Трюм казался мрачным и неприветливым, как чрево кита.
– Gott im Himmel!
Дойл шикнул на капитана. Они замерли, напряженно вслушиваясь. Кто-то направлялся по коридору к отсеку в сорока футах под ватерлинией, где пятеро мужчин стояли рядом с пустыми гробами.
Дойл взял лом у капитана Хоффнера, выхватил у Иннеса фонарь и закрыл задвижки, погрузив всех во тьму.
– Прижмитесь к стенке. Подальше от двери, – прошептал он. – Всем молчать, ни слова!
Они ждали и наблюдали. Футах в пятидесяти по коридору зажегся маленький огонек – кто-то чиркнул спичкой. Подпрыгивая в воздухе, огонек двигался в их направлении, погас, потом зажегся и продолжил движение другой. Дойл проследил путь шаркающих шагов и, когда приближающаяся фигура дошла до дверей трюма, двинулся навстречу и направил свет фонаря прямо в лицо человека, ослепив его. Тот вскрикнул, уронил спичку и прикрыл глаза.
– Что вы тут делаете, Пинкус? – спросил Дойл.
Айра Пинкус наклонился и стал тереть глаза, пытаясь избавиться от пляшущих пятен. В дезориентированном состоянии соврать с ходу было непросто.
– Я следил за вами.
– Вы выбрали весьма неподходящее время. Отойдите от двери, Пинкус, кто-нибудь может вас застрелить, – произнес Дойл, увлекая маленького человека за переборку и закрывая позади него люк.
– Я был на полпути вниз по трапу, когда погас свет…
– Потише!
– Ладно, – прошептал Пинкус. – О, Иннес, привет, рад видеть тебя снова.
– Привет.
– А тебя как зовут, приятель?
– Лайонел Штерн.
– Приятно познакомиться. Айра Пинкус. А это, должно быть, капитан Хоффнер; давно с нетерпением ждал возможности познакомиться с вами, сэр, у вас прекрасный корабль… Айра Пинкус, «Нью-Йорк геральд»…
– Почему этот человек шел за вами? – спросил Хоффнер Дойла.
– Я пишу серию статей о путешествиях на трансатлантическом пароходе, капитан, и я был бы очень рад возможности взять у вас интервью…
– Пинкус… – предостерегающе процедил Дойл.
– Да?
– Помолчите, или мне придется вас задушить.
– О! Ладно, молчу.
Наступившая тишина была прервана серией толчков, содроганий и прерывистых металлических стонов откуда-то со стороны кормы.
– Аварийный генератор, – пояснил механик.
– Пытаются его запустить, – сказал Дойл.
Хоффнер кивнул. Они прислушались.
– Но он не работает, – констатировал Иннес.
– Этот генератор был проверен перед тем, как мы вышли из Саутгемптона, и продемонстрировал полную исправность, – заявил капитан Хоффнер.
– Так же как и двигатели, я полагаю, – указал Дойл.
Хоффнер уставился на него.
– Уж не намекаете ли на…
– Саботаж? – присвистнул не без ехидства Пинкус.
Это слово повисло в воздухе. Пинкус перевел взгляд с Дойла на Хоффнера как человек, наблюдающий за игрой в настольный теннис.
– Каковы ваши стандартные действия в такой ситуации?
– Команда раздаст лампы и проводит всех пассажиров, находящихся на палубах, в их каюты.
– И сколько времени это займет?
– Минут двадцать… может быть, полчаса.
– И значит, все пассажиры должны вернуться в свои каюты?
– Да, пока не восстановится подача энергии.
– Капитан, а кто-нибудь еще знает, что мы находимся здесь? – поинтересовался Дойл.
– Мой первый помощник, – ответил Хоффнер. – Да и все, кто находится на мостике.
– Это из-за меня? – хмуро уточнил Лайонел Штерн.
Собираясь ответить, Дойл отметил краешком глаза жадное любопытство во взгляде Пинкуса.
– Мистер Пинкус, настоятельно прошу отойти в сторону и постоять там.
– Это еще почему?
