) ты вернул себе память и уничтожил всех врагов, окопавшихся в нашей столице. Про твою реабилитацию я даже не говорю: наверняка уже сейчас представители имперской канцелярии делают по этому поводу официальное заявление. Или сделают это в ближайшее время.
Хочу добавить ещё одну важную деталь, которую мы выяснили при допросе Шпона. Оказалось, что именно он в уже далёком прошлом выведал о том, что во владениях тогда ещё юного барона Зела Аристронга находятся неслыханные запасы нейтрино-селта, до сих пор самого дефицитного химического вещества, используемого в создании топлива для нейтронно-кварцевых двигателей. Шпон тогда ещё не был Дирижёром, но порядочной сволочью видимо являлся с самого рождения. Потому и затеял кровавую операцию по передачи открытых месторождений в руки подставного человека. Так что Боря Лейквис и его полусумасшедший батенька - лишь пешки в руках редкостного ублюдка и творца самых немыслимых беззаконий последнего десятилетия. Ведь даже Моус у него оказался в полной зависимости. И не только финансовой. Мы тут такое узнали! Но эти мелочи ты будешь решать позже и на спокойную голову. Скажу только в нескольких словах: очень возможно, что скоро Пиклия обретёт своего нового, достойного и, что самое главное - законного правителя.
А пока я прекращаю тебе надоедать своим монологом. Тем более что Алоис очень сердится на меня за излишнюю болтливость. Полагая, что его сведения намного важней и первостепенней. Так что послушай его. Хоть немного…
Как раз в этот момент я вошёл в свой номер и скомандовал капитану Нирьялу:
- Никого ко мне не пускать! Я хоть немного отдохну!
И, кажется впервые за время проживания в гостинице, не забаррикадировав дверь, прошёл в спальню и расслабленно рухнул на кровать. Алоис, услышавший мои последние слова, стал возмущаться ворчливым голосом:
- Что значит не пускать?! Ты хочешь от меня отдохнуть? Значит, старый и больной негр тебе перестал быть нужен? Правильно Малыш говорит: благодарности от тебя не дождёшься! Страдаешь, рискуешь жизнью, теряешь последние нервные клетки…
- Может хватит? - резко перебил я жалобы товарища. Хоть и улыбался при этом до самых ушей. - Твоих нервных клеток хватит на нас всех и ещё целая тележка останется! Или докладывай по существу, или дай мне хоть раз в жизни насладиться спокойствием.
- Понял. По существу, так по существу. Сразу в таком случае говорю о главном: твои родители уж спешат в столицу и мечтают с тобой встретиться.
Со мной что-то произошло. Дыхание спёрло, в носу защемило и хоть веки заморгали с усиленной частотой, из глаз неожиданно брызнули слёзы. Крабер я выронил на кровать и обеими руками принялся растирать щёки, лоб и глаза. Даже не в силах сообразить, что я ощущаю, думаю и делаю. Хорошо, что меня в этот момент никто не видел. Разве что Булька. Но мой товарищ риптон затаился и ни единой мыслью не выказал своего присутствия.
А я всё никак не мог успокоиться. Вся моя тяжёлая, кровавая и сиротская жизнь мелькала перед моими глазами, напоминая о самых жутких и трагических днях. Особенно моего безрадостного детства. Когда я от унижений и оскорблений мечтал только об одном: умереть и соединиться в ином мире со своими родителями. Хоть раз увидеть их лица, хоть раз ощутить их ласки, заботу и несокрушимую защиту. Просто ощутить их прикосновения и застыть от тепла их тела, материнской или отцовской заботы. Забыть хоть на миг об окружающей меня злобе, несправедливости и жестокости.
Мир детства такой яркой волной захлестнул мои мысли, что я бесполезно пытался вытереть слёзы, чисто машинально зарываясь в подушку и чувствуя, как она становится мокрой от солёной и горькой влаги.
