Было ясно, что они видели его, потому что они тоже пустили своих коней галопом. Теперь оставалось домчаться до реки, и Камаль с ужасающей ясностью понял, что если только какая-нибудь неожиданность не остановит негодяев, то они вместе со своей жертвой легко преодолеют это расстояние. Он с силой пришпорил лошадь, пытаясь заставить ее уставшие натруженные мышцы работать сильнее, однако ее голова уже начала склоняться, и он понимал, что бежать быстрее она уже не сможет. Позади него Эйджер и Дженроза начали понемногу отставать.
В ярости и отчаянии он снова и снова выкрикивал свой боевой клич, и все же наступил момент, когда враги скрылись за деревьями, отделявшими равнину от реки, а он был еще за добрых пятьсот шагов от них. Следующая минута показалась Камалю самой долгой за всю его жизнь. Когда ветви первых деревьев хлестнули его по лицу, он натянул поводья, озираясь в поисках свободного прохода к реке. Впереди и слева послышались звуки борьбы, и он направил лошадь на эти звуки. Заросли стали гуще, и в конце концов ему пришлось спешиться. Тогда он побежал, упал, споткнувшись о корень, вскочил и снова бросился вперед. Когда ему удалось преодолеть последние деревья и высокие кусты, он увидел баржу, отходившую от берега, на борту которой стоял Прадо со своими сообщниками и конями. Линана видно не было, и горло Камаля перехватило от холодного страха. Он метнулся вперед, однако когда он добежал до берега, баржа была уже на середине реки, а ее парус наполнился попутным ветром.
Тут он заметил вторую баржу, поменьше, и бросился к ней, но тотчас остановился. На берегу лежало тело человека с головой, рассеченной от лба до подбородка, а рядом с телом валялось рулевое весло и обрывки паруса.
– Боже мой, нет! – вырвалось у него. – Линан!
Однако подойдя ближе, он понял, что покойник был гораздо большего роста, чем принц.
К нему подбежал Эйджер и опустился на колени возле мертвеца.
– Это лоцман, – мрачно произнес он и, поднявшись, показал на удалявшуюся баржу.
– Все-таки он остался у них в лапах, – с горечью сказал он.
Вместе с подошедшей Дженрозой они молча смотрели на реку до тех пор, пока очертания паруса не скрылись из виду.
Глава 22
В лицо Линана плеснула холодная вода, и он мгновенно проснулся. Первым его ощущением было то, что непереносимая боль в челюсти притупилась и как будто отдалилась, кровь перестала так ужасно пульсировать, как это было до сих пор, а когда он осознал, что наступила ночь, что небо на самом деле было темным, он понял и то, что его собственное состояние наконец вернулось к нормальному. Над ним, словно остаток последнего кошмара, стоял Прадо с бронзовым кувшином в руке.
– Ну что ж, по крайней мере, ты все еще жив, птенчик, – произнес он, отошел и перестал обращать на Линана какое-либо внимание.
Линан попробовал сделать несколько движений и обнаружил, что его руки и ноги слушались его, хотя и неохотно. Он медленно поднялся и немного постоял на месте, привыкая к мягкому покачиванию баржи. Это оказалось не так ужасно, как то, что ему запомнилось, но в последний раз его качали морские волны, а сейчас судно спокойно двигалось по безопасным спокойным водам реки Барда. Баржа была нагружена тюками чего-то, напоминавшего лен и сено, а кони его похитителей стояли на привязи возле единственной мачты. Эзор сидел на носу баржи, а Бейзик возле мачты рядом с конями. Сам Линан находился тоже на носу, рядом с ним стоял Прадо, а чуть дальше рулевой. Линану бросилась в глаза ужасная рана на лбу незнакомца. На одном из рукавов рулевого он заметил голубую полоску и по ней понял, что перед ним был лоцман баржи. Это был высокий худой четт с золотистой кожей и волосами, черными, как сама ночь.
– Добро пожаловать, соня, – произнес четт глубоким певучим голосом и улыбнулся самым дружелюбным образом. Его правая нога стояла на педали, связанной с рулевым веслом, а руки были заняты шкотами, которые проходили сквозь сложную систему блоков к парусу.
– Меня зовут Гудон, – сказал лоцман. – А тебя? Ох!
– Если не хочешь, чтобы я снова тебя ударил, заткнись со своими вопросами, – повелительно и угрожающе произнес Прадо.
– Очень своевременное напоминание о том, что я должен держать рот на замке. Благодарю вас, благодетельный господин.
Линан не смог понять по голосу лоцмана, с сарказмом или нет тот произнес свою благодарность, да и Прадо не понял этого по невозмутимому выражению лица четта. Гудон смотрел на реку и выглядел так, что его трудно было в чем-либо упрекнуть.
