- Ким, милая, все в порядке. Я вернулся.
Он повторял ее имя, но, должно быть, ей нужно было только слышать его
голос, нужно, чтобы кто-то ее коснулся. Девушка успокоилась. Он не пытался
отойти, лежал, держа ее за руку; они были вдвоем в холоде, дожде и грязи.
Слава Богу, аварийка наконец пришла. В кювете воды стало глубже, рука у
девушки была ледяная.
И вдруг одиночество исчезло. Кювет заполнился людьми: бригада с
аварийки, врачи из скорой помощи, помощник шерифа из Лебо, городка на
севере, и высокий плотный человек, в котором Гаррет узнал Делла Гарта.
Кто-то пристрелил корову, прекратив ее муки.
Пока вытаскивали машину, Гаррет продолжал держать девушку за руку.
Машину разрезали и девушку вытащили.
Наконец, скорая увезла двух пациенток. Гаррет подобрал с земли плащ и
надел его, чтобы защитить внутренности машины от грязи на одежде. Оставив
помощника шерифа составлять протокол на месте происшествия, он направился
в город.

7
Никогда еще Гаррет так не радовался окончанию смены. Хоть он и
зарядился энергией от крови девушки, с восходом солнца на него навалилась
усталость.
От пункта связи на него с материнской заботой смотрела Дорис
Дрейлинг.
- С тобой все в порядке? Похоже, тебе не мешает выпить крепкого кофе.
Это значит кофе с коньяком. Именно для таких случаев она - вопреки
правилам - держит под столом бутылку коньяка. Гаррет с тоской вспомнил,
как обычно Лин встречала его и Гарри чаем с ромом. Как это иногда
помогало! Теперь он лишь сухо улыбнулся.
- Спасибо, не надо. Все в порядке.
- Как девушки?
Девушки. Он вздохнул и стащил плащ.
- У той, что в машине, сломана лодыжка и несколько ребер. Вероятно,
благодаря ремню безопасности. Другая... - Он поморщился, глядя на
покрывавшую плащ кровь и грязь. Придется отстирывать, прежде чем надевать
снова. - Пока еще не знают. У нее может быть поврежден мозг. Рентген
показал пробитый череп, причем осколки попали в мозг. Несколько минут
назад ее на вертолете отправили в медицинский центр на операцию.
Пояс тоже облеплен грязью. Вероятно, и кобура, и ствол пистолета
полны ею. Он все бросил на пол. Займется позже. А пока сел, вставил в
машинку листок бумаги и начал писать отчет.
В задней двери скрипнул ключ. Вошел Дункан.
- Боже, какая ужасная ночь! Дорис. милочка, нельзя ли термос твоего
крепкого кофе? Боже! - Он посмотрел на Гаррета. - Ну и видок у тебя,
Микаэлян. Должно быть, весело было.
Гаррет продолжал печатать, не поднимая головы.
- Где ты был? Мне нужна была помощь.
- Прости. Я ехал к тебе, но у меня спустила шина, а когда я сменил
колесо, ты уже не нуждался в помощи. Я слышал по радио, что там уже были
скорая, аварийка и помощник шерифа. Значит, нелегко пришлось... даже
чудо-малышу из Фриско?
Гаррет застыл, в нем вспыхнул гнев. Насмешливый тон Дункана сказал
ему, что никакая шина у того не спустила. Просто он так обеспечивал себе
алиби.
Он поднял голову, и либо гнев отразился на его лице, либо в глазах
отразился огонь, потому что Дункан попятился на несколько шагов. Гаррет,
однако, не делал попытки приблизиться к нему. Со смертельным спокойствием
он сказал:
- Я думаю, это вопрос этики: из-за личной неприязни полицейские не
должны подвергать опасности жизнь людей. Прошу прощения. Я хотел бы
закончить отчет и пойти домой.
