– Мне сегодня звонила мама, – задумчиво произнесла Эмма. – Раньше я этого не знала, но оказалось, что семья моей бабушки когда-то жила в «Оверли-Холл».
Линдси повернулась и с изумлением уставилась на нее.
– Там жили Беннеты, это семья моей мамы. Они владели «Оверли-Холл» триста лет, – сказала Линдси.
Эмма удивленно подняла брови:
– Моя бабушка была Элизабет Беннет!
Они молча смотрели друг на друга, и каждая искала в лице другой черты взаимного сходства. Голубые глаза смотрели в янтарные, черные волосы сравнивались с каштановыми. Обе женщины были хрупкого телосложения, среднего роста, но на этом их сходство заканчивалось. Острые черты лица Линдси, ее небольшой подбородок, высокие скулы даже отдаленно не напоминали прямой нос Эммы и ее овальное лицо.
– Полагаю, что мы с вами в какой-то степени кузины, – наконец произнесла Эмма.
Линдси не знала, что она в точности чувствовала. Ее ненависть была так же сильна, как прежде, и тем не менее это многое объясняло. Настойчивость Эммы, ее невосприимчивость к заклинанию, направленному на то, чтобы избавиться от нее. Возможно, Эмма почувствовала эту кровную связь между ними...
Эмма наблюдала за ней.
– По крайней мере, это означает, что я не совсем здесь чужая. – Она слабо улыбнулась. – Сегодня утром меня не пустили в тот дом, и пришлось любоваться через ограду!
– Лоусон вас выгнал? – Линдси пожала плечами. – После смерти единственного сына он немного свихнулся. С тех пор туда никого не пускают. Не принимайте на свой счет. Просто держитесь подальше от него... Полагаю, это объясняет, почему ваше появление все так взбудоражило. Я думала, может быть, это все из-за этих киношников, снимающих фильм о Хопкинсе. Но это не так. Причина в вас!
– Во мне? – Эмма почувствовала озноб. – Ничего не понимаю, но в августе я с ними встречалась... с киношниками.
– К сожалению, они возвращаются. – Линдси засунула большие пальцы рук в передние карманы джинсов. Она смотрела на дальнюю ограду, где появился кот Макс с высоко поднятым хвостом, важно инспектирующий свои владения. – Здесь всегда жили кошки, – рассеянно заметила она.
Эмма кивнула:
– Им здесь нравится. После Лондона для кошек тут просто рай.
– Еще бы! – Пафос Линдси был явно не в пользу Лондона.
– В магазине бродит призрак Мэтью Хопкинса? – продолжала свою мысль Эмма.
Линдси содрогнулась, все ее тело инстинктивно среагировало на это имя.
– Кто ж еще, по-вашему?
– Но только не здесь. Не в доме Лизы!
– Конечно, не здесь.
Эмма покачала головой, вспомнив предупреждение Флоры.
– Да, я бы почувствовала, если бы он хотел причинить зло этому дому. Это сама Лиза? Лиза ведь умерла здесь?
Линдси посмотрела в сторону и пожала плечами.
– Нет, она умерла не здесь.
– Какое тогда к этому имеет отношение церковный двор?
– Там похоронен он .
– Хопкинс?
Линдси кивнула:
– Это странное место, сильное, злое. Думаю, мне удалось найти там его могилу. Я его запечатала! Произнесла запрещающее заклинание, но оно оказалось недостаточно сильным.
– Заклинание? – повторила ее слова Эмма. – Колдовское заклинание?
– Конечно, колдовское заклинание! – Линдси искоса взглянула на нее. – Так что теперь вы знаете, почему для меня так важно вернуть мои вещи. Они освященные! Если они у Майка, то вам придется их забрать у него и отдать мне. – Она вышла из сарая и пошла по дорожке вокруг дома к калитке.
– Освященные? – Эмма последовала за ней. – Освященные во имя чего? – Она поймала Линдси за руку. – Майк прав. Вы действительно поклоняетесь дьяволу?
Линдси высвободила руку.
– Нет, я не поклоняюсь дьяволу! – рассердилась она. – Почему все всегда думают именно это?! Дьявол принадлежит христианам! Они называют его сатаной! Я не сатанистка. Я колдунья! Я поклоняюсь богине! Это совсем другое. Вы должны это знать, если и в вас течет кровь Сары!
Лицо Линдси покраснело от гнева, она отвернулась, побежала к калитке и схватила свой велосипед.
– Постойте! – крикнула ей вдогонку Эмма. – Кто была Сара?
– Вы скоро узнаете! – Линдси оседлала велосипед.
– Мне надо знать сейчас! – крикнула Эмма, но Линдси уже катила вдоль по аллее.
48
Эмма стояла и смотрела ей вслед.
