— Бейден, — прошептал Берхард. Что за нелепая смерть.
С всплеском над проломом показалась мокрая рука, ухватившая одноглазого рыцаря за воротник.
— Я здесь, тупой, слепой, вонючий сукин сын.
Общими усилиями Бейдена удалось извлечь из пролома.
Бейден, от мокрой одежды которого шёл пар, хотел немедленно спуститься назад в пролом за конём. Удержать его удалось с трудом. Рыцарь кипел от ярости:
— Вы что совсем сдурели?! Оставили меня одного с этим сумасшедшим чудовищем! Вы что, думали, он будет стоять и ждать, пока вы там целуетесь?
Берхард попытался положить на плечо Бейдену руку, но рыцарь лишь злобно отмахнулся.
— Сам с собой обнимайся. С меня хватит.
Бейден пошёл прочь. Его проводили долгими взглядами. С громкими хлопками Оуэн отряхнул руки.
— А коня мы разве доставать не будем? — спросил Дьюранд.
Здоровяк улыбнулся, приподняв бровь:
— Это конь Бейдена. Он мне весь день продыху не давал.
Встреча с этой четвёркой заставила Дьюранда на время забыть о других членах отряда. Он схватил здоровяка за руку:
— А где остальные?
— Все выбрались из леса и ждут отставших. С нами Конзар, Ламорик… ну мы ещё. Эйгрин. Кто-то погиб в лесу, тому есть свидетели. Не достаёт лишь нескольких, мы их ждём почти целый день. Ты один из последних.
— А как леди Бертрана? — спросил Дьюранд, кинув взгляд на Дорвен, лицо которой теперь скрывал капюшон.
— Она будет чертовски рада увидеть твою подругу живой и невредимой. Чуть нас с ума не свела своими вопросами! «Вы её видели?», «Вы её ищете?» «Кто-нибудь видел девушку? Рыженькую такую». Ладно, довольно. Пойдёмте, — кивнул Оуэн. — Мы ждём новостей из Хайэйшес. Если Морину и впрямь удалось затащить на турнир главного герольда Эрреста, его светлости в самом скором времени предстоит сразиться в битве.
Дьюранд последовал за рыцарями, которые направились по мосту к противоположному берегу реки. Он попытался взять Дорвен за руку, обнять её, но девушка, покачав головой, отстранилась.
— Что случилось? Я тебя чем-то обидел?
Она лишь снова покачала головой в ответ.
— Дьюранд!
Он опустил взгляд и обнаружил, что в настиле моста чернеют огромные провалы, через которые были переброшены доски. Берхард, хохотнув, показал на берег. Вдоль реки по берегу с толпой конюхов нёсся Бейден, преследуя провалившегося под мост боевого коня, которого уносило течение. Солнце весело играло на волнах.
Дорвен даже не хотела идти рядом с ним.
— Я боялся за тебя, — Гермунд тронул Дьюранда за руку, — я чувствовал, что в лесу что-то происходит, — лицо скальда исказила гримаса ужаса. — И все же ты жив, — Гермунд покачал головой.
Дьюранд открыл было рот, но так ничего и не сказал.
Мимо него, низко опустив голову, проскользнула Дорвен, словно стыдясь чего-то. То ли себя, то ли Дьюранда.
Выбравшиеся из леса, будто беженцы, столпились на противоположной стороне моста. Измазанные в грязи люди сгрудились вокруг последних бочек с припасами.
— Почти всем удалось спастись, — произнёс полушёпотом Гермунд. — Но я чувствовал — в лесу творится неладное. Но что нам оставалось делать? Только ждать. Ждать тех, кто выжил. Ждать новостей, — скальд попытался выжать из себя улыбку. — Ламорик уже целую лужайку вытоптал, все ждёт вестей — приехал ли главный герольд или нет.
Они прошли по доскам, перекинутым через последний пролом.
Когда Дьюранд сошёл с моста, друзья и незнакомцы подняли на него полные сожаления глаза. Один из мужчин вытер рукавом нос. Половина из тех, кто столпился на берегу, потеряли в лесу близких, и Дьюранд был явно не тот человек, которого некоторые из собравшихся надеялись увидеть.
К Дьюранду шагнул Красный Рыцарь, лицо которого по-прежнему скрывало опущенное забрало. За спиной рыцаря стоял Конзар.
— Милорд, — промолвил Дьюранд, преклоняя колено.
Ламорик не произнёс ни слова и не двинулся с места. Казалось, перед Дьюрандом — статуя, вырезанная из дерева. До него доносилось лишь тяжёлое дыхание Ламорика.
Молодой лорд склонил голову:
— Дьюранд.
— Я рад, что… — начал Дьюранд.
— Хорошо, хорошо, — Ламорик обвёл взглядом отряд и невнятно пробормотал. — Спроси о своих вещах у Гутреда, — после чего развернулся и пошёл прочь. Вроде, он был в хорошем настроении.