Снова нагнувшись к машинке, он заметил, как вспыхнул Дункан, и понял,
что попал в цель. Дункан с грохотом вышел, а Гаррет с горечью подумал, не
ухудшил ли он положение.

8
Чтобы не пачкать внутренности своего ZХ, Гаррет оставил его на
стоянке у ратуши и пошел домой пешком. Какая беда, если придет немного
позже? На полпути к дому Элен Шонинг он осознал, что не хочет идти туда.
Что ему там делать? Вспоминать происшествие и вкус крови девушки?
На следующем углу он повернул на юг. Через несколько минут оказался у
главного входа на кладбище. На памятниках и плитах старых могил у ворот
имена Дрейлингов, Пфайферов, Пфанненшталей и Вайснеров. И Байберов. Гаррет
миновал их все и подошел к могиле в дальнем западном углу. Плиты на ней не
было, только металлический столбик с табличкой "Неизвестный мужчина.
24.11.83".
Гаррет склонился у могилы. Какая маленькая могила у такой высокой
женщины! Впрочем, в огне мало что осталось от Лейн. Он начал выпалывать
весеннюю поросль одуванчиков и других сорняков по краям могилы. Смягченная
дождем земля делала эту задачу легкой; можно было вытащить даже корни
одуванчиков. Гаррет работал осторожно, чтобы не уколоться о шипы розового
куста.
Он вспомнил слова Мэгги: "_Э_т_о _б_е_з_у_м_и_е_, _Г_а_р_р_е_т.
Э_т_о_т _ч_е_л_о_в_е_к _н_е_н_а_в_и_д_е_л _п_о_л_и_ц_е_й_с_к_и_х_. _О_н
п_ы_т_а_л_с_я _у_б_и_т_ь _т_е_б_я_ и _Э_д_а _Д_у_н_к_а_н_а_. _А _т_ы
п_р_и_с_м_а_т_р_и_в_а_е_ш_ь _з_а _е_г_о _м_о_г_и_л_о_й_, _б_у_д_т_о _в
н_е_й _т_в_о_я _м_а_т_ь_. _П_о_ч_е_м_у_?
Гаррет знал, что многие удивляются этому.
- Он тоже был чьим-то сыном, - обычно отвечал он Мэгги и всем
остальным.
На розовом кусте уже распускались почки. Скоро появятся бутоны, а
потом, наверно, и цветы. Кроваво-красные "красавицы Америки". Что больше
может подходить Лейн?
Думая здесь о ней, он обычно представлял себе не вампира-убийцу, а
Мейду Байбер, измученного ребенка; необычный рост и вспыльчивость делали
ее легкой мишенью для издевательств других детей. Ему жаль было этой
девочки, жаль того, кем она могла бы стать. если бы ненависть не привела
ее к Ирине Родек, не заставила просить сделать ее вампиром, чтобы она
могла по-своему отомстить человечеству, которое она презирала. Он часто
разговаривал с Лейн.
- Ты бы смеялась, если бы увидела меня сегодня ночью. - Он тщательно
пропалывал сорняки, стараясь выдернуть и корни. - Я слышу, как ты
говоришь: "_С_м_о_т_р_и_, _л_ю_б_и_м_ы_й_, _ч_т_о _з_н_а_ч_и_т _ж_и_т_ь_.
М_ы _д_о_л_ж_н_ы _п_и_т_ь _ч_е_л_о_в_е_ч_е_с_к_у_ю_ к_р_о_в_ь_. _Н_а_ш
с_к_о_т_ - _л_ю_д_и_, _а _н_е _к_о_р_о_в_ы_. _П_е_р_е_с_т_а_н_ь
у_п_р_я_м_и_т_ь_с_я и _в_е_д_и_ с_е_б_я _е_с_т_е_с_т_в_е_н_н_о_.
