Дьюранд качал головой.
— Толстолобый дурак, — буркнул под нос Гутред.
Морин помнил их и обошёлся с ними вежливо. С явным удовольствием Гутред объявил, что Ламорик прибыл принять участие в турнире, но посетителей принять не может по причине сильной усталости от тяжёлой дороги.
Главного герольда Эрреста в Гесперанде не было.
— Дать сейчас Морину возможность биться с Ламориком? Мы что, рехнулись что ли?
Пробираясь через лагерь, им приходилось то и дело нырять под растяжки и обходить привязанных лошадей. Стояла тишина, только на многочисленных перекрёстках сталкивались друг с другом вестовые и оруженосцы, спешащие с поручениями. На одном из таких перекрёстков их с ног до головы окатил водой оруженосец, тащивший ведра на коромысле.
— Дьявол, — отряхиваясь, выругался Гутред. — Ступай вперёд, ты, как никак, повыше меня будешь.
Дьюранд пошёл впереди. Над лабиринтом палаток возвышались белые башни крепости, служившие великолепными ориентирами. Дьюранд пытался не обращать внимания на солдат, нёсших на башнях караул, не замечать сияние, которое, подобно свету горящей восковой свечи, исходило от каждого стража.
Затем Дьюранд натолкнулся на гигантского коня и едва успел убрать ногу, прежде чем на то место, где она мгновение назад находилась, опустилось огромное копыто.
Он поднял голову, чтобы испепелить всадника возмущённым взглядом, и, остолбенев, замер — казалось, он снова очутился в Ферангоре лицом к лицу с Кассонелем из Дамарина. На перевязи барона висел Термагант — знакомый Дьюранду меч времён Великого царства. Барон сощурился, сперва не узнав его. Но потом на лице барона мелькнуло нечто вроде сожаления, и он вздёрнул подбородок — Дьюранд понял, что Кассонель вспомнил, где его видел.
Дьюранд поклонился и отступил в сторону. Слишком поздно. Несколько мгновений барон неподвижно сидел в седле и, наконец, так и не проронив ни звука, тронулся с места. Дьюранд сжал зубы. Он знал тайну барона, барон знал секрет Дьюранда. Они зависели друг от друга. Дьюранд сделал шаг назад и налетел на Гутреда.
— Он чуть меня не растоптал, — пожаловался Дьюранд.
— Место здесь опасное, — не моргнув глазом, ответил Гутред. В его голосе слышалась угроза.
Когда они рассказали о лорде Морине и главном герольде, в отряде с облегчением рассмеялись. Поединка не будет, покуда Морин не найдёт главного герольда. Пока остальные веселились и поздравляли друг друга, Гутред скользнул к Конзару и что-то зашептал ему на ухо. Конзар выпрямился и устремил взор к горизонту, будто ища что-то взглядом. Не желая попадаться ему на глаза, Дьюранд выхватил у одного из оруженосцев пустые ведра и поспешил прочь.
Вереница людей с вёдрами в руках сновала от лагеря к лесу и обратно. К лесу и направился Дьюранд. Люди склонялись над колодцем, извлекая ведра с водой. Дьюранд размышлял о Кассонеле, ожидающем завтрашнего турнира в одной из палаток. Он знал, что Дьюранд служил у Радомора. Ему скорее всего было известно об Альвен, и он мог счесть странным, обнаружив Дьюранда в отряде брата покойной. Дьюранд был в Ферангоре, но не сказал об этом ни слова своим новым товарищам. И теперь этого одного единственного слова будет достаточно, чтобы погубить его. И он вполне будет заслуживать гибели.
Однако Кассонель должен также помнить, что Дьюранд был одним из молчаливых свидетелей, услышавших в Ферангоре послание барона. Дьюранд задумался. Он пошёл на многое, чтобы защитить своё доброе имя. Но беды одного единственного человека — ничто, по сравнению с изменой и заговором, о котором шла речь в послании Кассонеля. Один-единственный короткий приказ властителя Ирлака или Беорана, и войска бросятся в битву, обрекая на смерть тысячи простых людей.
Кончено, Дьюранд предупредил лорда Аильнора, но только вряд ли старому герцогу под силу остановить заговорщиков в одиночку. Надо помнить, что собственная жизнь — ничто по сравнению с судьбой королевства. За Кассонелем нужен глаз да глаз.
Недоуменные взгляды пажей и оруженосцев вернули Дьюранда к реальности. Вскоре он подошёл к колодцу. Там уже стояло двое: крепкий парень в зеленом и долговязый нескладный юноша.
Высокий юноша первым взялся за ворот:
— Добрый день, — произнёс он, отбросив со лба прядь рыжеватых волос.
Дьюранд кивнул в ответ. Юноша не мог быть рыцарем — слишком молод.
— Скорее вечер, — поправил крепыш.
