Дьюранд оставался с конём до последнего — больше он ничего не мог для него сделать.
Когда все было кончено, Дьюранд поднялся с земли. Его трясло. Он собрал скатанные постели, лютню, свёрнутую кольчугу. Гермунд сначала стоял рядом, не говоря ни слова, а потом принялся помогать.
Дьюранд с трудом подавил в себе острое желание вернуться в деревню и навсегда отучить её жителей прогонять прочь путников, ищущих ночлег.
Измотанные, голодные, окоченевшие от холода Дьюранд и Гермунд побрели на запад. Кольчуга, которую Дьюранд положил себе на плечо, давила, словно проклятие, но он даже не допускал мысли бросить её — десятки тысяч железных колечек и заклёпок, которые кузнец умело сплёл и закалил в горне. И кольчуга, и Брэг были подарены Дьюранду Киреном. Без кольчуги рыцарю не обойтись, она стоила целую деревню. От усталости голова Дьюранда стала подобной пустому горшку — в ней не было ни единой мысли.
Они шли и шли. Им не дойти до Редуиндинга в срок, но Гермунду не удалось уговорить Дьюранда отказаться от затеи. Они проходили мимо свинопасов, сбивавших с дубов последние жёлуди для своих стад, мимо женщин в полях, которые, согнувшись, размахивали серпами над жнивьём. Когда поля сменялись болотами, они видели, как бедняки ходят босыми по грязи, срезая тростник. Лига сменяла лигу. Око Небес звало их на запад.
Как-то они спросили у бедняков дорогу. Несчастные с ног до головы были перемазаны грязью, отчего были похожи на покойников, и все же улыбались. Один из них поклонился, каким-то невероятным образом распознав в Дьюранде человека благородного происхождения. Дьюранд кивнул в ответ и, повернувшись к Гермунду, произнёс:
— Не зависимо от того, что я делаю, есть и другие, чья судьба горше моей.
Гермунд рассмеялся и, кивнув на свёрнутую кольчугу, лежащую на плече Дьюранда, сказал:
— Можешь её надеть. Посмотрим, что ты запоёшь.
— Ты прав, если бы я шёл, облачённый в доспехи, мой удел был бы куда как печальней.
Когда они спустились в долину, уже вечерело. Первый день пути подходил к концу.
Дьюранд повернулся к собирателям тростника:
— Как называется это место?
Крестьяне переглянулись, и один из них ответил:
— Деревня Балян, сир.
Название Дьюранду ничего не говорило. Он повернулся к скальду, чтобы спросить, сколько они прошли. Выражение глаз скальда сказало Дьюранду больше, чем он хотел знать.
— Сколько мы прошли?
— Три лиги, Дьюранд. Примерно три лиги.
Дьюранд кивнул. Им предстояло пройти девяносто лиг.
Ошеломлённый, он поблагодарил крестьян и принялся взбираться на холм. Если судьба им не улыбнётся, они скоро умрут от голода.
С вершины холма они увидели раскинувшуюся перед ними долину, через которую серебряной лентой бежала река Бэйндрол. Око Небес клонилось к закату, заливая светом первые зеленеющие всходы озимых.
За спиной Дьюранда тяжело вздохнул Гермунд.
— Слушай, я договорился с крестьянами. Они обещали накормить нас и дать место у костра, если мы им поможем…
Лучи солнечного света сверкнули, отразившись от металлической колонны, змеящейся по склону холма за рекой. Дьюранд, казалось, мог ясно различить шпоры, рукояти мечей, гребни шлемов, ярко сияющие в лучах Небесного Ока. Кавалькада всадников словно явилась прямо из его грёз.
— Рыцари, — тихо вздохнул Дьюранд, словно боялся, что звук его голоса развеет прекрасное видение и кавалькада исчезнет.
— Дьюранд, что это?
Дьюранд, сжав в руке край плаща, смотрел, как рыцари один за одним исчезают за гребнем холма. Наконец-то судьба улыбнулась ему.
Ждать он не будет.
— За мной, скальд, — крикнул Дьюранд, бросившись вниз по склону холма. Он не даст такому подарку судьбы выскользнуть у него из рук.