П_е_р_е_с_т_а_н_ь _п_ы_т_а_т_ь_с_я _о_с_т_а_в_а_т_ь_с_я
ч_е_л_о_в_е_к_о_м_, _п_р_и_с_о_е_д_и_н_я_й_с_я _к _с_в_о_е_м_у
п_л_е_м_е_н_и_". Ты бы хотела, чтобы я стал таким же, как ты. - Он
выдернул одуванчик. - Это значило бы, что в конце концов ты победила.
Слыша ее звонкий насмешливый хохот, он продолжал чистить могилу, пока
усилившийся свет и навалившаяся усталость не подсказали ему, что близок
день. Гаррет вздохнул. Пора уходить, пока он не уснул прямо на холодной
призывной земле или пока кто-нибудь из ранних пташек не увидел его и не
удивился, почему это бауманский франт выглядит так, будто ночевал в хлеву.
Возможно, и так уже слишком поздно. На кладбище послышался топот ног
бегуна. Гаррет едва успел встать, как на дорожке показался мужчина в
спортивном костюме. Но он так был поглощен своим занятием, тяжело дышал,
глаза устремлены в себя, что миновал Гаррета, не замечая его.
Удивление заставило Гаррета окликнуть его.
- Доброе утро, мистер Фаулер!
Писатель сильно вздрогнул, испуганно оглянулся и испустил вздох
облегчения.
- Это вы, офицер Микаэлян. Вы меня напугали. Есть от чего прийти в
уныние, правда? Мы считаем себя цивилизованными, разумными существами, и
вдруг кто-то ниоткуда появляется на кладбище, и нас пробирает дрожь до
костей.
- Вы решили пробежаться по кладбищу? Разве для пробежки утро не
холодновато?
- Да, вероятно, но я ведь англичанин. - Фаулер сухо усмехнулся. - Я
привык к такой погоде. Привык со времени Алистара Купера.
Гаррет мигнул.
- Кого?
- Это один их моих героев. Шпион, в качестве прикрытия занимавшийся
марафоном. Я начал бегать, чтобы понять, каково это. - Он всмотрелся в
Гаррета. - Ну, а вы? По-моему, в ваши обязанности не входит в таком виде
по утрам гулять по кладбищу. Если не обидитесь, выглядите вы ужасно.
- Так я всегда выгляжу, когда приходится ночью под дождем вытаскивать
из разбитой машины шестнадцатилетнюю девушку.
Фаулер перевел дыхание.
- Ужасно. У меня в машине бутылочка. Хотите?
Взгляд его скользнул мимо Гаррета. Гаррет повернулся, но ничего,
кроме могилы Лейн, не увидел. Внутри у него напряглось.
- Что-нибудь не так?
Фаулер мигнул.
- Что? А! Нет, ничего. Просто увидел розовый куст. Знаете, как в
легендах удерживают вампиров в гробу?
Гаррет надеялся, что на лице его отразилось только удивление.
- Мне казалось, пользуются чесноком или протыкают вампира деревянным
колом.
- В кино - да, - сказал Фаулер и презрительно фыркнул. - Но в
настоящих легендах говорится, что на могиле нужно посадить горный лавр или
розу. Их шипы имеют магическую власть над вампиром.
Гаррет постарался ничего не выразить на лице.
- Я это запомню.
Фаулер обошел его и коснулся свежей зелени куста.
- Слово "вампир" балканского происхождения, конечно, но сами вампиры
- нет. Их упоминают даже в вавилонских мифах под именем _э_к_и_м_м_у_с_.
Они были у древних греков и у китайцев. - Он повернулся к Гаррету. - И у
ваших ирландских предков.
Д_и_р_г _д_ю_. _Д_а_, _з_н_а_ю_. Ему все еще было больно вспомнить,
как его так назвала бабушка Дойл.
- Интересно. Вы пишете о вампирах?
Фаулер улыбнулся.
- Да, это чисто профессиональный интерес. Раньше я писал романы
ужасов. Но что я за глупец. Болтаю тут с вами, а вы ведь, вероятно,
замерзли до смерти. Пойдемте ко мне в машину. Выпьем. И я вас подброшу
домой.