Не знаю, сколько времени я провёл в каком-то провале. Всё вокруг меня исчезло, остановилось, замерло. Всё ушло в мир прошлого, в мир теней и никогда не сбывшихся желаний.
Привели меня в себя выкрики, слабо раздающиеся из лежащего между складок одеяла крабера. Надрывно пытался меня дозваться не кто иной, как мой самый близкий, самый дорогой, самый давний друг Гарольд. Может именно поэтому, я и пришёл в себя, что услышал именно его голос:
- Танти! Где же ты?! Что с тобой?!!!! Отзовись!!!
Дрожащей и мокрой рукой я взял крабер и севшим голосом проворчал:
- Да здесь я. Чего ты кричишь?
- Уф! Ну ты и даёшь! - выдохнул Гарольд с явным облегчением. - Пятнадцать минут мы тебя дозваться не можем!
- Сколько?! - не поверил я.
- Неважно! Но дело в том, что мы тут немного переволновались, и Малыш рванул к тебе в гостиницу. Минут пять назад. На выяснение, так сказать, обстоятельств. Вместе с Николя.
- Это они зря! - заволновался я, вскакивая с кровати и мотая головой, пытаясь вернуть себя нормальный образ мышления. - Нам ещё рано светиться!
- А что делать! Я предупреждал Алоиса: подготовь человека. А он: Танти сильный, он только порадуется…
- Конечно сильный! - подтвердил я, пытаясь вытереть второй рукой опять неожиданно хлынувшие слёзы.
- Только мне не надо хвастаться. - Гарольд говорил с редкой для него теплотой и проникновенностью, - Уж я то знаю, что ты не сильный, а…необычайно сильный человек. И ты даже такую радостную новость воспримешь соответственно. Скоро мы все к тебе присоединимся и порадуемся вместе. Ну, что замолчал?
- Конечно…, обязательно порадуемся…
Ну ничего не мог я с собой поделать. Ничего! Опять меня заклинило. Хотя Гарольд говорить не переставал, и я даже ему что-то отвечал весьма односложно, но впоследствии не мог вспомнить из нашего разговора ни слова.
Лишь через какое-то время волевым усилием заставил себя войти в ванную, отложил крабер в сторону и ополоснул лицо холодной водой. Стало намного легче и вернулось полное самообладание. Вполне деловым голосом проговорил ждущему товарищу:
- Ладно! Начинаем операцию "Перевоплощение". Тоже выходи из подполья, но постарайтесь к штаб-квартире не привлекать постороннего внимания. Потребуй у Хайнека для меня охрану и веди их в мой отель. Я вас подожду. Свою охрану я отправляю к барону Зелу Аристронгу немедленно. Она здесь нежелательна.
- Отлично! Жди нас! - обрадовался Гарольд. - Скоро будем!
После этого я вышел в полутёмный коридор и там отдал соответствующие распоряжения Нирьялу. Мой начальник охраны проявил ожидаемую выдержку и ничем не высказал своего удивления по поводу полученного приказа. Все наши ребята из личной гвардии барона были построены меньше чем за минуту по боевой тревоге. И уже через пять минут покинули "Року" и отправились на космодром. А я, тяжело вздохнув, глядя на ставшие родными флайеры через окно коридора, вошёл в свой номер дожидаться вначале Малыша с Николя, а потом уже и всех остальных. Оживленно при этом беседуя с Булькой и решая: в какой именно момент надо будет мне вернуться к естественному облику Тантоитана Парадорского. Риптон ни единой мыслью не напоминал о моём недавнем состоянии, проявив истинную деликатность и тактичность. А я постарался забыть своё совсем немужское поведение и затолкать память о нём в самые дальние уголки своего сознания.
