И еще я была уверена, что мой ребенок жив, что произошла чудовищная ошибка. Я лежала в госпитале и каждый день воображала, что Александр и мой сын пытаются меня отыскать, что они заблудились в коридорах больницы и бродят по ним, выкрикивая мое имя. И начинала кричать им в ответ, пока медсестры меня не успокаивали.
Она улыбнулась, как бы желая подчеркнуть собственную глупость, и Рэмси совсем не понравилось выражение на ее лице.
- Я совершенно обезумела. Я провела три года в санатории (этого слова вы в наши дни уже не услышите) на юге Франции, где у нашего цирка были зимние квартиры. Я ни с кем не разговаривала, почти не спала. Сейчас я эти три года уже практически не помню - кроме отдельных картинок вроде обрывков документального фильма о чьей-то жизни. Родители уже перестали надеяться, что я когда-либо стану сама собой, но они ошиблись. Очень медленно, но я все же вернулась. Это сделаю их счастливыми, хотя и не сделало счастливой меня. Но я уже не могла оставаться в цирке, ездить с ним по всем тем местам, где мы с Александром были вместе. Сперва я отправилась в Англию, но там вес было слишком серым и старым, как в Австрии, а лица у людей какими-то скучными и печальными. И я приехала сюда. Родители мои умерли - мать всего два года назад. И все, что я делаю, я делаю для детей.
Она пожала плечами. Рассказ, очевидно, подошел к концу.
- Мне очень жаль, - сказал Рэмси.
- Вы заслужили этот рассказ. Из справедливости.
- Боюсь, я не совсем вас понял.
- Вы должны были узнать, что я была сумасшедшей. И долгое время все полагали, что я проведу остаток своих дней в лечебнице. И когда будете продолжать расследование и размышлять над тем, что я рассказала, вы должны знать, что эту информацию вам сообщила сумасшедшая женщина, которую лечили от безумия и которая всю свою жизнь пыталась сделать детей счастливыми, потому что позволила собственному ребенку умереть.
- Вы слишком сурово себя судите. А я не считаю вас сумасшедшей. Как раз наоборот, мне бы очень хотелось, чтобы большинство людей, с которыми мне приходится работать, были бы столь же здравомыслящими, как и вы.
- Возможно. - Она рассмеялась. - Но не говорите потом, что я вас не предупреждала. Вижу, вы уже собрались уходить. Дайте мне сперва запереть Мишу, и я вас провожу.
Пока она заманивала проснувшегося и возбужденного песика на кухню, чтобы запереть его там на пару минут, Рэмси подкрался к камину, взял с полки фотографию и перевернул ее лицом вверх. На него злобно уставились черные глаза-пуговки дядюшки Джингла.
- Какой он отвратительный, верно? - спросила Ольга, возвращаясь в гостиную. Рэмси виновато вздрогнул и едва не протянул ей фотографию - как ребенок, застуканный за кражей варенья.
- Я лишь…
- Не хочу больше на него смотреть. Находиться внутри него уже само по себе противно. Возьмите ее, если хотите.
Рэмси попробовал вежливо отказаться, но как-то вышло, что, когда они попрощались и он вел машину по окаймленным деревьями улицам, стараясь вспомнить дорогу к выезду на автостраду, дядюшка Джингл стоял, прислоненный к сиденью рядом с ним, и ухмылялся наподобие кота, только что пробравшегося в птичник.
Якубиан с удовлетворением отметил, что в воздухе витает некоторая тревога.
- Это позор! - заявила Имона Дедобланко, раздраженно дернув головой богини-львицы и блеснув клыками. - Прошло уже несколько недель, а неполадки до сих пор не устранены. А если что-либо произойдет?
- Произойдет? - Осирис повернулся к ней. Его лицо, как всегда, скрывала маска, однако движения казались более медленными, чем обычно. Якубиан решил, что ощущает в Старике некую отрешенность. Будь он вражеским генералом - кем он в некотором смысле и являлся, - Якубиан сказал бы, что у противника больше нет желания продолжать сражение. - Что вы имели в виду, говоря «что-либо произойдет»?
Львиноголовая богиня едва сдерживала ярость;
- А что я, по-вашему, имела в виду? Не прикидывайтесь идиотом!
Отсутствие очевидной реакции на такое нарушение протокола было впечатляющим: звериные лица-маски сидящих вдоль стола египетских богов, которыми их наделил хозяин, сохраняли осторожный нейтралитет, словно они наблюдали за перебранкой лишь с вежливым интересом, но Якубиан знал, что черта перейдена. Он взглянул на Уэллса, чтобы разделить с ним этот скромный триумф, но желтое лицо технократа было столь же непроницаемым, как и лица остальных.