— Куда ты несёшься? — пыхтел сзади Гермунд. — Я не собираюсь скакать через живые изгороди.
Они неслись мимо работающих в полях крестьян, обрушивавших на них проклятья. И вдруг на их пути оказалась река шириной никак не меньше двадцати саженей. Куда ни глянь — ни моста, ни брода.
— Если ты решил от меня сбежать, — пошатываясь, сказал Гермунд, — то зря остановился. Я ещё полон сил.
— Нам надо перебраться!
— Ладно, — скальд тяжело дышал. — Но я… настаиваю… ничего не сказал… ни слова… ты сошёл с ума… какой-то лесной демон… овладел твоим разумом…
Скальд поднял брови, ожидая от Дьюранда объяснений. Когда же их так и не последовало, он хмыкнул:
— Ладно. Думаю, я знаю, где мы находимся.
Они потратили полчаса на поиски моста. Дьюранд все тянул шею, в надежде разглядеть сверкающие на солнце доспехи, но тщетно.
Наконец скальд махнул рукой на воду, бурлящую у тысяч мелких камней, пересекавших реку.
— Думается мне, что перед нами Койстрильский брод, — пояснил скальд. — Некогда здесь разыгралась страшная битва.
Гермунд кинул взгляд на руины стен, которые покрывали склоны холмов.
Дьюранду больше ничего не надо было знать. Согнувшись под тяжестью доспехов на плече, он прыгнул в реку. Когда они взобрались на холм, возвышавшийся на противоположной стороне реки, у него перед глазами плыли красные и чёрные круги. Перед ними раскинулась пустая дорога. Всадников нигде не было видно.
— Здесь проезжали, — Гермунд, утирая пот, показал на истоптанный тракт. — Их было не так уж и много — около двух десятков. У некоторых были хорошие лошади. Следы оставили не крестьянские лошадки и не коровы. На копытах были подковы.
— В тот момент, когда я их увидел, они были здесь.
— Значит, мы ищем не коров, а рыцарей? — помолчав, спросил скальд.
— Точно.
— Спасибо, что, наконец, мне все объяснил.
Дорога в том месте, где они стояли, расходилась. Одно из ответвлений тракта уводило прочь от реки. Гермунд опустился на колени и принялся ощупывать следы, втоптанные в грязь тракта.
— Нам надо нагнать их, — сказал Дьюранд.
— Они поехали в направлении Торментиля. Это довольно большой городок, стоящий на краю леса в паре лиг на запад отсюда.
Дьюранд поднял лицо к Небесному Оку — по его прикидкам до заката осталось ещё несколько часов.
— Впрочем, они могут остановиться, не доезжая до Торментиля. Они вообще могут куда-нибудь свернуть.
— Торментиль, — медленно произнёс Дьюранд, словно смакуя название города, о котором никогда раньше не слышал.
— Там много разных таверн, где можно переночевать. Вполне пристойный город. Мы к нему ближе всего.
Дьюранд криво улыбнулся.
— Либо рыцари ехали в город, либо мы их уже никогда не догоним. Так или иначе, мы отправляемся в Торментиль.
— До него же целых три лиги! — воскликнул измученный скальд.
— Ничего, Гермунд, зато, когда солнце скроется за горизонтом, нам, может, удастся побаловать себя пивом.
Вместе с темнотой пришли и сомнения.
«Что это были за рыцари?», — думал Дьюранд. Это мог быть какой-нибудь лорд, направляющийся со своими вассалами на турнир в Редуиндинге, но нельзя было исключать и других вариантов. Так или иначе, судьба в первый раз за долгое время, наконец, дала ему шанс, что же касается невзгод… Мужчина должен их переносить, сжав зубы и не жалуясь.
Грачи, рассевшиеся на голых ветвях деревьев, которые росли вдоль тракта, громко кричали, словно смеясь над ним.
— Дьюранд.
Ему казалось, что он, помимо седельных сумок, взвалил на плечи ещё и Брэга, голод снедал его, глаза жгло, словно в них сунули по свече. При каждом шаге щит хлопал его…
— Дьюранд, стой.
