– Никак не могут убедить его выступить перед камерой, но, похоже, он понемногу начинает сдаваться.
– А что он думает о вашем призраке? – спросила Эмма.
– Считает, что с помощью молитвы можно исправить ситуацию. Его коллеги помогут ему провести здесь молебен. Но во всяком случае, до субботы им не успеть! – воскликнул он с усмешкой.
– А что именно вы будете делать здесь в субботу вечером? – Эммой неожиданно овладела смутная тревога.
– А это секрет, – сказал он, виновато разводя руками. – Скажем так, нам нужны все призраки, какие тут обитают, в полном составе, пока их никто не изгнал. А потом, если здесь будет служба, я тоже хочу поприсутствовать – вместе с камерой.
– Майк ни за что не согласится.
Марк печально покачал головой.
– Конечно, придется его уговаривать. Он славный малый, но от своих принципов отступать не любит. Он мне нравится. Он, должно быть, хорошо знает свое дело.
– Да, – согласилась Эмма, оглядываясь по сторонам. – И прихожане его очень любят. – Немного помолчав, она добавила: – На днях он просто спас меня. Я осталась без машины, и он был так добр, что отвез меня домой.
Вчера вечером Эмма спустилась к подножию холма взглянуть на свою машину. На этот раз она завелась с первого раза.
– Я сомневаюсь, чтобы он позволил вам снимать, как он изгоняет отсюда духов. – Она поежилась. – Странно здесь как-то...
– В смысле?
– Словно все напряжено и замерло в ожидании. Наверное, вашему привидению очень хочется попасть на телевидение. Ему наверняка нравится, когда о нем говорят.
Марк усмехнулся:
– Надеюсь, это так. – Сама того не подозревая, Эмма коснулась той самой темы, о которой Майк твердил целый вечер. – Вы слышали, мы его засняли?
Алиса наконец свернула оставшийся кабель и, подойдя к ним, взяла в руки пончик.
– Очень здорово и страшно, – заявила она.
– Разве ты не боишься? – Эмма чувствовала себя в этой комнате все менее уютно, хотя остальных, похоже, ничто не смущало.
– Нет, – сказала Алиса, слизывая с пальцев джем, – ведь призраки не могут причинить никакого вреда. В отличие, например, от сигарет.
Ее отец как раз зажег сигарету, примостившись на подоконнике.
– Зато так у меня руки не трясутся, крепче микрофон держу, – добродушно откликнулся Джо. – Что ж, ребята, не знаю, как вам, а мне хочется поработать. С освещением почти полный порядок, потом пойдем, взглянем на место пыток, ладно, Марк? Вам, красавица, идти не обязательно, – добавил он, видя, что Эмма зашевелилась.
– Да-да... мне нужно домой. – Эмме вдруг ужасно захотелось уйти прочь. Она буквально задыхалась от невыносимого напряжения. – Увидимся...
На улице она остановилась, закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Открыв глаза, Эмма увидела, что ей навстречу, по направлению к Хай-стрит, идет Майк. Воротничок белел на его шее. Это был так называемый «собачий ошейник», и Эмма поняла, что впервые видит его в облачении священника.
Увидев ее, он улыбнулся.
– Как дела? Машина работает?
– И со мной и с машиной все в порядке, спасибо.
Она вдруг почувствовала, что почему-то очень рада его видеть.
– Пришли проведать Марка и его команду?
Он поднял голову и бросил взгляд на окна дома.
– Магазин привидений, – сказал он, вздыхая. – Да, я хотел бы сюда заглянуть.
– Тогда будьте готовы, что на вас попытаются оказать давление. Они очень хотят, чтобы вы участвовали в съемках.
– Пусть даже не надеются! – воскликнул Майк, улыбаясь, и добавил: – Эмма, мне кажется в понедельник я так и не помог вам должным образом. Вы были чем-то обеспокоены...