Ее имя в этих снах было Сара. Женщина, чья личность пугала ее. Женщина, которая когда-то жила в «Оверли-Холл» и, Эмма была уверена, жила и здесь, в доме Лизы. Эмма вдруг заметила, что дрожит. Гнев и ненависть, которые выплеснула на нее Линдси, ее напугали, так же как и новость о том, что незваная гостья могла оказаться ее кузиной. О Господи, что с ней происходит?!
Эмма все еще стояла у калитки, когда подкатил старый «вольво» и остановился рядом.
– Привет. – Алекс выключил мотор и вышел из машины. – Это Лин сейчас укатила от вас без оглядки?
Эмма минуту смотрела на него, пытаясь собраться с мыслями.
– Да, в самом деле, – наконец произнесла она мрачно. – Вот именно что без оглядки.
Алекс последовал за ней в дом.
– Что она натворила на этот раз?
К тому моменту, как Эмма пересказала разговор с Линдси, Алекс уже сидел на кухне с Мин на коленях, а чайник снова стоял на плите.
– Она меня напугала, Алекс!
Он вздохнул.
– Не обращайте внимания. У нее просто склонность все драматизировать. – Он скрыл от нее собственное волнение по поводу Линдси.
– Значит, вы не думаете, что колдовство действительно возможно?
– Колдовство? – Алекс засмеялся. – Никоим образом. Это лишь повод, чтобы потанцевать лишний раз голышом вокруг костра!
Эмма улыбнулась:
– Значит, мне можно не беспокоиться?
– Выкиньте это из головы. И не позволяйте Линдси думать, что она может заморочить вам голову. Я не допущу, чтобы она вас отсюда выжила. Почему-то она вас не любит, да и вообще кого бы то ни было здесь. Вот в чем все дело.
– Потому что это дом Лизы. А Лиза была колдуньей!
– Не понимаю, в чем тут связь? Теперь-то ей дом уж точно не нужен.
Эмма посмотрела в сторону окна:
– Нет...
– Можно подумать, что вы не очень уверены?
– Нет.
Алекс глубоко вздохнул.
– Каждый дом в округе, названный именем какой-либо женщины, предположительно принадлежал когда-то колдунье того или иного сорта. Есть дом Кейт на Колчестер-роуд и уголок Бэтти в переулке Вике. Предполагалось, что они обе были колдуньями. Знаете, а ведь вся эта история о колдуньях может оказаться весьма полезной! Привлечет сюда туристов. «Трава из сада колдуньи»! Как здорово это поспособствует вашему делу. «Колдовской сад»!
– Все, довольно. – Эмма наполовину улыбалась, наполовину хмурилась. – Алекс, еще слишком рано об этом думать!
– Скоро вам все равно придется об этом подумать. Время дорого. – Он улыбнулся. – В конце концов, все, что вы уже сюда вложили, должно принести свои плоды. Вам надо быть готовой запустить свое дело к началу весны. Сараи надо починить. А где будет ваш магазин? Надо определиться и с поставщиками. Обзавестись канцелярскими принадлежностями, бумажными сумками...
– Довольно!
– М-м...
Эмма рассмеялась.
– Не уверена, что Паула все это одобрит! И конечно же Флора тоже, если она вообще примет участие. – Вдруг Эмма поняла, что на самом деле очень надеялась, чтобы подруга действительно была заинтересована в своем участии в деле. Оптимистичная улыбка Алекса поблекла.
– Паула не станет возражать. Послушайте, я сам знаю, что меня заносит. Но хочу, чтобы вы об этом подумали.
– А что скажет Линдси, если я затею нечто подобное?
– Она наверняка рассвирепеет, – покачал головой Алекс. – Повсюду будут болтаться чужие люди, нарушая всеобщий покой. И вы все здесь переделаете по-своему. Разведете новые растения. – Он знал, что Линдси раньше тайком приходила в сад. Но он не был уверен, что она продолжала делать это и сейчас и собирала свои травы, когда Эммы не было дома.
– И она нашлет на меня проклятие?
«Я его запечатала. Запрещающее заклинание, – вдруг у Эммы в голове зазвучали недавние слова Линдси. – Но оно оказалось недостаточно сильным».
Это потому, что заклятия Линдси действительно такие слабые, или потому, что Мэтью Хопкинс был сильнее ее?
Алекс задумался.
– Полагаете, я не прав? Думаете, у колдуний действительно есть какая-то сила? – вдруг спросил он. – Я не о тех бедных старушках из семнадцатого века, но о людях, подобных Лин, которые изучают Викку и твердо верят, что могут заставить людей делать что-то помимо их воли.
Эмма повела бровью:
– Они это делают? – Она думала, что Алекс говорит о людях, делающих то, чего им не хочется. Это одно и то же или?..