Общаясь таким образом, я прошёл к большому шкафу, расположенному между салоном и спальней и принялся выбирать с Булькой соответствующий предстоящему случаю наряд. Но наши мирные деяния неожиданно прервал боевой топот возле двери моего номера, а затем и неимоверный по силе удар, распахнувший ту самую дверь, со звуком разорвавшегося снаряда. Если бы за дверью кто-то стоял - от него бы осталась тонкая лепёшка отбивного мяса. Ворвавшийся вслед за этим в мой номер герцог Лежси видимо до сих пор полагал, что дверь изнутри забаррикадирована, а постучаться он явно, и не собирался.
- Ты…!!! - от злости, бешенства и ярости нежданный гость плевался слюной, а всё его лицо пошло красными пятнами. Похоже, он прибыл сюда бегом, а не как все люди в наш технический век - на транспорте. Поэтому герцог дал себе минуту на то, что бы отдышаться и восстановить дыхание. Вот только ярость его за данную минуту лишь увеличивалась. Я же при этом стоял, совершено спокойно, держа в руках вешалку с выбранным костюмом, и ждал развития событий. Наконец Мишель справился с дыханием и стал выкрикивать в мой адрес угрозы и оскорбления:
- Ты сволочь, предатель, мразь! Похититель невинных женщин! Ты меня использовал в своих грязных делах. И такое поведение смоешь собственной кровью! Сейчас! Здесь! Тебе конец! Ублюдок!
И с рычанием льва, неумолимостью носорога и скоростью гепарда бросился на флегматично стоящую жертву. То бишь - меня. В глазах герцога читался приговор: одно из двух - либо превратить меня в фарш, либо - разорвать в клочья. Что меня категорически не устраивало. Поэтому в последний миг перед столкновением я швырнул так, кстати, пригодившийся мне костюм в лицо рассвирепевшего Мишеля Лежси и элегантно скользнул в сторону. Могучее тело просвистело в воздухе и со всей целеустремленностью проломило шкаф, заднюю стенку и пластиковую переборку между помещениями. Где и застряло на некоторое время ногами. Вдобавок руки и голову атакующего обильно запутали несколько видов одежды, висящей до этого на верхних перекладинах.
Нельзя было без смеха наблюдать, как грузно ворочающийся герцог с проклятиями, рычанием и зубовным скрежетом выбирался из развороченной мебели и стряхивал с себя обрывки моей ни в чём не повинной одежды. Но вот он таки выкатился на ровное место, вскочил на ноги, налитыми кровью глазами сфокусировал на мне свой взгляд и приготовился к новой атаке. Я же к тому времени отошёл подальше и договаривался с Булькой об очередной "миротворческой" молнии.
Но тут нас буквально пригвоздили к месту две команды, раздавшиеся со стороны дверного проёма:
- Стоять! Прекратить немедленно!!!
Одновременно скосив глаза, мы увидели не кого иного, как Её Высочество, принцессу Патрисию. Я моментально забыл о своём грозном противнике и во все глаза уставился на свою обожаемую женщину. Она была как всегда прекрасно и неповторима. А форма майора Дивизиона придавали венценосной принцессе лишь особую притягательность и более соблазнительно подчёркивала уникальную фигурку.
За спиной принцессы маячили её телохранители вместе с Хайнеком. Но она им лишь небрежно скомандовала через плечо:
- Оставаться в коридоре!
А сама решительным шагом вошла в номер и встала между нами, повернувшись лицом к Мишелю Лежси.
- В чём дело?
- Он…, этот…, подло похитил мою невесту…
- Что с ней? Есть следы насилия, повреждений?
- Нет…
- С ней плохо обращались?
- Да нет…
- Она сделала заявление о похищении?
- Даже не хочет об этом слышать…
- Тогда уходите!
- Ваше Высочество! - взмолился герцог. - Но этот подлец должен получить по заслугам!
- Получит! - пообещала Патрисия, медленно поворачиваясь ко мне. - Но от меня!