– Ну, что вы, – поспешно ответила она. – Дело в том, что я часто не высыпаюсь, и потому постоянно дергаюсь. Вижу все, словно сквозь туман... – «Все» – это значит Мэтью Хопкинса, который иногда смотрит на меня... твоими глазами, Майк!» – подумала Эмма. – Думаю, у меня просто стресс после переезда на новое место. Я как раз выписала снотворное, теперь все наладится. – Она старалась говорить спокойно, хотя это у нее плохо получалось.
Майк внимательно посмотрел на нее, глаза их встретились.
– У меня тоже проблемы со сном. Может, это заразно?
Эмма невольно отвела взгляд.
– В таком случае, вам прямая дорога к доктору Гуду, Майк.
Он засмеялся. Момент был упущен.
– Буду иметь в виду. Счастливо оставаться, Эмма!
Майк вошел в магазин и скрылся за дверью. Эмма вновь почувствовала, что дрожит.
62
Среда , после полудня
Линдси отправилась встретить детей Алекса и Паулы после школы. Теперь у них был новый график, по средам детей забирала из Колчестера Розали Гордон-Смит. И сегодня Розали тоже их забрала. Машина Алекса была в ремонте, поэтому он отвез Паулу к семи утра на станцию к поезду, а сам вернулся домой на ее машине, договорившись, что вечером она позвонит и Алекс ее встретит.
Дети прыгали вокруг Линдси, возбужденно рассказывая о том, что произошло за день.
– Вдруг сработала пожарная сигнализация, и нас всех срочно отправили на детскую площадку!
– И что, в самом деле был пожар?
Перед тем как перейти дорогу, Линдси взяла детей за руки. Они просто обожали приходить к ней домой и ждать, пока Алекс или Паула их заберет. Сейчас они болтали о главном событии за всю неделю.
– Да, почти, – стала объяснять Софи. – Кто-то поджег корзину с мусором в учительской. Моя подруга Бекки говорит, это, возможно, кто-то из учителей бросил туда сигарету.
– Подумать только! – воскликнула Линдси, помогая им спуститься по крутой дорожке. – Думаю, теперь у этого учителя будут большие неприятности! – добавила она, открывая парадную дверь.
– Что у тебя в сумке, Лин? Есть что-нибудь вкусненькое? – спросил Джеймс, внезапно подбежав к дивану, куда Линдси положила сумку.
– Не трогай!
Линдси окрикнула его слишком поздно. Мальчишка уже залез в сумку и стал рыться в ней, выбрасывая на пол многочисленные свертки.
– Ой! – Глаза его вдруг наполнились слезами, он протянул окровавленную руку. – Лин, у тебя там нож!
– Я же сказала – не трогай! – Пойдем на кухню, я промою ранку. И помните, дети: нечего повсюду совать свой нос!
– Прости, Лин.
Джеймс был изумлен. Им еще не доводилось видеть Линдси в таком гневе.
– Я не хотел... – захныкал он.
– Знаю, – сказала она, сделав глубокий вдох, – знаю, что не хотел.
– Помажешь своим волшебным бальзамом?
– Да, конечно.
Она промыла ранку, смазала ее мазью и заклеила широким пластырем.
– Ну вот. Рука как новенькая.
– Лин, – позвала ее Софи. Она уже успела убрать свертки обратно в сумку. – Джеймс не сломал его, – сказала она, протягивая нож в прорванной бумажной обертке. Он еще послужит. Очень красивый ножик!
Линдси решительно забрала нож. Этот маленький ножичек с ручкой из черного дерева она нашла сегодня днем в антикварной лавочке в Маннингтри и купила его вместо своего атама, ритуального ножа, который подобрал Майк на старом церковном дворе.
– Да, радость моя, знаю, что послужит, – тихо сказала девушка.
Но послужит ли? Даже если его вымыть, на нем все равно останется энергия человеческой крови – крови ребенка. Линдси убрала его подальше, на буфет.
– Ладно, ребята, у меня где-то были припасены булочки к чаю. Если хотите, можно наколоть их на вилку и слегка поджарить на огне. Скоро придет ваш папа, так что вам надо поторапливаться.