Скальд аккуратно, так чтобы не измазаться в грязи, склонился над дорогой. Понять, что он пытается рассмотреть, было невозможно.
— Что?
— Кажется, нам повезло.
Услышав это, Дьюранд чуть не рассмеялся.
— Мы можем рассчитывать на ужин. Если не будешь бурчать, я, может быть, даже поделюсь с тобой.
Дьюранд собрался было перебить скальда, как вдруг Гермунд поднял указательный палец и сделал вид, что принюхивается:
— Чуешь?
Дьюранд принюхался и нахмурился — он так ничего и не почуял.
— Коровий навоз, — подсказал Гермунд.
— Неужели ты проголодался настолько, что…
— Город близко, и ставлю в заклад голову, что этот город — Торментиль. — Гермунд огляделся и на расстоянии нескольких шагов увидел у живой изгороди странный силуэт. — Погляди! Они его здесь специально поставили.
Скальд кинулся к силуэту, который очень напоминал придорожный алтарь — небольшое каменное строеньице с нишей. Приблизившись к алтарю, Гермунд замер и медленно отступил назад.
— Боги!
Подавив лёгкий приступ паники, Дьюранд скинул в траву седельные сумки и подошёл к Гермунду. Сначала он ничего особенного не увидел — обычная каменная кладка и чёрная дыра, проделанная в ней на уровне пояса. Дьюранд подошёл ближе, но тьма все ещё хранила свой секрет. В ноздри Дьюранду ударил запах. Резкий запах.
Многие путники оставляли у иконы в придорожном алтаре цветы или венки. Кто-то совершал подношение хлебом и вином. В этом не было ничего необычного. Однако сейчас до Дьюранда доносился запах навоза.
— Властитель Небесный! — пробормотал Дьюранд, содрогнувшись. Запах был ужасен, но дело было даже не в том, что от алтаря несло, словно из отхожего места. Дьюранд сжал зубы.
Серебристый свет луны осветил нишу в алтаре. Где-то там должна была быть икона с изображением кого-нибудь из святых, истёртая от бесчисленных прикосновений путников. Исходя из того, что алтарь стоял на дороге, Дьюранд рассчитывал, что скорее всего с иконы на него будет смотреть Странник.
Увиденное заставило Дьюранда снова содрогнуться. Камень был измазан кровью и калом, а образок святого был чем-то залеплен, скрывая от Дьюранда изображение. Какая-то кожица с волосками. Дьюранд отшатнулся, поняв, что образок святого залеплен кожей, сорванной с чьих-то с век, а волоски были ресницами.
— Это сделал какой-то безумец, — выдавил из себя Гермунд.
— Кто осмелился на такое? — покачал головой Дьюранд. Все в Аттии слышали рассказы о лордах, которые, проснувшись наутро, обнаруживали, что ослепли, и все оттого, что накануне оставили лошадей в святилище, превратив его в конюшню. Ходили истории о людях, которые, поднеся святым деньги, передумывали и забирали серебро с алтарей, отчего в скором времени становились калеками или разорялись. Дьюранд не мог представить, кто отважится играть с Силами Небес.
— Черт, — выругался Гермунд, — давай убираться отсюда подобру-поздорову. Кто-то решил поиграть с Великими. Неподалёку город, и пока мы до него не доберёмся, я и слова об этом месте не произнесу.
Дьюранд не собирался с ним спорить.
Глава 5
На службе у лорда
Они шли, не сводя глаз с деревьев, подступающих к обочинам тракта. Где-то рядом бродит убийца. Или гробокопатель. Безумец или некромант.
Из зарослей деревьев донёсся волчий вой.
— Боги! Всему должен быть предел! — простонал Гермунд.
Дьюранд услышал топот лап и тяжёлое дыхание оскаленной пасти, из которой свешивался длинный язык.
— Бежим, — сказал Дьюранд, и они припустили.
Топот ног за их спиной становился все ближе и ближе.
От дикого, полного мощи и злобы волчьего воя кровь стыла в жилах. Они знали, что в любой момент зубы хищника могут сомкнуться у них на горле.
