– Исцеляющий Ключ предназначен для наиболее священных дел, Ваше Высочество.
– А что м-м-может быть более священным делом, чем спасение жизни?
– Однако откуда вам известно, что он станет действовать? Вы никогда не пользовались им…
Увидев выражение лиц своих собеседников, примас замолчал.
– Вы уже использовали его, верно?
– Несколько дней назад, внизу возле доков, – пояснил Эдейтор. – Ключ подействовал, когда мы вместе с принцем попытались вызвать это действие. Мы спасли жизнь человека. Точнее, Ключ спас его жизнь.
– По своему положению я принц Гренды Лиар и владею огромным богатством, – произнес Олио. – Но вместе с этим у м-м-меня нет такой власти, которая п-п-позволила бы мне помогать народу этого королевства. Мне к-к-казалось, что это могло бы стать возможным, что это самый подходящий случай.
– Ваше Высочество, вы ведь не можете провести всю свою жизнь здесь. У вас существуют обязанности во дворце…
– В мои намерения вовсе не входит п-п-проводить все время в п-п-п-риюте. Я стану посещать его лишь в наиболее серьезных случаях, когда потребуется м-м-могущество Ключа.
– Однако вы не можете исцелять всех больных и умирающих, – неумолимо заявил Нортем. – Каким образом вы станете решать, кого нужно спасать, а кого оставить умирать?
Лицо Олио помрачнело.
– Здесь я буду полностью зависеть от советов вашего священника. Я знаю, что не в моих силах помочь всем. Старикам д-д-должно быть п-п-позволено умереть в мире, но даже и здесь приют может помочь. Этот приют станет для них местом, где облегчат их боль. Однако многие умирают б-б-без всякой необходимости, от б-б-болезни, от несчастного случая, еще от чего-нибудь. Вот тут-то я смогу помочь. В таких случаях я буду помогать. Для них я б-б-буду принцем.
Нортем посмотрел на Олио с новым чувством уважения и чем-то вроде благоговения. Он глубоко вздохнул и заговорил:
– Одна из наиболее тяжелых проблем для нас состоит в том, что мы не способны сделать больше для бедняков и больных страдальцев. Со времени окончания Невольничьей Войны мне иногда кажется, что нашему ордену следует найти новый серьезный повод для расширения нашей миссии. Может быть, вы даете нам такой повод. У вас будет свой священник.
Ни принц, ни Эдейтор не встретили его слова возгласами восторга, однако сам Нортем почувствовал глубокое успокоение.
– Вам нужны были от меня две вещи. Во-первых, вам требовалось мое участие. Вторым вы назвали мое молчание. От кого я должен держать все в тайне?
– От м-м-моей сестры, – сказал Олио таким тоном, словно это разумелось само собой. – И от всех, кто так или иначе связан со двором. Вы можете себе представить, что произойдет, если Ариве станет известно, чем я занимаюсь?
– Она от души похвалит ваше благородное дело! – воскликнул Нортем. – Неужели вы сомневаетесь в благодарности королевы?
– Конечно же, нет. Однако она будет настаивать на том, чтобы я передвигался исключительно с охраной. Отовсюду станут приходить посмотреть на то, как принц Олио творит чудеса. Приют превратится в цирк, а не в м-м-место для исцеления больных. Нет, мое участие должно оставаться в т-т-тайне.
– Но вам непременно потребуется какая-то защита, – настойчиво заявил Нортем.
– Зачем? Почему кто-то должен заподозрить, будто я каким-то образом связан с приютом? А в случае, если м-м-мне будет угрожать какая-то опасность, то меня будут окружать маги Эдейтора, и они смогут защитить меня от любой беды.
– Все равно рано или поздно ваше участие раскроется, – не сдавался Нортем.
– Но сейчас я просто д-д-должен настаивать на сохранении т-т-тайны, отец, – решительно сказал Олио. – Я б-б-буду делать все, как считаю нужным.
Нортем согласно кивнул, однако на его лице было написано, как огорчила его эта ситуация.
– Что ж, Ваше Высочество, раз вы так настаиваете, я буду хранить вашу тайну, хотя и думаю, что в конце концов все это добром не закончится.
Олио перегнулся через стол, взял примаса за руку и погладил, точно отец, успокаивавший ребенка.
– О том, когда все раскроется, мы будем думать тогда, когда до этого дойдет, если дойдет.
Глава 21
Камаля разбудил женский крик. Он выскочил из постели и в одном нижнем белье с обнаженным мечом в руках бросился в главный зал харчевни. Зал был пуст. Из кухни доносились рыдания.
К нему присоединился Эйджер, одетый немного лучше и тоже с мечом в руках, готовый к любым действиям.