– Потому что у нас состоится приватный разговор, – пояснил Дойл, освещая ему путь фонарем.
Пинкус, не возражая, пожал плечами и последовал за лучом в дальний угол, беспокойно косясь на пустые гробы.
– Вы хотите, чтобы я встал лицом к стене?
– Если будете так любезны.
– Э, нет проблем, – буркнул Пинкус, фамильярно махнул рукой и отвернулся.
Дойл жестом подозвал остальных; фонарь он прикрывал полой пиджака, и все пять лиц были едва различимы в тусклом свечении.
– Мистер Штерн, – произнес Дойл, – эти люди не остановятся перед тем, чтобы убить вас, если это позволит им получить книгу.
– А почему бы нам просто не отдать ее им? – спросил Хоффнер.
– Но у нас нет ни малейшего представления о том, где она находится…
– Она находится в моей каюте, – сказал Дойл.
Послышались изумленные восклицания.
– Джентльмены, пожалуйста, – попросил Дойл, посветив на Пинкуса, вертевшего головой у стены. – Будет время для объяснений, когда мы окажемся в другой компании, если только вы не предпочтете прочитать о себе на первой странице газеты.
– Полностью согласен, – кивнул Хоффнер.
– Поскольку им, очевидно, известно, что книги не было в багажном трюме, наши безбилетные пассажиры резонно предположили, что она все еще находится в вашей, мистер Штерн, каюте, откуда ее уже пытались забрать, убив мистера Зейлига. Уверен, что именно к вам в каюту они планируют заявиться снова, под покровом тьмы.
– Почему сейчас? Здесь? Посреди океана? – спросил Штерн.
– Да, вблизи берега их шансы сбежать незамеченными были бы выше. – Дойл уже собирался развить свою мысль, но его перебил младший брат:
– Они поняли, что нам стало известно об их присутствии на борту, и побоялись ждать дольше.
«Очень неплохо, Иннес!»
– Откуда они могли об этом узнать? – осведомился Хоффнер.
– Утечка на мостике, – ответил Дойл.
– Невозможно.
– Не через ваших людей, капитан. Через одного из злодеев.
– Но поблизости были лишь моряки в униформе.
– Боюсь, вам предстоит с сожалением обнаружить пропажу одного из ваших офицеров.
– Mein Gott, тогда мы обшарим корабль от труб до днища и найдем этих негодяев…
– Мы сделаем еще лучше, капитан, но нам нужно действовать не мешкая, в нашем распоряжении менее тридцати минут.
Дойл обратился к механику:
– Есть у вас на борту красный фосфор?
Тот повернулся к Хоффнеру, который перевел вопрос.
– Да, сэр.
– Хорошо. Принесите нам столько, сколько у вас есть, немедленно.
Плотный, приземистый механик, чувствовавший себя не в своей тарелке из-за слабого знания английского языка, получив конкретное задание, испытал откровенное облегчение, бодро отсалютовал и покинул трюм.
– Капитан, можете вы обеспечить нас каким-нибудь огнестрельным оружием?
– Конечно, его держат под замком на мостике…
– Так, чтобы не насторожить никого из ваших офицеров?
Хоффнер одернул мундир и с подлинно тевтонской гордостью заявил:
– Полагаю, с этим я справлюсь.
– Что мы будем делать, Артур? – поинтересовался Иннес.
– Расставим ловушку, – ответил Дойл.
– Правда? Здорово! Могу я принять участие? – спросил Айра Пинкус.
Дойл направил на него свет. Пинкус подкрался к ним футов на пять и находился в такой близости уже бог весть как долго.
Вообще-то можете, – кивнул Дойл.
По прошествии двадцати минут в каюте Штерна царила тишина; сквозь иллюминатор струился бархатистый лунный свет. Первым, что ее нарушило, стал едва слышный звук проникшей в замочную скважину отмычки. Несколько легких поворотов в разные стороны, щелчок – и замок открылся. Ручка повернулась, дверь медленно, дюйм за дюймом, начала отворяться, пока длина дверной цепочки не положила этому конец. Просунувшиеся в щель кусачки сдавили цепочку и перекусили последнее звено, причем рука в перчатке подхватила конец цепочки, не дав ей звякнуть о металлическую дверь каюты.
