Лошадь Брандела страдала
больше других, так как несла на себе самый тяжелый груз.
Подпруга у Брандела, по мнению всех трех принцев, очень ненадежная,
была одновременно предметом веселого развлечения и беспокойства для
остальных его родственников. Фонтейна явно была довольна тем, что Бранделу
было отказано в праве сажать ее рядом с собой в седло, так как он любил
давать волю рукам и был неспособен противостоять искушению даже если речь
шла о невесте старшего брата. Эрик, конечно, считал, что ей следовало бы
поехать с ним рядом, однако Феррагамо подчеркнул, что поскольку он, Эрик,
был вторым по тяжести из всей компании, то следовало бы более равномерно
нагрузить лошадей. Марк, несмотря на свое смущение, вызванное близостью
особы женского пола, понимал справедливость подобного совета, но решающим
фактором во всей этой ситуации была именно Фонтейна, сама вскочившая в
седло сзади Марка, заметив, что если они готовы поубивать друг друга из-за
того, на какой лошади ей ехать, то пусть делают это без нее.
Помимо уже названных лиц, в группе беглецов фигурировали еще два
персонажа, однако ни один из них не представлял собой ни малейшей обузы
для лошадей, и без того явно перегруженных. Это были филин Сов, то
сидевший на плече чародея, то летевший над его головой, и кот Пушок по
прозвищу Гроза Мышей - неразлучный приятель и спутник Марка, неотступно
следовавший за ним во всех его прогулках и теперь не отстававший от своего
хозяина и компаньона, крепко вцепившись когтями в седло спереди. При этом
он старался как можно реже задевать когтями шею лошади, проявляя
солидарность с благородным животным.
Когда стало смеркаться и никаких признаков погони не было обнаружено,
они остановили лошадей, чтобы спешиться и обсудить, каким образом им
следует разбить походный лагерь и провести ночь. Дело в том, что в спешке
бегства они, разумеется, не имели возможности должным образом собраться в
дорогу, захватить с собой провиант, необходимые одежды и другие
принадлежности, подобающие для длительных путешествий, и так как путь их
лежал высоко в горы, где темнота наступает рано и внезапно, становилось
совершенно очевидно, что, несмотря на летнюю жару днем, ночь все же будет
неприветливая и холодная. На ясном небе уже появились и засверкали, как
льдинки первые звезды.
В этот первый с начала их бегства вечер изгнанникам повстречалась
небольшая уютная долина с маленькой речкой и немногими деревцами, где
можно было укрыться им самим и спрятать лошадей, так что беглецы даже
осмелились разжечь небольшой костер. Однако ни один из них не смог
заснуть, несмотря на усталость. Холод постепенно проникал во все части их
тела, их мучили видения, связанные с воспоминаниями о происшедших
событиях.
Изгнанники поднялись рано утром, продрогшие, разбитые, утомленные
неудобствами ночлега и полные решимости немедленно отправиться в
дальнейший путь, чтобы согреться в скачке и поскорее удалиться от того
ужаса, который пережили в столице Стархилл. Завтрак показался совершенно
невкусным и явно недостаточным. Попытки Пушка увеличить свой рацион ловлей
мышей или лягушек не были ни вознаграждены, ни оценены должным образом.
Наконец появилось солнце и оно было встречено всеми с явным
удовольствием и даже ликованием. Они продолжили свой путь, все выше
забираясь в горы в южном направлении, туда, где сверкали белизной
недоступные вершины. Затем они поскакали по узкой дороге, почти тропинке,
которая, часто извиваясь, ела вверх по склону, состоявшему главным образом
из сланцев, щебня и валунов. Вскоре стало ясно, что им придется спешиться,
взять лошадей под уздцы и повести их за собой, так как те все чаще стали
оступаться, нервничать и упрямиться.
Так как им теперь стоило большого труда подниматься вверх, то
солнечные лучи, начинавшие довольно сильно припекать, перестали радовать
путешественников. Прошло немного времени, и они все покрылись обильным
потом и вынуждены были часто останавливаться для отдыха. До сих пор их
продвижение вперед проходило почти в полной тишине, каждый думал о своем,
не замечая присутствия других, однако когда у Фонтейны порвался шнурок на
одной из туфель, которые были мало годны для прогулок высоко в горах, ее
норов сразу же дал о себе знать.