Алекс приехал к шести часам. Дети, довольные и послушные, сидели рядом с Линдси возле камина и внимательно слушали, как она читает им «Гарри Поттера». Его очень удивляло, когда они дома хоть на секундочку нехотя соглашались оторваться от телевизора. А вот Линдси всегда удавалось их чем-то занять и развеселить. Он не знал, да и вообще никто не знал, что Линдси разрешает детям подниматься в свой кабинет. В свое время она убрала стену между двумя маленькими комнатками и превратила их в одну, большую и светлую. С северной стороны, возле окна, откуда открывался вид на дельту реки, стоял мольберт. Большой стол был завален тюбиками с красками, цветными мелками и заставлен растениями, которые Линдси рисовала, одну стену полностью закрывали книжные полки. Вместо кровати в углу стоял уютный диванчик, накрытый пестрым лоскутным одеялом. В комнате не было ни пылинки. Здесь было царство Линдси, вся ее настоящая жизнь. И никому, кроме Джеймса и Софи – у каждого из них был свой альбом и коробочка с красками, – не разрешалось сюда входить.
Джеймс слез с кресла и, поздоровавшись с Алексом, протянул руку.
– Смотри, пап! Я случайно порезался о волшебный ножик Лин.
Алекс тупо уставился на широкий лейкопластырь розового цвета, наклеенный на ладонь сына. На несколько секунд воцарилась полная тишина. Затем он пристально посмотрел на Линдси.
– Ничего страшного, пап. – Джеймс почувствовал, что атмосфера почему-то накалилась, и был теперь несколько озадачен. – Вот смотри, Лин смазала мне руку волшебным бальзамом, и теперь мне гораздо лучше. – Джеймс побежал на кухню и взял с подставки для посуды маленькую керамическую баночку. Вытащив пробку, он сунул банку прямо отцу под нос. В ней была какая-то ярко-зеленая мазь с не очень-то приятным запахом.
– Лин!..
– Не беспокойся, Алекс, – сказала она, не дожидаясь вопроса, – это мазь из трав. Бархатец. Залечит ранку быстро, так, что и следа не останется.
– Да, но объясни, как ему в руки попал нож? – Алекс нахмурился.
– Он был у Лин в сумке, – опять пришел на помощь Джеймс, – и я... залез в сумку. А потом Лин убрала его подальше, чтобы мы его не достали, только теперь он испачкан в крови... – Вид у Джеймса был подавленный.
Линдси сжала губы.
– Очень жаль, но так уж вышло. Я и думать не думала, что эти маленькие проныры станут рыться в моей сумке.
Она видела, что Алекс все еще хмурится, и ясно читала его мысли. Ему было явно не по себе.
– Я бы ни за что не причинила им вреда, Алекс, ты же знаешь, – мягко сказала она. – Я очень люблю Софи и Джеймса. Я бы сделала что угодно, только бы с ними все было в порядке.
– Папа! – Софи надоел этот разговор. – Мы оставили для тебя булочку, – сказала она, протягивая тарелку с маслом и вареньем, – я сама поджарила.
Алекс улыбнулся:
– Только не говори маме. Ты же знаешь, она не любит, когда я ем много масла.
Обстановка разрядилась. Дети пошли собирать свои вещи и надевать куртки. Алекс опять взглянул на Линдси.
– Лин, я тебе доверяю, но... своими делами занимайся сама, ладно? Я не хочу, чтобы мои дети имели к этому хоть какое-то отношение, пусть даже косвенное.
Она кивнула:
– Я знаю.
– И я также не хочу, чтобы ты читала им эти книги, – продолжал он, указывая на «Гарри Поттера». – Здесь сплошное колдовство, не думаю, чтобы Пауле это понравилось. В любом случае, они еще слишком маленькие.
Линдси лишь пожала плечами:
– Ладно, как скажешь.
– И раз уж мы об этом заговорили... пожалуйста, не приставай к Эмме со своими колдовскими штучками. Ты ее сильно расстроила.
– Если я и расстроила ее, то лишь потому, что пыталась предупредить об опасности. За детей можешь не беспокоиться, но Эмма – другое дело. После того как она переехала в дом Лизы, она стала частью всего происходящего. Ее привела сюда кровь предков. Эмма пока этого не понимает и поэтому очень уязвима. Если она не образумится, это ее погубит!