Дверь распахнулась достаточно широко, чтобы пропустить первую фигуру, с головы до пят одетую в черное, с натянутой на лицо маской. Незваный гость оглядел помещение, присмотрелся к лежавшей на койке неподвижной фигуре и придержал дверь, впустив второго визитера, одетого точно так же. Тот уверенно заскользил к койке: в льющемся через иллюминатор лунном свете зажатое в его руке тонкое стальное лезвие отливало серебристым блеском.
«Пора», – решил Дойл.
Когда человек в черном взялся за одеяло, из коридора снаружи послышался жуткий звук – жалобный, болезненный стон, высокий и громкий.
«Полегче, не перестарайся!»
Люди в черном обернулись к двери, куда просунулась голова их сообщника в такой же одежде и маске. Они выскользнули наружу, в коридор, где увидели нечто странное.
В дальнем конце темного коридора появилось светящееся привидение – офицер в цепях, рваном мундире, с темными провалами глазниц на серо-зеленом лице. Жуткий призрак издал стон, потряс цепями, угрожающе воздел руки и шагнул в направлении троицы в черном – чем отвлек их внимание.
В тот же миг Дойл сбросил одеяло, сел на койке и направил на них оружие.
– Не двигаться!
При звуке его голоса дверь каюты напротив открылась, и на пороге появился Иннес с пистолетом в руке.
Один из людей в черном мгновенно бросился молодому человеку под ноги и сбил его на пол. Падая, он нажал на спуск, пуля ударила в металлический потолок и рикошетом угодила в покрытый ковром пол. К тому времени, когда выстрелил Дойл, остальные двое ночных гостей с невероятной скоростью разбегались по коридору в противоположных направлениях. Этот выстрел тоже не достиг цели, пуля отскочила от переборки.
Дойл устремился к двери. Один из бежавших убийц налетел прямо на призрака, светящаяся фигура кувыркнулась и исчезла за углом. Второй беглец мчался прямиком туда, где поджидали в засаде капитан, Штерн и механик.
Третьего нападавшего лежавший на полу Иннес успел схватить за лодыжку. Преступник обернулся и свободной ногой ударил его по левому запястью. Вскрикнув, Иннес разжал пальцы, но в этот миг подскочивший Дойл с размаху приложился к затылку противника прикладом. Его припечатало лицом к перегородке, однако он не только не рухнул, но, развернувшись кругом, нанес Дойлу такой удар ногой в корпус, что тот, влетев в дверь и пролетев через всю каюту, врезался в жесткую раму койки.
Однако когда человек в черном наносил этот удар, Иннес подсек ему опорную ногу, и он, потеряв равновесие, с глухим стуком ударился о дверь. Дойл-младший поднялся на колени и с размаху влепил кулаком ему в голову. Дойл-старший тем временем снова выскочил в коридор и, тяжело дыша, приставил дуло к груди поверженного противника.
– Двинешься – стреляю!
У человека в черном хватило ума не двигаться, и запыхавшийся Дойл не мог не порадоваться тому, что Иннес оказался под рукой и не подвел. Кулак у него крепкий, да и присутствия духа ему не занимать: похоже, выучка у фузилеров что надо.
– Мы поймали его? – спросил опасливо стоявший поодаль, футах в десяти, «призрак».
Дальнейшее произошло мгновенно, братья не успели отреагировать: задержанный ими человек внезапно выхватил из кармана небольшой пистолет, приставил его прямо к собственному виску и выстрелил.
– О боже мой, он мертв? – простонало «привидение».
– Конечно он мертв, Айра, – с крайним раздражением ответил Иннес. – Он выстрелил себе в голову.
– Но зачем, бога ради, ему было совершать столь безумный поступок? – удивленно пробормотал журналист, опершись о стену и растерянно пытаясь оттереть фосфор со своих перчаток.
– Вы же репортер, – ответил Дойл с не меньшим раздражением. – Почему бы вам не спросить его? Оставайся здесь, Иннес. Я вернусь.