Неожиданно показались дома.
Это был город. Впереди горел огонь, и Дьюранд, бросив сумки, кинулся к нему из последних сил.
Их окружили.
Дюжина вооружённых людей, сидевших у костра, вскочила на ноги. Отблески огня плясали на остриях клинков, на секунду Дьюранду показалось, что люди до смерти напуганы.
— Попался, ублюдок! — раздался чей-то крик, и солдаты бросились на Дьюранда. На мгновение в его голове мелькнула мысль о Гермунде, мелькнула и оборвалась — что-то тяжёлое опустилось ему на плечо. Дьюранд попытался защититься, но тычки кулаков сыпались на него словно удары молота на наковальню… из глаз брызнули искры.
Потом все прекратилось.
Дьюранд, лёжа в грязи, приподнял голову и кинул на солдат взгляд. На него уже никто не смотрел. Кто-то смеялся, кто-то щёлкал языком. Все взгляды были обращены на маленького человечка, стоящего у костра. Только священнику под силу остановить толпу солдат. Человечек был облачён в чёрное, рукава спускались почти до земли. Висящая мешком одежда и длинные голени делали его похожим на грача. Человечек вздёрнул вверх лысую, обтянутую бледной кожей голову.
— Ах да. Страх и злоба, — проворковал человечек, — две стороны одной медали.
Загорелый солдат с венчиком льняных волос повернулся к чернецу.
— Шёл бы ты отсюда, пока с тобой чего не случилось.
Дьюранд понимал, что незнакомец в схватке с солдатом не выстоит, и все же тощий человечек не выказывал никаких признаков страха.
— Быть может, ты прежде замечал, что дворняга рычит, когда пугается.
— Ну все, — выдохнул солдат, — с нас довольно.
— Какой ты горячий, — щёлкнул чернец языком, — и какой торопливый. Знаешь, со временем все такими становятся.
Солдат потянулся к булаве, висящей на поясе. Неожиданно дверь дома распахнулась, залив все вокруг светом, исходящим из комнаты. На пороге появилась фигура здоровяка, одетого в доспехи десяти королевств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Когда все было кончено, Дьюранд поднялся с земли. Его трясло. Он собрал скатанные постели, лютню, свёрнутую кольчугу. Гермунд сначала стоял рядом, не говоря ни слова, а потом принялся помогать.
Дьюранд с трудом подавил в себе острое желание вернуться в деревню и навсегда отучить её жителей прогонять прочь путников, ищущих ночлег.
Измотанные, голодные, окоченевшие от холода Дьюранд и Гермунд побрели на запад. Кольчуга, которую Дьюранд положил себе на плечо, давила, словно проклятие, но он даже не допускал мысли бросить её — десятки тысяч железных колечек и заклёпок, которые кузнец умело сплёл и закалил в горне. И кольчуга, и Брэг были подарены Дьюранду Киреном. Без кольчуги рыцарю не обойтись, она стоила целую деревню. От усталости голова Дьюранда стала подобной пустому горшку — в ней не было ни единой мысли.
Они шли и шли. Им не дойти до Редуиндинга в срок, но Гермунду не удалось уговорить Дьюранда отказаться от затеи. Они проходили мимо свинопасов, сбивавших с дубов последние жёлуди для своих стад, мимо женщин в полях, которые, согнувшись, размахивали серпами над жнивьём. Когда поля сменялись болотами, они видели, как бедняки ходят босыми по грязи, срезая тростник. Лига сменяла лигу. Око Небес звало их на запад.
Как-то они спросили у бедняков дорогу. Несчастные с ног до головы были перемазаны грязью, отчего были похожи на покойников, и все же улыбались. Один из них поклонился, каким-то невероятным образом распознав в Дьюранде человека благородного происхождения. Дьюранд кивнул в ответ и, повернувшись к Гермунду, произнёс:
— Не зависимо от того, что я делаю, есть и другие, чья судьба горше моей.
Гермунд рассмеялся и, кивнув на свёрнутую кольчугу, лежащую на плече Дьюранда, сказал:
— Можешь её надеть. Посмотрим, что ты запоёшь.