– Куда мы плывем? – спросил Линан у Прадо.
Прадо не обратил внимания на его вопрос, но сам спросил Гудона:
– Далеко ли отсюда до Даависа?
– До Даависа, господин, два дня пути при попутном ветре. При безветренной погоде путь займет дня четыре, или даже больше. Ну, а если с ветром не повезет, то, по крайней мере, дней семь. Если ветер будет и вовсе плохим…
Прадо перебил его.
– Отлично, чтобы там ни было. Так вот, если мы не доберемся до Даависа за два дня, я раскрою твою голову до конца, а потом сброшу тебя в реку.
Для большего впечатления он коснулся рукоятки своего меча.
Гудон энергично кивнул.
– О, конечно. Мне следует делать то, что мне велят, заставить ветер повиноваться мне и доставить вас в Даавис за два дня. Иначе я погибну.
– Присматривай за ними обоими хорошенько, – приказал Прадо Бейзику и направился вперед, чтобы поговорить с Эзором.
Гудон взглянул на Линана.
– Значит, ты не злодей? – Линан отрицательно покачал головой. – А ты тоже сойдешь в Даависе?
– Хватит болтать, – рявкнул Бейзик, направляясь на корму.
Он ткнул пальцем в лоцмана.
– Ты следи за рулем, а ты, – перевел он палец на Линана, – ты просто сиди смирно и тихо.
Линан прислонился спиной к борту. Осторожно он коснулся пальцами своей раны и удивился тому, каким толстым был наложенный на нее шов. Рубец тянулся от левого уха к челюсти. Линан сохранил лишь обрывочные воспоминания от своей первой беседы с Прадо и теперь не мог понять, что же он такое сделал, чтобы заслужить этот рубец. Неужели это произошло всего лишь прошлой ночью? Теперь тот ночной разговор казался невероятно далеким. Принц увидел, как Прадо, разрезав один тюк сена, распределил его между конями. Наблюдая за ним, Линан осознал, что впервые в жизни возненавидел человека так сильно, что с удовольствием убил бы его и ни на миг не пожалел бы об этом.
Ветер изменил направление с северного на северо-восточное. Гудон опытными движениями потянул канаты, чтобы парус баржи оставался тугим, однако на какой-то миг баржа накренилась в сторону. Кони беспокойно заржали и затопали копытами, поэтому Бейзик и Эзор бросились помогать Прадо успокаивать животных.
Линан увидел, что Гудон улыбается ему, и усомнился в том, что баржа накренилась случайно.
– С твоей раной все в порядке? – шепотом спросил он лоцмана, пользуясь тем, что его похитители отвлеклись.
– О да, господин. Я приложил к ней мое зелье хэту, и теперь все будет хорошо.
– Зелье хэту?
– Удивительное снадобье. Оно залечивает небольшие раны, добавляет остроту соусам, придает аромат воде, а если вы подмешаете его в напиток для девушки, то она полюбит вас.
– Откуда ты родом, Гудон?
– Из реки, маленький господин.
– Но ведь ты же четт.
– Да, это верно. Однако в дни моей юности я был путешественником, и ушел далеко от Зеленых Океанов. Когда я впервые увидел эту роскошную воду, которую вы все называете Барда, я родился заново. Потому я и говорю тебе, что я вышел из реки.
– Из какого ты племени?
– Из племени щуки и форели, серебряного брюха и мухолова, желтохвоста и карпа.
Линан поджал губы.
– Ты вышел из реки.
– Верно, – ответил Гудон, по-прежнему улыбаясь. – А откуда вышел ты?
Линан вздохнул.
– Может быть, тоже из реки, – уныло ответил он.
– Если так, то мы братья, ты и я, – сказал Гудон. – А доказательством тому могут служить шрамы на наших лицах.
– Благодаря Джесу Прадо.
– Благодаря судьбе.
– Долго ли на самом деле плыть до Даависа?
– Ты так сильно хочешь туда попасть?
– Нет.
– Тогда, может быть, целую вечность, – загадочно произнес Гудон. Однако прежде, чем Линан успел спросить, что означали эти слова, лоцман слегка кивнул в сторону Бейзика, возвращавшегося на корму после того, как негодяям удалось успокоить коней.
– Смотри на реку, маленький господин, на берега, которые проплывают мимо подобно снам. Для тебя это лучший способ провести время.
