Мотор нетерпеливо покашливал. Незнакомец был
почти неразличим - яркий луч не доставал до него. Вот он заговорил.
- Чтоб завтра к утру вас и в помине не было в долине Торгас. Ясно?
Мак незаметно тронул ступней ногу Джима. И подобострастно проныл:
- Что мы такого сделали, мистер? За что с нами так?
Незнакомец сердито ответил!
- Ты дурочку-то не валяй. Мы знаем, кто вы, и хотим, чтоб вы
убрались отсюда!
Мак не переменил тона.
- Если вы из полиции, то у нас, простых граждан, гоже права есть.
Мы в суд можем подать. Налоги-то не зря платим у себя дома.
- Вот домой и катитесь. Мы не из полиции, мы из комитета
"бдительных". Вы, сволота красная, вообразили, будто вам везде, куда ни
приедете, разрешат народ будоражить. Как бы не так! Либо вы на своей
таратайке отсюда уберетесь, либо вас черный воронок увезет. Ясно?
Джим почувствовал, как нога Мака тянется к педали газа Джим чуть
подтолкнул приятеля, дескать, все понял сам. Старенький мотор все
порыкивал. Порой отказывал один цилиндр, порой - два. Мак продолжал:
- Вы, мистер, нас неверно поняли. Никого будоражить мы не хотим.
Мы простые бедняки-сборщики.
- Вы слышали -вон отсюда!
- Дайте хоть вещи собрать.
- Ладно, чтоб живо обернулись и марш отсюда!
- Трусы вы и больше ничего! - вдруг выкрикнул Мак. - Поди, у вас
человек двадцать в засаде. Одно слово - трусы!
- Это мы - трусы?! Здесь нас всего трое. Но если к утру из долины
не уберетесь, будет с полсотни.
- Давай, Джим, гони!
Мотор взревел. "Форд", точно застоявшаяся лошадь, вздыбился и
рванул вперед. Стоявший у дверцы отпрыгнул в сторону, а светивший чудом
не попал под колеса. "Форд" несся по дороге, внутри у него лязгало и
скрежетало - того и гляди рассыплется.
Мак обернулся.
- Ишь, не светят больше! - крикнул он.
Джим подогнал машину к длинному бараку. Друзья бегом бросились ко
входу. У дверей кучками стояли люди и тихо переговаривались. На порогах
сидели женщины, то и дело поправляя юбки, чтобы не оголялись колени.
Каждая кучка людей - точно маленький гудящий рой. Собралось с полтысячи
человек, пришли из других садов.
Рядом оказался ершистый парень, с которым Джим разговаривал утром.
- То-то! Не верил мне? Ну, а теперь что скажешь?
Мак спросил парня:
- А Лондона ты видел?
- Ну а как же. Мы его в председатели выбрали. Он сейчас с
комитетом совещается. А ты, небось, решил, что я совсем спятил, да? -
опять обратился парень к Джиму. - Говорил же тебе, что я не последняя
спица в колеснице.
Мак с Джимом пробрались меж гомонящих людей к двери Лондона. Она
была закрыта, окно - тоже. Под ним столпились люди, и каждый старался
подглядеть, что делается в освещенной комнате. Двое преградили Маку
путь.
- Какого черта прешь?
- Нам нужно Лондона повидать.
- Вон оно что! А захочет ли он?
- Спросите, чего ж вы?
- Как зовут-то?
- Скажите Лондону, что док и Джим хотят его по видать.
- Это ты, что ль, роды принимал?
- Кто же еще?!
- Ладно, доложу. - И он скрылся за дверью. Почти тут же снова
появился на пороге и распахнул дверь.
- Заходите, ребята. Лондон вас ждет.
Клетушка Лондона была спешно переделана в "кабинет", то есть
притащили несколько ящиков, чтоб было где сидеть. Сам Лондон восседал
на кровати, наклонив вперед голову с круглой проплешиной. Семеро членов
комитета, дымя сигаретами, расположились кто сидя, кто стоя. Все разом
обернулись на Джима и Мака. Лондон, похоже, был не в духе.
- Привет, док. Привет, Джим. Рад вас видеть. Новости знаете?
- Ничего не знаем, - Мак плюхнулся на ящик. - Мы с Джимом все
разъезжали. Так что случилось?
- Да все вроде бы в порядке. Ребята Дейкина тоже забастовали. И в
садах Гилрея председателя выбрали, Бэрк его фамилия. Завтра намечаем
всеобщее собрание.
- Отлично, - обрадовался Мак, - отлично сработано! Но много мы не
сделаем, пока не выберем исполнительный комитет и единого руководителя.
- Ну, как вы съездили по своим делам? - спросил Лондон. - Я пока
ребятам ничего не говорил, вдруг, думаю, не выйдет.
