– Веками мы перестреливались! – горячился он. – Иногда на это уходили не одни сутки. Всё зависело от случайности, оплошности одной из сторон. А тут вдруг мальчишка отправляется в гущу окопавшегося врага и спокойно садится сверху! Сидит и хохочет! Как это называется?
– Военная смекалка!
– Вообще-то, я согласен, так именно и называются действия Леса. Но ты-то, Стас, уверен, что его действия безопасны?
– Вполне уверен. И всем отрядам рекомендую ими воспользоваться. Сбережём людей, время и получим пленных. Думаю, наше начальство будет весьма радо. Давненько мы не брали в плен целёхоньких ютров, все попадали к нам полутрупами.
– Хорошо, попытаемся и мы воспользоваться новой тактикой.
– Желаю удачи, – сказал подсотник и посоветовал подчинённым отдыхать.
Впервые за долгие годы отряд, первым пробившийся к центральному стволу, не стал соваться в другие проходы, чтобы поспешить на выручку товарищам. Бойцы расселись под огромным куполом и весело болтали кто о чём. Лишь несколько часовых с самострелами вглядывались в глубину ствола: не покажется ли подмога врагу? Да ещё конвоиры следили за пленными, чтобы те не разбежались: оставь ютра без присмотра, он мигом начнёт вгрызаться зубчатой шапкой в ближайшую стену. Чуть недоглядел, а он уже уползает, как червяк, по узкой дыре. Не успеешь схватить за ноги – считай, что ушёл. Кто ж за ним по узким-то норам гоняться решится?
Гессер сидел привалившись спиной к округлой стене и слушал, как бойцы из головного отряда переговариваются по вещун-связи.
– Непривычно как-то.
– Ходил же ты в атаку не снимая щита.
– Ходил, кто же спорит? Идти-то не страшно, боязно садиться на яму.
– Вспомни, что ни стрела, ни меч щит не пробьют.
– А к-шлем? Вдруг проколет? Мне лишняя дыра в заднице ни к чему.
– Да кабы к-шлем пробивал, магическую оболочку, ютры тогда б на четвереньках в атаки ходили! Бодали бы нас.
– Тоже верно. Тогда без опаски сяду, заткну ему выход.
– Давай.
– Ой!
– Чего охаешь?
– Дак подбрасывает!
– Ну и пусть подбрасывает. Покачает, покачает да притомится. Эх, эх!
– Что, и тебя снизу толкают?
– Пускай подёргаются. А знаешь, это даже приятно – словно на качелях…
Джору переключился на другую пару.
– Что делать? – спрашивал один боец ОМО другого. – Ютр из ямы вылез, я его накрыть не успел.
– А ты его пинками, Коля Тозов, пинками назад спихивай, – посоветовал собеседник.
– Сейчас я ему пенделя отвешу. Получай, гад прыгучий!
– Так его, а то больно ушлый!
– Загнал-таки. Вот теперь сядем поудобней…
– Арканщики, приготовились!
– А вы, ребята, вдвоём хватайте Розова!
– Метай!
– Затягивай!
– Выдёргивай!
– Наручники готовь!
– Ишь дёргается. Не нравятся мешки на лапах!
– Что, неудобно в наручниках руны рисовать? Так ты их и не рисуй, а то моду взяли – чары злые творить!
– Совсем обнаглели! Ничего, в плену-то мы вам рога пообломаем!
– Без к-шлемов тихими станете, мирными!
– Слушай, Ростин! Слышишь меня? – спросил бригадир.
– Да, конечно.
– Как прошёл захват?
– Блестяще! Обе дюжины повязали. Один, правда, пострадал в перестрелке, но и у того ноги целые, до лагеря доведём.
– Трудно было?
– С чего бы это? Как по грибы сходили, набрали лягух. Стас, передай Лесу Нову мою личную благодарность. Вот же выдумщик! Сколько он нам времени сберёг, про жизни я уж и не говорю… Эй, подсотники два, четыре и пять!
Командиры подсотен вразнобой откликнулись.
– Слышали мой разговор со Стасом Ростиным? Вот и хорошо. Я с первой подсотней проверил новую тактику, способ безотказный. Назначьте людей, которые накроют стрелковые ячейки и станут на подхвате, а ещё арканщиков. И вперёд! Исполняйте.
– Бригадир, бригадир! – закричал подсотник-два. – Не успели мои люди дойти до ютрских позиций, как те повыскакивали из ячеек и бросились наутёк!
– Нагнать! – рявкнул бригадир.
– Это вряд ли. Умчались как скипидаром намазанные.
– Так стреляйте.
– Они, паразиты, в защитных оболочках улепётывают.
– Ладно, двигайтесь вслед. Мы их тут, у центрального ствола, встретим… Ростин!