— Ты прав, если бы я шёл, облачённый в доспехи, мой удел был бы куда как печальней.
Когда они спустились в долину, уже вечерело. Первый день пути подходил к концу.
Дьюранд повернулся к собирателям тростника:
— Как называется это место?
Крестьяне переглянулись, и один из них ответил:
— Деревня Балян, сир.
Название Дьюранду ничего не говорило. Он повернулся к скальду, чтобы спросить, сколько они прошли. Выражение глаз скальда сказало Дьюранду больше, чем он хотел знать.
— Сколько мы прошли?
— Три лиги, Дьюранд. Примерно три лиги.
Дьюранд кивнул. Им предстояло пройти девяносто лиг.
Ошеломлённый, он поблагодарил крестьян и принялся взбираться на холм. Если судьба им не улыбнётся, они скоро умрут от голода.
С вершины холма они увидели раскинувшуюся перед ними долину, через которую серебряной лентой бежала река Бэйндрол. Око Небес клонилось к закату, заливая светом первые зеленеющие всходы озимых.
За спиной Дьюранда тяжело вздохнул Гермунд.
— Слушай, я договорился с крестьянами. Они обещали накормить нас и дать место у костра, если мы им поможем…
Лучи солнечного света сверкнули, отразившись от металлической колонны, змеящейся по склону холма за рекой. Дьюранд, казалось, мог ясно различить шпоры, рукояти мечей, гребни шлемов, ярко сияющие в лучах Небесного Ока. Кавалькада всадников словно явилась прямо из его грёз.
— Рыцари, — тихо вздохнул Дьюранд, словно боялся, что звук его голоса развеет прекрасное видение и кавалькада исчезнет.
— Дьюранд, что это?
Дьюранд, сжав в руке край плаща, смотрел, как рыцари один за одним исчезают за гребнем холма. Наконец-то судьба улыбнулась ему.
Ждать он не будет.
— За мной, скальд, — крикнул Дьюранд, бросившись вниз по склону холма. Он не даст такому подарку судьбы выскользнуть у него из рук.
— Куда ты несёшься? — пыхтел сзади Гермунд. — Я не собираюсь скакать через живые изгороди.
Они неслись мимо работающих в полях крестьян, обрушивавших на них проклятья. И вдруг на их пути оказалась река шириной никак не меньше двадцати саженей. Куда ни глянь — ни моста, ни брода.
— Если ты решил от меня сбежать, — пошатываясь, сказал Гермунд, — то зря остановился. Я ещё полон сил.
— Нам надо перебраться!
— Ладно, — скальд тяжело дышал. — Но я… настаиваю… ничего не сказал… ни слова… ты сошёл с ума… какой-то лесной демон… овладел твоим разумом…
Скальд поднял брови, ожидая от Дьюранда объяснений. Когда же их так и не последовало, он хмыкнул:
— Ладно. Думаю, я знаю, где мы находимся.
Они потратили полчаса на поиски моста. Дьюранд все тянул шею, в надежде разглядеть сверкающие на солнце доспехи, но тщетно.
Наконец скальд махнул рукой на воду, бурлящую у тысяч мелких камней, пересекавших реку.
— Думается мне, что перед нами Койстрильский брод, — пояснил скальд. — Некогда здесь разыгралась страшная битва.
Гермунд кинул взгляд на руины стен, которые покрывали склоны холмов.
Дьюранду больше ничего не надо было знать. Согнувшись под тяжестью доспехов на плече, он прыгнул в реку. Когда они взобрались на холм, возвышавшийся на противоположной стороне реки, у него перед глазами плыли красные и чёрные круги. Перед ними раскинулась пустая дорога. Всадников нигде не было видно.
— Здесь проезжали, — Гермунд, утирая пот, показал на истоптанный тракт. — Их было не так уж и много — около двух десятков. У некоторых были хорошие лошади. Следы оставили не крестьянские лошадки и не коровы. На копытах были подковы.
— В тот момент, когда я их увидел, они были здесь.
— Значит, мы ищем не коров, а рыцарей? — помолчав, спросил скальд.
— Точно.