Дойл быстро двинулся по коридору налево.
– Иисус, Пресвятая Дева, я страшно перепугался и не стыжусь в этом признаться. Кажется, я сам себя испугал, – сказал Пинкус, обмахиваясь своей светящейся шляпой. – Скажи, как я? Со мной все в порядке?
– Ну, если с карьерой журналиста не получится, всегда можешь наняться в какой-нибудь старый дом привидением.
– Спасибо, звучит заманчиво.
– Помоги мне. Нам нужно оттащить его отсюда, пока о происходящем не узнали пассажиры.
– Конечно, дружище, как скажешь.
Пинкус наклонился, и Иннес пригляделся к нему повнимательнее: блестящие ручейки пота, сбегавшие по его лицу, создавали впечатление, будто оно тает.
– Пожалуй, от греха подальше не помешало бы и тебе скрыться.
Дойл нашел Лайонела Штерна и механика в конце коридора, в темноте у люка; они склонились над капитаном Хоффнером, который сжимал раненую руку.
– Мы слышали выстрелы, – сказал Хоффнер. – Mein Gott, он налетел на нас так быстро, что я не успел…
– Как тень, – встрял механик.
– Он бежал прямо на нас, – подхватил Штерн. – Все произошло настолько быстро, что я просто не успел заметить, в каком направлении он скрылся.
– Ничего страшного, – сказал Дойл, наклонившись, чтобы внимательно рассмотреть палубу. – Он сам нам покажет. – И указал на ковровую дорожку, которую после Пинкуса также покрыл тонким слоем фосфора.
Дойл велел Штерну оставаться с Хоффнером, а сам вместе с низкорослым механиком, вооруженным здоровенным разводным ключом, последовал по слабо светящимся фосфорным следам на палубу.
Луна спряталась позади наплывавшей гряды облаков, но благодаря темноте свечение следов было даже заметнее. Корабль, не имевший возможности разрезать волны, оказался отданным на волю качки, его палубу обдавало холодными солеными брызгами, натянутые лини гудели, как струны арфы, на свистящем ветру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Gott im Himmel!
Дойл шикнул на капитана. Они замерли, напряженно вслушиваясь. Кто-то направлялся по коридору к отсеку в сорока футах под ватерлинией, где пятеро мужчин стояли рядом с пустыми гробами.
Дойл взял лом у капитана Хоффнера, выхватил у Иннеса фонарь и закрыл задвижки, погрузив всех во тьму.
– Прижмитесь к стенке. Подальше от двери, – прошептал он. – Всем молчать, ни слова!
Они ждали и наблюдали. Футах в пятидесяти по коридору зажегся маленький огонек – кто-то чиркнул спичкой. Подпрыгивая в воздухе, огонек двигался в их направлении, погас, потом зажегся и продолжил движение другой. Дойл проследил путь шаркающих шагов и, когда приближающаяся фигура дошла до дверей трюма, двинулся навстречу и направил свет фонаря прямо в лицо человека, ослепив его. Тот вскрикнул, уронил спичку и прикрыл глаза.
– Что вы тут делаете, Пинкус? – спросил Дойл.
Айра Пинкус наклонился и стал тереть глаза, пытаясь избавиться от пляшущих пятен. В дезориентированном состоянии соврать с ходу было непросто.
– Я следил за вами.
– Вы выбрали весьма неподходящее время. Отойдите от двери, Пинкус, кто-нибудь может вас застрелить, – произнес Дойл, увлекая маленького человека за переборку и закрывая позади него люк.
– Я был на полпути вниз по трапу, когда погас свет…
– Потише!
– Ладно, – прошептал Пинкус. – О, Иннес, привет, рад видеть тебя снова.
– Привет.
– А тебя как зовут, приятель?
– Лайонел Штерн.
– Приятно познакомиться. Айра Пинкус. А это, должно быть, капитан Хоффнер; давно с нетерпением ждал возможности познакомиться с вами, сэр, у вас прекрасный корабль… Айра Пинкус, «Нью-Йорк геральд»…
– Почему этот человек шел за вами? – спросил Хоффнер Дойла.