- Почему мы идем именно этим путем? - взвизгнула она, обращаясь к
Эрику. - Этот старый и выживший из ума шарлатан ведет нас в чертово пекло,
а ты только и знаешь, что покорно подчиняться ему. Нам надо было не лезть
в горы, а остаться там, в долине, где можно ездить верхом!
Она уселась на землю, и Эрик вернулся к ней в замешательстве, не
зная, как успокоить ее. Он уже был знаком с капризным, неустойчивым и злым
характером Фонтейны, проявлявшимся особенно тогда, когда делают вопреки
тому, чего именно ей хочется, тем более, что он теперь сам не доверял
советам и настояниям Феррагамо.
Однако не успел Эрик даже подумать, что ответить ей, как Фонтейна
продолжила:
- Я не пойду дальше! Я, наверно, растянула ногу. Что ты стоишь, как
болван! Действуй, сделай хоть что-нибудь! - И она заплакала, закрыв лицо
руками.
Эрик оглянулся вокруг себя, ища поддержки. Брандел лег на землю,
тяжело дыша, при этом пот мокрыми пятнами выступил у него на одежде. Марк
стоял неподвижно, глядя широко раскрытыми и испуганными глазами, готовый
сам разрыдаться. Феррагамо, замыкавший всю группу путешественников,
подошел к ним, передал Эрику в руки поводья своей лошади, опустился на
колени перед Фонтейной и сказал ей учтиво:
- Позвольте взглянуть на вашу лодыжку.
- Нет! - вскричала она и закрыла руками ступню. - Не распускайте свои
руки! Она покраснела, и затем побледнела.
- Фонтейна, - начал было чародей, но дальше ему не довелось ничего
сказать, так как в этот момент со склона горы скатился к ним камень
величиною с кулак и, отскочив, ударил его прямо в висок. Феррагамо упал
без чувств на землю, в то время, как остальные вдруг услышали впереди
голоса и стук копыт, которые приближались и становились все громче.
Все осознали, что в их нынешнем положении пытаться скрыться было
бесполезно и опрометчиво, и могло бы привести к катастрофе. У них
оставался только один путь к спасению, и его указал сам Эрик, несмотря на
его медленно соображавший ум. Это было единственное, что им оставалось
делать и на что он и все остальные были готовы и с удовольствием
последовали, - остановиться тут же и ждать, а если потребуется,
защищаться!
Эрик вынул свою шпагу, вдруг преисполнившись храбрости и уверенности
в самом себе, и скомандовал:
- Бренди, а ну вставай, свинья! Бери в руки шпагу! Фонтейна,
приглядывай за Феррагамо, постарайся привести его в чувство. Он нам нужен.
Марк, привяжи лошадей вон там, чуть ниже по тропинке. Да не будь
остолопом. Живо!
Как по волшебству, все они тут же подчинились ему. Голоса,
доносившиеся сверху, окончательно убедили всех в том, что они не одни на
этой тропе в горах. Наконец, из-за крутого изгиба тропы показались и
предводители чужаков, при виде которых Марк и Брандел прижались к Эрику, а
тот с воинственным и решительным видом открыто и твердо встал прямо на
середине тропы. Оба его брата, как заметил с неудовольствием Эрик,
затряслись от страха.
Пришельцы уверенно приближались. Их было шестеро, и все они вели за
поводья лошадей, однако ни в их облике, ни в движениях не было никакого
признака враждебности.
Когда они подошли совсем близко, Марк воскликнул:
- Так это же Шилл! И Орме!
Он пошел им навстречу, чтобы поприветствовать как знакомых и близких,
но чья-то рука дернула его за плечо и остановила.
Это был Брандел.
- Подожди. Мы пока еще не знаем, на чьей они стороне, - тихо
проговорил он.
- Шилл? Глупости! Мы знаем его столько лет! - не успокаивался Марк.
- Да, - заметил Эрик, - но с ними я вижу некоторых из тех, кто, как
мне кажется, участвовал в захвате замка.
Марк замолчал, улыбка постепенно исчезла с его лица. Они продолжали
ждать, а Эрик выставил вперед свою шпагу.
Шилл остановился в нескольких шагах от них, и его грубое лицо застыло
в недоумении.
- Почему такой нелюбезный прием, милорд? - произнес он наконец. - Что
плохого я вам сделал?
- Меня предали многие люди, которым я верил. Вы уж простите мою
осторожность, Шилл, но ведь столько изменений и событий произошло с тех
пор, как я вас видел в последний раз, - ответил ему Эрик.