— Спасибо, что, наконец, мне все объяснил.
Дорога в том месте, где они стояли, расходилась. Одно из ответвлений тракта уводило прочь от реки. Гермунд опустился на колени и принялся ощупывать следы, втоптанные в грязь тракта.
— Нам надо нагнать их, — сказал Дьюранд.
— Они поехали в направлении Торментиля. Это довольно большой городок, стоящий на краю леса в паре лиг на запад отсюда.
Дьюранд поднял лицо к Небесному Оку — по его прикидкам до заката осталось ещё несколько часов.
— Впрочем, они могут остановиться, не доезжая до Торментиля. Они вообще могут куда-нибудь свернуть.
— Торментиль, — медленно произнёс Дьюранд, словно смакуя название города, о котором никогда раньше не слышал.
— Там много разных таверн, где можно переночевать. Вполне пристойный город. Мы к нему ближе всего.
Дьюранд криво улыбнулся.
— Либо рыцари ехали в город, либо мы их уже никогда не догоним. Так или иначе, мы отправляемся в Торментиль.
— До него же целых три лиги! — воскликнул измученный скальд.
— Ничего, Гермунд, зато, когда солнце скроется за горизонтом, нам, может, удастся побаловать себя пивом.
Вместе с темнотой пришли и сомнения.
«Что это были за рыцари?», — думал Дьюранд. Это мог быть какой-нибудь лорд, направляющийся со своими вассалами на турнир в Редуиндинге, но нельзя было исключать и других вариантов. Так или иначе, судьба в первый раз за долгое время, наконец, дала ему шанс, что же касается невзгод… Мужчина должен их переносить, сжав зубы и не жалуясь.
Грачи, рассевшиеся на голых ветвях деревьев, которые росли вдоль тракта, громко кричали, словно смеясь над ним.
— Дьюранд.
Ему казалось, что он, помимо седельных сумок, взвалил на плечи ещё и Брэга, голод снедал его, глаза жгло, словно в них сунули по свече. При каждом шаге щит хлопал его…
— Дьюранд, стой.
Скальд аккуратно, так чтобы не измазаться в грязи, склонился над дорогой. Понять, что он пытается рассмотреть, было невозможно.
— Что?
— Кажется, нам повезло.
Услышав это, Дьюранд чуть не рассмеялся.
— Мы можем рассчитывать на ужин. Если не будешь бурчать, я, может быть, даже поделюсь с тобой.
Дьюранд собрался было перебить скальда, как вдруг Гермунд поднял указательный палец и сделал вид, что принюхивается:
— Чуешь?
Дьюранд принюхался и нахмурился — он так ничего и не почуял.
— Коровий навоз, — подсказал Гермунд.
— Неужели ты проголодался настолько, что…
— Город близко, и ставлю в заклад голову, что этот город — Торментиль. — Гермунд огляделся и на расстоянии нескольких шагов увидел у живой изгороди странный силуэт. — Погляди! Они его здесь специально поставили.
Скальд кинулся к силуэту, который очень напоминал придорожный алтарь — небольшое каменное строеньице с нишей. Приблизившись к алтарю, Гермунд замер и медленно отступил назад.
— Боги!
Подавив лёгкий приступ паники, Дьюранд скинул в траву седельные сумки и подошёл к Гермунду. Сначала он ничего особенного не увидел — обычная каменная кладка и чёрная дыра, проделанная в ней на уровне пояса. Дьюранд подошёл ближе, но тьма все ещё хранила свой секрет. В ноздри Дьюранду ударил запах. Резкий запах.
Многие путники оставляли у иконы в придорожном алтаре цветы или венки. Кто-то совершал подношение хлебом и вином. В этом не было ничего необычного. Однако сейчас до Дьюранда доносился запах навоза.
— Властитель Небесный! — пробормотал Дьюранд, содрогнувшись. Запах был ужасен, но дело было даже не в том, что от алтаря несло, словно из отхожего места. Дьюранд сжал зубы.
Серебристый свет луны осветил нишу в алтаре. Где-то там должна была быть икона с изображением кого-нибудь из святых, истёртая от бесчисленных прикосновений путников. Исходя из того, что алтарь стоял на дороге, Дьюранд рассчитывал, что скорее всего с иконы на него будет смотреть Странник.