И неожиданно нанесла мне несколько ударов ногами, пытаясь достать меня в самые болевые места. Но вообще-то, это она так подумала, что неожиданно. Я то всегда ожидаю подобного! Даже от Её Высочества. Поэтому без труда поставил защитные блоки, немного отходя назад. Но Патрисия на этом не остановилась. И стало ясно, что она явилась в мой номер с той же яростью и намерениями, что и драчливый герцог Лежси. Целый град ударов посыпался на меня с такой скоростью, что мне пришлось и дальше отступать. Ведь ответить контр нападением мне и в голову не приходило. Так пятясь, я приблизился к дверям спальни, лишь краем глаза замечая ехидную и довольную улыбку потрёпанного Мишеля. Ведь со стороны могло показаться, что достаётся мне изрядно.
Ещё одна серия ударов и я постыдно бросился убегать в спальню. Разъярённая Патрисия устремилась за мной, как совсем недавно герцог к печально почившему шкафу. Вот только там то, в спальне, я уже не стал себя сдерживать. Заскочил за спину моей любимой женщины и с вынужденной грубостью рванул её за воротник униформы. Ткань то была парадная и не имела положенной прочности, поэтому порвалась в точно рассчитанных местах. Несколько молниеносных движений и руки Патрисии оказались связанными за спиной остатками майорской рубашки, а ещё через мгновение она оказалась подо мной на кровать, а её, готовые разразиться призывом о помощи уста, я запечатал продолжительным поцелуем. Ну, очень продолжительным! Страстным, истосковавшимся, ласковым, горячим, нежным… Ну и так далее.
Через двадцать секунда моя прелестная добыча перестала трепыхаться, расслабилась и закрыла глаза от удовольствия. А ещё через двадцать секунд из-под её век заструились блестящие капли слезинок.
Минуты через две раздалось деликатное покашливание, и голос из салона осторожно спросил?
- Ваше Высочество? С Вами всё в порядке?
Не открывая глаз, Патрисия скомандовала:
- Лежси! Закройте входную дверь со стороны коридора! И там ждите моих дальнейших распоряжений вместе со всеми!
Когда до нас донёсся звук закрывшейся двери, она обратилась ко мне:
- Я хочу тебя видеть… настоящего!
- Тогда не открывай глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Хочу добавить ещё одну важную деталь, которую мы выяснили при допросе Шпона. Оказалось, что именно он в уже далёком прошлом выведал о том, что во владениях тогда ещё юного барона Зела Аристронга находятся неслыханные запасы нейтрино-селта, до сих пор самого дефицитного химического вещества, используемого в создании топлива для нейтронно-кварцевых двигателей. Шпон тогда ещё не был Дирижёром, но порядочной сволочью видимо являлся с самого рождения. Потому и затеял кровавую операцию по передачи открытых месторождений в руки подставного человека. Так что Боря Лейквис и его полусумасшедший батенька - лишь пешки в руках редкостного ублюдка и творца самых немыслимых беззаконий последнего десятилетия. Ведь даже Моус у него оказался в полной зависимости. И не только финансовой. Мы тут такое узнали! Но эти мелочи ты будешь решать позже и на спокойную голову. Скажу только в нескольких словах: очень возможно, что скоро Пиклия обретёт своего нового, достойного и, что самое главное - законного правителя.
А пока я прекращаю тебе надоедать своим монологом. Тем более что Алоис очень сердится на меня за излишнюю болтливость. Полагая, что его сведения намного важней и первостепенней. Так что послушай его. Хоть немного…
Как раз в этот момент я вошёл в свой номер и скомандовал капитану Нирьялу:
- Никого ко мне не пускать! Я хоть немного отдохну!
И, кажется впервые за время проживания в гостинице, не забаррикадировав дверь, прошёл в спальню и расслабленно рухнул на кровать. Алоис, услышавший мои последние слова, стал возмущаться ворчливым голосом:
- Что значит не пускать?! Ты хочешь от меня отдохнуть? Значит, старый и больной негр тебе перестал быть нужен? Правильно Малыш говорит: благодарности от тебя не дождёшься! Страдаешь, рискуешь жизнью, теряешь последние нервные клетки…
- Может хватит? - резко перебил я жалобы товарища. Хоть и улыбался при этом до самых ушей. - Твоих нервных клеток хватит на нас всех и ещё целая тележка останется! Или докладывай по существу, или дай мне хоть раз в жизни насладиться спокойствием.
