- Прекрасно.
- Старые дела? - Глаза Джиримонте сузились. Она стряхнула пепел с
сигары.
- Да, конечно. - Брови Фаулера приподнялись. - Думаете, сами по себе
отправимся на охоту?
- Такая мысль приходила мне в голову.
- Ну, вы ошиблись... опять, - сказал Гаррет. - После просмотра дел
мы, самое большее, навестим "Варвары сегодня" и побываем в том переулке,
где Лейн напала на меня, чтобы мистер Фаулер ощутил местный колорит.
Ничего больше. - Но при этом он не смотрел на Гарри.
Гарри смотрел на него и Фаулера.
- Клянусь! - весело сказал Фаулер.
Гарри покачал головой и двинулся к двери.
- Пошли, Ван. Вызови через диспетчера нашу двадцатку, Мик-сан, если
захочешь со мной связаться.
Фаулер подождал, пока за ними закроется дверь, потом повернулся к
Гаррету.
- Ну, ладно, А теперь, старина, скажите, что вы на самом деле
задумали.

4
- Морг? - Брови Фаулера поднялись, когда они вдвоем оказались в
приемной конторы коронера. - Мы будем допрашивать мертвецов?
Гаррет криво улыбнулся ему.
- Нечто подобное. Но это не займет много времени. Подождите меня
здесь. - Он улыбнулся дежурной. - Доброе утро, Барбара. Где доктор Турлов?
Дежурная вздрогнула.
- Инспектор Микаэлян? Я слышала, что вы вернулись. Боже, я вас с
трудом узнаю. Вы серьезно относитесь к диете. Старик в помещении для
вскрытия.
Усилие, которое потребовалось, чтобы пройти по коридору, не было
связано с действием дневного света. Гаррет не любил ходить сюда. Всегда не
любил, еще до того, как пришлось опознавать тело Марти. Собственное
пребывание в одном из холодильников морга не улучшило его отношения.
Конечно, это место служит живым... но это мир смерти, кафеля и нержавеющей
стали... сверкающий, холодный, жесткий.
Оказавшись в комнате для вскрытия, он подумал, что как раз эта
комната вызывает в нем меньше всего неприятных чувств. Может быть, потому,
что трупы здесь перестают быть людьми. Они лежат со вскрытыми животами и
грудью, со скальпами, натянутыми на лица, и больше не походят на людей.
За длинным рядом столов лампа освещала элегантную гриву серебряных
волос. Гаррет пробирался к ней сквозь море запахов: дезинфектанты, мертвая
кровь, больная кровь, разлагающаяся плоть, едкий запах содержимого
внутренностей - и почти теряющийся среди этой мешанины соблазнительный
соленый и теплый запах живой крови.
Комнату заполняли голоса, патологоанатомы говорили с ассистентами или
диктовали результаты вскрытия в микрофоны, подвешенные у них над головой;
изредка слышался смех или резкий визг пилы, которая разрезала череп. Свет
блестел на инструментах и глиняно-серой плоти. Шумела вода унося со столов
кровь. Вода стояла и в раковинах у каждого стола, розоватая вода, в
которой плавали органы, дожидающиеся разрезания и осмотра.
- Доктор Турлов?
Главный патологоанатом оторвался от разглядывания легких, красных,
как печень, лежавшая рядом с ними на столе. Он всмотрелся в Гаррета через
верх своих очков.
- Доброе утро, Микаэлян.
Гаррет мигнул.
- Вы меня узнаете?
- Я помню всех пациентов, которые отсюда отправляются домой. - Нож
Турлова быстрыми уверенными движениями нарезал легкие на ровные пласты. -
Чем могу быть полезным, Микаэлян?
- Меня заинтересовали ваши марсиане.
Серые глаза внимательно смотрели на него сквозь очки.
- И вас? Десять лет этими беднягами никто не интересовался. Все
отчеты в кабинете Митча Уэлтона.
Если он попросит их там, весь штат коронера будет знать, что он
интересовался марсианами. Нет.
- Если вы помните их имена, это все, что мне нужно. - Гаррет старался
говорить небрежно.
Турлов фыркнул.
- После того как недавно я все это освежил в памяти, их имена там
выгравированы, инспектор. - Он отрезал еще несколько пластов легких и
бросил их в сосуд для образцов, потом взялся за печень. - 15 декабря 1975
года. Кристофер Парк Строда, самоубийство. Прыгнул не помню с какого
моста.
Уже схватив свой блокнот, Гаррет застыл. Самоубийство!
- При падении он сломал шею?
- Он сломал все, что можно, - сухо ответил Турлов. Ножом он искусно
разрезал печень. - Томас Вашингтон Боденхаузен, октябрь 1979, несчастный
случай на строительстве. Снесло голову.