- Да, это так, милорд. Но почему вы здесь без охраны? Мне теперь
кажется, что вы не на охоту собрались.
- Да, - сухо бросил Эрик.
- Ой, Шилл, - не сдержался Марк, - наш отец погиб. Что нам делать?
Эрик рассказал о последних роковых событиях в столице, а Шилл и
сопровождавшие его слушали этот рассказ с большим вниманием и явным
смятением.
Пока звучал голос брата, Марк мысленно вновь перенесся туда, в замок
Стархилла, и в своем воображении снова увидел себя среди страшного
кровопролития, беспорядка и шума осады. Он никак не мог понять, что же
все-таки происходит и каким образом он и еще несколько человек очутились в
башне Старбрайт. Вдруг он услышал, как его отец громко крикнул:
- Феррагамо! Спасайтесь, бегите вместе с сыновьями и Фонтейной через
тайный подземный ход! Ради всего святого, поторопитесь! Мы остаемся здесь
и будем защищать дверь в подземелье!
Марк хотел громко закричать, но смог лишь тихо пробормотать что-то,
но никто в этом гаме не слушал его, и никакой его протест никем не был бы
принят во внимание.
Принцы, понимая безнадежность положения, сделали так, как им было
приказано, бросились в подземный ход, о котором никому, кроме их отца и
Феррагамо, не было известно ничего, и который привел их внутрь башни, где
размещались покои чародея, а оттуда они смогли выбраться, также через
подземный ход, на северную окраину города. Фонтейна, руку которой
стискивала рука ее жениха, была вынуждена идти вместе со всеми быстрым
шагом. Феррагамо хорошо понимал, что король, как бы искусно он ни владел
мечом, не смог долго защищать вход в подземелье, поэтому он использовал
блокирующее заклинание, при котором словно невидимая стена возникла между
ними и их преследователями. Когда же волшебник увидел, что беглецы уже
были достаточно далеко, и тогда он крикнул королю:
- Теперь мы должны подумать о своем спасении. Я не могу дольше
удерживать мой магический заговор.
Он был потрясен, когда увидел суровую решимость на лице короля Асера,
ответившего чародею такими словами:
- Нет, Феррагамо, я не уйду. Это вам надо срочно уходить. Теперь
осталось слишком мало времени, чтобы нам обоим спасаться и спасти Эрика и
других детей. Кто знает, может быть, именно вы будете в ближайшем будущем
полезнее и нужнее им, чем я сам. Эрик уже почти готов к царствованию,
разумеется, с вашей помощью и при вашем руководстве. - Он вручил Феррагамо
свою шпагу и поднял себе с пола шпагу погибшего своего солдата, затем
сказал чародею: - Отдайте мою шпагу Эрику. Я уже старый, сердце у меня
большое и мне давно уже одиноко без моей милой жены. За эти долгие годы я
очень скучал по ней и вскоре присоединюсь к ней. Вы моим детям нужнее. А я
- нет. Поэтому я не пойду с вами!
Феррагамо сначала решительно запротестовал, услышав такие признания
от своего монарха, так как ему очень хотелось сделать все, чтобы спастись
вместе. Затем, стараясь поддержать в силе свой магический заговор еще на
какое-то время, так как видел, что идет слишком неравная битва, он
исполнил последнее желание короля, вошел во входную дверь, ведущую в
подземный ход и помог Асеру закрыть ее, после чего король вернулся к
сражающимся и смело вступил в битву, которая, как он хорошо знал, будет
теперь совсем недолгой, поскольку сила колдовского заговора уже почти
иссякла.
Вскоре после этого Асер, король острова Арк, обливаясь кровью, погиб
в неравном бою.
На другом конце подземного хода, из открывшейся двери ничем не
примечательного дома на одной из окраинных улиц города, куда именно и был
прорыт этот потайной ход, высунулась голова Феррагамо. Улица была тихая,
но не безлюдная. Поскольку чародей не без оснований опасался быть узнанным
прохожими на улице, он понимал, что отсюда надо уходить немедленно, ведь
солдаты Паруккана появятся здесь с минуты на минуту. Улицы в этой части
города, - ему это было хорошо известно, - очень извилистые и запутаны так,
что это значительно облегчало бегство, и возможным преследователям трудно
будет быстро обнаружить их следы и направление, в котором скрылись
беглецы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
больше других, так как несла на себе самый тяжелый груз.