Юноша кивнул в сторону лагеря, где расположился отряд Дьюранда, и, продолжая вращать ворот, поинтересовался:
— Ты служишь Красному Рыцарю?
— Да, — нехотя отозвался Дьюранд, не будучи уверен в том, насколько правдив его ответ.
— Давно? — спросил юноша, и удивлённо поднял брови, услышав горький смех Дьюранда.
— Не очень.
— Господи, — вздохнул высокий юноша. — Даже не знаю, как себя здесь вести. Кто король Эльдинора?
— Рагнал, — насторожился Дьюранд.
Крепыш расхохотался.
— Сейчас время Кровавой Луны? — помявшись, уточнил юноша.
— Ну да… — недоуменно кивнул Дьюранд.
Долговязый улыбнулся, кинув взгляд на силуэты людей, мелькавшие среди шатров:
— Кто знает, что творится в этих землях? Человек может прожить здесь целый век. Или вдруг предстать здесь перед нами, хотя на самом деле он уже несколько столетий мёртв. Я объезжал окраины наших владений с воинами отца. Неожиданно перед нами появились три гончие. Лес затрясся, словно человек в лихорадке, и вдруг я обнаружил, что сижу на коне перед этим белым замком.
Крепыш рассмеялся:
— А я охотился. Еду на лошади, глядь — олень. Здоровенный — я таких отродясь не видел. А потом бац — и я оказался здесь.
Долговязый улыбнулся.
— Для меня это лишь третий турнир, — сказал он. — Меня зовут сэр Керлак. — Юноша перехватил ворот и протянул руку.
Дьюранд был потрясён. Оказывается, этот длинный юноша — рыцарь! После секундного замешательства он пожал протянутую руку.
Коротышка широко улыбнулся, протягивая руку:
— Я участвовал в турнирах тысячу раз. Меня зовут сэр Эйберн.
— Это всего лишь мой второй турнир, — подвёл итог Дьюранд. — И я — оруженосец.
— Наконец-то, — выдохнул сэр Керлак, вытягивая из чёрных глубин колодца полную бадью и передавая её Эйберну.
Крепыш кивнул в знак благодарности и приник к бадье. Когда он напился и протянул её назад Керлаку, что-то похожее на лунный свет как будто скользнуло по лицу долговязого юноши. Дьюранд рванулся, перехватив бадью.
— Не пей!
Керлак замер, с ужасом уставившись на бадью, словно перед ним была гадюка. Золотистые лучи закатного солнца весело играли на плещущейся воде.
— Гесперанд, — пояснил Дьюранд.
— Нельзя ни есть, ни пить. Владыка Небесный, как я мог забыть?
Они оба повернулись к Эйберну. Лучи солнца, казалось, не касались его. Кожа рыцаря сияла изнутри бледным светом.
— Эйберн? — неуверенно произнёс Керлак.
— Я тысячу раз пил из этого колодца, — успокоил их Эйберн.
Бледными тенями к костру шагали фигуры людей. Они шли не из лагеря, а из леса. Две-три дюжины крестьян окружили улыбающегося Эйберна.
Дьюранда охватил ужас.
Множество рук обхватили крепыша.
— Тысячу раз… — донёсся до Дьюранда его голос. Эйберна волокли в лес прочь от колодца.
Керлак отставил бадью в сторону:
— Как, говоришь, тебя зовут?
— Дьюранд.
В лучах закатного солнца сэр Керлак вновь пожал его руку.
Случай, приключившийся с ними у колодца, был не единственным. Слухи, множась, распространялись по лагерю. Один из рыцарей, пришедший к краю леса, чтобы справить нужду, увидел двух пялящихся на него из кустов псов, каждый из которых был размером с лошадь. Другой своенравный лорд попытался уехать с турнира, прорвавшись через лесную чащу. Назад из его отряда вернулось только двое — тела их покрывали кровоподтёки, а одежда была изорвана в клочья.
Оказавшись в осаде, каждый пытался занять себя чем мог. Кто-то развёл огонь, но Дьюранд вместо того, чтобы присоединиться к отряду, взял кусочек дерева и ветошь, сел в сторонке и извлёк из ножен меч. Ножны были плохими — они пропускали влагу, поэтому по клинку уже расползлись паутинки ржавчины.
Кто-то хохотал, Дьюранд полировал клинок. «Что я делаю здесь?», — думал он. В его жизни были ошибки, но были также и маленькие победы. Но его теперешнее положение было шатким, всего лишь одно слово — и почва уйдёт у него из-под ног.
Дьюранд все тёр и тёр клинок тряпкой, и паутинки ржавчины стали, наконец, пропадать. Впрочем, сказать наверняка было сложно — стояла темень, и её не в силах был рассеять свет костра, вокруг которого столпились люди.
Он провёл рукой по клинку, нащупывая мелкие зазубрины в тех местах, где меч скрещивался с другими клинками на поле брани, и бороздки, оставленные колечками рассечённых кольчуг вражеских воинов. У этого меча было немало владельцев, и многие рыцари приняли от него смерть.