– Я пишу серию статей о путешествиях на трансатлантическом пароходе, капитан, и я был бы очень рад возможности взять у вас интервью…
– Пинкус… – предостерегающе процедил Дойл.
– Да?
– Помолчите, или мне придется вас задушить.
– О! Ладно, молчу.
Наступившая тишина была прервана серией толчков, содроганий и прерывистых металлических стонов откуда-то со стороны кормы.
– Аварийный генератор, – пояснил механик.
– Пытаются его запустить, – сказал Дойл.
Хоффнер кивнул. Они прислушались.
– Но он не работает, – констатировал Иннес.
– Этот генератор был проверен перед тем, как мы вышли из Саутгемптона, и продемонстрировал полную исправность, – заявил капитан Хоффнер.
– Так же как и двигатели, я полагаю, – указал Дойл.
Хоффнер уставился на него.
– Уж не намекаете ли на…
– Саботаж? – присвистнул не без ехидства Пинкус.
Это слово повисло в воздухе. Пинкус перевел взгляд с Дойла на Хоффнера как человек, наблюдающий за игрой в настольный теннис.
– Каковы ваши стандартные действия в такой ситуации?
– Команда раздаст лампы и проводит всех пассажиров, находящихся на палубах, в их каюты.
– И сколько времени это займет?
– Минут двадцать… может быть, полчаса.
– И значит, все пассажиры должны вернуться в свои каюты?
– Да, пока не восстановится подача энергии.
– Капитан, а кто-нибудь еще знает, что мы находимся здесь? – поинтересовался Дойл.
– Мой первый помощник, – ответил Хоффнер. – Да и все, кто находится на мостике.
– Это из-за меня? – хмуро уточнил Лайонел Штерн.
Собираясь ответить, Дойл отметил краешком глаза жадное любопытство во взгляде Пинкуса.
– Мистер Пинкус, настоятельно прошу отойти в сторону и постоять там.
– Это еще почему?
– Потому что у нас состоится приватный разговор, – пояснил Дойл, освещая ему путь фонарем.
Пинкус, не возражая, пожал плечами и последовал за лучом в дальний угол, беспокойно косясь на пустые гробы.
– Вы хотите, чтобы я встал лицом к стене?
– Если будете так любезны.
– Э, нет проблем, – буркнул Пинкус, фамильярно махнул рукой и отвернулся.
Дойл жестом подозвал остальных; фонарь он прикрывал полой пиджака, и все пять лиц были едва различимы в тусклом свечении.
– Мистер Штерн, – произнес Дойл, – эти люди не остановятся перед тем, чтобы убить вас, если это позволит им получить книгу.
– А почему бы нам просто не отдать ее им? – спросил Хоффнер.
– Но у нас нет ни малейшего представления о том, где она находится…
– Она находится в моей каюте, – сказал Дойл.
Послышались изумленные восклицания.
– Джентльмены, пожалуйста, – попросил Дойл, посветив на Пинкуса, вертевшего головой у стены. – Будет время для объяснений, когда мы окажемся в другой компании, если только вы не предпочтете прочитать о себе на первой странице газеты.
– Полностью согласен, – кивнул Хоффнер.
– Поскольку им, очевидно, известно, что книги не было в багажном трюме, наши безбилетные пассажиры резонно предположили, что она все еще находится в вашей, мистер Штерн, каюте, откуда ее уже пытались забрать, убив мистера Зейлига. Уверен, что именно к вам в каюту они планируют заявиться снова, под покровом тьмы.
– Почему сейчас? Здесь? Посреди океана? – спросил Штерн.
– Да, вблизи берега их шансы сбежать незамеченными были бы выше. – Дойл уже собирался развить свою мысль, но его перебил младший брат:
– Они поняли, что нам стало известно об их присутствии на борту, и побоялись ждать дольше.
«Очень неплохо, Иннес!»
– Откуда они могли об этом узнать? – осведомился Хоффнер.
– Утечка на мостике, – ответил Дойл.
– Невозможно.
– Не через ваших людей, капитан. Через одного из злодеев.
