- Сегодня утром я видел тело старика. Страшная смерть, - Турок
выпустил дым через раздутые ноздри. - На кой вы притащили эту штуковину
сюда - спрятать?
- Не суйся в чужие дела, парень, - предостерег Ленни.
Турок не обратил на него никакого внимания.
- Я кое-что слышал об этой хреновине. Я слышал, это нацистская
подводная лодка...
Кип кивнул.
- Ну и что скажете? Эта сука всплыла со дна, как пробка, верно?
Никогда про такое не слыхал! А что внутри?
- Несколько тонн ржавого железа, погнутые переборки и, может быть,
парочка торпед, - ответил Кип. "А что еще? - внезапно задумался он. - Что
там Мур говорил о задраенных люках?"
- Почему бы вам не вскрыть эту штуковину и не осмотреть ее внутри? -
Турок вопросительно поднял бровь.
- Слишком опасно. И потом, я не настолько любопытен...
Турок едва заметно улыбнулся и кивнул. Он отвернулся и несколько
секунд смотрел на лодку, потом запустил в нее недокуренной сигаретой.
Окурок ударился о железо, брызнул искрами и упал в спокойную воду.
- Пару лет назад у Каймановых островов, - начал Турок, - один мужик
нашел на глубине сто футов затопленную немецкую канонерку. Знаете, есть
такая штука - подводная сварка. Вот они прорезали себе проход, залезли
внутрь. И знаете, что нашли? - Он обвел глазами слушателей. - Золотые
слитки! Ну, ясное дело, разбогатели ребята. Ох и разбогатели...
- Золотые слитки? - переспросил Ленни.
- Враки, - поспешно прервал разговор Кип. - Если ты думаешь, что
внутри этой раздолбанной посудины - горы золотых слитков, то ты просто
спятил...
Турок пожал плечами:
- Может, там и нет никакого золота. А может, что-то есть. Проклятые
нацисты возили с собой много всякого барахла. Но чтобы узнать, есть там
что или нет, надо посмотреть.
- Единственное, что там может быть, это уйма старых механизмов, -
сказал Кип.
- Как знать, - Турок снова улыбнулся, но его глаза по-прежнему
оставались пустыми.
Кип узнал этот хищный взгляд.
- Ну так послушай, что я тебе скажу. Если ты воображаешь, будто
сможешь запросто вскрыть эту посудину автогеном, выбрось это из головы.
Стоит хоть одной искре залететь внутрь, и ты будешь собирать золотые
слитки в раю...
Турок примирительно поднял руки:
- Да я просто так сказал, к слову пришлось. - Он улыбнулся, прошел
мимо констебля к обшарпанной двери в стене и, на мгновение впустив в
полутемный док ослепительное солнце, вышел.
- Не уважает старших, - заметил Ленни. - Хлопот с ним не оберешься,
но работник он - дай Бог всякому.
- Да, я слышал. - Кип на несколько мгновений задержал взгляд на
лодке, и по спине у него пробежал холодок. Сквозь шум воды, плескавшейся у
ее бортов, он расслышал иные звуки, доносившиеся изнутри корабля: скрип
деревянных подволоков, лязг металлических переборок - далекие, пугающие. -
Ленни, - сказал он, - держи людей подальше от лодки, договорились? Не
хочу, чтоб кто-нибудь тут ошивался. Я не зря сказал про взрывчатку...
- Ладно, - кивнул Ленни. - Будет сделано. - И, повысив голос, крикнул
рабочим: - Ребята, здесь шабаш! По местам! Дж.Р., вы с Мерфи должны
закончить ремонт обшивки! Перси, ты уже все покрасил? Все по местам, за
работу! Ну!
Кип похлопал Ленни по плечу и вышел наружу. Солнце больно ударило по
глазам, но он по-прежнему видел молчаливую неподвижную фигуру на боевой
рубке - фигуру, похожую на саму Смерть. Хватит, не ерунди, велел он себе,
включая зажигание в джипе. А то скоро начнешь видеть призраков у себя в
тарелке. Он выехал с территории верфи и поехал в сторону рыбачьих хижин.
Нравилось это ему или нет, нужно было навестить жену Кепхаса. Любое дело,
даже самое печальное, нужно доводить до конца.
Но, не проехав и сотни ярдов, констебль снова почувствовал холодок
дурного предчувствия. Внутри у него словно возникла стена, отгородившая
темный закуток, куда Кип боялся заглядывать.
Эту подводную лодку создавали для разрушения, крестили кровью и
яростью, и одному Богу известно, сколько людей и судов погибло, попав в
радиус действия ее пушек и торпед. В ушах у Кипа неотвязно звучал голос
Бонифация: "Верните ее в Бездну. Потопите ее. Потопите. Потопите..."