Гермунд озадаченно почесал подбородок:
— Помяни моё слово, ветер какой-то странный, — скальд снова расплылся в улыбке. — Ладно, давай займёмся твоим барахлишком. Как поживают кони, что достались тебе от Керлака?
Гермунд продолжал что-то говорить. Дьюранд в этот момент с тоской заметил, что Дорвен двинулась прочь, так и не сказав ему ни слова. Он в нерешительности шагнул вслед за ней, желая нагнать её.
— Прости, если я тебя обидел!
Она не остановилась, и Дьюранду ничего не оставалось, кроме как смотреть на её удаляющуюся фигурку, укрытую плащом.
Леди Бертрана, стоявшая среди толпы спасшихся из леса людей, заметила свою фрейлину и расплакалась от радости.
Гермунд в смущении ухватил Дьюранда за рукав:
— Оставь её. Сейчас так будет лучше, — он помолчал. — Итак, чем мы теперь займёмся?
Из леса выехал отряд всадников, состоявший из егерей и рыцарей. Во главе отряда скакал мрачный капитан, являвшийся обладателем столь широких плеч, что начинало казаться, что он сунул под рубаху длинную жердь.
— Это ещё кто? — пробормотал скальд.
Взгляды людей впились в здоровяка, восседавшего на коне. На мгновение Дьюранд забыл и о Дорвен, и о скальде. Не произнеся ни слова, гигант спешился и, подойдя к лорду Морину, преклонил колено:
— Здравствуйте, милорд.
— Встаньте, сэр Вэир.
Вэир поднялся, всматриваясь в царапины и синяки, покрывавшие лицо лорда Морина.
— Вам не следовало оставлять меня здесь, — мрачно произнёс исполин.
Повисла гробовая тишина, люди боялись упустить даже слово.
— Как твоё плечо? — спросил Морин.
— Я его вылечил ещё до наступления времени Кровавой Луны.
— Хорошо. Очень хорошо.
На лице Вэира не отразилось даже тени улыбки.
— Я приехал вместе с Красным Рыцарем, — добавил Морин.
Ламорик склонился в поклоне. Здоровяк лишь повёл тёмными глазами. Известие не произвело на него никакого впечатления.
— Мы получили ваше послание, милорд, — доложил Вэир.
— Мы сразились с Красным Рыцарем на турнире в Редуиндинге, — сказал Морин.
— Я понял, ваша светлость.
— Я хочу вновь сразиться с ним в Хайэйшес.
— Если этот рыцарь желает биться, ваша светлость, вне всякого сомнения, мы сделаем ему такое одолжение, — кивнул Вэир.
Люди, столпившиеся вокруг них, внимательно прислушивались к разговору. Оуэн облизал губы, отчего на один короткий миг стал похож на ящерицу. Быть может, они впустую, рискуя жизнями, мчались через Гесперанд. Кто знает, не придётся ли им сейчас повернуть коней и отправиться домой.
— Главный герольд Эрреста уже прибыл и ждёт начала турнира, — изрёк Вэир.
Люди из отряда Ламорика с облегчением расплылись в улыбках, а здоровяк, не сказав больше ни слова, продел ногу в стремя и вскочил в седло.
Гермунд лишь покачал головой.
Дьюранд надеялся, что по дороге до Хайэйшес ему ещё представится возможность остаться с Дорвен наедине, но — увы. Тракт, по которому они ехали, был узким, а отряд — большим.
Дьюранд теребил повязанную на поясе зеленую вуаль и ждал.
Скальд продолжал что-то бубнить себе под нос.
Наконец лес расступился, и отряд выехал на равнину, покрытую лугами и распаханными полями. Серебристой лентой через неё вилась река Гласс. Над рекой нависал Хайэйшес — крепость, воздвигнутая на холме в излучине реки и обнесённая деревянным частоколом. Дьюранд вспомнил, как лорд Морин называл Хайэйшес «охотничьим домиком». Благодаря реке и холму, на котором стояла крепость, в ней можно было выдержать долгую осаду, даже несмотря на то, что сложена она была не из камня — огромные бревна послужили строительным материалом для безвестных талантливых мастеров. Чтобы заставить герцога Северина оставить крепость, потребовалось бы либо войско, числом никак не меньше тысячи человек, либо… либо приезд сына.
В сопровождении свиты вассалов знатного происхождения из крепости выехал герцог, одетый в чёрный шерстяной кафтан. Северин, которому уже минуло семьдесят зим, ростом был ниже сына, хотя очень напоминал его осанкой. И отец, и сын были тонкокостными, однако Морин смахивал скорее на поджарую борзую, готовую в любой момент бросится в погоню за дичью, тогда как Северин походил на связку сухого ломкого хвороста.
Отец улыбнулся.
— Я очень рад видеть тебя, сын мой.
Морин встал на колени, протянув вперёд руки, и Северин, в древнем приветствии, сжал их ладонями.