Алекс изумленно глядел на Линдси.
– Кто ее погубит? – Он говорил очень тихо, чтобы не услышали дети.
– Хопкинс! Его душа никогда не знала покоя. Его садистская жестокость перетекла в другое время, но и этим он не удовлетворился. Ему все мало! И он... вернулся. Здешние жители, – Линдси взмахнула рукой, показывая, что имеет в виду и деревню, и даже город, – думают о нем! Говорят о нем! Их дети даже проходят его в школе! Сегодня в городе я видела группку детей с блокнотами и тетрадками – они готовили о нем доклад! Они вздрагивают, смеются и... слушают, Алекс! И говорят – как хорошо, что все это уже далеко в прошлом, – не понимая, что с каждым разом, когда произносят его имя, он становится все сильнее!
Обычно доброе, приветливое лицо Алекса теперь выражало странную неприязнь.
– Ну хватит, Лин. Это все твое воображение!
– Нет же, нет! – Она стукнула по столу кулаком. – Поверь мне, Алекс! Спроси этих киношников в магазине Баркера. Да и Эмма это знает, хотя и не понимает, что происходит! Пожалуйста, Алекс, если ты имеешь на Эмму хоть какое-то влияние, передай ей мои слова. Если и ты ей скажешь, она, может быть, послушает. Ну почему люди не видят того, что у них под самым носом? Почему они так отупели из-за этой дурацкой современной науки, что потеряли последние остатки инстинкта, интуиции, даже здравого смысла? Потому-то я и бросила университет! Они там не хотели признавать, что у растений – у всего на свете – тоже есть душа! Вот Эмма это чувствует. Но она по-прежнему отрицает наличие у нее собственных способностей. И это приведет к беде!
Алекс сдвинул брови. Такой пыл его пугал. К тому же он, сам того не желая, осознавал, что его самого Линдси уже почти убедила.
– Ладно, я попробую поговорить с Эммой, но я не хочу ее пугать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– А что он думает о вашем призраке? – спросила Эмма.
– Считает, что с помощью молитвы можно исправить ситуацию. Его коллеги помогут ему провести здесь молебен. Но во всяком случае, до субботы им не успеть! – воскликнул он с усмешкой.
– А что именно вы будете делать здесь в субботу вечером? – Эммой неожиданно овладела смутная тревога.
– А это секрет, – сказал он, виновато разводя руками. – Скажем так, нам нужны все призраки, какие тут обитают, в полном составе, пока их никто не изгнал. А потом, если здесь будет служба, я тоже хочу поприсутствовать – вместе с камерой.
– Майк ни за что не согласится.
Марк печально покачал головой.
– Конечно, придется его уговаривать. Он славный малый, но от своих принципов отступать не любит. Он мне нравится. Он, должно быть, хорошо знает свое дело.
– Да, – согласилась Эмма, оглядываясь по сторонам. – И прихожане его очень любят. – Немного помолчав, она добавила: – На днях он просто спас меня. Я осталась без машины, и он был так добр, что отвез меня домой.
Вчера вечером Эмма спустилась к подножию холма взглянуть на свою машину. На этот раз она завелась с первого раза.
– Я сомневаюсь, чтобы он позволил вам снимать, как он изгоняет отсюда духов. – Она поежилась. – Странно здесь как-то...
– В смысле?
– Словно все напряжено и замерло в ожидании. Наверное, вашему привидению очень хочется попасть на телевидение. Ему наверняка нравится, когда о нем говорят.
Марк усмехнулся:
– Надеюсь, это так. – Сама того не подозревая, Эмма коснулась той самой темы, о которой Майк твердил целый вечер. – Вы слышали, мы его засняли?
Алиса наконец свернула оставшийся кабель и, подойдя к ним, взяла в руки пончик.
– Очень здорово и страшно, – заявила она.
– Разве ты не боишься? – Эмма чувствовала себя в этой комнате все менее уютно, хотя остальных, похоже, ничто не смущало.