– Да, бригадир.
– Натяните сети у выходов два, четыре, пять. Бегут ютры прямо к нам в руки.
– Понял, бригадир, – отозвался Ростин и принялся отдавать команды.
Откуда ни возьмись, появились сети. Бойцы ОМО умело и расторопно развернули их и замерли в ожидании добычи. Засадные отряды ютров влетали в силки и яростно вопили, пытаясь вырваться. Чтобы воспользоваться мечами, они снимали щиты, но лесичи набрасывали сверху новые сети, стягивали края, а затем по одному извлекали длинноносых и тут же затягивали гайки наручников. Обезвреженных ютров сгоняли в кучу.
Наконец все отряды собрались в огромном гроте у центрального ствола. Подсчитали потери, они оказались минимальными, – двое легкораненых да один с вывихнутой ногой. Зато пленных набралось больше сотни. Бригадир был ужасно доволен таким раскладом. Весёлым голосом он отдал приказ построиться в колонны по трое и каждой подсотне двигаться по своему туннелю. Сомнительная, с точки зрения Джору, честь выводить ютров наружу досталась отряду Ростина.
– Пленные – ваша заслуга, – сказал бригадир, – вам их и конвоировать.
Подсотни потопали в темноту подземных ходов. Гессер со своей дюжиной задержался посмотреть, как станут забрасывать ствол энергетическими пакетами. Пакеты, похоже, были кожаными и по виду мало чем отличались от мешков, которыми пресекали ютрскую магию. Бойцы из сапёрной дюжины сбросили вниз по паре пакетов и быстро отошли к стенам грота. Долгое время ничего не происходило, – наверное, мешки никак не могли достичь дна ямы. Бездонная она, что ли? – подумал хан. Снизу громыхнуло, свод грота багрово озарился, затем по нему побежал хоровод бликов и из ствола вырвался сноп пламени.
Джору следил, как оплавляются и рушатся вниз винтовые нарезы подъёма, как затягивается, пузырясь по краям, дыра ямы. Мигнув напоследок, отверстие исчезло со звуком резко сведённых ладоней. Подземелье погрузилось в такую тьму, что хан перестал различать детали даже истинным зрением.
– Пошли отсюда, – сказал сапёрный дюжинник. – А ты, Лес, никак решил остаться?
– Ну уж нет, хочу назад, в казарму. На мягкую постельку.
– То-то же. Тогда забирай своих орлов и – вперёд. А мы пойдём замыкающими.
До выхода из туннеля они добрались без приключений. На улице стояла глубокая ночь, ярко светились звёзды. По небу плыли две луны – золотая и серебряная. К этому зрелищу Гессер никак не мог привыкнуть. Откуда взялись две луны? Может, ту, что осеняет небеса его родной Мундарги, ютры перегрызли? Перекопали своими зубастыми к-шлемами, она и раздвоилась… Откуда взялись ютролли, он не знал. Слышал только, что явились из иного мира. А где тот иной мир находится? Почему бы и не на луне?
В прохладе осенней ночи их ожидали сытые застоявшиеся кони. Бойцы запрыгнули в сёдла и погнали пленных ютров ко входу номер один, месту сбора…
В лагере ждали возвращения бригады. Похоже, что никто и спать не ложился. Вещун-слухом Джору разобрал: там уже в курсе, что отряд возвращается с невероятно огромной добычей.
– Лес Нов, – говорили, – в одиночку голой задницей наловил сто ютров!
ГЛАВА 20
Битва за Мундаргу
Колдун колдуна видит и с бодуна.
Дэвид Копперфилд
В эту ночь всем соплеменникам Идзанаки приснился почти один и тот же сон: все они угодили в страну мёртвых. Эмма, властитель мёртвого царства, подытоживал каждому добрые и дурные дела, строго судил и определял меру наказания. Потом показал каждому посмертную судьбу знакомых предков, родственников и знакомых и отпустил души назад на землю. И о чём-то очень строго предупредил, – плохо, что никто из сон этот видевших не запомнил смысла грозного предупреждения. Сходились в одном: Эмма был сердит, серьёзно сердит.
Подвластные Паку племена видели во сне огненных собак пулькэ из страны мрака, которые пытались разгрызть луну и солнце. Стражи могил, каменные люди Сочин, гонялись за живыми, норовя зашибить табличками с именами мёртвых всякого, кто под руку попадётся. За военными бежали сочины с мечами, словно стараясь вдолбить что-то чрезвычайно важное столь суровыми мерами.
К омогойцам во сне явился родоначальник злых сил Улу тойон в виде чёрного медведя. Он грозно ревел и обещал устроить жестокий суд и применить самые суровые репрессии, вплоть до высшей меры наказания – лишения сюра, сверхъестественной энергии, воли. А без сюра жизнь становится пресной, пропадает самое главное желание – жить. Но и в этом сне осталось неясным, за какие такие грехи последует наказание, каких поступков следует избегать, чтобы не гневить Улу.