— Я лишь сожалею о том, что был вынужден отложить свой приезд.
Старик дотронулся до плеча своего сына:
— До меня дошли вести об испытаниях, выпавших на твою долю, — улыбка сползла с лица старика. — Со времён падения Гесперанда никто в нашем роду так и не осмелился пересечь проклятое герцогство. Ты стал первым. К чему было так рисковать?
— Но я все же выжил.
— Верно, — герцог улыбнулся. — Ты выжил и приехал сюда, чему я несказанно рад. Встань же и представь мне благородных рыцарей, которые путешествуют вместе с тобой. Я не узнаю их гербов.
Дрожащей рукой старик показал на Ламорика.
— Отец, — ответил Морин, — ты видишь ратников из отряда стоящего перед тобой воина в красных доспехах. Этот воин сражается на турнирах, скрывая своё лицо и герб. Его называют Красным Рыцарем.
— Красный Рыцарь! Я рад тебя приветствовать на нашем собрании, — герцог растянул губы в улыбке. — Согласно обычаю каждый год мы проводим небольшой турнир для своих вассалов и друзей, однако, я полагаю, наши рыцари будут только рады возможности скрестить оружие с воинами, прибывшими из далёких земель. Особенно если за сражением будет наблюдать главный герольд Эрреста. Без всякого сомнения, вам потребуется сытная еда и тёплые постели.
— Красный Рыцарь, вы можете расположиться в Хайэйшес и присоединиться к пиру в… — подхватил было Морин.
— Прошу прощения, — покачал головой Ламорик, пытаясь обуздать перебирающую ногами лошадь. — Прошу прощения, но это невозможно.
Герцог Северин был явно смущён. Морин вздёрнул подбородок.
— Мы были бы счастливы, — продолжил молодой лорд, — если бы вы позволили нам разбить лагерь на лугу.
— На лугу… — выдавил из себя Морин.
Судя по лицу Вэира, гигант был готов сорваться с места и вышибить из Ламорика дух.
— Можете ставить шатры, где пожелаете, — проговорил, наконец, герцог. — Если, конечно, такова ваша воля.
— Да, ваша светлость.
— В таком случае, быть по сему.
Дьюранд в изумлении раскрыл рот. Ему захотелось закатить Ламорику затрещину. Как же он теперь встретится с Дорвен, если все гости будут в трапезной, а они — в лагере у подножия замка?
— Ставьте шатры, — приказал Конзар, и та же самая компания, что упустила на мосту боевого коня, побрела искать подходящее место для лагеря. Гутред проводил их скептическим взглядом.
Дьюранд брёл вслед за рыцарями, чувствуя, что попал в ловушку. Они прошли мимо крестьян, ворочавших тяжёлые валуны, группы людей, упражнявшихся в метании копий на специальной площадке, и наконец вышли на пастбище.
— Ну что ж, — вздохнул Берхард. — Это место ничем не лучше и не хуже других. Камней мало, слой дёрна толстый, — он попрыгал на месте. — Не думаю, что в замке нам спалось бы слаще.
Дьюранду было все равно, да и у остальных явно не было желания спорить. Мимо протопал Гутред, оглядываясь по сторонам и рассыпая распоряжения. Среди всей этой кутерьмы мало кто обратил внимание на кучку крестьян, размахивавших кирками и лопатами. Неожиданно от неё отделился человек в чёрной шляпе и направился к рыцарям.
— Ваши светлости, я на вашем месте не стал бы разбивать лагерь здесь.
— Вот как? — спросил Берхард, выставив вперёд бороду.
— Не стал бы, уж будьте уверены, — подтвердил человек.
Берхард кивнул: вполне логично. Вдалеке кто-то кричал — видимо, крестьяне, ворочавшие камни.
— И отчего же на нашем месте ты не стал бы разбивать здесь лагерь?
— Ну… Здесь-то? Земля здесь вся уйдёт.
— Уйдёт? — недоуменно переспросил Берхард.
— Ага.
Оуэн опустил руку на плечо Бейдену, который начал медленно закипать.
— Уйдёт под воду. Утром… это… бой будет, — пояснил крестьянин.
— Послушай, приятель, — покачал головой Берхард. — О чем ты толкуешь?
— Мы реку двигаем. Чтобы остров получился.
Оуэн крепко держал Бейдена, который готов был набросится на косноязычного крестьянина и пересчитать ему зубы.
— Погодите, — Берхард взмахнул рукой. — Я, кажется, начинаю понимать.
— Река, — с тоской поглядев на непонятливых рыцарей, начал крестьянин.
— Гласс? — подсказал Берхард.
— Надо, чтобы она текла вот так, — крестьянин повернулся к холму, на котором стоял замок и сделал жест рукой, изображая канал, который должен был огибать возвышенность с севера. — А реку запрудили и пустили её по слепому рукаву.
— По слепому рукаву?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69