– Но поблизости были лишь моряки в униформе.
– Боюсь, вам предстоит с сожалением обнаружить пропажу одного из ваших офицеров.
– Mein Gott, тогда мы обшарим корабль от труб до днища и найдем этих негодяев…
– Мы сделаем еще лучше, капитан, но нам нужно действовать не мешкая, в нашем распоряжении менее тридцати минут.
Дойл обратился к механику:
– Есть у вас на борту красный фосфор?
Тот повернулся к Хоффнеру, который перевел вопрос.
– Да, сэр.
– Хорошо. Принесите нам столько, сколько у вас есть, немедленно.
Плотный, приземистый механик, чувствовавший себя не в своей тарелке из-за слабого знания английского языка, получив конкретное задание, испытал откровенное облегчение, бодро отсалютовал и покинул трюм.
– Капитан, можете вы обеспечить нас каким-нибудь огнестрельным оружием?
– Конечно, его держат под замком на мостике…
– Так, чтобы не насторожить никого из ваших офицеров?
Хоффнер одернул мундир и с подлинно тевтонской гордостью заявил:
– Полагаю, с этим я справлюсь.
– Что мы будем делать, Артур? – поинтересовался Иннес.
– Расставим ловушку, – ответил Дойл.
– Правда? Здорово! Могу я принять участие? – спросил Айра Пинкус.
Дойл направил на него свет. Пинкус подкрался к ним футов на пять и находился в такой близости уже бог весть как долго.
Вообще-то можете, – кивнул Дойл.
По прошествии двадцати минут в каюте Штерна царила тишина; сквозь иллюминатор струился бархатистый лунный свет. Первым, что ее нарушило, стал едва слышный звук проникшей в замочную скважину отмычки. Несколько легких поворотов в разные стороны, щелчок – и замок открылся. Ручка повернулась, дверь медленно, дюйм за дюймом, начала отворяться, пока длина дверной цепочки не положила этому конец. Просунувшиеся в щель кусачки сдавили цепочку и перекусили последнее звено, причем рука в перчатке подхватила конец цепочки, не дав ей звякнуть о металлическую дверь каюты.
Дверь распахнулась достаточно широко, чтобы пропустить первую фигуру, с головы до пят одетую в черное, с натянутой на лицо маской. Незваный гость оглядел помещение, присмотрелся к лежавшей на койке неподвижной фигуре и придержал дверь, впустив второго визитера, одетого точно так же. Тот уверенно заскользил к койке: в льющемся через иллюминатор лунном свете зажатое в его руке тонкое стальное лезвие отливало серебристым блеском.
«Пора», – решил Дойл.
Когда человек в черном взялся за одеяло, из коридора снаружи послышался жуткий звук – жалобный, болезненный стон, высокий и громкий.
«Полегче, не перестарайся!»
Люди в черном обернулись к двери, куда просунулась голова их сообщника в такой же одежде и маске. Они выскользнули наружу, в коридор, где увидели нечто странное.
В дальнем конце темного коридора появилось светящееся привидение – офицер в цепях, рваном мундире, с темными провалами глазниц на серо-зеленом лице. Жуткий призрак издал стон, потряс цепями, угрожающе воздел руки и шагнул в направлении троицы в черном – чем отвлек их внимание.
В тот же миг Дойл сбросил одеяло, сел на койке и направил на них оружие.
– Не двигаться!
При звуке его голоса дверь каюты напротив открылась, и на пороге появился Иннес с пистолетом в руке.
Один из людей в черном мгновенно бросился молодому человеку под ноги и сбил его на пол. Падая, он нажал на спуск, пуля ударила в металлический потолок и рикошетом угодила в покрытый ковром пол. К тому времени, когда выстрелил Дойл, остальные двое ночных гостей с невероятной скоростью разбегались по коридору в противоположных направлениях. Этот выстрел тоже не достиг цели, пуля отскочила от переборки.
Дойл устремился к двери. Один из бежавших убийц налетел прямо на призрака, светящаяся фигура кувыркнулась и исчезла за углом. Второй беглец мчался прямиком туда, где поджидали в засаде капитан, Штерн и механик.