- Понял. По существу, так по существу. Сразу в таком случае говорю о главном: твои родители уж спешат в столицу и мечтают с тобой встретиться.
Со мной что-то произошло. Дыхание спёрло, в носу защемило и хоть веки заморгали с усиленной частотой, из глаз неожиданно брызнули слёзы. Крабер я выронил на кровать и обеими руками принялся растирать щёки, лоб и глаза. Даже не в силах сообразить, что я ощущаю, думаю и делаю. Хорошо, что меня в этот момент никто не видел. Разве что Булька. Но мой товарищ риптон затаился и ни единой мыслью не выказал своего присутствия.
А я всё никак не мог успокоиться. Вся моя тяжёлая, кровавая и сиротская жизнь мелькала перед моими глазами, напоминая о самых жутких и трагических днях. Особенно моего безрадостного детства. Когда я от унижений и оскорблений мечтал только об одном: умереть и соединиться в ином мире со своими родителями. Хоть раз увидеть их лица, хоть раз ощутить их ласки, заботу и несокрушимую защиту. Просто ощутить их прикосновения и застыть от тепла их тела, материнской или отцовской заботы. Забыть хоть на миг об окружающей меня злобе, несправедливости и жестокости.
Мир детства такой яркой волной захлестнул мои мысли, что я бесполезно пытался вытереть слёзы, чисто машинально зарываясь в подушку и чувствуя, как она становится мокрой от солёной и горькой влаги.
Не знаю, сколько времени я провёл в каком-то провале. Всё вокруг меня исчезло, остановилось, замерло. Всё ушло в мир прошлого, в мир теней и никогда не сбывшихся желаний.
Привели меня в себя выкрики, слабо раздающиеся из лежащего между складок одеяла крабера. Надрывно пытался меня дозваться не кто иной, как мой самый близкий, самый дорогой, самый давний друг Гарольд. Может именно поэтому, я и пришёл в себя, что услышал именно его голос:
- Танти! Где же ты?! Что с тобой?!!!! Отзовись!!!
Дрожащей и мокрой рукой я взял крабер и севшим голосом проворчал:
- Да здесь я. Чего ты кричишь?
- Уф! Ну ты и даёшь! - выдохнул Гарольд с явным облегчением. - Пятнадцать минут мы тебя дозваться не можем!
- Сколько?! - не поверил я.
- Неважно! Но дело в том, что мы тут немного переволновались, и Малыш рванул к тебе в гостиницу. Минут пять назад. На выяснение, так сказать, обстоятельств. Вместе с Николя.
- Это они зря! - заволновался я, вскакивая с кровати и мотая головой, пытаясь вернуть себя нормальный образ мышления. - Нам ещё рано светиться!
- А что делать! Я предупреждал Алоиса: подготовь человека. А он: Танти сильный, он только порадуется…
- Конечно сильный! - подтвердил я, пытаясь вытереть второй рукой опять неожиданно хлынувшие слёзы.
- Только мне не надо хвастаться. - Гарольд говорил с редкой для него теплотой и проникновенностью, - Уж я то знаю, что ты не сильный, а…необычайно сильный человек. И ты даже такую радостную новость воспримешь соответственно. Скоро мы все к тебе присоединимся и порадуемся вместе. Ну, что замолчал?
- Конечно…, обязательно порадуемся…
Ну ничего не мог я с собой поделать. Ничего! Опять меня заклинило. Хотя Гарольд говорить не переставал, и я даже ему что-то отвечал весьма односложно, но впоследствии не мог вспомнить из нашего разговора ни слова.
