– Дюжина, – передал Гессер по вещун-связи, – приготовиться к исполнению приёма «дверь-зверь».
Он, Март и Крюк перестали надвигаться на ютров, на миг замерли. Следующая тройка взвела самострелы и прицелилась в зря махавших руками длинноносых врагов.
– Дверь! – выкрикнул Джору и, уже падая, добавил: – Зверь!
Щёлкнули расправляющиеся тетивы, трое бойцов сразу поднялись, включая защиту. И вовремя, потому что, пока валились навзничь пробитые тела врагов, залп стрел прилетел из темноты (впрочем, залп – громко сказано, стреляли из двух луков, хотя хан и не мог бы поручиться за точность подсчёта: цифра «два» взялась ниоткуда), щиты спасли стоящих сзади соратников. Сами они закрыться не успели бы: нельзя одновременно стрелять и творить защитные чары.
– И что дальше? – спросил Гессер.
– Думай, – откликнулся Тынов. – Ты командир.
– С мечами – вперёд! – выкрикнул дюжинник и, обнажив меч, прыгнул в неизвестность, на лету убирая щит. Лезвие, летящее сверху вниз и слева направо, вошло в мягкое и упругое, неподатливое, как тесто, нечто, где и застряло.
– Порядок, – сказал Март, вытирая клинок об одежду убитого им ютролля. – Но объясни, как ты догадался?
– О чём?
– Что ютров всего пятеро.
– Знаешь, сообразил, что это никакая ни засада, а простая группа проходчиков. Мы же вошли в туннель, не дождавшись даже окончания работы. Застали ютров врасплох. Вот и наткнулись именно на проходчиков. А их, ты сам мне рассказывал, бывает пять и никогда шесть или четыре. Трёх уложили по команде «дверь-зверь», а с двумя оставшимися мы с тобой только что разобрались.
– Ну ты даёшь, Лес! – восхитился друг и наставник. – Я-то решил, что напоролись на настоящую, глубоко эшелонированную группу. А ты вмиг раскусил… Пойдём вслед за отрядом или проверим рукав на предмет засады? – спросил он.
Гессер глянул на стены свежего прохода. Неровные, кое-где капает. Представил, как вода станет попадать за шиворот, и совсем было решил отказаться – нечего, мол, соваться в эту грязную нору, – даже рот открыл, но с удивлением услышал совсем другое:
– Да, Март, пойдём в рукав. Дюжина, за мной! Связался с подсотником, рассказал о короткой стычке и о принятом решении проверить свежий проход. Ростин его действия одобрил, хотя и сказал, мол, сам он лично сомневается, что ютры станут укрывать засадную группу в незавершённом туннеле.
– Потому и решил идти, – сознался Джору, – что я точно бы не стал в нём прятаться. Сыплется земля, вода капает, кругом грязь. Так и тянет повернуть назад.
– Чего ж идёшь?
– И развернуться не могу. Чую, что надо двигаться.
– Иди, – сказал подсотник. – Я твоим чувствам, Лес, доверяю.
– Станем проверять ход, – сообщил Гессер своей дюжине и первый шагнул в неизвестность. – За мной!
Как ни странно, двигаться в рукаве с шершавыми стенами можно было быстрей, подошвы не скользили по гладкой корке уклона, и идущие по краям ступали уверенней, потому что податливость почвы упрощала ходьбу по дну желоба. За шиворот действительно изредка капало или просыпалась струйка песка, вот и все неудобства. Света по-прежнему не зажигали, обходились истинным зрением. Джору рассудил, что создание магических огней для освещения привлечёт ненужное внимание к отряду. А так всё-таки остаётся надежда, что дюжина пройдёт рукав без приключений и, если даст Батюшка, сумеет незаметно зайти в тыл врага.
От подсотника Ростина пришло сообщение, что чародеи вступили в бой с ютрами. Противники обстреливают друг друга, но без заметных результатов. Магические щиты успешно отражают удары, потерь нет.
– Может быть, мы сумеем зайти им со спины, – сказал Гессер. – Думаю, вам бы такая подмога не помешала.
– Попробуй, Лес. Это была бы неплохая поддержка, – согласился подсотник.
Дюжинник приказал отряду ускорить движение, шаги его стали шире, но тут же заметил, что идущие с ним в ряд Март и Рост не поспевают – мешает закругление стен.
– А что если вытянуться в цепочку? – спросил Тынова. – Это не опасно?
– Если не напоремся на засаду, то нет, – отозвался приятель.
– Тогда дюжине перестроиться в цепь! – скомандовал Джору.