Третьего нападавшего лежавший на полу Иннес успел схватить за лодыжку. Преступник обернулся и свободной ногой ударил его по левому запястью. Вскрикнув, Иннес разжал пальцы, но в этот миг подскочивший Дойл с размаху приложился к затылку противника прикладом. Его припечатало лицом к перегородке, однако он не только не рухнул, но, развернувшись кругом, нанес Дойлу такой удар ногой в корпус, что тот, влетев в дверь и пролетев через всю каюту, врезался в жесткую раму койки.
Однако когда человек в черном наносил этот удар, Иннес подсек ему опорную ногу, и он, потеряв равновесие, с глухим стуком ударился о дверь. Дойл-младший поднялся на колени и с размаху влепил кулаком ему в голову. Дойл-старший тем временем снова выскочил в коридор и, тяжело дыша, приставил дуло к груди поверженного противника.
– Двинешься – стреляю!
У человека в черном хватило ума не двигаться, и запыхавшийся Дойл не мог не порадоваться тому, что Иннес оказался под рукой и не подвел. Кулак у него крепкий, да и присутствия духа ему не занимать: похоже, выучка у фузилеров что надо.
– Мы поймали его? – спросил опасливо стоявший поодаль, футах в десяти, «призрак».
Дальнейшее произошло мгновенно, братья не успели отреагировать: задержанный ими человек внезапно выхватил из кармана небольшой пистолет, приставил его прямо к собственному виску и выстрелил.
– О боже мой, он мертв? – простонало «привидение».
– Конечно он мертв, Айра, – с крайним раздражением ответил Иннес. – Он выстрелил себе в голову.
– Но зачем, бога ради, ему было совершать столь безумный поступок? – удивленно пробормотал журналист, опершись о стену и растерянно пытаясь оттереть фосфор со своих перчаток.
– Вы же репортер, – ответил Дойл с не меньшим раздражением. – Почему бы вам не спросить его? Оставайся здесь, Иннес. Я вернусь.
Дойл быстро двинулся по коридору налево.
– Иисус, Пресвятая Дева, я страшно перепугался и не стыжусь в этом признаться. Кажется, я сам себя испугал, – сказал Пинкус, обмахиваясь своей светящейся шляпой. – Скажи, как я? Со мной все в порядке?
– Ну, если с карьерой журналиста не получится, всегда можешь наняться в какой-нибудь старый дом привидением.
– Спасибо, звучит заманчиво.
– Помоги мне. Нам нужно оттащить его отсюда, пока о происходящем не узнали пассажиры.
– Конечно, дружище, как скажешь.
Пинкус наклонился, и Иннес пригляделся к нему повнимательнее: блестящие ручейки пота, сбегавшие по его лицу, создавали впечатление, будто оно тает.
– Пожалуй, от греха подальше не помешало бы и тебе скрыться.
Дойл нашел Лайонела Штерна и механика в конце коридора, в темноте у люка; они склонились над капитаном Хоффнером, который сжимал раненую руку.
– Мы слышали выстрелы, – сказал Хоффнер. – Mein Gott, он налетел на нас так быстро, что я не успел…
– Как тень, – встрял механик.
– Он бежал прямо на нас, – подхватил Штерн. – Все произошло настолько быстро, что я просто не успел заметить, в каком направлении он скрылся.
– Ничего страшного, – сказал Дойл, наклонившись, чтобы внимательно рассмотреть палубу. – Он сам нам покажет. – И указал на ковровую дорожку, которую после Пинкуса также покрыл тонким слоем фосфора.
Дойл велел Штерну оставаться с Хоффнером, а сам вместе с низкорослым механиком, вооруженным здоровенным разводным ключом, последовал по слабо светящимся фосфорным следам на палубу.
Луна спряталась позади наплывавшей гряды облаков, но благодаря темноте свечение следов было даже заметнее. Корабль, не имевший возможности разрезать волны, оказался отданным на волю качки, его палубу обдавало холодными солеными брызгами, натянутые лини гудели, как струны арфы, на свистящем ветру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65