- Значит, так, - Мак повернулся к семерым. - Нам разрешили разбить
лагерь на участке в пять акров. Земля эта частная, так что никто, кроме
санитарного управления, нас оттуда не попрет. А у нас будет свой врач,
ему и карты в руки.
Члены комитета чистосердечно обрадовались новости, заулыбались.
Мак продолжал:
- Я пообещал этому фермеру, что наши ребята ему бесплатно урожай
соберут. В два счета управимся. Место удобное, посередине долины, воды
много.
Один из комитетчиков, не утерпев, вскочил на ноги.
- Лондон, можно я сейчас всем ребятам расскажу?
- Конечно, валяй. А что это за ферма, док? Мы, может, там общее
собрание завтра и проведем.
- Это ферма Андерсона, сразу за городом.
Вслед за первым членом комитета на улицу выскочили еще двое.
Поначалу было тихо, потом поднялся говор, шумный и взволнованный, но
никто не кричал. Шум рос и ширился, казалось, он заполнил все вокруг.
- А что сталось со старым Даном? -спросил Джим.
Лондон поднял голову.
- Его сначала хотели в больницу. Да что ему там без толку
валяться. Врач у нас есть, проследит, как нота срастается. Здесь же,
чуть дальше меня живет. А за стариком женщины приглядывают. Так что ему
совсем неплохо. Отсюда его теперь и не выгонишь. Он сейчас вовсю
командует, гоняет всех, и своих сиделок в том числе, почем зря.
Мак спросил:
- Ну, а от хозяев ничего не слышно?
- Как же, управляющий приезжал. Спрашивал, не собираемся ли вновь
за работу браться. Мы ему - ни за что! Тогда, говорит, выметайтесь к
утру. Говорит, целый поезд желающих работать утром приедет.
- Не приедет, - перебил его Мак. - Раньше послезавтра он
работников не соберет. Времени не хватит. Ну, а мы успеем к достойной
встрече подготовиться. Кстати, Лондон, какие-то парни - назвались тоже
комитетом хотели нас с Джимом из долины убрать. Так что предупреди
ребят, чтоб поодиночке не ходили. Пусть друзей за компанию берут.
- Займись этим, Сэм, скажи ребятам, - кивнул одному из
комитетчиков Лондон, и тот вышел. Снова с улицы донеслись громкие
голоса, словно волна прокатилась по галечному дну. На этот раз голоса
звучали грозно и гневно.
Мак неторопливо скатал бурую самокрутку.
- Устал, - признался он. - А дел еще непочатый край. Ну, ничего, до
завтра подождут.
- Ложись-ка спать, - посоветовал Лондон, - набегался за день-то.
- И верно. После рабочего дня особенно тяжело. Враги наши
вооружены. Нам оружия держать нельзя. У них деньги. Они могут наших
ребят подкупить. Для наших изголодавшихся бродяг и пять долларов -
богатство. По этому, Лондон, когда говоришь с ребятами, взвешивай
каждое слово. Ведь тех, кто продается, и судить-то строго нельзя. Мы
должны действовать умно, безжалостно и быстро, - говорил Мак невесело.
- Не победим сейчас, придется все заново начинать. Как это ни
прискорбно. Мы бы без труда победили, держись ребята сплоченно, заодно.
В порошок бы всех хозяев стерли. И не надо нам ни оружия, ни денег.
Голыми руками душили бы, зубами бы грызли. - Мак упрямо вскинул голову.
Лондон сочувственно и смущенно улыбнулся, как будто кто из друзей очень
уж разоткровенничался.
Массивное лицо Мака залилось краской стыда.
- Устал я, ребята. Вы продолжайте, а мы с Джимом немножко
вздремнем. Да, вот еще, Лондон. В завтрашней почте придет посылка на
имя Алекса Литла. Там листовки. Почта приходит в восемь утра. Пошли
кого-нибудь из ребят, ладно? И проследи, чтоб листовки быстро
распространили. Они нам в помощь. Пошли, Джим. Пора и поспать.
Они легли, не зажигая света. За стеной сидели люди, им не до сна.
Гул голосов проникал сквозь тонкие стены, распространялся, казалось, по
всему миру. Со стороны городка доносился лязг буферов и пыхтенье
маневрового паровоза. Прогрохотали по шоссе грузовики-молоковозы. Затем
нежданно-негаданно раздались звуки губной гармоники - голоса за стеной
враз смолкли, люди прислушивались. Но лишь гармоника нарушала ночную
тишину. Еще Джим услышал, как закукарекал петух, и крепко заснул.

7

Занималось холодное серое утро, Джима разбудили голоса за дверью.
- Здесь они, спят еще, наверное.
Дверь распахнулась. Мак резко сел на постели.
- Мак, ты дома? -услышал он знакомый голос.
- Дик! Как это ты умудрился в такую рань поехать?
- С доком Бертоном за компанию.
- И док здесь?
- Под дверью стоит.
Мак чиркнул спичкой, зажег свечу на щербатом блюдце. Дик
повернулся к Джиму.