– Нет, – сказала Алиса, слизывая с пальцев джем, – ведь призраки не могут причинить никакого вреда. В отличие, например, от сигарет.
Ее отец как раз зажег сигарету, примостившись на подоконнике.
– Зато так у меня руки не трясутся, крепче микрофон держу, – добродушно откликнулся Джо. – Что ж, ребята, не знаю, как вам, а мне хочется поработать. С освещением почти полный порядок, потом пойдем, взглянем на место пыток, ладно, Марк? Вам, красавица, идти не обязательно, – добавил он, видя, что Эмма зашевелилась.
– Да-да... мне нужно домой. – Эмме вдруг ужасно захотелось уйти прочь. Она буквально задыхалась от невыносимого напряжения. – Увидимся...
На улице она остановилась, закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Открыв глаза, Эмма увидела, что ей навстречу, по направлению к Хай-стрит, идет Майк. Воротничок белел на его шее. Это был так называемый «собачий ошейник», и Эмма поняла, что впервые видит его в облачении священника.
Увидев ее, он улыбнулся.
– Как дела? Машина работает?
– И со мной и с машиной все в порядке, спасибо.
Она вдруг почувствовала, что почему-то очень рада его видеть.
– Пришли проведать Марка и его команду?
Он поднял голову и бросил взгляд на окна дома.
– Магазин привидений, – сказал он, вздыхая. – Да, я хотел бы сюда заглянуть.
– Тогда будьте готовы, что на вас попытаются оказать давление. Они очень хотят, чтобы вы участвовали в съемках.
– Пусть даже не надеются! – воскликнул Майк, улыбаясь, и добавил: – Эмма, мне кажется в понедельник я так и не помог вам должным образом. Вы были чем-то обеспокоены...
– Ну, что вы, – поспешно ответила она. – Дело в том, что я часто не высыпаюсь, и потому постоянно дергаюсь. Вижу все, словно сквозь туман... – «Все» – это значит Мэтью Хопкинса, который иногда смотрит на меня... твоими глазами, Майк!» – подумала Эмма. – Думаю, у меня просто стресс после переезда на новое место. Я как раз выписала снотворное, теперь все наладится. – Она старалась говорить спокойно, хотя это у нее плохо получалось.
Майк внимательно посмотрел на нее, глаза их встретились.
– У меня тоже проблемы со сном. Может, это заразно?
Эмма невольно отвела взгляд.
– В таком случае, вам прямая дорога к доктору Гуду, Майк.
Он засмеялся. Момент был упущен.
– Буду иметь в виду. Счастливо оставаться, Эмма!
Майк вошел в магазин и скрылся за дверью. Эмма вновь почувствовала, что дрожит.
62
Среда , после полудня
Линдси отправилась встретить детей Алекса и Паулы после школы. Теперь у них был новый график, по средам детей забирала из Колчестера Розали Гордон-Смит. И сегодня Розали тоже их забрала. Машина Алекса была в ремонте, поэтому он отвез Паулу к семи утра на станцию к поезду, а сам вернулся домой на ее машине, договорившись, что вечером она позвонит и Алекс ее встретит.
Дети прыгали вокруг Линдси, возбужденно рассказывая о том, что произошло за день.
– Вдруг сработала пожарная сигнализация, и нас всех срочно отправили на детскую площадку!
– И что, в самом деле был пожар?
Перед тем как перейти дорогу, Линдси взяла детей за руки. Они просто обожали приходить к ней домой и ждать, пока Алекс или Паула их заберет. Сейчас они болтали о главном событии за всю неделю.
– Да, почти, – стала объяснять Софи. – Кто-то поджег корзину с мусором в учительской. Моя подруга Бекки говорит, это, возможно, кто-то из учителей бросил туда сигарету.
– Подумать только! – воскликнула Линдси, помогая им спуститься по крутой дорожке. – Думаю, теперь у этого учителя будут большие неприятности! – добавила она, открывая парадную дверь.
– Что у тебя в сумке, Лин? Есть что-нибудь вкусненькое? – спросил Джеймс, внезапно подбежав к дивану, куда Линдси положила сумку.