Подпруга у Брандела, по мнению всех трех принцев, очень ненадежная,
была одновременно предметом веселого развлечения и беспокойства для
остальных его родственников. Фонтейна явно была довольна тем, что Бранделу
было отказано в праве сажать ее рядом с собой в седло, так как он любил
давать волю рукам и был неспособен противостоять искушению даже если речь
шла о невесте старшего брата. Эрик, конечно, считал, что ей следовало бы
поехать с ним рядом, однако Феррагамо подчеркнул, что поскольку он, Эрик,
был вторым по тяжести из всей компании, то следовало бы более равномерно
нагрузить лошадей. Марк, несмотря на свое смущение, вызванное близостью
особы женского пола, понимал справедливость подобного совета, но решающим
фактором во всей этой ситуации была именно Фонтейна, сама вскочившая в
седло сзади Марка, заметив, что если они готовы поубивать друг друга из-за
того, на какой лошади ей ехать, то пусть делают это без нее.
Помимо уже названных лиц, в группе беглецов фигурировали еще два
персонажа, однако ни один из них не представлял собой ни малейшей обузы
для лошадей, и без того явно перегруженных. Это были филин Сов, то
сидевший на плече чародея, то летевший над его головой, и кот Пушок по
прозвищу Гроза Мышей - неразлучный приятель и спутник Марка, неотступно
следовавший за ним во всех его прогулках и теперь не отстававший от своего
хозяина и компаньона, крепко вцепившись когтями в седло спереди. При этом
он старался как можно реже задевать когтями шею лошади, проявляя
солидарность с благородным животным.
Когда стало смеркаться и никаких признаков погони не было обнаружено,
они остановили лошадей, чтобы спешиться и обсудить, каким образом им
следует разбить походный лагерь и провести ночь. Дело в том, что в спешке
бегства они, разумеется, не имели возможности должным образом собраться в
дорогу, захватить с собой провиант, необходимые одежды и другие
принадлежности, подобающие для длительных путешествий, и так как путь их
лежал высоко в горы, где темнота наступает рано и внезапно, становилось
совершенно очевидно, что, несмотря на летнюю жару днем, ночь все же будет
неприветливая и холодная. На ясном небе уже появились и засверкали, как
льдинки первые звезды.
В этот первый с начала их бегства вечер изгнанникам повстречалась
небольшая уютная долина с маленькой речкой и немногими деревцами, где
можно было укрыться им самим и спрятать лошадей, так что беглецы даже
осмелились разжечь небольшой костер. Однако ни один из них не смог
заснуть, несмотря на усталость. Холод постепенно проникал во все части их
тела, их мучили видения, связанные с воспоминаниями о происшедших
событиях.
Изгнанники поднялись рано утром, продрогшие, разбитые, утомленные
неудобствами ночлега и полные решимости немедленно отправиться в
дальнейший путь, чтобы согреться в скачке и поскорее удалиться от того
ужаса, который пережили в столице Стархилл. Завтрак показался совершенно
невкусным и явно недостаточным. Попытки Пушка увеличить свой рацион ловлей
мышей или лягушек не были ни вознаграждены, ни оценены должным образом.
Наконец появилось солнце и оно было встречено всеми с явным
удовольствием и даже ликованием. Они продолжили свой путь, все выше
забираясь в горы в южном направлении, туда, где сверкали белизной
недоступные вершины. Затем они поскакали по узкой дороге, почти тропинке,
которая, часто извиваясь, ела вверх по склону, состоявшему главным образом
из сланцев, щебня и валунов. Вскоре стало ясно, что им придется спешиться,
взять лошадей под уздцы и повести их за собой, так как те все чаще стали
оступаться, нервничать и упрямиться.
Так как им теперь стоило большого труда подниматься вверх, то
солнечные лучи, начинавшие довольно сильно припекать, перестали радовать
путешественников. Прошло немного времени, и они все покрылись обильным
потом и вынуждены были часто останавливаться для отдыха. До сих пор их
продвижение вперед проходило почти в полной тишине, каждый думал о своем,
не замечая присутствия других, однако когда у Фонтейны порвался шнурок на
одной из туфель, которые были мало годны для прогулок высоко в горах, ее
норов сразу же дал о себе знать.