Гаррет поморщился.
- Я уже много часов ничего не ел. Боюсь, алкоголь меня уложит, и вам
придется _н_е_с_т_и_ меня домой. Я лучше пройдусь. Дом близко: в Баумене
все близко. Спасибо.
- Как хотите. Надеюсь, дома у вас есть что-нибудь теплое... эй, в чем
дело?
Гаррет в ужасе смотрел на Фаулера. Он неожиданно вспомнил.
М_э_г_г_и_! Он совершенно забыл о ней!
- Я по уши в дерьме. Молитесь о чуде, Фаулер, иначе когда вы в
следующий раз меня увидите, я буду привидением.
Он повернулся и, несмотря на усталость от начинающегося дня, побежал.

9
По пути домой он надеялся, что Мэгги все-таки не пришла, но
достаточно было одного взгляда на гараж, чтобы эта надежда рассеялась. Ее
"бронко" припаркован на его стороне гаража. _Я _п_о_г_и_б_.
Он скрестил пальцы и молча поднялся по наружной лестнице. Может, она
уснула, ожидая его, и не заметит, насколько он опоздал.
Ничего подобного. Дверь распахнулась, прежде чем он коснулся ее
ключом. В дверях стояла совершенно одетая Мэгги.
- Гаррет! - Она обняла его за шею. - Где ты был?
Он удивленно смотрел на нее.
- Ты не сердишься?
- Не сержусь? Конечно, сержусь! Я в ярости. Я была в отчаянии. Боже,
да ты как лед! Пошли. Раздевайся и вставай под горячий душ. - Она втащила
его внутрь, закрыла дверь и начала расстегивать ему рубашку. - Когда ты
вовремя не пришел, я позвонила в участок. Дорис сказала, что ты уже давно
ушел, и она беспокоилась, потому что ты оставил куртку и плащ, а когда она
посмотрела на стоянку, там была твоя машина. Куда ты ходил?
Вокруг него вился запах ее крови. Гаррет вспомнил вкус крови девушки.
Он высвободился и направился в ванную.
- Просто прогулялся. Дорис рассказала тебе, что было ночью?
Мэгги пошла за ним.
- Рассказала. Где прогулялся, ради Господа? Я оделась и объехала весь
город. Тебя нигде не было.
От ее запаха у него закружилась голова. Он прикрыл дверь.
- Я был на кладбище.
- Опять? Почему? Ведь у тебя есть я, чтобы поговорить и снять
напряжение.
- Да, но... я забыл, что ты здесь.
Не успев сказать это, он тут же пожалел. "_Р_а_с_к_р_о_й
б_о_л_ь_ш_о_й _р_о_т_; _в_с_у_н_ь _в _н_е_г_о _б_о_л_ь_ш_у_ю _н_о_г_у_".
По другую сторону двери наступило зловещее молчание. Гаррет разделся и
встал под душ.
Дверь ванной распахнулась. Мэгги отдернула занавеску и выключила
воду.
- Ты забыл, что я здесь? - негромко спросила она.
Он сморщился.
- Прости.
Она жгла его голубыми глазами.
- А что еще случилось, кроме происшествия?
- Не знаю, о чем ты. - Он не может говорить с ней о писателе и
донорстве.
Губы ее сжались.
- Ну, хорошо. Ты не хочешь разговаривать. Наверно, я ничего не могу
сделать.
Боль в ее голосе резанула его, как ножом.
- Мэгги, я не...
- Да, - печально сказала она. - И так всегда. Всегда в наших
разговорах я рано или поздно натыкаюсь на стену, и ты по другую сторону.
Ты очень искусно скрываешь эту стену, например, говоришь, что устал от
приглашений на обед, но я ее вижу. Я все надеюсь, что когда-нибудь ты
сможешь мне довериться, но, может, зря.
- Мэгги, прости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35