– Мне казалось, что Викка – это просто травы, камни и все такое прочее, вполне безобидное. Просто симпатичные наряды и своеобразные обряды с танцами в обнаженном виде. – Алекс задумчиво покачал головой и заметил: – Я не имел в виду, что говорил это о Лин.
– Нет, конечно же нет. – Эмма снова засмеялась. – Я знаю, что вы имеете в виду. У меня в Лондоне есть подруга, Флора, она именно такая. Она просто ароматерапевт, но в ее квартире на четвертом этаже, в стойке для зонтиков, стоит метла. А сама квартира просто замечательная! Настоящая пещера Аладдина. Кристаллы, амулеты, ароматы... И ее домашним растениям все это так нравится, что они заполонили все вокруг и буквально хватают вас за горло, как только вы перешагнете порог. И никогда за все эти годы, что я знаю ее, я ни разу не заподозрила, что она могла бы колдовать голой по ночам. – Эмма замолчала, быстро соображая. Она могла бы предупредить Алекса, что в травяном проекте заинтересованы и другие. – С ней неплохо было бы поговорить о травяном саде. На предмет продажи чего-нибудь, например эфирных масел и прочего. Флора очень хотела принять участие, она могла бы быть консультантом...
Алекс не выглядел обескураженным подобной идеей. Он кивнул. Ему ужасно захотелось достать из кармана блокнот и карандаш, но он удержался. Не хотел давать понять, что желает вмешиваться, и понял задумчивый взгляд Эммы. Он уже посеял свое зерно. Теперь надо обождать, пока оно взойдет. Взглянув на часы, Алекс отодвинул стул и спустил Мин с коленей.
– Мне пора, детям скоро надо возвращаться. Они обычно пьют чай с одной из подруг Софи по понедельникам, и теперь мне надо их забирать. Мы поговорим об этом еще раз.
– Конечно, – кивнула Эмма. Она в свою очередь заметила нетерпение Алекса. В нем зря пропадало так много талантов и деловитости! Он мог бы быть очень полезен, но она не собиралась позволить ему захватить главенство в этом деле.
Когда он ушел, Эмма надела непромокаемый плащ и вышла через черный ход прямо в сад. Надо было собраться с мыслями. Так много произошло событий за один день, она очень устала. Глубоко вдохнув свежий холодный воздух, она стояла и смотрела в небо. Вскоре стемнеет. На западе все еще горел алый закат, а позади него с Северного моря волнами накатывалась холодная темнота. Поежившись, Эмма села на низкую стенку, которая отгораживала сад от аллеи, засунув руки глубоко в карманы, чтобы немного согреть их. Через несколько минут ее глаза закрылись...
Сон уже поджидал ее, и через секунду он овладел ею полностью.
Сара привязала свою лошадь в начале аллеи. Поцеловав ее в мягкий нос и прошептав на ухо, чтобы та стояла смирно в темноте под деревьями, девушка подобрала юбки повыше и поспешила в деревню. Окна в доме Хопкинса были закрыты, но, к ее изумлению, парадная дверь была не заперта. Сара осторожно толкнула ее и заглянула внутрь. В доме было очень тихо и темно, горела лишь одна свеча на столике у двери в одну из комнат. Воск почти весь выгорел и от сквозняка плавился и стекал причудливыми наплавами.
– Эй? – Голос Сары прозвучал более уверенно и гораздо громче, чем она ожидала. – Господин Хопкинс, вы здесь?
Куда подевались его слуги? В доме было холодно, атмосфера какая-то неприветливая, неприятная. Сара поежилась и открыла дверь в его комнату, где можно было явственно ощутить «эхо» его присутствия. Чрезмерное, самодовольное, темное «эхо». Страницы книги, которую он сочинял, были разложены по всему столу, но самого Хопкинса не было. Сара вышла из комнаты и остановилась у лестницы, ведущей наверх. Дом был пуст. Она ясно чувствовала это, но совершенно не испытывала желания подняться наверх и проверить. Отвернувшись от лестницы, Сара осмотрела тускло освещенную прихожую, словно пытаясь выяснить, где бы он мог быть, и вдруг все поняла. Лизу забрали в дом Мери Филипс на Черч-стрит. Он, наверное, и теперь там!
Выбежав на улицу, Сара не помнила, да и не хотела помнить, закрыла ли она за собой дверь, стремясь поскорее убраться из невыносимо враждебного дома Хопкинса. Другие дома на улице были крепко заперты, то здесь, то там на булыжную мостовую проливался свет из окон, но улица была совершенно пуста. Словно прислушивалась. Прислушивалась к чему?..
На Хай-стрит было более людно. Из кофейни доносились смех и громкие голоса, и она видела, что там много народу. Из одной таверны донесся пьяный смех. Снаружи у гостиницы «Корона» стояла группа мужчин. Перед двумя всадниками бежал посыльный мальчик, его факел дымил, когда они проследовали в сторону реки;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74