Гаррет смотрел на него.
- Строительство? Он работал днем? - Слова вырвались, прежде чем он
сообразил, что говорит.
Он мог только молча проклинать себя. Брови Турлова поднялись.
- А что в этом странного? Но если я правильно помню, это случилось
ночью. Последний марсианин: Коринна Лукаста Барлоу, 20 июля 1981. Дорожное
происшествие. Еще одна сломанная шея. Точнее, многочисленные переломы
позвоночника. Переломаны все длинные кости, разорваны легкие, селезенка и
почки. Сломанное ребро пронзило сердце. - Он помолчал. - Коринна Лукаста.
Необычное имя. Старомодное.
Может, оно таким не было, когда эта Коринна Лукаста родилась.
- Спасибо, док. - Гаррет направился к двери.
В приемной Фаулер, облокотившись на стойку, флиртовал с дежурной. Как
только Гаррет появился, Фаулер тут же прервал свое занятие.
- Хорошо поболтали?
- Увидим. Пошли.
- Спасибо, - обратился Фаулер к девушке.
На свежем воздухе Гаррет облегченно вздохнул и про себя засмеялся.
Даже ясный день предпочтительней морга? Иерархии.
- Куда теперь? - спросил Фаулер.
- В архив.
Он обратился к знакомой девушке, но та спросила:
- У вас есть разрешение на просмотр этих дел?
Гаррет нахмурился. Она помогает не так охотно, как Турлов.
- Разрешение?
- Конечно. Мы не можем выдавать дела кому попало.
Внутренне бранясь, Гаррет изобразил негодование.
- Что? Беллфлауэр, вы ведь меня знаете.
- Я знаю, что вы здесь больше не работаете. - Тут она улыбнулась. -
Вот что я вам скажу. Вы ведь сейчас ездите с сержантом Таканандой? Я
позвоню ему или лейтенанту Серрато и спрошу разрешения. - И она протянула
руку к телефону.
Самоконтроль сдержал его: он не схватил девушку за руку. Это только
привлечет внимание.
- Беллфлауэр. - Гаррет снял очки и поймал ее взгляд. - Это не... - Он
смолк. Что за глупость он делает на глазах у Фаулера?
Она отвела взгляд, но прежде чем ее рука коснулась трубки, Фаулер
закончил:
- ...не поможет. Лейтенант ничего не знает, а сержант Такананда
сейчас отсутствует. Я уверен, он дал бы нам записку, но он не подумал, что
будет задержка. - Он перегнулся через стойку и улыбнулся дежурной. -
Послушайте, милая, мы только помогаем сержанту, Микаэлян как бывший
партнер, а я одновременно собираю материал для новой книги.
Глаза девушки расширились.
- Вы Грэм Фаулер?
Он улыбнулся.
- Виновен. Ну... что скажете?
Она нахмурилась.
- Ну...
- Мне не понадобится выносить дела, - торопливо сказал Гаррет. -
Просмотрю здесь же, это все, что мне нужно.
- Я буду очень признателен, - сказал Фаулер.
Беллфлауэр улыбнулась ему.
- Ну, хорошо.
И ушла.
Надевая очки, Гаррет облегченно вздохнул.
- Хорошее представление.
Фаулер сухо улыбнулся.
- Мы ведь не можем допустить, чтобы расследование задержалось из-за
бюрократизма?
Вскоре Беллфлауэр вернулась с тремя папками. Гаррет просмотрел все
документы, выискивая имена, адреса и телефонные номера людей, связанных с
жертвами. Он не удивился, найдя очень немного.
Обнаружив, что Боденхаузен был черным, он поднял брови, хотя почему
это удивительней, чем имена родителей, братьев и сестер Кристофера Строды?
В деле Строды содержался также текст его предсмертной магнитофонной
записи, оставленной на Золотом мосту вместе с обувью, пальто и защитными
очками. Гаррет смотрел следующие документы, а текст этот продолжал кричать
об отчаянии в его памяти.
- Могу я чем-нибудь помочь? - спросил Фаулер.
- Спасибо, нет.
- Не возражаете, если я взгляну?
Особого вреда в том, что он удовлетворит свое любопытство, не будет.
- Пожалуйста.
Фаулер принялся листать страницы.
- Можно ли спросить, кто эти люди? Это все старые дела, и убийств
среди них нет. Какое отношение они имеют к мисс Барбер?
Неизбежный вопрос. Можно ли как-нибудь ответить?
- Может, никакого. Всего лишь предположение. Не просите меня сейчас
объяснять.
Брови Фаулера дрогнули, но он не стал настаивать.