До Дьюранда донеслись крики. Вокруг костра прыгали тени. Едва он успел вскочить на ноги, как вопли сменились смехом. Два вооружённых мечами воина кружили, ожидая, кто первым допустит ошибку.
— Очень хорошо, — раздался негромкий голос Конзара, сжимавшего деревянный меч. Деревянные клинки со стуком скрестились, вызвав волну смеха и улюлюканья.
Одноглазый Берхард оглянулся и, приметив Дьюранда, махнул рукой, приглашая подойти. У пламени костра стоял Конзар, в ногах которого лежал сэр Эйгрин. Капитан вогнал деревянный меч в землю и, нагнувшись, протянул Эйгрину руку, предлагая помочь подняться на ноги.
— Надеюсь, Эйгрин, ты признаешь мою победу.
— Ошибаешься.
Конзар потянул Эйгрина за руку, помогая бывшему священнику встать.
— Я и забыл, какой ты опасный противник.
— Для священника! — хохоча выкрикнул Берхард.
— По правде говоря, пока ты служил в Святом Воинстве, тебя научили парочке интересных приёмов.
— Против правды не устоит ни один меч, — ответил Эйгрин. — Впрочем, я давно оставил Святой орден.
Конзар коротко улыбнулся и, заметив подошедшего Дьюранда, отступил в сторону.
— Дьюранд-оруженосец, — задумчиво произнёс Конзар.
Глаза сидящих вокруг костра людей уставились на капитана.
Пальцы Конзара коснулись рукояти деревянного меча:
— Я слышал, тебя чуть лошадь не затоптала.
— Да сэр.
Что же Гутред рассказал Кошару? Кто-то хихикнул. Кто-то кашлянул.
— Но ты ведь жив-здоров? — уточнил Конзар.
— Да…
Конзар требовательно протянул руку к Эйгрину, и он тут же сунул в руку капитану деревянный меч.
— Рано или поздно я проверяю каждого, — Конзар сунул меч Дьюранду рукоятью вперёд. Дьюранд, не в силах понять, что за игру затеял капитан, покорно взял клинок в руки.
— До трех касаний, — предупредил Конзар.
Дьюранд поднял меч, стараясь отогнать мысли о Кассонеле и заговоре.
— Отлично, — произнёс капитан и, слегка пригнувшись, поглядел на Дьюранда, внимательно следя за каждым его движением.
Дьюранд осторожно переступил с ноги на ногу. Деревянным мечом можно было проломить голову или перебить руку, одним словом, преподнести ученику, осваивающему бой на мечах, хороший урок. Конзар, изредка моргая, смотрел на него из-за пламени костра. Дьюранд ждал.
— Он долго так стоять будет? — хохотнул Берхард. — Сейчас старина Конзар уснёт.
Сидевшие у огня люди расхохотались.
В лицо Дьюранду пахнуло жаром костра. Атаковать первым такого противника, как Конзар, — все равно что лезть с закрытыми глазами в лес, полный капканов. К сожалению, Конзар раскусил его тактику, а улюлюкающие насмешники были явно не на стороне Дьюранда.
Пробормотав под нос ругательство, Дьюранд, перехватив поудобнее меч, рванулся вперёд и в сторону, пытаясь уйти с линии костра и одним ударом достать противника. Опустившийся со свистом меч с грохотом стукнул о высоко поднятый Конзаром щит. Люди вздрогнули от неожиданности. Дьюранд было ухмыльнулся, но усмешка тут же слетела с его лица, когда он почувствовал страшный удар по рёбрам — как будто его лягнула лошадь.
— Раз, — спокойно произнёс Конзар, делая шаг назад. Теперь противников снова разделял костёр.
Дьюранд набрал в грудь побольше воздуха, сконцентрировав все внимание на капитане, который плавно покачивал щитом из стороны в сторону. Конзар сделал ещё шаг назад, чтобы огонь продолжал оставаться для него дополнительной зашитой. Дьюранд ждал, вспоминая бой Ламорика на ристалище в Редуиндинге. Неожиданно Дьюранду показалось, что Конзар оступился, и он атаковал. Снова раздался грохот щита, встретившего удар деревянного меча, после чего последовала ответная атака капитана. Деревянный клинок плашмя ударил Дьюранда в челюсть.
Дьюранд замотал головой, пытаясь избавиться от искр, брызнувших из глаз. Язык во рту разбух, как у висельника.
— Ты быстрее, чем я полагал, — тихо произнёс Конзар. — Однако кое-чего тебе не хватает.
Дьюранд промолчал, не в силах собраться с разбегающимися мыслями.
— Давным-давно я понял, что когда атакуешь, первый удар редко достигает цели. Хороший мечник всегда двуличен. Нападай, но держи ухо востро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69