Лишь через какое-то время волевым усилием заставил себя войти в ванную, отложил крабер в сторону и ополоснул лицо холодной водой. Стало намного легче и вернулось полное самообладание. Вполне деловым голосом проговорил ждущему товарищу:
- Ладно! Начинаем операцию "Перевоплощение". Тоже выходи из подполья, но постарайтесь к штаб-квартире не привлекать постороннего внимания. Потребуй у Хайнека для меня охрану и веди их в мой отель. Я вас подожду. Свою охрану я отправляю к барону Зелу Аристронгу немедленно. Она здесь нежелательна.
- Отлично! Жди нас! - обрадовался Гарольд. - Скоро будем!
После этого я вышел в полутёмный коридор и там отдал соответствующие распоряжения Нирьялу. Мой начальник охраны проявил ожидаемую выдержку и ничем не высказал своего удивления по поводу полученного приказа. Все наши ребята из личной гвардии барона были построены меньше чем за минуту по боевой тревоге. И уже через пять минут покинули "Року" и отправились на космодром. А я, тяжело вздохнув, глядя на ставшие родными флайеры через окно коридора, вошёл в свой номер дожидаться вначале Малыша с Николя, а потом уже и всех остальных. Оживленно при этом беседуя с Булькой и решая: в какой именно момент надо будет мне вернуться к естественному облику Тантоитана Парадорского. Риптон ни единой мыслью не напоминал о моём недавнем состоянии, проявив истинную деликатность и тактичность. А я постарался забыть своё совсем немужское поведение и затолкать память о нём в самые дальние уголки своего сознания.
Общаясь таким образом, я прошёл к большому шкафу, расположенному между салоном и спальней и принялся выбирать с Булькой соответствующий предстоящему случаю наряд. Но наши мирные деяния неожиданно прервал боевой топот возле двери моего номера, а затем и неимоверный по силе удар, распахнувший ту самую дверь, со звуком разорвавшегося снаряда. Если бы за дверью кто-то стоял - от него бы осталась тонкая лепёшка отбивного мяса. Ворвавшийся вслед за этим в мой номер герцог Лежси видимо до сих пор полагал, что дверь изнутри забаррикадирована, а постучаться он явно, и не собирался.
- Ты…!!! - от злости, бешенства и ярости нежданный гость плевался слюной, а всё его лицо пошло красными пятнами. Похоже, он прибыл сюда бегом, а не как все люди в наш технический век - на транспорте. Поэтому герцог дал себе минуту на то, что бы отдышаться и восстановить дыхание. Вот только ярость его за данную минуту лишь увеличивалась. Я же при этом стоял, совершено спокойно, держа в руках вешалку с выбранным костюмом, и ждал развития событий. Наконец Мишель справился с дыханием и стал выкрикивать в мой адрес угрозы и оскорбления:
- Ты сволочь, предатель, мразь! Похититель невинных женщин! Ты меня использовал в своих грязных делах. И такое поведение смоешь собственной кровью! Сейчас! Здесь! Тебе конец! Ублюдок!
И с рычанием льва, неумолимостью носорога и скоростью гепарда бросился на флегматично стоящую жертву. То бишь - меня. В глазах герцога читался приговор: одно из двух - либо превратить меня в фарш, либо - разорвать в клочья. Что меня категорически не устраивало. Поэтому в последний миг перед столкновением я швырнул так, кстати, пригодившийся мне костюм в лицо рассвирепевшего Мишеля Лежси и элегантно скользнул в сторону. Могучее тело просвистело в воздухе и со всей целеустремленностью проломило шкаф, заднюю стенку и пластиковую переборку между помещениями. Где и застряло на некоторое время ногами. Вдобавок руки и голову атакующего обильно запутали несколько видов одежды, висящей до этого на верхних перекладинах.