- Почему мы идем именно этим путем? - взвизгнула она, обращаясь к
Эрику. - Этот старый и выживший из ума шарлатан ведет нас в чертово пекло,
а ты только и знаешь, что покорно подчиняться ему. Нам надо было не лезть
в горы, а остаться там, в долине, где можно ездить верхом!
Она уселась на землю, и Эрик вернулся к ней в замешательстве, не
зная, как успокоить ее. Он уже был знаком с капризным, неустойчивым и злым
характером Фонтейны, проявлявшимся особенно тогда, когда делают вопреки
тому, чего именно ей хочется, тем более, что он теперь сам не доверял
советам и настояниям Феррагамо.
Однако не успел Эрик даже подумать, что ответить ей, как Фонтейна
продолжила:
- Я не пойду дальше! Я, наверно, растянула ногу. Что ты стоишь, как
болван! Действуй, сделай хоть что-нибудь! - И она заплакала, закрыв лицо
руками.
Эрик оглянулся вокруг себя, ища поддержки. Брандел лег на землю,
тяжело дыша, при этом пот мокрыми пятнами выступил у него на одежде. Марк
стоял неподвижно, глядя широко раскрытыми и испуганными глазами, готовый
сам разрыдаться. Феррагамо, замыкавший всю группу путешественников,
подошел к ним, передал Эрику в руки поводья своей лошади, опустился на
колени перед Фонтейной и сказал ей учтиво:
- Позвольте взглянуть на вашу лодыжку.
- Нет! - вскричала она и закрыла руками ступню. - Не распускайте свои
руки! Она покраснела, и затем побледнела.
- Фонтейна, - начал было чародей, но дальше ему не довелось ничего
сказать, так как в этот момент со склона горы скатился к ним камень
величиною с кулак и, отскочив, ударил его прямо в висок. Феррагамо упал
без чувств на землю, в то время, как остальные вдруг услышали впереди
голоса и стук копыт, которые приближались и становились все громче.
Все осознали, что в их нынешнем положении пытаться скрыться было
бесполезно и опрометчиво, и могло бы привести к катастрофе. У них
оставался только один путь к спасению, и его указал сам Эрик, несмотря на
его медленно соображавший ум. Это было единственное, что им оставалось
делать и на что он и все остальные были готовы и с удовольствием
последовали, - остановиться тут же и ждать, а если потребуется,
защищаться!
Эрик вынул свою шпагу, вдруг преисполнившись храбрости и уверенности
в самом себе, и скомандовал:
- Бренди, а ну вставай, свинья! Бери в руки шпагу! Фонтейна,
приглядывай за Феррагамо, постарайся привести его в чувство. Он нам нужен.
Марк, привяжи лошадей вон там, чуть ниже по тропинке. Да не будь
остолопом. Живо!
Как по волшебству, все они тут же подчинились ему. Голоса,
доносившиеся сверху, окончательно убедили всех в том, что они не одни на
этой тропе в горах. Наконец, из-за крутого изгиба тропы показались и
предводители чужаков, при виде которых Марк и Брандел прижались к Эрику, а
тот с воинственным и решительным видом открыто и твердо встал прямо на
середине тропы. Оба его брата, как заметил с неудовольствием Эрик,
затряслись от страха.
Пришельцы уверенно приближались. Их было шестеро, и все они вели за
поводья лошадей, однако ни в их облике, ни в движениях не было никакого
признака враждебности.
Когда они подошли совсем близко, Марк воскликнул:
- Так это же Шилл! И Орме!
Он пошел им навстречу, чтобы поприветствовать как знакомых и близких,
но чья-то рука дернула его за плечо и остановила.
Это был Брандел.
- Подожди. Мы пока еще не знаем, на чьей они стороне, - тихо
проговорил он.
- Шилл? Глупости! Мы знаем его столько лет! - не успокаивался Марк.
- Да, - заметил Эрик, - но с ними я вижу некоторых из тех, кто, как
мне кажется, участвовал в захвате замка.
Марк замолчал, улыбка постепенно исчезла с его лица. Они продолжали
ждать, а Эрик выставил вперед свою шпагу.
Шилл остановился в нескольких шагах от них, и его грубое лицо застыло
в недоумении.
- Почему такой нелюбезный прием, милорд? - произнес он наконец. - Что
плохого я вам сделал?
- Меня предали многие люди, которым я верил. Вы уж простите мою
осторожность, Шилл, но ведь столько изменений и событий произошло с тех
пор, как я вас видел в последний раз, - ответил ему Эрик.