Люди выстроились друг-другу в затылок, и Гессер повёл их вперёд. Такой строй позволял не только идти быстрым шагом, но даже бежать. Хан понимал, что всё время бежать нельзя, бойцы могут выбиться из сил или просто запыхаться. О какой меткости может идти речь, если её ведёт стрелок с сорванным дыханием? Поэтому бег он перемежал ходьбой. Март его поддерживал:
– Молодец, Лес, только не увлекайся. А то выскочим на врагов не готовыми к бою.
– Кажется, я вижу выход из рукава, – сказал дюжинник.
– Прежде чем войдём в следующий туннель, – посоветовал Тынов, – останови отряд и вели перестроиться в колонну по трое.
У пересечения ходов дюжина замерла. Гессер осторожно высунул голову и огляделся. Надежда его сбылась: они вышли в тыл защитникам туннеля. Ютры вырыли ямы, в которых и укрывались от стрел головного отряда лесичей. Чародеи закрывались магическими щитами и делали залп по команде «дверь-зверь». Только передняя тройка не снимала чары, чтобы освободить стрелкам сектор обстрела, как они с Тыновым, а прямо в магической оболочке бросалась плашмя на землю и тут же поднималась на ноги, прикрывая товарищей. Стрелы ютроллей ломались о щиты, болты лесичей прошивали пустое пространство.
Дюжинник выпустил в проход тройку бойцов со взведёнными самострелами. Они спокойно дождались, когда настанет очередь для залпа ютров. Те высунулись из укрытий, натягивая тетиву. Басовито пропели луки, коротко щёлкнули самострелы. Три ютра свалились в свои ямы с короткими стрелами в спинах. Гессер убрал стрелков в обходной рукав, опасаясь шального болта, выпущенного рукой тех, с кем делил комнату с надписью: «Третья подсотня». Он решил, что не стоит пользоваться чарами, зная, что магия привлечёт внимание врагов: заклятия для тех, кто владеет истинным зрением, видны так же ясно, как вспышки в темноте.
Клацнули самострелы, пропели луки, самострелы… луки и самострелы одновременно. И ещё тройка ютров исчезла в ямах навсегда, как надеялся Джору.
И всё было бы прекрасно, уничтожили бы они врагов без шума и особых хлопот, но хан вдруг оглушительно чихнул. Пыль, понимаете. Отголоски чиха, казалось, прокатились под сводами. Ютры моментально развернулись и принялись пускать стрелу за стрелой в сторону постороннего звука. Ясно, что дюжиннику следовало бы укрыться в рукаве и переждать, когда кончится переполох. Но он остался, потому что вдруг осознал: такое сражение исподтишка ему глубоко противно, нельзя уничтожать живых существ подлыми методами, даже если они твои смертельные враги, – совесть замучит. Неожиданно для себя он двинулся прямиком на позиции врага. Ему, укрытому в защитную оболочку, стрелы были не опасны. Гессер неторопливо приблизился к яме и… сел сверху. Оглянулся на свой отряд, соратники рты поразинули.
– Март, – спросил он в голос, – чего ты там к стенкам жмёшься? Штаны протрёшь.
– А что ты там делаешь? – неуверенно спросил Тынов.
– Заткнул задницей стрелковую ячейку.
– Зачем?
– Чтобы сидели спокойно, а то стреляют почём зря, продвигаться вперед мешают.
– Тебе помочь?
– Конечно, Март. Иди сюда, заткни соседнюю дырку.
Тынов неуверенно выглянул из рукава, не понимая, шутит приятель или говорит всерьёз.
– Сколько мы воевали в подземельях, стреляли издалека, но ни разу никто не пробовал встать и так лениво подойти да и сесть, – отозвался он. – А знаешь, Лес, попробую-ка я сделать-по-твоему.
Гессер с недоумением следил за его робкими движениями. Чего он опасается? Магическая защита для стрел непроницаема. Плеснуть бы ему кипятка на задницу, весело подумал он. Быстрее бы двигался.
– Эй, Март! – крикнул Он.
– Чего тебе? – Приятель отвечал почему-то полушёпотом.
– Садись скорее, я тебе кое-что покажу. Только не мне на колени! – рявкнул дюжинник, видя, что Тынова почему-то повело в сторону. – Ты не девка, чтобы я тебя на коленях держал. Вон ячейка со мной рядом, садись, только смотри, чтобы ютры снизу тебя не просверлили.
С трудом сдерживаясь, чтобы не прыснуть со смеху, он наблюдал, как Март присаживается над ямой на корточки.
– Да ты никак решил их обгадить? – спросил он.
– Нет, я просто…
– Просто садись! Ничего тебе зелёный карлик не сделает. И шапка ему не поможет, хоть и злобная.
Сам он ощущал сотрясение почвы – это бился пойманный в ловушку и напуганный ютр.