Гаррет про себя довольно улыбнулся. Но мгновение спустя в голове его
прозвучал сигнал тревоги. В отчете о деле Коринны Барлоу сообщалось, что
она работала в фонде "Фило".
На машине Холла была табличка с надписью "Фило".
Фонд "Фило"! Это название прозвенело в сознании Гаррета. Он готов был
пнуть себя за то, что не подумал о нем сразу, как только увидел табличку
на машине Холла. Некоммерческая организация, о которой мало что известно,
но ее центры по сбору крови имеются в каждом городском районе, а в каждой
больнице на видном месте номера: 555-жизнь - доступ к банку крови,
1-800-555-стат - сведения о имеющихся в наличии органах для трансплантации
в центральном хранилище в Чикаго. Он много раз видел эти таблички, когда
навещал Марти на работе в травматологическом центре Сан-Франциско. А
555-жизнь - он подтвердил свою догадку, взглянув на телефон на стойке, -
этот телефон 555-5433, тот самый номер, по которому звонила экономка
Холла.
- Нашли что-то интересное? - спросил Фаулер.
Гаррет быстро соображал.
- Я думал о транспорте. Моя машина у дома Гарри. У вас есть?
Фаулер изогнул бровь.
- Да, конечно. В Америке человек без машины - калека. Вы собираетесь
навестить людей из этого списка?
- Возьмите конфетку. - Гаррет вернул дежурной папки. - Спасибо,
Беллфлауэр. Я кончил. Я у вас в долгу.

5
Родители Строды по-прежнему жили в округе Марин. Гаррет почти хотел,
чтобы это было не так, чтобы он не смог их найти.
При упоминании о сыне на лице миссис Сары Строды отразилась боль.
- Вы хотите поговорить о Кристофере?
Только что Гаррет восхищался ее моложавостью, блестевшим в глазах
юмором. Она вернула ему удостоверение и выслушала объяснение, что он
временно прикомандирован к полиции Сан-Франциско и проходит курс обучения
для полицейских маленьких городов. Теперь юмор исчез, прожитые годы тяжело
отразились на лице.
- Нет. - Она покачала головой. - Я не хочу говорить о нем. Я читала
ваши книги, мистер Фаулер. Они мне нравятся, только ваш герой пользуется
людьми, как дешевыми и легко заменимыми орудиями. Я не хочу, чтобы мой сын
появился в одной из ваших книг.
- Он не появится, - сказал Гаррет. - Это не имеет отношения к вашему
сыну, нас интересуют люди, которых он знал.
Миссис Строда прикусила губу.
- Входите. - Она вошла в неоиспанский дом, шире раскрыла резную
дверь, хотя по ее выражению было видно, что она с радостью захлопнула бы
дверь перед ними. - Я предпочитаю свежий воздух. - И она провела их на
выходящий на залив балкон, облокотилась на перила, стоя спиной к ним,
пальцы ее, сжимающие чугун перил, побелели.
Гаррет сел на стул красного дерева.
- Простите за беспокойство. Я не стал бы вас тревожить, но у нас
важное дело.
Не оборачиваясь, она ответила:
- Прошло десять лет. Вы можете подумать, что я кончила горевать или
по крайней мере привыкла. Ничего подобного, все как будто произошло вчера,
и я по-прежнему не понимаю, почему! Ему было двадцать четыре года, вся
жизнь впереди, а он... - Она резко повернулась. - Что вы хотите узнать?
Он ненавидел себя за то, что открывает старые раны.
- Мне нужны имена людей, с которыми он регулярно встречался перед
смертью.
Она нащупала стул и тоже села.
- Не знаю, кто были его друзья. За последние два года Кристофер стал
совершенно чужим человеком.
Он хотел возразить. Что-то она должна знать! Хоть одно имя! Он
старался говорить спокойно и терпеливо.
- Постарайтесь вспомнить.
Вряд ли она его слышала. Пальцы ее были тесно сплетены.
- Хотела бы я найти эту женщину и спросить, что она с ним сделала.
Волосы на шее Гаррета встали дыбом. Краем глаза он заметил, как
сузились глаза Фаулера.
- Что за женщину?
Она покачала головой.
- Он встретил ее в Европе в год окончания колледжа и до поступления в
медицинскую школу. Когда он изменился.
- Вы знаете ее имя?
- Нет. Он никогда не говорил о ней. Мы только узнали от его друзей,
что в Италии он попал в серьезную автомобильную катастрофу и умер бы, если
бы ехавшая с ним женщина не дала ему свою кровь и тем спасла ему жизнь. Мы
его расспрашивали, но он отвечал, что не хочет о ней говорить. - Она с
трудом передохнула. - В течение месяцев он все меньше и меньше
разговаривал с нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35