- Как? - проговорил он вслух.
Впереди внезапно запестрели яркие краски кокинской деревни, что-то
царапнуло острыми коготками сердце - и только тогда Кип задумался над тем,
что сказать жене Кепхаса.

7
Он помедлил в темноте, достал из заднего кармана флягу и поднес ее к
губам. В горло полилось отличное крепкое виски. Он вытер губы рукавом
рубахи, сунул флягу обратно в карман и зашагал дальше.
В безлунной черной ночи гулял сильный ветер с моря. Деревня была
погружена во тьму. Нет, один огонек все-таки горел - в "Индиго инн",
одинокий квадрат света в верхнем окне. Этого белого он не знал, но видел
его в деревне. Он-то и нашел лодку.
Джунгли подступали к самой дороге, в чаще звенели цикады, то тут, то
там принималась кричать ночная птица, и от этих звуков ему становилось не
по себе. Море впереди сливалось с тьмой; расслышав шум прибоя на
коралловых отмелях, он понял, что берег близко, но не мог разглядеть его.
Днем он трижды приходил в док и глядел на немецкую подводную лодку,
гадая, что же внутри, под металлической обшивкой. История о золотых
слитках, найденных на канонерке у Каймановых островов, только разожгла в
нем жадность. Конечно, он не знал, правда ли это... но - а вдруг правда?
Конечно, правда! Иначе и быть не может! Он ускорил шаг. Верфь была за
следующим поворотом дороги, а ему еще предстояла очень тяжелая работа.
Старая подводная лодка чем-то зацепила Турка, лишила его покоя. В ней
было что-то странное, даже жутковатое. Весь день он только о ней и думал,
гадая, какие сокровища могут быть спрятаны на этом корабле. Возможно,
чертов легавый знал куда больше, чем сказал им, - очень может быть! Иначе
зачем бы ему засовывать эту ржавую калошу в док? Почему бы не оставить ее
гнить в гавани? Нет, во всем этом было что-то по-настоящему странное.
Легавый что-то скрывал. Но от Турка Пирса ничего не утаишь.
Впереди смутно забелели ворота верфи. Перелезть через них или
протиснуться понизу было проще простого. Тем более, что никто никогда не
узнал бы об этом. Но, когда Турок был уже почти у самых ворот, на дорогу,
отделившись от сплошной стены джунглей, вышла какая-то тень.
Турок застыл на месте, приоткрыв от волнения рот.
Он различил в темноте огромный неуклюжий силуэт с широкими
квадратными плечами. На призраке была тонкая рубашка из хлопка. Турок
попятился и вдруг понял, что это не привидение. Перед ним на дороге стоял
смуглый лысый человек с коротко подстриженными седыми усами и бородой, и в
ухе у него блестела золотая сережка. В руках у незнакомца было что-то
похожее на ящик - судя по вздувшимся бицепсам, тяжелое. Он стоял
совершенно неподвижно и разглядывал Турка.
- Ты напугал меня до чертиков, приятель, - негромко сказал Турок,
пытаясь говорить спокойно. Он вовсе не хотел ввязываться в драку, особенно
с таким амбалом. - Кто ты?
Незнакомец молчал.
Турок шагнул вперед, пытаясь разглядеть его лицо, но фигура вдруг
исчезла среди листвы. У Турка подкатил ком к горлу: ему показалось, что он
мельком увидел кусочек лица незнакомца - сплошь безобразные шрамы. Он
довольно долго стоял на дороге, потом отстегнул от пояса фонарь и очень
осторожно осветил заросли на обочине. Ничего. Если незнакомец и был где-то
поблизости, двигался он чрезвычайно тихо, почти бесшумно. Турка окатила
холодная волна невыразимого ужаса, и он задрожал. Что это за тварь
разгуливает здесь по дороге? Призрак? Чья-нибудь неуспокоенная душа? Или
это злой дух ищет малых детей, чтобы вволю напиться их крови?
Светя фонариком на обочины и на дорогу, Турок подошел вплотную к
воротам и увидел, что под ними можно проползти на животе.
На верфи Турок некоторое время плутал среди сваленных грудами
ненужных механизмов, пустых бочек из-под солярки и бензина и вытащенных на
берег кораблей, пока наконец не увидел док. Он остановился у бухты
толстого троса - и выключил фонарик: по дощатому настилу пристани кто-то
шел. Ночной сторож, черт бы его побрал? Шум повторился, и Турок вдруг
понял: это не шаги, это бриз треплет старую вывеску с названием верфи. Ему
послышался в отдалении какой-то звон и густой рокот волн, разбивавшихся о
рифы. Турок, еще не отошедший после встречи с темной фигурой на дороге,
опять включил фонарик и подошел к доку. Слава Богу, Кокран не стал
запирать дверь на цепь или амбарный замок; она была закрыта и завалена
ящиками. Написанный от руки плакат предостерегал: "Не входить. Кокран".