– Садись, садись. Покачайся, как на качелях.
Приятель решился. Его тут же слегка приподняло, отпустило, опять приподняло. Это зубастая шапка пыталась пробить магическую оболочку, чтобы вырваться на волю. Джору захохотал, чуть погодя и Тынов засмеялся – сперва сдержанно, а потом во весь голос, качаясь на волне чужой бессильной злобы.
– Эй, мужики! – обратился дюжинник к своим соратникам. – Надевайте щиты и ступайте сюда. Будем брать пленных. Это весело.
Его закалённые в боях товарищи выдвинулись в проход, но приблизиться к командиру с наставником не решались. Сказывалась многолетняя привычка действовать по-уставному: закрываться щитами, стрелять, закрываться… Но, видя, как развлекается начальство, они тоже заулыбались, и вскоре под сводами туннеля раздавался громовой хохот, когда пленённые ютры подбрасывали особенно высоко того или другого бойца. Стали даже заключать пари, чей пленный крепче осерчает и приподнимет своего мучителя повыше. Измерить высоту было невозможно, поэтому Гессер предложил определить победителя чуть поздней: им окажется тот, на чьей заднице останется самый большой синяк. Предложение вызвало новый взрыв хохота.
– Лес, что вы там развеселились? – по вещун-связи обратился к нему подсотник. – Никак не пойму, чем вы все там занимаетесь?
– Да вот противников в плен взяли и теперь качаемся.
– Как это качаетесь?
– Сели сверху на их стрелковые ячейки, а ютры толкаются, пытаясь вырваться на волю.
– Ничего не предпринимайте! – приказал Ростин. – Я сейчас подойду и разберусь.
– Давайте быстрее, – сказал Джору, – а то мы тут лопнем со смеху.
Когда основная часть отряда во главе с подсотником вышла на них и до бойцов ОМО дошло, каким именно образом «этому выдумщику Лесу» удалось пленить грозную засадную группу, они по-хватались за животы. Смеялись все, кроме Стаса, который напряжённо думал: а как же теперь извлечь пленных из ям? Сперва подсотник хотел просто заколоть врагов, потом сообразил, что доставить пленных в лагерь намного почётней. Поэтому предложил такой порядок: взлетевшего в воздух бойца подхватывают и оттаскивают в сторону двое других, а третий забрасывает в ячейку аркан. Ютра с прижатыми к бокам руками вытаскивают наружу.
Приготовили верёвки и повыловили пятнадцать зеленорожих «лягух». В ямах, оказывается, они сидели по двое. Девять ютров были уничтожены стрелками зашедшей с тыла дюжины. Мёртвых оставили лежать на дне, а живых с гиканьем вытянули и надели на лапы плотные кожаные мешки, чтобы творить заклятья было несподручно.
Мешки держались с помощью металлических лент, концы которых скреплялись болтом и гайкой. Гессер долго ломал голову, когда впервые увидел резьбовую пару: как же так, почему эта штука надевается на эту и не падает? Слово «резьба» ничего не объясняло, резьбу он знал – на скамейках, на других деревянных изделиях. Резьба изображала растения или животных, а вот что изображает «резьба» на болтах? В конце концов он разобрался, что ничего она не изображает, а просто служит одной определённой цели – скрепляет два или три предмета покрепче любого гвоздя. Болты и гайки делали юты, а лесичи ими пользовались. Товарищи по казарме утверждали, что с помощью болтов юты собирают такие железные телеги, которые сами собой ездят безо всяких лошадей. Таких машин в лагере ОМО не было, чародеи ими не пользовались, потому, что злобные ютры умели с помощью чародейства испортить любой механизм (а железные телеги и были этими самыми механизмами).
А сейчас хан заинтересовался: неужели ютры не сумеют открутить гайку с болта, чтобы освободиться? Ведь нет ничего проще, чем открутить гайку. Обратился к приятелю.
– Да что ты! – искренне удивился Март. – Болт и гайка – это механизм. А управляться с механизмами ютры не умеют. Ну испортят они резьбу, тогда гайка тем более не открутится.
Короче, пленным надели на лапы мешки, закрепили полоски и погнали вперёд. Даже связывать не стали. Вскоре подсотня Ростина добралась до центрального ствола – широкой ямы, вертикально уходящей вниз. Даже с помощью истинного зрения дно не просматривалось. По краям дыры вилась дорожка, напомнившая Гессеру именно резьбу в гайке.
Подсотник связался с бригадиром и доложил, что отряд достиг ствола. Старший командир удивился, что третьей подсотне удалось так быстро справиться с заданием.
Стас рассказал ему о нетрадиционном тактическом приёме дюжинника Леса. Бригадир долго не верил, что можно так просто одолеть засадную группу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58