– Линана нет в его комнате, – озабоченно произнес горбун.
Камаль громко выругался, и вместе друзья бросились в кухню, ожидая самого худшего. Посреди кухни было распростерто тело Айрана, окруженное, точно жутким ореолом, большой лужей крови. Горло хозяина было перерезано от левого уха до середины гортани. Эйджер опустился на колени возле тела и дотронулся сперва до шеи мертвеца, а затем ощупал его ладони. Рядом в кресле лежала, отчаянно рыдая, одна из помощниц Айрана по кухне.
Камаль метнулся к двери, однако Эйджер остановил его.
– Бесполезно, Камаль! Он мертв вот уже несколько часов. Шея и пальцы успели застыть, словно костяные.
Камаль, не обратив внимания на эти слова, выбежал из кухни. Эйджер схватил за руку кухонную работницу.
– Когда ты вошла сюда?
– Не больше чем пять минут назад, сэр! Я чистила снаружи, вошла сюда, чтобы поставить кастрюли, и увидела господина Айрана! О Боже, это ужасно… – Ее голос вновь сорвался на крик, однако Эйджер сильно встряхнул ее.
– Слушай меня! У вас здесь есть священник?
– Да, сэр.
– Ступай и приведи его сюда, да побыстрее. А еще собери всех, кто только работал здесь сегодня ночью!
– Да, сэр, – послушно повторила работница и вышла из кухни. Поток ее слез прекратился теперь, когда для нее нашлось дело. Вернулся Камаль с перекошенным от ярости лицом.
– Там сбоку к стене харчевни были привязаны три коня, а в грязи я обнаружил четыре пары следов. С тех пор, как там были люди, прошло около пяти часов.
– Линан был с ними?
Камаль пожал плечами.
– Не могу с уверенностью этого сказать. Мы ни за что не должны были оставлять его ночью одного!
– Ну, теперь с этим уже ничего не поделаешь.
– Мы с Дженрозой могли бы поискать повнимательнее.
– Ты бы сперва лучше оделся, если не хочешь своим видом перепугать горожан. Да, кстати, я попросил эту женщину привести священника.
– А что, если он нас узнает?
– Ради Бога, друг, а что, если он заподозрит нас в убийстве Айрана? По крайней мере, если мы постараемся помочь понять, что здесь произошло, мы сумеем этого избежать.
Камаль взглянул на Эйджера так, будто собирался спорить, однако в конце концов кивнул и направился за Дженрозой. Вскоре в кухне появился невысокий толстяк с оранжевым поясом священника. Он едва дышал и был сильно взволнован. Не обращая внимания на Эйджера, он склонился над мертвым хозяином харчевни, горестно качая головой и цокая языком.
– О Боже! Ничего подобного у нас долгие годы не случалось. И надо же, чтобы из всех горожан это произошло именно с Айраном! О Боже мой!
Он шумно выдохнул через нос, как разозленный бык.
– Я попросил женщину, которая его нашла, собрать всех людей, которые работали здесь сегодня ночью, – сказал Эйджер. – Может быть, они смогут что-нибудь вам рассказать.
Священник взглянул на него с таким изумлением, будто Эйджер появился прямо из воздуха.
– Действительно, друг мой? Что ж, это было необычайно дельное решение. А кто вы такой?
– Я путешественник. Этой ночью мы заночевали здесь вместе с тремя товарищами.
Выражение лица священника тотчас стало подозрительным.
– Значит, вы чужестранцы?
– Чужестранцы, которые хотят вам помочь, – быстро ответил Эйджер. – Вполне возможно, что тот, кто это сделал, кроме этого, причинил какое-то зло одному из наших товарищей. Его нет в его комнате, он исчез.
– Или бежал из страха за собственную жизнь, сделав свое ужасное дело, – заметил священник.
– У него не было причин для этого.
– Айран был человеком небедным. Для кого-то и горстка золотых монет могла бы стать более чем достаточной причиной для того, чтобы загубить невинную душу.
– В таком случае, может быть, вы посмотрите, не пропали ли какие-нибудь золотые монеты? – предложил Эйджер. – Боже мой, еще одно здравое предложение. Но я не знаю, где Айран хранил выручку.
В это мгновение появилась работница в сопровождении нескольких поваров и слуг, которых Эйджер видел ночью. Все они обступили тело Айрана, точно щенки вокруг мертвой матери, всхлипывая с потерянным видом. Священник попытался было всех успокоить, однако от его слов собравшимся, казалось, стало еще хуже, всхлипывания превратились в подвывания.
– Деньги, – напомнил священнику Эйджер.