- А что, если один из нас умрет? - продолжила богиня-львица, - Если случится какое-нибудь происшествие, пока мы вынуждены здесь торчать и дожидаться подачек, как крестьяне, стоящие в очереди за хлебом?
Корни ее гнева внезапно стали очевидны. Она, подобно большинству присутствующих, скорее всего, никогда не покидала безопасных стен своей крепости, где круглосуточно находился медицинский персонал высочайшей квалификации. Ее не терзал чрезмерный страх за свою безопасность или здоровье. Имона Дедобланко была в ярости, потому что ее заставили ждать.
Старик пошевелился, но Якубиану и сейчас его поведение показалось странным. Неужели Жонглер не понимает, что и многие другие члены Братства тоже теряют терпение? Генерал с трудом сдерживал удовольствие. После всего, что они с Уэллсом сделали, чтобы свергнуть старую сволочь, и без всякого результата, теперь, похоже, им остается лишь сидеть и ждать, пока председатель сам подпишет прошение об отставке.
- Моя дорогая леди, - ответил Осирис, - вы поднимаете слишком сильный шум из-за небольшой задержки. Произошло лишь несколько мелких неполадок - ничего удивительного, если принять во внимание, что мы создаем для человечества самый большой прорыв со времен открытия огня.
- Но что такое эти землетрясения? - вопросил Собек, бог-крокодил.
- Землетрясения? - не понял Осирис. - О чем вы говорите?
- Как мне кажется, мистер Амбодулу говорит о неполадках в системе, которые мы обсуждали в прошлый раз, - спокойно произнес Уэллс. Лимонно-желтое лицо мемфисского бога-творца Пта с постоянно застывшей на губах полуулыбкой подходило ему идеально. - «Спазмы», как я их назвал. Недавно мы зарегистрировали повышенное их количество по сравнению со средним значением, когда выводили систему полностью в режим онлайна.
- Да называйте их как угодно, - буркнул крокодил. - Я знаю лишь, что сижу в своем дворце в вашей Сети - дворце, который обошелся мне в семнадцать миллиардов швейцарских кредитов, а вся система уселась задницей на чайник. - Даже в гневе он произнес старую британскую поговорку с гордостью. - Вывернулась наизнанку. Сплошные цветные пятна, огоньки, и все ломается. Так что не говорите, будто это всего лишь какой-то спазм в системе. Это скорее напоминает сердечный приступ!
- Мы все вложили в проект очень серьезные средства, - холодно проговорил Осирис. - Но ничто не дается легко. Вы слышали Уэллса… то есть Пта, Это лишь часть родовых болей. Система - очень и очень сложный механизм.
Якубиан едва не вышел из себя от волнения. Старик назвал одного из присутствующих его реальным именем, а не египетской кличкой! Он явно теряет контроль - в этом нет сомнений. Генерал осмотрелся, невольно ожидая увидеть трещины в массивных гранитных стенах или свет вечных сумерек, сочащийся сквозь прорехи в крыше Западного дворца, но, разумеется, виртуальный мир не изменился.
«В этом вся суть дерьмовой виртуальной реальности, - подумал он. - Она так похожа на армию какой-нибудь из стран третьего мира - сплошная бронза и парадная форма, и не замечаешь ничего, пока не приходишь в очередной раз в часть, а казармы и штабная комната пусты, потому что все вояки сбежали в горы к повстанцам.
Кроме офицеров, - подумал он с мрачным юмором, - которые бегут к границе, на шаг опережая следователей военного трибунала. Как побежим мы все, если эта штуковина когда-нибудь начнет разваливаться слишком быстро». Очень хотелось отпраздновать любое событие, которое выглядело как крах Старика, но даже такой ненавистник Жонглера, как Дэниел Якубиан, знал - нельзя допустить ничего, что угрожает самому проекту Грааль.
- Вообще-то я уже начинаю гадать, не есть ли это всего лишь нормальные пертурбации системы, - сказал Уэллс. - Кажется, турбулентности в ней больше, чем мы ожидали. - Он встал и открыл окно, полное трехмерных представлений данных - массив из медленно движущихся цветных пятен и странных фигур, которые вполне могли оказаться кошмарным сном художника-сюрреалиста. - Как видите, в последние два месяца наблюдается тревожное повышение частоты системных спазмов, и эта тенденция весьма впечатляюще усиливается.