– Не трогай!
Линдси окрикнула его слишком поздно. Мальчишка уже залез в сумку и стал рыться в ней, выбрасывая на пол многочисленные свертки.
– Ой! – Глаза его вдруг наполнились слезами, он протянул окровавленную руку. – Лин, у тебя там нож!
– Я же сказала – не трогай! – Пойдем на кухню, я промою ранку. И помните, дети: нечего повсюду совать свой нос!
– Прости, Лин.
Джеймс был изумлен. Им еще не доводилось видеть Линдси в таком гневе.
– Я не хотел... – захныкал он.
– Знаю, – сказала она, сделав глубокий вдох, – знаю, что не хотел.
– Помажешь своим волшебным бальзамом?
– Да, конечно.
Она промыла ранку, смазала ее мазью и заклеила широким пластырем.
– Ну вот. Рука как новенькая.
– Лин, – позвала ее Софи. Она уже успела убрать свертки обратно в сумку. – Джеймс не сломал его, – сказала она, протягивая нож в прорванной бумажной обертке. Он еще послужит. Очень красивый ножик!
Линдси решительно забрала нож. Этот маленький ножичек с ручкой из черного дерева она нашла сегодня днем в антикварной лавочке в Маннингтри и купила его вместо своего атама, ритуального ножа, который подобрал Майк на старом церковном дворе.
– Да, радость моя, знаю, что послужит, – тихо сказала девушка.
Но послужит ли? Даже если его вымыть, на нем все равно останется энергия человеческой крови – крови ребенка. Линдси убрала его подальше, на буфет.
– Ладно, ребята, у меня где-то были припасены булочки к чаю. Если хотите, можно наколоть их на вилку и слегка поджарить на огне. Скоро придет ваш папа, так что вам надо поторапливаться.
Алекс приехал к шести часам. Дети, довольные и послушные, сидели рядом с Линдси возле камина и внимательно слушали, как она читает им «Гарри Поттера». Его очень удивляло, когда они дома хоть на секундочку нехотя соглашались оторваться от телевизора. А вот Линдси всегда удавалось их чем-то занять и развеселить. Он не знал, да и вообще никто не знал, что Линдси разрешает детям подниматься в свой кабинет. В свое время она убрала стену между двумя маленькими комнатками и превратила их в одну, большую и светлую. С северной стороны, возле окна, откуда открывался вид на дельту реки, стоял мольберт. Большой стол был завален тюбиками с красками, цветными мелками и заставлен растениями, которые Линдси рисовала, одну стену полностью закрывали книжные полки. Вместо кровати в углу стоял уютный диванчик, накрытый пестрым лоскутным одеялом. В комнате не было ни пылинки. Здесь было царство Линдси, вся ее настоящая жизнь. И никому, кроме Джеймса и Софи – у каждого из них был свой альбом и коробочка с красками, – не разрешалось сюда входить.
Джеймс слез с кресла и, поздоровавшись с Алексом, протянул руку.
– Смотри, пап! Я случайно порезался о волшебный ножик Лин.
Алекс тупо уставился на широкий лейкопластырь розового цвета, наклеенный на ладонь сына. На несколько секунд воцарилась полная тишина. Затем он пристально посмотрел на Линдси.
– Ничего страшного, пап. – Джеймс почувствовал, что атмосфера почему-то накалилась, и был теперь несколько озадачен. – Вот смотри, Лин смазала мне руку волшебным бальзамом, и теперь мне гораздо лучше. – Джеймс побежал на кухню и взял с подставки для посуды маленькую керамическую баночку. Вытащив пробку, он сунул банку прямо отцу под нос. В ней была какая-то ярко-зеленая мазь с не очень-то приятным запахом.
– Лин!..
– Не беспокойся, Алекс, – сказала она, не дожидаясь вопроса, – это мазь из трав. Бархатец. Залечит ранку быстро, так, что и следа не останется.
– Да, но объясни, как ему в руки попал нож? – Алекс нахмурился.