Тот кивнул.
– Левит, – сказал он, обняв за плечи одного из молодых людей. – Послушай меня, Левит. Где ваш хозяин хранил выручку?
– Он умер, господин Этин, – воскликнул Левит. – О боги, он умер!
Этин слегка встряхнул молодого человека.
– Слушай, Левит, ты должен мне сказать, где Айран хранил свою выручку. Мы должны знать, не воры ли его убили.
Левит показал под выщербленный стол, представлявший собой огромную деревянную плиту на стальных колесах.
– Там, внизу. Там отходит одна доска.
Эйджер, не дожидаясь священника, подошел к столу и наклонился. Кончиком меча он стал проверять доски и вскоре нашел одну, которая приподнималась над остальными. Он сдвинул ее и стал шарить в образовавшемся отверстии. Вскоре он поднялся, держа в руке покрытую ржавчиной металлическую шкатулку. Он потряс ее, и все услышали звон монет.
– От нее должен быть ключ, – сказал священнику Эйджер.
– Он на веревке вокруг его… его шеи, – прошептал Левит, показывая на тело Айрана.
Этин, видимо, колебался, однако Эйджер решительно склонился над телом, снял с окровавленной шеи кожаную веревку, на которой висел ключ, и открыл металлическую шкатулку. Всем присутствующим он показал ее содержимое – шкатулка была наполовину заполнена монетами, среди которых виднелось несколько золотых, а остальные в большинстве своем медными.
– Ну так что вы скажете, вся ли здесь ночная выручка? – обратился Эйджер к Левиту.
– Здесь больше, сэр. Скорее всего, это деньги, полученные за две ночи. Должно быть, он собирался отнести эти деньги сегодня утром господину Шеллвизу.
– Господину Шеллвизу?
– Это наш судья, – пояснил Эйджеру Этин. – У него в кабинете есть несгораемый шкаф.
Он взглянул на Эйджера.
– А если это было сделано не для того, чтобы украсть деньги, то почему Айрана убили?
– Чтобы он не помешал похитить моего товарища, – отозвался Эйджер. – Второй наш друг уже осмотрел все вокруг харчевни. Он обнаружил следы трех лошадей, однако, кроме них, он увидел следы четверых людей. Он смог определить, что этим следам по меньшей мере пять часов. К тому времени Айран был уже мертв. Вы можете потрогать его пальцы, если не верите мне.
Священник вздрогнул.
– Я верю вам, сэр. – После этого он повернулся к Левиту. – Я хотел бы, чтобы ты и все остальные отправились в зал. Разведите в камине огонь посильнее. Я скоро приду к вам, чтобы поговорить.
Как только все вышли из кухни, Этин вновь обратил внимание на Эйджера.
– А теперь скажите, мой друг, почему у кого-либо могло возникнуть желание похитить вашего товарища? За него можно получить выкуп? Или он кому-то задолжал деньги?
– Мы крестьяне, и ни один из нас не стоит более того, что может стоить наша одежда.
– Вы говорите и поступаете совсем не так, как крестьянин.
– Когда-то я был солдатом, так же, как и еще один из моих друзей, однако тот, кто пропал, всего лишь юный мальчик, неоперившийся и неопытный в житейских обстоятельствах.
– Тогда придется вернуться к моему вопросу. Почему его похитили?
В ответ Эйджер смог только пожать плечами. Ему не приходило в голову никакой складной истории, которая устроила бы священника, и потому он почел за лучшее промолчать и посмотреть, что произойдет дальше. Для человека, первостепенной обязанностью которого было поддерживать мир и покой в городе, священник задавал слишком каверзные вопросы.
В кухню быстрыми шагами вошли Камаль и Дженроза. Камаль успел полностью одеться, а их с Дженрозой сапоги были едва ли не до самых колен забрызганы грязью. Лицо Дженрозы даже при ярком свете казалось бледнее мела. Камаль угрюмо покачал головой.
– Главную дорогу сильно размыло дождем, однако нам удалось разглядеть следы копыт трех коней. Они направлены из города на север. – Он кивком указал на Этина: – Вы священник?
Этин смог ответить таким же кивком, очевидно, потрясенный огромным ростом и могучим сложением Камаля.
– Он как раз собирался расспросить поваров и рабочих обо всех гостях, которых они видели сегодня ночью, – ответил за него Эйджер.
Этин снова кивнул, подтверждая свое намерение, и направился к двери:
– Совершенно верно.
Камаль схватил священника за руку, и тот подскочил на месте, будто его ужалила змея.
– Боже мой, я только хотел задать вам вопрос. Где-нибудь поблизости мы не могли бы достать лошадей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64