Увиденное заставило Дьюранда снова содрогнуться. Камень был измазан кровью и калом, а образок святого был чем-то залеплен, скрывая от Дьюранда изображение. Какая-то кожица с волосками. Дьюранд отшатнулся, поняв, что образок святого залеплен кожей, сорванной с чьих-то с век, а волоски были ресницами.
— Это сделал какой-то безумец, — выдавил из себя Гермунд.
— Кто осмелился на такое? — покачал головой Дьюранд. Все в Аттии слышали рассказы о лордах, которые, проснувшись наутро, обнаруживали, что ослепли, и все оттого, что накануне оставили лошадей в святилище, превратив его в конюшню. Ходили истории о людях, которые, поднеся святым деньги, передумывали и забирали серебро с алтарей, отчего в скором времени становились калеками или разорялись. Дьюранд не мог представить, кто отважится играть с Силами Небес.
— Черт, — выругался Гермунд, — давай убираться отсюда подобру-поздорову. Кто-то решил поиграть с Великими. Неподалёку город, и пока мы до него не доберёмся, я и слова об этом месте не произнесу.
Дьюранд не собирался с ним спорить.
Глава 5
На службе у лорда
Они шли, не сводя глаз с деревьев, подступающих к обочинам тракта. Где-то рядом бродит убийца. Или гробокопатель. Безумец или некромант.
Из зарослей деревьев донёсся волчий вой.
— Боги! Всему должен быть предел! — простонал Гермунд.
Дьюранд услышал топот лап и тяжёлое дыхание оскаленной пасти, из которой свешивался длинный язык.
— Бежим, — сказал Дьюранд, и они припустили.
Топот ног за их спиной становился все ближе и ближе.
От дикого, полного мощи и злобы волчьего воя кровь стыла в жилах. Они знали, что в любой момент зубы хищника могут сомкнуться у них на горле.
Неожиданно показались дома.
Это был город. Впереди горел огонь, и Дьюранд, бросив сумки, кинулся к нему из последних сил.
Их окружили.
Дюжина вооружённых людей, сидевших у костра, вскочила на ноги. Отблески огня плясали на остриях клинков, на секунду Дьюранду показалось, что люди до смерти напуганы.
— Попался, ублюдок! — раздался чей-то крик, и солдаты бросились на Дьюранда. На мгновение в его голове мелькнула мысль о Гермунде, мелькнула и оборвалась — что-то тяжёлое опустилось ему на плечо. Дьюранд попытался защититься, но тычки кулаков сыпались на него словно удары молота на наковальню… из глаз брызнули искры.
Потом все прекратилось.
Дьюранд, лёжа в грязи, приподнял голову и кинул на солдат взгляд. На него уже никто не смотрел. Кто-то смеялся, кто-то щёлкал языком. Все взгляды были обращены на маленького человечка, стоящего у костра. Только священнику под силу остановить толпу солдат. Человечек был облачён в чёрное, рукава спускались почти до земли. Висящая мешком одежда и длинные голени делали его похожим на грача. Человечек вздёрнул вверх лысую, обтянутую бледной кожей голову.
— Ах да. Страх и злоба, — проворковал человечек, — две стороны одной медали.
Загорелый солдат с венчиком льняных волос повернулся к чернецу.
— Шёл бы ты отсюда, пока с тобой чего не случилось.
Дьюранд понимал, что незнакомец в схватке с солдатом не выстоит, и все же тощий человечек не выказывал никаких признаков страха.
— Быть может, ты прежде замечал, что дворняга рычит, когда пугается.
— Ну все, — выдохнул солдат, — с нас довольно.
— Какой ты горячий, — щёлкнул чернец языком, — и какой торопливый. Знаешь, со временем все такими становятся.
Солдат потянулся к булаве, висящей на поясе. Неожиданно дверь дома распахнулась, залив все вокруг светом, исходящим из комнаты. На пороге появилась фигура здоровяка, одетого в доспехи десяти королевств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69