничего, милый. Майлз сказал, собрание долго не продлится.
- Да что случилось-то? У Джейка неполадки со сборочной линией?
- Милый, ну пожалуйста! Майлз мне не говорил зачем. Допивай быстрей
кофе.
Майлз и впрямь ожидал нас на фабрике. Он торжественно пожал мне руку,
словно мы месяц не виделись.
- Майлз, в чем дело? - спросил я.
Он не ответил, а, повернувшись к Белл, спросил:
- Повестка дня готова?
Уже одно это должно было меня насторожить: ведь Белл явно лгала,
утверждая, будто Майлз ни о чем ее не известил. Но тогда я ничего не
заметил. Ведь я верил Белл, черт меня подери! Да к тому же я отвлекся на
другое: Белл подошла к сейфу, нажала ручку и открыла дверцу.
- Кстати, дорогая. Вчера ночью я пытался открыть сейф и не смог. Ты
что, изменила шифр?
Она, не оборачиваясь, вынимала бумаги из сейфа.
- Разве я тебе не говорила? На прошлой неделе кто-то пытался его
взломать, и в полиции нам посоветовали изменить шифр.
- Тогда неплохо бы и мне знать его, а то придется названивать
кому-нибудь из вас ночью, в неурочный час.
- Конечно, конечно. - Она закрыла сейф и положила папку на стол, за
которым мы проводили заседания.
Майлз прочистил горло и сказал:
- Давайте начнем.
- Ладно, - согласился я. - Если у нас деловое совещание,
стенографируй, милая. Итак... Среда, 18 ноября 1970 года, 21 час 20 минут.
Присутствуют все держатели акций - запиши наши имена. Председательствующий
- Д.Б.Дейвис, вице-председатель правления. Какие вопросы,
рассматривавшиеся на прошлой встрече, остались нерешенными?
Таковых не оказалось.
- Отлично. Валяй, Майлз. Возникло что-нибудь новенькое?
Майлз прокашлялся.
- Я хочу проанализировать политику фирмы, представить программу на
будущее и обсудить финансовое положение.
- Финансовое? Не дури. Мы ведем дело с прибылью, и с каждым месяцем
она возрастает. В чем дело, Майлз? Недоволен своим текущим счетом в банке?
Мы могли бы тебе кое-что подкинуть.
- Новая программа потребует от нас значительного расширения структуры
фирмы. Мы можем лишиться прибыли.
- Что за новая программа?
- Подожди, Дэн. Я взял на себя труд записать все подробно. Пусть Белл
нам прочтет.
- Ладно... пусть.
Если отбросить цветастые обороты, а Майлз, как и все юристы, любил
разглагольствовать, коротко дело сводилось к следующим трем пунктам: а)
Майлз настаивал на том, чтобы я передал "ловкого Фрэнка"
мастерам-производственникам и те без задержки пустили бы его в
производство - и в продажу...
- Нет! - остановил я Белл.
- Погоди, Дэн. Как председатель и генеральный директор, я,
естественно, имею право в процедурном порядке высказать свои мысли. Оставь
замечания при себе. Дай Белл дочитать до конца.
- Ну ладно... хорошо, хорошо. Только ответ все равно один - нет!
Пункт "б" гласил, что нам пора задуматься о расширении дела. Мы
первыми начали выпуск подобной сложной техники, которую можно сравнить с
автомобилями. Поэтому нам надо срочно расшириться и основывать компанию по
продаже и продвижению нашего товара на общенациональный и мировой рынок.
Я нервно забарабанил пальцами по столу. Представляю, каково быть
главным инженером такой компании, - они и до чертежной-то доски меня не
допустят, а главной моей заботой будет, чтобы профсоюз не объявлял
забастовок. С таким же успехом я мог бы остаться в армии и попытаться
дослужиться до генерала.
Но я не стал прерывать чтения.
В пункте "в" говорилось, что грошами тут не обойтись, нужны миллионы.
Финансировать нас берется "Мэнникс энтерпрайзес", конечно под обеспечение
нашими акциями и патентом на "Фрэнка". Мы же превращаемся в дочернее
предприятие. Майлз становится управляющим отделения, я - главным
инженером-разработчиком. Но нашей свободе - конец: мы оба будем работать
по найму.
- Все? - спросил я.
- М-м... да. Давайте обсудим и проголосуем, - сказал Майлз.
- Ну что же... Надеюсь, нам хотя бы гарантируется право сидеть по
вечерам перед лачугой и распевать спиричуэлс?