- Да, это так, милорд. Но почему вы здесь без охраны? Мне теперь
кажется, что вы не на охоту собрались.
- Да, - сухо бросил Эрик.
- Ой, Шилл, - не сдержался Марк, - наш отец погиб. Что нам делать?
Эрик рассказал о последних роковых событиях в столице, а Шилл и
сопровождавшие его слушали этот рассказ с большим вниманием и явным
смятением.
Пока звучал голос брата, Марк мысленно вновь перенесся туда, в замок
Стархилла, и в своем воображении снова увидел себя среди страшного
кровопролития, беспорядка и шума осады. Он никак не мог понять, что же
все-таки происходит и каким образом он и еще несколько человек очутились в
башне Старбрайт. Вдруг он услышал, как его отец громко крикнул:
- Феррагамо! Спасайтесь, бегите вместе с сыновьями и Фонтейной через
тайный подземный ход! Ради всего святого, поторопитесь! Мы остаемся здесь
и будем защищать дверь в подземелье!
Марк хотел громко закричать, но смог лишь тихо пробормотать что-то,
но никто в этом гаме не слушал его, и никакой его протест никем не был бы
принят во внимание.
Принцы, понимая безнадежность положения, сделали так, как им было
приказано, бросились в подземный ход, о котором никому, кроме их отца и
Феррагамо, не было известно ничего, и который привел их внутрь башни, где
размещались покои чародея, а оттуда они смогли выбраться, также через
подземный ход, на северную окраину города. Фонтейна, руку которой
стискивала рука ее жениха, была вынуждена идти вместе со всеми быстрым
шагом. Феррагамо хорошо понимал, что король, как бы искусно он ни владел
мечом, не смог долго защищать вход в подземелье, поэтому он использовал
блокирующее заклинание, при котором словно невидимая стена возникла между
ними и их преследователями. Когда же волшебник увидел, что беглецы уже
были достаточно далеко, и тогда он крикнул королю:
- Теперь мы должны подумать о своем спасении. Я не могу дольше
удерживать мой магический заговор.
Он был потрясен, когда увидел суровую решимость на лице короля Асера,
ответившего чародею такими словами:
- Нет, Феррагамо, я не уйду. Это вам надо срочно уходить. Теперь
осталось слишком мало времени, чтобы нам обоим спасаться и спасти Эрика и
других детей. Кто знает, может быть, именно вы будете в ближайшем будущем
полезнее и нужнее им, чем я сам. Эрик уже почти готов к царствованию,
разумеется, с вашей помощью и при вашем руководстве. - Он вручил Феррагамо
свою шпагу и поднял себе с пола шпагу погибшего своего солдата, затем
сказал чародею: - Отдайте мою шпагу Эрику. Я уже старый, сердце у меня
большое и мне давно уже одиноко без моей милой жены. За эти долгие годы я
очень скучал по ней и вскоре присоединюсь к ней. Вы моим детям нужнее. А я
- нет. Поэтому я не пойду с вами!
Феррагамо сначала решительно запротестовал, услышав такие признания
от своего монарха, так как ему очень хотелось сделать все, чтобы спастись
вместе. Затем, стараясь поддержать в силе свой магический заговор еще на
какое-то время, так как видел, что идет слишком неравная битва, он
исполнил последнее желание короля, вошел во входную дверь, ведущую в
подземный ход и помог Асеру закрыть ее, после чего король вернулся к
сражающимся и смело вступил в битву, которая, как он хорошо знал, будет
теперь совсем недолгой, поскольку сила колдовского заговора уже почти
иссякла.
Вскоре после этого Асер, король острова Арк, обливаясь кровью, погиб
в неравном бою.
На другом конце подземного хода, из открывшейся двери ничем не
примечательного дома на одной из окраинных улиц города, куда именно и был
прорыт этот потайной ход, высунулась голова Феррагамо. Улица была тихая,
но не безлюдная. Поскольку чародей не без оснований опасался быть узнанным
прохожими на улице, он понимал, что отсюда надо уходить немедленно, ведь
солдаты Паруккана появятся здесь с минуты на минуту. Улицы в этой части
города, - ему это было хорошо известно, - очень извилистые и запутаны так,
что это значительно облегчало бегство, и возможным преследователям трудно
будет быстро обнаружить их следы и направление, в котором скрылись
беглецы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55