Винсент потер подбородок:
— Да, умеешь разбивать доводы, ты — тертый софист.
— Кровь — великое дело. Но я не собираюсь зацикливаться на Вике и Фреде и готов принять любой другой пристойный довод.
— Пока ничего не могу предложить. Между прочим, незнакомец, кажется, использовал кошачью форму?
Ланс хмыкнул:
— Если ты считаешь кошкой тварь размером с тигра и полуметровыми клыками, то можно сказать и так. А что?
— Ничего, просто он ко всему прочему и изрядный наглец. — Винс покачал головой. — Это ж надо, выбрать облик, в котором ты наиболее силен.
— Ты забыл о его метровых клыках.
— А может, ему жить надоело?
— Я не знаток душевных болезней. Кстати, при соответствующих внешних данных Изменяющего Облик с такими, как я можно вполне сладить. Например, ты много крупнее в любом виде, и я б не сказал, что чувствую по отношению к тебе какое-то превосходство.
— Но он-то не был крупнее.
— Ты забыл о клыках. И потом, он был быстрее.
— Вот-вот. Может ли калека на костылях быть быстрее нормального человека?
— Ну, это уж ты хватил! У тебя какие-то дикие представления обо мне. Это что, тайная зависть? Если хочешь, покажу тебе несколько своих тайных приемов.
— Ты сам предложил.
— Всегда к твоим услугам.
— Благодарю. И раз уж речь зашла об убийствах и покушениях, то хотелось бы выслушать твои мысли по поводу гибели нашего незадачливого родственника из Порты.
— О-о, хитрая штука, — задумчиво протянул Ланс. — Не уверен насчет степени его родства, но убили беднягу весьма и весьма кстати. Неудивительно, что Империя ввернула переговоры. Есть вести с границы?
— Целая гора донесений, плюс интимные послания от Эдвина, Леонарда и Филиппа.
Ланс заинтересованно посмотрел на брата:
— Вот как? Могу себе представить эту адскую смесь из взаимных доносов, обвинений и обид.
— Ну-ну, не так грубо. Времена меняются, братец. Никаких резких фраз, но результат налицо — мне известно, кто чем занимался едва ли не по часам.
— И чем же?
— Я не собираюсь разносить чужие сплетни, возьми и прочти все сам.
— А какие вести из Порты?
— Трудно сказать что-то определенное. Серьезных перемещений их войск пока не замечено, но это ничего не значит. Лично я думаю, если они не нападут в ближайшие два-три месяца, то вообще не нападут. Все зависит от того, сумеет ли Сарах убедить Императора не развязывать войну.
— Что за новости? — удивился Ланс. — Судя по реакции Сараха, тот скорее согласится лично возглавить поход.
— Тогда, в приграничье, он среагировал так, как и должен был среагировать, но не надо путать его придворные рефлексы с его деловыми качествами.
— Не понимаю, как победа над нами может принизить его деловые качества.
— Старая история. В последнее время в Порте, вместе с разжиганием патриотических страстей, все больше проявляется почти хрестоматийное противостояние между любителями помахать оружием и теми, кого такая перспектива не прельщает. Лорд Сарах, по нашим данным, один из лидеров последних.
— Этим вашим данным можно доверять?
Винсент задумался и вдруг вскричал:
— Проклятье, вопрос не в том, можно или не можно! Мы просто должны хоть чему-то доверять. Все чему-то доверяют, даже самые недоверчивые!
— Веский довод, — ехидно заметил Ланс.
— Известно, что Сарах за последние пять-шесть лет отговорил Императора от развязывания доброй дюжины конфликтов. Не знаю, движет им страх или благоразумие, но я предпочитаю ставить на него.
Ланс с сомнением покачал головой:
— Я неплохо знаком с этим человеком и думаю, что страх здесь ни при чем.
— Что именно им движет, не так уж и важно, главное его поступки. Не забывай, что с Солнечного Трона все видится в несколько ином свете, чем из нашей столицы. Мы выиграли все стычки с Портой и, в конце концов, у них мог развиться комплекс неполноценности.
— Скорее у нас разовьется мания величия, — буркнул Ланс.
Брат улыбнулся:
— Нам это не грозит. Мы все родились с ней.
— А ты ничего не пытался узнать об убийцах посла?
— А что я могу узнать, сидя здесь? Леонард обещал заняться этим.
— Леонард, — медленно повторил Ланс, — наш вездесущий всезнающий Леонард.
Винсент быстро и настороженно посмотрел на него.
— Все в порядке, — успокоил Ланс брата.