- Тут не место шуткам, Дэн. Выход у нас только в том, что я
предложил.
- А я и не шучу. Чтобы невольник не бунтовал, должна же быть у него
хоть какая-то привилегия. Да ладно. Теперь моя очередь?
- Говори, говори.
Я внес контрпредложение - оно родилось у меня, пока я их слушал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
необходимости "учить" его отвечать на телефонные звонки - такой прибор уже
выпускала АТТ. На дверные звонки он тоже мог не отвечать - большинство
квартир в новых домах оборудовались системой ответчиков. Но, чтобы
выполнять такое множество обязанностей, у него должны были быть руки,
глаза, уши и мозг... достаточно вместительный мозг.
"Руки" я мог заказать у компании, изготовлявшей оборудование для
атомной промышленности, - они же поставляли "руки" для "горничной". Но на
этот раз мне требовались приборы лучшего качества, с многоцелевым
сервомеханизмом и обратной связью, с большими степенями свободы, - те, что
использовались при отмеривании радиоактивных изотопов.
Та же компания могла поставлять и "глаза" - правда, они могли бы быть
более простой конструкции, ведь "Фрэнку" не требовалось видеть и
действовать из-за бетонных укрытий, как на атомных станциях.
"Уши" приобретались через компании по производству телевизоров, хотя
я и сам мог бы разработать схему, обеспечивающую управление "руками"
Фрэнка по тому же принципу, как "управляются" руки человека.
Но, используя транзисторы и печатные схемы, в небольшом объеме
возможно уместить множество центров управления различными операциями.
"Фрэнку" не придется пользоваться стремянкой, чтобы, скажем, покрасить
потолок. Я сделаю, чтобы у него могла вытягиваться шея... и руки. А может
быть, научить его спускаться и подниматься по лестнице?
Вообще-то аналог уже имелся - инвалидное кресло на колесах с мощным
приводом. Стоило, наверно, приобрести одно из них и использовать как
основу для шасси, подогнав под него размеры и вес опытной модели, - так я
получил бы необходимые параметры для разработки. Управлять передвижением
будет "мозг" "Фрэнка".
С "мозгом" мне пришлось помучиться. Можно собрать агрегат, соединить
отдельные части наподобие человеческого скелета или даже более
функционально. Можно собрать достаточно тонкую координационную систему -
так, чтобы этот агрегат забивал гвозди, соскребал грязь с пола, разбивал
яйца или, наоборот, не разбивал. Но, пока у него нет центра управления,
соответствующего тому, что размещается у человека в черепной коробке,
машина мертва. К счастью, человеческий мозг мне и не требовался: я хотел
создать послушного идиота, годного в основном только для нудной домашней
работы.
Здесь пригодились трубки памяти Торсена. Они применялись в
межконтинентальных ракетах, и их упрощенный вариант - в системах
регулирования уличного движения, в Лос-Анджелесе например. Нет нужды
углубляться в теорию электронных трубок, поскольку даже в лабораториях
"Белл корпорейшн" в этом не очень разбираются. Суть заключается в том,
что, если вмонтировать трубку Торсена в механизм контроля и
запрограммировать операцию, трубка "запомнит" ее и сможет в дальнейшем
управлять операцией без участия человека. Этого вполне достаточно для
работы сложных станков. Но для более хитроумных механизмов - управляемых
ракет и "ловкого Фрэнка" - необходимо вмонтировать вторичные цепи, которые
дадут возможность машине "рассуждать". Конечно, рассуждать, как человек,
машина, по-моему, не сможет никогда, просто регулирующие цепи дадут
команду: следить за тем-то и тем-то в таких-то пределах; обнаружив то-то и
то-то, действовать по программе. Сложность программы зависит от
возможностей памяти трубки Торсена - а они практически не ограничены!
Можно так запрограммировать, что вторичные цепи рассуждения в любое время
прервут цикл, если возникнет несоответствие с первично заложенной
информацией. То есть смысл в том, что нужно лишь однажды научить "ловкого
Фрэнка" вытирать со стола, очищать тарелки от остатков пищи и загружать их
в мойку, - дальше он все это запомнит и будет действовать самостоятельно.
А электронная регулирующая - цепь рассуждения - проследит, чтобы он не бил
тарелки. Если вставить вторую трубку памяти, машина сможет менять пеленки
младенцу, но никогда не выбросит в мусорное ведро вместо использованных
пеленок ребенка.