- Да бога ради, - выдал Осирис редкую и непреднамеренно комическую ремарку. - Ведь в этом и заключается сущность турбулентности, не так ли? В том, что ее нельзя полностью предвидеть. Вам, Уэллс, это должно быть известно лучше, чем кому угодно. И в конце концов, управлять системой Грааля - это ваша работа, поэтому я бы на вашем месте был очень осторожен насчет тыканья пальцем. - Он обвел взглядом сидящих за столом. - Факт в том, что наша Сеть на два порядка сложнее любой другой, когда-либо создававшейся, и она работает. Тысячи узлов, триллионы и триллионы команд в секунду, но все же она, если не считать случайных порывов ветра, работает. - Он с отвращением махнул забинтованной рукой, звякнув цепом, который обычно держал прижатым к груди.
- А не может ли… это быть Круг? - Рикардо Климент, солнечное божество с головой скарабея, встал, шевеля мандибулами. - Великий Осирис, не могли ли проделать такое с нашей Сетью эти подлые людишки?
- Круг? - изумленно повторил Осирис. - Да какое они имеют к этому отношение?
- Истинный вопрос, - проговорил Уэллс негромко, но так, чтобы все за столом его услышали, - звучит так: связаны ли эти проблемы с операционной системой, которая, как мне хотелось бы отметить, до сих пор является исключительной вотчиной нашего председателя и с которой никому из нас, даже моей компании, не разрешается работать непосредственно?
- Но эти люди из Круга - наши заклятые враги! - не унимался жук. - Они смогли прокрасться в Сеть, так почему это не может быть делом их рук? Они враги технологии, социалисты и идеологи, противники всего, что мы пытаемся сделать! - Он почти кричал. Якубиан знал, что из всех присутствующих именно Климент имеет причину терзаться из-за неполадок в Сети. Разведка генерала сообщила, что этот пират рынка человеческих органов сейчас лежит в госпитале в Парагвае, а тело его настолько источено особо опасным мутантным раком, что ни пересадки, ни химиотерапия уже не в силах его сдержать.
- Мы все - могущественные люди, - начал Осирис тоном, явно намекающим на то, что, как всем было известно, Климент - наименее могущественный из их числа. - Нам не нужно делать вид, будто нас волнует идеология. Более того, даже если эти люди из Круга принесут мне заверенную богом справку, что они его ангелы, я все равно смету их со своего пути. Ничто и никто не встанет между мной и Граалем.
Но правда в том, что они - ничто. Они всего лишь мелкие анархисты, шваль из тех, кто распинается в городских парках, взобравшись на ящик из-под мыла, или раздает мятые листовки перед станциями подземки. Да, несколько из них сумели пробраться в Сеть, ну и что? Всего два дня назад я поймал одного из них, пробиравшегося через мои владения. Его заставили говорить, уж можете мне поверить. Но он не сказал ничего такого, что заставило бы меня встревожиться хотя бы на секунду; ни он, ни прочая сволочь даже не знают точно, что такое проект Грааль. Так что, дорогой Хепера, пожалуйста, перестаньте отнимать у меня время.
Климент тяжело сел. Если можно сказать, что на лакированном лице насекомого появилось выражение ребенка, выруганного за непослушание, то это было именно так. Вес знали, что южноамериканец - один из наиболее преданных сторонников Жонглера. О чем Старик вообще думает?
- Вы так и не ответили пока на мой вопрос, председатель, - напомнил желтолицый Пта. - Раз настало время, когда члены Братства тревожатся из-за своих инвестиций, а также задержек, то не могли бы вы смягчить правила? Лично мне стало бы намного легче, если бы я смог напрямую работать с операционной системой, поддерживающей всю нашу Сеть.
- Не сомневаюсь. Да, я уверен, что вы с удовольствием получили бы над ней контроль, - жестко ответил Осирис. Он повернулся к остальным, птицам и зверям, сидящим вокруг длинного стола. - Этот человек однажды уже пытался получить контроль над Братством. Всего несколько недель назад вы все видели, как американец выдвинул против меня ложные обвинения - обвинения в том, что, как выяснилось, имело причиной ошибку в его же компании, нарушение системы безопасности!
Он отпрянул от стола, покачивая огромной головой в маске и производя впечатление благородного монарха, преданного неблагодарным придворным.
- И вот снова я виноват! Во всем виноват я! - Он повернулся к Уэллсу. - Вы и ваш необычно молчаливый приятель, - он метнул злобный взгляд в Якубиана, - постоянно ставите под сомнение мою преданность проекту, мою, того, кто его задумал и начал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117