— Точно в порядке?
— Отстань.
— Хорошо, но могу я…
— Не надо, Винс, никаких вопросов.
— Ты говорил со слугой, разносившим напитки в день убийства Лоуна?
— Нет, его не смогли найти.
— Что это значит?
— Он попросту пропал. Это случилось около трех месяцев назад.
— Еще одного нет, — мрачно констатировал Ланс. — И никто ничего не видел?
— Что ж тут видеть? Как-то утром ушел человек и не вернулся.
— Жаль.
— Но зато есть и одна интересная деталь. Оказывается, пропал весь ящик «Принцессы Изиль».
— Когда? — быстро спросил Ланс.
— Это случилось… — Винсент внезапно замолчал и с изумлением посмотрел на брата. — В день убийства герцога.
— О, Свет! Ты понимаешь что-нибудь?
— Нет. Мне только сейчас пришло в голову сопоставить даты.
— Но в тот день я видел тот ящик. Я даже взял одну бутылку.
— Выпил? — поинтересовался Винсент, и Ланс утвердительно кивнул.
— Когда ты узнал о пропаже вина?
— Вчера, — Винсент раздосадованно воскликнул: — Как же я раньше не обратил на это внимания!
— Будет тебе, все равно из этого ничего не выкроешь… Интересно, зачем понадобилось красть вино?
— Не знаю, брат, но теперь придется ждать, пока оно вновь где-нибудь всплывет.
Ланселот сокрушенно помотал головой:
— Похоже, мы совсем запутались… Вот послушай, как я все это себе представляю, — Ланс дождался кивка брата и продолжил. — Думаю, все затеял старый герцог, задумавший посадить на Трон кого-то из своего семейства. Справедливости ради надо сказать, что и все остальные, кроме нас с тобой, занимались тем же, потому строго судить старика не будем. Какое-то время всю эту деятельность удается небезуспешно скрывать, но в одно прекрасное утро нарыв прорывается — кто-то убивает Лоуна, используя яд, похищенный у убитого чуть ранее мелкого жулика Латиниуса, причем делает это в самой вызывающей форме, явно желая спровоцировать нас на резкие шаги.
Семья окончательно раскалывается. Следуют покушения на меня и Эдвина, а в день похорон Лоуна убийца из клана Дже-ту едва не приканчивает Виктора. Выглядит все это таким образом, будто подослал его родной отец Вика, герцог Кардиган, у которого с Дже-ту какие-то темные делишки.
Следующим убивают генерала де Туура, в доме которого, позднее, я нахожу бумаги, которые частично проливают свет на происходящее. Далее ситуация становится еще бредовее — убивают самого герцога, удачно свалив всю вину на меня. Первый же осмотр места убийства позволяет Эдвину раскрыть подлинного виновника — Фредерика. Но он молчит, и остальные открывают на меня охотничий сезон, который, впрочем, и заканчивается, как только появляюсь я сам со своими честными, но малодоказательными объяснениями. В итоге я сижу здесь и пытаюсь разоблачить Фреда, всем известного убийцу, который сейчас спокойно охотится на оленей в своих владениях.
Все это выглядит полным абсурдом! Зачем Кардиган покушался на собственного сына? Только ли шантажом ограничивается роль в этом деле де Туура? Какие дела были у герцога с Дже-ту? Почему убили Лоуна — самого безвредного из нас? Почему поверили мне? Случайно ли из Долины Идола я попал прямо в Приграничье? Где Эмилия? И еще много «почему… почему… почему».
Винсент беззвучно зевнул и с хрустом потянулся.
— Ты изложил все на редкость сумбурно, но слушать это было забавно. По-моему, кое-какие выводы мы можем сделать уже сейчас. Прежде всего, очевидно, что в убийстве брата замешено несколько человек. С большой долей уверенности мы можем говорить и о том, что эта группа пользуется поддержкой извне, скорее всего Порты. Зная опыт Империи в делах такого рода, я почти уверен, что Порта одновременно интригует с каждым из группы наших заговорщиков втайне от других. Возможно, об этом что-то стало известно остальным, и их альянс распался. Это, кстати, неплохо объясняет смерть герцога и покушение на Виктора.
— И на меня, — вставил Ланс, улыбнувшись.
— И исчезновение Эм, — спокойно закончил брат.
У Ланса тут же пропало желание веселиться.
— Если сестра еще жива, то, возможно… — он замолчал.
— Да, она может быть одной из них, а может, и нет. По-твоему, насколько стоит доверять этой истории с арбалетом и прочим?