В квадратную голову "Фрэнка" легко могла бы вместиться хоть сотня
таких трубок. В каждую из них можно занести память только об одной
определенной операции. Затем монтируется цепь блокирования на случай, если
"Фрэнк" столкнется с чем-то, что не вложено в его память, - в этом случае
цепь сработает, он остановится и "позовет на помощь". И дети, и посуда - в
безопасности. Так на каркасе инвалидного кресла на колесах я построил
своего "Фрэнка". Выглядел он, как осьминог в любовной схватке с
вешалкой... но как при этом чистил серебряные ложки!
Майлз с недоверием осмотрел первого "Фрэнка". Он внимательно
наблюдал, как "Фрэнк" смешал мартини и подал нам стаканы, потом вытряхнул
и тщательно протер пепельницы (не прикоснувшись к тем, что стояли
чистыми), открыл окно и закрепил рамы, подъехал к книжному шкафу, вытер
пыль с книг и снова аккуратно расставил их по полкам.
- Много вермута, - сделав глоток, сказал Майлз.
- Именно так мне и нравится. Но можно научить его смешивать и в твоем
вкусе. У него еще не задействовано много трубок.
Майлз отпил еще глоток.
- Как скоро его можно пустить в производство?
- Ну, лет десять с ним надо повозиться, - отвечал я. И, не ожидая,
пока он взвоет, добавил: - Однако упрощенную модель можно будет запускать
уже лет через пять.
- Чушь! Мы обеспечили тебя всем необходимым, но опытный образец
должен быть готов через полгода.
- Черта с два. Ведь это мое magnum opus. И я не собираюсь отдавать
его, пока он не станет произведением искусства: во-первых, размером в три
раза меньше, во-вторых, у него должны полностью заменяться блоки, кроме
торсеновских трубок. Он будет настолько ловким, что сможет не только
прогуливать собак и купать детей, но даже играть в пинг-понг. Разумеется,
если покупатель доплатит. - Я взглянул на "Фрэнка": тот методично вытирал
пыль с моего стола и при этом возвращал каждую бумажку на то же место,
откуда брал. - Правда, играть с ним в пинг-понг мало радости - всегда
будешь проигрывать. Хотя, думаю, его можно научить изредка "мазать". Ну
да, и покупатель на это клюнет.
- Год. Один год, Дэн, и ни днем больше. Я найму какого-нибудь
электронщика тебе в помощь.
- Майлз! Когда ты наконец запомнишь, что технической стороной дела
командую я. Твой черед наступит, когда я передам тебе готовую модель... но
не раньше.
- И все-таки вермута многовато, - ответил Майлз.
Я ковырялся потихоньку с помощью наших механиков, пока не добился,
что "Фрэнк" стал меньше походить на гибрид газонокосилки с игральным
автоматом, а стал выглядеть как машина, которой не грех и перед соседями
похвастаться. Между делом я устранил множество неполадок в его системе
контроля. Я даже научил его гладить Пита и почесывать его за ухом именно
так, как тому нравилось. А для этого, поверьте мне, нужна была система
обратной связи не хуже тех, что использовались в приборах атомных станций.
Майлз на меня не давил, хотя и заходил ко мне время от времени посмотреть,
как продвигается дело. Большую часть работы я делал по ночам, поужинав с
Белл и проводив ее домой. Днем отсыпался, потом приезжал на фабрику,
подмахивал не глядя бумаги, подготовленные Белл, и шел смотреть, что
успели сделать за день механики. Потом вез Белл куда-нибудь ужинать. Днем
я не выкладывался: не встречаться же с любимой женщиной, когда от тебя
несет потом, как от козла. После напряженной работы ночью в лаборатории
фабрики вряд ли кто-нибудь вынес бы мое присутствие. Кроме Пита, конечно.
Как-то раз мы с Белл, как обычно, ужинали в ресторане. Когда подали
кофе, Белл спросила меня:
- Возвращаешься на фабрику?
- Конечно. А что?
- Да ничего, так просто. Майлз собрался встретить нас там.
- А...
- Он хочет провести общее собрание акционеров.
- Общее собрание? Для чего?
- Не беспокойся, оно будет коротким. Ты, милый, последнее время так
мало внимания уделяешь делам фирмы. Майлз хотел подвести итоги и
определить нашу дальнейшую политику.
- Я вплотную занимаюсь инженерными вопросами. Что еще от меня
требуется?
- Ничего, милый. Майлз сказал, собрание долго не продлится.
- Да что случилось-то? У Джейка неполадки со сборочной линией?
- Милый, ну пожалуйста! Майлз мне не говорил зачем. Допивай быстрей
кофе.