Нельзя было без смеха наблюдать, как грузно ворочающийся герцог с проклятиями, рычанием и зубовным скрежетом выбирался из развороченной мебели и стряхивал с себя обрывки моей ни в чём не повинной одежды. Но вот он таки выкатился на ровное место, вскочил на ноги, налитыми кровью глазами сфокусировал на мне свой взгляд и приготовился к новой атаке. Я же к тому времени отошёл подальше и договаривался с Булькой об очередной "миротворческой" молнии.
Но тут нас буквально пригвоздили к месту две команды, раздавшиеся со стороны дверного проёма:
- Стоять! Прекратить немедленно!!!
Одновременно скосив глаза, мы увидели не кого иного, как Её Высочество, принцессу Патрисию. Я моментально забыл о своём грозном противнике и во все глаза уставился на свою обожаемую женщину. Она была как всегда прекрасно и неповторима. А форма майора Дивизиона придавали венценосной принцессе лишь особую притягательность и более соблазнительно подчёркивала уникальную фигурку.
За спиной принцессы маячили её телохранители вместе с Хайнеком. Но она им лишь небрежно скомандовала через плечо:
- Оставаться в коридоре!
А сама решительным шагом вошла в номер и встала между нами, повернувшись лицом к Мишелю Лежси.
- В чём дело?
- Он…, этот…, подло похитил мою невесту…
- Что с ней? Есть следы насилия, повреждений?
- Нет…
- С ней плохо обращались?
- Да нет…
- Она сделала заявление о похищении?
- Даже не хочет об этом слышать…
- Тогда уходите!
- Ваше Высочество! - взмолился герцог. - Но этот подлец должен получить по заслугам!
- Получит! - пообещала Патрисия, медленно поворачиваясь ко мне. - Но от меня!
И неожиданно нанесла мне несколько ударов ногами, пытаясь достать меня в самые болевые места. Но вообще-то, это она так подумала, что неожиданно. Я то всегда ожидаю подобного! Даже от Её Высочества. Поэтому без труда поставил защитные блоки, немного отходя назад. Но Патрисия на этом не остановилась. И стало ясно, что она явилась в мой номер с той же яростью и намерениями, что и драчливый герцог Лежси. Целый град ударов посыпался на меня с такой скоростью, что мне пришлось и дальше отступать. Ведь ответить контр нападением мне и в голову не приходило. Так пятясь, я приблизился к дверям спальни, лишь краем глаза замечая ехидную и довольную улыбку потрёпанного Мишеля. Ведь со стороны могло показаться, что достаётся мне изрядно.
Ещё одна серия ударов и я постыдно бросился убегать в спальню. Разъярённая Патрисия устремилась за мной, как совсем недавно герцог к печально почившему шкафу. Вот только там то, в спальне, я уже не стал себя сдерживать. Заскочил за спину моей любимой женщины и с вынужденной грубостью рванул её за воротник униформы. Ткань то была парадная и не имела положенной прочности, поэтому порвалась в точно рассчитанных местах. Несколько молниеносных движений и руки Патрисии оказались связанными за спиной остатками майорской рубашки, а ещё через мгновение она оказалась подо мной на кровать, а её, готовые разразиться призывом о помощи уста, я запечатал продолжительным поцелуем. Ну, очень продолжительным! Страстным, истосковавшимся, ласковым, горячим, нежным… Ну и так далее.
Через двадцать секунда моя прелестная добыча перестала трепыхаться, расслабилась и закрыла глаза от удовольствия. А ещё через двадцать секунд из-под её век заструились блестящие капли слезинок.
Минуты через две раздалось деликатное покашливание, и голос из салона осторожно спросил?
- Ваше Высочество? С Вами всё в порядке?
Не открывая глаз, Патрисия скомандовала:
- Лежси! Закройте входную дверь со стороны коридора! И там ждите моих дальнейших распоряжений вместе со всеми!
Когда до нас донёсся звук закрывшейся двери, она обратилась ко мне:
- Я хочу тебя видеть… настоящего!
- Тогда не открывай глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144