Общих совещаний вожди племён обычно не устраивали, потому что, во-первых, никак не могли решить, кто из них более прочих достоин возглавить объединённые войска, а во-вторых, просто не могли найти общего языка – цели у всех были разные. Одни искали страну восходящего солнца и прочных корней, другие – край вечной прохлады, третьи – мифическую страну Соболь, где пушные звери бродят прямо под окнами и чуть ли не сами с себя сдирают шкуры для богатых одежд счастливого населения. Вот и на сей раз главари не стали собираться. Что толку попусту болтать о снах, значения которых никто не знает? Ну видели мёртвых, и что из этого? Живых вон каждую ночь видят, но никто по такому ничтожному поводу собраний не собирает.
Зато другое предупреждение оказалось более убедительным: из окрестностей, ещё вчера буквально кишевших дичью, вдруг исчезли все звери и птицы. Вчера ещё рябчики-сеголетки чуть ли не на головы садились, а сегодня неизвестно куда сгинули. Пропали краснобровые глухари, степенно клевавшие камешки на плёсах таёжных речушек, даже совы по ночам ухать перестали. Впервые за много дней поздний ужин готовили из запасов, ни одна охотничья ватага из срочно отправленных вождями для добычи свежанины не принесла ни лапки, ни крылышка. Люди сидели у костров мрачные, вспоминая страшный сон и неудачливый день. Один Сотон сиял, веселясь. Радовался, что скоро с самозванцем будет покончено и ему наконец-то достанется ханский трон. Почему власть не останется у Идзанаки, Пака или Омогоя, он не задумывался.
Идзанаки отыскал его у огня и раздражённо спросил:
– Сотон, куда подевалась дичь?
– Какая ещё дичь? – удивился юртаунец.
– Самая обыкновенная. Сегодня охотники за целый день не встретили ни рябчика, ни глухаря, ни козы, ни зайца.
– А, вон ты про какую! Так её наверняка самозванец прогнал. Жалко ему, что мы вечерком поужинаем славно. Думает: пускай-ка на солонине посидят.
– А он разве такой великий волшебник, что может зверями командовать?
– Джору-то? Да нет, конечно. Так, поколдовывает помаленьку. А настоящего искусства не знает.
– Как же тогда сумел нас всех без свежего мяса оставить?
– Видно, приманил чем зверей и птиц. Наобещал им с три короба…
– Так он, выходит, звериный язык знает?
– Откуда? Кто бы его научил? Я? Нет, я его не учил.
– Но ты сам же говоришь, что самозванец мог пообещать что-то зверям.
– Это я для красного словца приврал.
– Тьфу на тебя! – обиделся Идзанаки. – Отвечай толком: куда дичь подевалась?
– Я же говорю: Джору виноват, – внятно, как для глуховатого, отвечал Сотон.
– Это я уже слышал. А ты объясни, как он это сделал, если колдун никакой?
– Как-нибудь да сделал, – безмятежно объяснил организатор похода. – Может, устроил шум великий.
– Так ведь не было никакого шума!
– Твоя правда. Шума не было. Может, он тайгу поджёг, вот звери и убежали?
– И где же горит? Ты запах дыма чуешь или отблески огня видишь?
– Нет, не вижу.
– А чего тогда попусту мелешь?
– Я догадки высказываю. А может, самозванец собрал их всех в котловине и там теперь повернуться негде: шаг ступишь – обязательно на чей-либо хвост или лапу наступишь. Да ладно, Идзанаки, не о чём беспокоиться. До Юртауна остался один дневной переход. Там и наедимся.
Наутро все поднялись ни свет ни заря. Наскоро попили отвара из трав и ягод и тронулись к перевалу, за которым должна была открыться заветная для всех племён страна. Люди вели себя оживлённо, зато скот упрямился, не желал идти в гору. Так что первое сражение довелось вести не с противником, а с безмозглыми баранами да коровами. Те мычали да блеяли, погонщиков не слушались и всё время норовили повернуть обратно – под гору двигаться не в пример легче. Люди кнутами махать устали и заморились до того, как достигли высшей точки перевала.
А наверху стали кони. Остановились как вкопанные.
Внизу виднелись выстроенные по линейке юрты, но ринуться вниз, в долину, не было никакой возможности. Лошади доходили до какой-то определённой границы и вставали на дыбы. Как их ни хлестали плётками, как ни тянули за уздцы, не желали они вниз идти.
Впервые вожди собрались на совещание. Все понимали, что скотину не пускает в долину могучая волшебная сила, не знали другого – как с ней бороться. Решили спросить совета у Сотона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58