Майлз и впрямь ожидал нас на фабрике. Он торжественно пожал мне руку,
словно мы месяц не виделись.
- Майлз, в чем дело? - спросил я.
Он не ответил, а, повернувшись к Белл, спросил:
- Повестка дня готова?
Уже одно это должно было меня насторожить: ведь Белл явно лгала,
утверждая, будто Майлз ни о чем ее не известил. Но тогда я ничего не
заметил. Ведь я верил Белл, черт меня подери! Да к тому же я отвлекся на
другое: Белл подошла к сейфу, нажала ручку и открыла дверцу.
- Кстати, дорогая. Вчера ночью я пытался открыть сейф и не смог. Ты
что, изменила шифр?
Она, не оборачиваясь, вынимала бумаги из сейфа.
- Разве я тебе не говорила? На прошлой неделе кто-то пытался его
взломать, и в полиции нам посоветовали изменить шифр.
- Тогда неплохо бы и мне знать его, а то придется названивать
кому-нибудь из вас ночью, в неурочный час.
- Конечно, конечно. - Она закрыла сейф и положила папку на стол, за
которым мы проводили заседания.
Майлз прочистил горло и сказал:
- Давайте начнем.
- Ладно, - согласился я. - Если у нас деловое совещание,
стенографируй, милая. Итак... Среда, 18 ноября 1970 года, 21 час 20 минут.
Присутствуют все держатели акций - запиши наши имена. Председательствующий
- Д.Б.Дейвис, вице-председатель правления. Какие вопросы,
рассматривавшиеся на прошлой встрече, остались нерешенными?
Таковых не оказалось.
- Отлично. Валяй, Майлз. Возникло что-нибудь новенькое?
Майлз прокашлялся.
- Я хочу проанализировать политику фирмы, представить программу на
будущее и обсудить финансовое положение.
- Финансовое? Не дури. Мы ведем дело с прибылью, и с каждым месяцем
она возрастает. В чем дело, Майлз? Недоволен своим текущим счетом в банке?
Мы могли бы тебе кое-что подкинуть.
- Новая программа потребует от нас значительного расширения структуры
фирмы. Мы можем лишиться прибыли.
- Что за новая программа?
- Подожди, Дэн. Я взял на себя труд записать все подробно. Пусть Белл
нам прочтет.
- Ладно... пусть.
Если отбросить цветастые обороты, а Майлз, как и все юристы, любил
разглагольствовать, коротко дело сводилось к следующим трем пунктам: а)
Майлз настаивал на том, чтобы я передал "ловкого Фрэнка"
мастерам-производственникам и те без задержки пустили бы его в
производство - и в продажу...
- Нет! - остановил я Белл.
- Погоди, Дэн. Как председатель и генеральный директор, я,
естественно, имею право в процедурном порядке высказать свои мысли. Оставь
замечания при себе. Дай Белл дочитать до конца.
- Ну ладно... хорошо, хорошо. Только ответ все равно один - нет!
Пункт "б" гласил, что нам пора задуматься о расширении дела. Мы
первыми начали выпуск подобной сложной техники, которую можно сравнить с
автомобилями. Поэтому нам надо срочно расшириться и основывать компанию по
продаже и продвижению нашего товара на общенациональный и мировой рынок.
Я нервно забарабанил пальцами по столу. Представляю, каково быть
главным инженером такой компании, - они и до чертежной-то доски меня не
допустят, а главной моей заботой будет, чтобы профсоюз не объявлял
забастовок. С таким же успехом я мог бы остаться в армии и попытаться
дослужиться до генерала.
Но я не стал прерывать чтения.
В пункте "в" говорилось, что грошами тут не обойтись, нужны миллионы.
Финансировать нас берется "Мэнникс энтерпрайзес", конечно под обеспечение
нашими акциями и патентом на "Фрэнка". Мы же превращаемся в дочернее
предприятие. Майлз становится управляющим отделения, я - главным
инженером-разработчиком. Но нашей свободе - конец: мы оба будем работать
по найму.
- Все? - спросил я.
- М-м... да. Давайте обсудим и проголосуем, - сказал Майлз.
- Ну что же... Надеюсь, нам хотя бы гарантируется право сидеть по
вечерам перед лачугой и распевать спиричуэлс?
- Тут не место шуткам, Дэн. Выход у нас только в том, что я
предложил.
- А я и не шучу. Чтобы невольник не бунтовал, должна же быть у него
хоть какая-то привилегия. Да ладно. Теперь моя очередь?
- Говори, говори.
Я внес контрпредложение - оно родилось у меня, пока я их слушал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32