- Здорово! Ну, как у тебя дела?
- Отлично! А чего ради ты так разоделся? Ишь, на брюках стрелка,
рубашка свежая.
Дик улыбнулся, подавляя смущение.
- Должен же кто-то в этой дыре выглядеть прилично.
Мак объяснил:
- Дику предстоит "внедриться" в каждый дом Торгаса, где хоть
мало-мальски нам сочувствуют. У меня есть список. В первую очередь нам
нужны деньги, а еще - палатки, брезент, кровати. Запомни: палатки. Вот
список Адресов много. Как полезное знакомство завяжется, дашь знать, мы
за барахлом машины пришлем. У многих наших ребят машины.
- Понял, Мак. Ну, а как забастовка?
- Набирает обороты. И мы как белки в колесе, - он завязал ботинок.
- А где док? Чего ж ты его не позовешь? Заходите, док.
В комнату вошел молодой человек. Золотистые волосы, нежное, почти
девичье лицо, во взгляде больших глаз тихая печаль как у породистого
пса. Водной руке он держал и докторский саквояж, и портфель.
- Здравствуйте, Мак. Дик получил вашу телеграмму и вот привез
меня.
- Отлично, вы быстро приехали, док. Вы нам очень нужны.
Познакомьтесь, это Джим Нолан.
Джим поднялся, наступив Бертону на ногу.
- Рад познакомиться, док.
- Берись-ка сразу за дело, Дик, - скомандовал Мак. Перекусишь в
кафе у Альфа, особенно его не объедай, по завтракай, и хватит с тебя.
Нам его старик землю под лагерь уступил. Давай, Дик, двигай и запомни:
нужны па латки, брезент, деньги, а в общем, ни от чего не отказывайся.
- Понял, Мак. А люди у тебя в списке надежные?
- Не знаю, сам проверишь. Или мне их для тебя сюда пригласить?
- Да пошел ты! - и Дик скрылся за дверью. Тусклая свеча и серый
рассвет словно боролись - кто ярче, теряя в этой борьбе последние силы.
В комнате было холодно.
- Из вашей телеграммы не очень-то понятно, что делать.
- Подождите чуток, доктор, - Мак вышел, но тут же вернулся с
дымящимся котелком, аромат кофе смешивался с запахом дыма. - Там костер
развели, вот кофейку сварили.
- Видно, что прямо с огня, - сказал Джим.
-Да и по запаху ясно, что на костре варили. Впрочем, док, это
лучшее, что мне доводилось пить в послед ниедни. Сначала хотелось бы
разработать план. Не пускать же нашу забастовку на самотек, - он
отхлебнул кофе. - Садитесь, док, вон ящик. Итак, у нас есть пять акров
частной земли. Во всем, док, наша помощь вам обеспечена. Можете ли вы
разбить там лагерь, чтоб па латки рядами, выгребные ямы, чтоб все было
чисто, чтоб для отбросов - особые места? Продумайте, где и как людям
помыться. И чтоб карболкой на милю кругом воняло, чтоб вся зараза
прочь! Сможете, док, все организовать?
- Очевидно, смогу, если помощников побольше дадите. - Взгляд у
него еще более погрустнел. - Достаньте пять галлонов карболки, и я на
весь округ такого аромата напущу!
- Отлично. Сегодня мы перебираемся. Постарайтесь побыстрее
осмотреть людей. Санитарное управление, конечно же, будет выискивать, к
чему бы придраться. А уж если найдет, даст нам крепкого пинка. В этом
вонючем ба раке мы живем, как свиньи, и всем наплевать, а стоит нам
забастовать, власти вдруг начинают из кожи лезть вон, заботясь о
здоровье населения.
- Да, да, все верно.
- Расчирикался я уж больно, - смущенно сказал Мак. - Вы ведь, док,
и сами прекрасно знаете, что делать.
Пойдемте, я вас с Лондоном познакомлю.
На крылечке у двери Лондона сидели трое. Увидев Мака, подвинулись,
пропуская. Лондон лежал на кровати, очевидно, гости разбудили его. Он
приподнялся на локте.
- Что? Уже утро?
- Зима уже, а ты все спишь, - усмехнулся Мак. Вот познакомься: док
Бертон, наш главный врач. Ему нужны помощники. Сколько человек, док?
- А на сколько человек лагерь планировать?
- На тысячу, а то и на полторы.
- Тогда мне понадобится человек пятнадцать - двадцать.
- Эй, ребята, зайдите-ка кто-нибудь! - гаркнул Лон дон. Один из
охранников открыл дверь, заглянул.
- Разыщи-ка Сэма! - велел Лондон.
- Сейчас!
Лондон сказал:
- Сегодня на десять утра мы назначили общее собрание. Всех садов,
значит. Я их оповестил, что Андерсои нам разрешил на его земле палатки
поставить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40