Благодаря этому странному разговору на сердце у Линана стало легче, и теперь он мог не обращать внимания на сердитые взгляды Бейзика и вообще на его присутствие. Воспользовавшись советом лоцмана, он стал смотреть на реку, на ее широкие изгибы, на блестевшую на воде лунную дорожку. Линан думал о том, будет ли конец у этого пути, или эта дорога приведет его к новой беде. Он вспомнил голос Камаля, который он слышал несколькими часами раньше, голос, звавший его, когда баржа отходила от берега, и надеялся на то, что его друзья в безопасности. До сих пор он не сознавал своих чувств по отношению к ним. Какая-то часть его сознания хотела, чтобы они сейчас не пытались следовать за ним, опасаясь за их благополучие, но другая часть, та, что была сильнее, отчаянно и безнадежно желала, чтобы они нашли его и вырвали из цепких лап Прадо.
Ночь тянулась медленно. Прадо велел Бейзику отправляться отдыхать и сам занял пост стража на корме. Линан присел на корточки, прислонившись к борту, и попытался заснуть, однако это у него не получилось. Его рана все еще ныла слишком сильно, не позволяя ему задремать, а по мере того, как проходило время, его мрачные опасения усиливались. Баржа медленно, но упорно поднималась вверх по реке по направлению к Даавису. Единственным утешением для Линана служила мысль о том, что он оказывался дальше и дальше от Кендры и все ближе к Зеленым Океанам. Если бы ему удалось бежать, он смог бы найти убежище среди свободных племен четтов, кочевавших по бесконечным зеленым равнинам со своими стадами маленьких выносливых лошадок, переходя от одного пастбища к другому.
Вскоре после полуночи Бейзик сменил Эйзера на носу баржи, а за час до наступления рассвета Эзор появился на корме, и Прадо ушел. Судя по угрюмому виду Эзора, недолгий сон не помог ему прогнать дневную усталость, поэтому, когда Гудон что-то негромко запел, он сердито велел лоцману заткнуться.
– Но ведь твой господин велел мне доставить вас в Даавис за два дня. Теперь я должен петь песню для ветра, чтобы он оставался попутным.
Эзор что-то проворчал себе под нос, но Гудону больше ничего не сказал, и лоцман возобновил пение. Его странная песня больше всего напоминала колыбельную, и в конце концов Линан задремал под звуки протяжной мелодии. Очнулся он от того, что Гудон легонько коснулся носком ноги его ребер.
– Наш сторож снова заснул и наслаждается сновидениями, – тихо сказал четт, кивнув в сторону Эзора, уткнувшегося лицом в тюки товара и размеренно всхрапывавшего. – Второй не сможет нас услышать, если мы станем говорить так же тихо, как говорит река.
– Ведь ты пел не для ветра, правда?
– Конечно. Но есть песни, которые сложены для того, чтобы успокоить ветер. Я должен предупредить тебя, маленький господин.
– Предупредить меня?
– Ты хочешь освободиться от этой компании негодяев?
– Да, очень хочу.
– Тогда слушай меня внимательно. Я кое-что придумал, только это будет опасно для нас обоих.
– Опасно? Насколько опасно?
Гудон пожал плечами.
– Ты умеешь плавать?
– Да, только не очень быстро.
Гудон нахмурился.
– Как ты думаешь, сможешь ли ты научиться плыть быстро, если для этого будет причина?
– Какая причина?
– Для тебя будет лучше пока не знать об этом.
– Когда я должен научиться?
– Уже скоро. Раньше, чем окончательно взойдет солнце. Раньше, чем благодетельный господин проснется и остановит нас.
– Нас?
– Да, верно. Наступило время, когда я должен оставить реку. Мне снова необходимо путешествовать.
– Ты поступаешь так из-за меня? Но почему?
– Для этого существуют знаки, маленький господин. Мы оба ранены, и эти раны на наших головах. Мы оба пленники. Мы оба хотим избежать судьбы, уготованной для нас благодетельным господином, а ведь я не верю, что он оставит меня в живых, когда я доставлю вас в Даавис. Да и река говорит мне, что наступило время уходить. Я очень внимательно прислушиваюсь к воде. Я уже говорил тебе, это судьба.
– До сих пор судьба служила мне не слишком-то хорошо.
– Но ведь судьба никому не служит. У нее есть свои секреты, свои планы, и бывает так, что мы не умеем читать их.
Тут Линан заметил, что баржа приблизилась к берегу.
– Ты собираешься пристать к берегу?
– Я бы мог это сделать, но тогда остальные непременно бросятся в погоню за нами, а верхом они быстро нас поймают.
Линан вспомнил расспросы Гудона о том, умеет ли он плавать.
– Мы должны будем перебраться через борт и доплыть до берега?
– Да, но еще не сейчас. Опасность еще не так велика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64