— Все кажется вполне убедительным, но напрашивающиеся однозначные выводы меня настораживают.
— Меня тоже.
— Филипп должен быть очень осторожным.
— Он справится, — уверенно сказал Винсент.
Грозовой фронт прошел над городом и сейчас рокотал где-то вдали. Дождь прекратился, и за окнами заметно посветлело.
— Ого, мы с тобой проговорили целую ночь, — удивился Ланс.
— Да, светает.
— Пара часов на сон у тебя еще есть.
— Ну, это вряд ли.
— Как знаешь… Кстати, как дела в Королевстве?
— В целом, неплохо.
— И никаких проблем с Гильдией?
— Ну, не то, чтоб совсем никаких. Особенно сейчас… Наше купечество очень любит торговать оружием, но вот что касается его применения… гм…
— Не обращай внимания. Лично я еще не встречал ни одного торговца оружием, которому повредила бы война.
— Я так и делаю. Кстати, ты очень мудро поступил, прижав старого Ларсена. Могу я воспользоваться его услугами?
— Услугами?
— В преддверии возможных событий мудрому правителю бывает полезно узнать мнение своих подданных, причем различных сословий. А в «Трех дроздах» собирается весьма пестрая публика.
— Ах, вот ты о чем. Конечно, узнавай, только, Винс, смотри, не перегни палку. Морской волк изрядно натерпелся в последнее время, и если мы его сломаем, замену найти будет непросто.
— Я буду нежен. — Винсент встал. — Закругляемся?
— Да, и не забудь мне прислать свою переписку с нашими.
— Не забуду, — старший брат широко зевнул. — Пожалуй, я все-таки посплю часок-другой.
Ветер трепал подернутые желтизной кроны деревьев, гонял вдоль домов мелкий сор и листву, полоскал плащи редких прохожих и развевающийся над ближайшими крышами Штандарт Королевской Гвардии, чьи городские казармы находились несколькими кварталами выше. Низкие грозовые тучи медленно ползли по небу, прижимая к земле стремительных ласточек. Изредка среди туч мелькал крупный силуэт альбатроса, невесть как оказавшегося над городом.
Постояв несколько минут у окна, Ланс задернул тяжелые черные гардины и задумчиво осмотрелся. И без того не блиставшая чистотой и меблировкой комната сейчас, после устроенного им кавардака, и вовсе не выглядела жилой. Облезлый ковер был закатан под стену, обнажая пыльные, неровно подогнанные плашки дешевого паркета. Стол и все стулья он беспорядочно свалил на широкую продавленную кровать у стены.
Взгляд принца скользнул по своему темному отражению в зеркале, которое ответило ему взглядом полыхнувших алым пламенем угольков-глаз, по начертанному над входом знаку «?» — графической составляющей Заклинания Поглощения Звука. Он прошел к двери, до упора провернул несколько раз ключ и задвинул массивный железный засов. Теперь все было готово к проведению ритуала. Ланс в последний раз настороженно прислушался, но на этаже стояла полная тишина. Видимо, хозяевам приходилось частенько затягивать пояса, прежде чем находился желающий снять номер в этом клоповнике. Но именно невзрачность и отсутствие постояльцев и привлекло принца.
Меловой круг с тщательно выписанными по ободу древними рунами, значение многих из которых он и сам не знал, опоясывал большую часть освободившегося пространства комнаты. В центре еще одного небольшого круга в углу помещения Ланс установил металлическую треногу жаровни и чайный столик, на котором в строгом порядке он разложил ритуальные инструменты. Как и многие другие стороны манипулирования Силой, предстоящая процедура не радовала принца. Ритуальная магия, требовавшая дополнительного инструментария, отнимала, к тому же, немалую толику душевных сил, всегда требуя от мага предельной сосредоточенности и далеко не всегда принося результат. Ланс вспомнил слова брата о своей необычной природе, и ему стало интересно, что испытывают при подобных действах нормальные люди… Тут принц поймал себя на том, что бессознательно оттягивает начало церемонии, и решительным усилием воли прогнал посторонние мысли.
Он постарался расслабиться, и тут же накатила волна усталости. Он почувствовал резь в воспаленных от постоянного недосыпания глазах, мелкую дрожь в напряженных мускулах, вяжущую скованность в теле. Гулкие удары сердца сотрясали его, а от шума тока крови казалось, будто он попал в центр водопада. Но принц упорно продолжал концентрировать внимание на некоей воображаемой точке перед собой, старательно подавляя при этом позывы обратиться к Магии Древа. И, как это всегда и бывало, неприятные ощущения отступили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56