– Он был у Лин в сумке, – опять пришел на помощь Джеймс, – и я... залез в сумку. А потом Лин убрала его подальше, чтобы мы его не достали, только теперь он испачкан в крови... – Вид у Джеймса был подавленный.
Линдси сжала губы.
– Очень жаль, но так уж вышло. Я и думать не думала, что эти маленькие проныры станут рыться в моей сумке.
Она видела, что Алекс все еще хмурится, и ясно читала его мысли. Ему было явно не по себе.
– Я бы ни за что не причинила им вреда, Алекс, ты же знаешь, – мягко сказала она. – Я очень люблю Софи и Джеймса. Я бы сделала что угодно, только бы с ними все было в порядке.
– Папа! – Софи надоел этот разговор. – Мы оставили для тебя булочку, – сказала она, протягивая тарелку с маслом и вареньем, – я сама поджарила.
Алекс улыбнулся:
– Только не говори маме. Ты же знаешь, она не любит, когда я ем много масла.
Обстановка разрядилась. Дети пошли собирать свои вещи и надевать куртки. Алекс опять взглянул на Линдси.
– Лин, я тебе доверяю, но... своими делами занимайся сама, ладно? Я не хочу, чтобы мои дети имели к этому хоть какое-то отношение, пусть даже косвенное.
Она кивнула:
– Я знаю.
– И я также не хочу, чтобы ты читала им эти книги, – продолжал он, указывая на «Гарри Поттера». – Здесь сплошное колдовство, не думаю, чтобы Пауле это понравилось. В любом случае, они еще слишком маленькие.
Линдси лишь пожала плечами:
– Ладно, как скажешь.
– И раз уж мы об этом заговорили... пожалуйста, не приставай к Эмме со своими колдовскими штучками. Ты ее сильно расстроила.
– Если я и расстроила ее, то лишь потому, что пыталась предупредить об опасности. За детей можешь не беспокоиться, но Эмма – другое дело. После того как она переехала в дом Лизы, она стала частью всего происходящего. Ее привела сюда кровь предков. Эмма пока этого не понимает и поэтому очень уязвима. Если она не образумится, это ее погубит!
Алекс изумленно глядел на Линдси.
– Кто ее погубит? – Он говорил очень тихо, чтобы не услышали дети.
– Хопкинс! Его душа никогда не знала покоя. Его садистская жестокость перетекла в другое время, но и этим он не удовлетворился. Ему все мало! И он... вернулся. Здешние жители, – Линдси взмахнула рукой, показывая, что имеет в виду и деревню, и даже город, – думают о нем! Говорят о нем! Их дети даже проходят его в школе! Сегодня в городе я видела группку детей с блокнотами и тетрадками – они готовили о нем доклад! Они вздрагивают, смеются и... слушают, Алекс! И говорят – как хорошо, что все это уже далеко в прошлом, – не понимая, что с каждым разом, когда произносят его имя, он становится все сильнее!
Обычно доброе, приветливое лицо Алекса теперь выражало странную неприязнь.
– Ну хватит, Лин. Это все твое воображение!
– Нет же, нет! – Она стукнула по столу кулаком. – Поверь мне, Алекс! Спроси этих киношников в магазине Баркера. Да и Эмма это знает, хотя и не понимает, что происходит! Пожалуйста, Алекс, если ты имеешь на Эмму хоть какое-то влияние, передай ей мои слова. Если и ты ей скажешь, она, может быть, послушает. Ну почему люди не видят того, что у них под самым носом? Почему они так отупели из-за этой дурацкой современной науки, что потеряли последние остатки инстинкта, интуиции, даже здравого смысла? Потому-то я и бросила университет! Они там не хотели признавать, что у растений – у всего на свете – тоже есть душа! Вот Эмма это чувствует. Но она по-прежнему отрицает наличие у нее собственных способностей. И это приведет к беде!
Алекс сдвинул брови. Такой пыл его пугал. К тому же он, сам того не желая, осознавал, что его самого Линдси уже почти убедила.
– Ладно, я попробую поговорить с Эммой, но я не хочу ее пугать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74