Турок оттащил ящики в сторону. К его великому неудовольствию, они
оказались набиты чем-то тяжелым - болтами, всевозможным поломанным
инструментом. Открыв дверь, он обследовал док лучом фонарика и вошел.
Внутри отвратительно пахло склепом, но Турок сглотнул и постарался не
думать о зловонии. Свет, отразившись от воды, рябью пошел по стенам,
заколыхался под корпусом лодки. Задвигались странные тени - словно
призраки спешили сбежать от луча фонарика в спасительную тьму. Турок
осветил рубку и верхушки перископов, потом вновь корпус лодки. "Не такая
уж ты страшная, верно?" - мысленно спросил он ее. Позади что-то
загрохотало, Турок затаил дыхание и посветил в угол. Сердце выпрыгивало из
груди. Это оказалась всего-навсего крыса: с непривычки испугавшись света,
она в панике кинулась спасаться среди ветоши и пустых железных банок.
Бетонную дорожку с лодкой соединяли сходни. Турок осторожно
перебрался по ним на палубу. Днем он уже слазил на мостик и осмотрел
главный люк - над ним еще плескалось на дюйм с лишним воды с песком.
Второй люк был на кормовой палубе, под щупальцами канатов и тросов, в
одиночку к нему было не пробиться. Зато на носу, рядом с орудием,
проступал очерк большого прямоугольника - третий люк, прикрытый разбитой
дощатой крышкой.
Турок нагнулся к кругу света у себя под ногами и приподнял крышку,
чтобы еще раз осмотреть металлическую поверхность. "Интересно, насколько
эта сука толстая?" Турок стукнул по железу и понял, что работенка ему
предстоит та еще. Он присел на корточки и посветил в сторону далекого
острого носа лодки. Здоровая-то какая, сволочь, подумал Турок, и желание
прожечь дыру в палубе и проникнуть внутрь вспыхнуло в нем сильнее
прежнего, хотя габариты лодки внушали ему непонятный страх. "Может, золота
внутри и нет - а как насчет сувениров?" - спросил он себя. Перекупщики в
Кингстоне и Порт-о-Пренсе могут сбыть с рук что угодно... Кроме того, мир
устроен так, что на любую дрянь найдется коллекционер. Можно было бы
неплохо заработать, загнав что-нибудь из оборудования - ржавую ракетницу,
например, или уцелевшие измерительные приборы. А трупы?.. "А что трупы?
Может, их там и нет. Ладно, хватит; займись делом."
На другом конце дока послышался какой-то шум. Турок выругался себе
под нос и начал водить лучом фонарика по сторонам. Упала еще одна
жестянка. Свет упал на пучки бурых водорослей, прицепившихся к ограждению
мостика, и на Турка повеяло запахом моря. Опять крыса, подумал Турок. Док
кишел этими тварями - жирными, огромными охотницами до местных тараканов.
В бывшей плотницкой мастерской под куском промасленного брезента
стояла тележка для перевозки газовых баллонов, что-то вроде ручной тележки
с установленными на ней двумя баллонами: поменьше - с ацетиленом и
побольше - с кислородом. Баллоны были подсоединены к сварочной горелке.
При подаче газов в горелку образующаяся горючая смесь позволяла (как,
например, требовалось в данном случае) резать металл. Эту тележку Турок
увез из дока и припрятал здесь, в бывшей плотницкой, в самом конце
рабочего дня. Конечно, Кокрану могло взбрести в голову напоследок
проверить склады, но Турок понадеялся, что ублюдку станет лень. И не
ошибся.
Турок с величайшей осторожностью покатил тележку по сходням: агрегат
был довольно тяжелым, и непрочные доски жалобно скрипели под ним. На
палубе он поставил тележку так, чтобы было удобно работать, надел маску,
предусмотрительно повешенную с вечера на раму тележки, открутил вентили и
чиркнул зажигалкой у кончика горелки. В темноте расцвел тускло-оранжевый
огонек. Отрегулировав смесь, Турок нагнулся и приступил к работе; его рука
плавно очерчивала на палубе дуги.
Сквозь шипение сгорающего газа Турок услышал стон могучего корабля,
словно что-то тяжелое, медлительное, неповоротливое пробуждалось от
долгого сна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41