А любая уважающая себя экосистема имеет несколько видов хищников. Ну, я и отправился охотиться на них.
– Ни с кем ничего не обсудив и не получив разрешения?
– Да, – признал Феррол. – С другой стороны, темпи уже объявили, что они соберут свою коллекцию и отбудут домой, едва мы вернемся на Соломон. Если бы я не воспользовался возможностью, которую предоставил мне Эпилог, второго шанса у нас могло никогда не быть. – Полуулыбка изогнула уголки его рта. – А расскажи я заранее обо всем вам, ваша голова оказалась бы на плахе рядом с моей.
– Нет, если бы я просто запер вас в вашей каюте, – холодно ответил Роман.
Феррол вскинул руки ладонями наружу, снова сама невинность.
– Если бы вы это сделали, мы никогда не обнаружили бы экологию черной дыры.
«Ведь победителей не судят», – мелькнула циничная мысль в сознании Романа. Важны лишь конечный результат и выгода… Такова политика, которую Кордонейл проводит в наши дни.
– Как вы выразились, сказанное Вис-каа «более или менее правда». Из чего я делаю вывод, что кроме поиска хищников, теоретически способных выполнять охранные функции, у вас на уме было что-то еще?
Феррол наклонился вперед с выражением страстной убежденности на лице.
– Мы могли бы обучать их, капитан. – В его тоне слышалась непривычная горячность. – Обучать их, как темпи обучают своих звездных коней, только эти были бы наши. Наши. Имей мы своих собственных звездных… ну, скажем, волков… вся вселенная открылась бы перед нами. Мы могли бы исследовать и колонизировать ее, могли бы делать все, что пожелаем, и все это без того, чтобы темпи вмешивались и выкручивали нам руки.
– В том числе могли бы создать с помощью этих… волков… ваш боевой флот?
– В том числе все, что… – Феррол замолчал, с опозданием осознав услышанное. – Что вы сказали?
– Ваш боевой флот, – повторил Роман. – Тот, в необходимости которого вот уже некоторое время вы пытаетесь убедить своих сторонников в Сенате. Со времени рождения первого детеныша, по крайней мере; а может, и с тех пор, как в йишьяр-системе Кемваннинни вы сбежали от «Драйдена» и меня.
Феррол пораженно воззрился на него.
– Откуда вы?… – Он сглотнул и сделал глубокий вдох. – Понятия не имею, о чем вы говорите.
Он постарался сделать возмущенный вид.
– Я говорю о вас. – Роман пристально следил за сменой выражения ни лице Феррола. – О человеке, который лгал под присягой и тратил деньги Сената, незаконно отлавливая звездных коней в системе Кемваннинни. И который потом…
– Я никогда не присваивал ничьих денег! – запротестовал Феррол, глядя на Романа по-прежнему изумленно, но одновременно и с возрастающим ужасом. – Никогда. И ничего не делал по собственной воле… они завербовали меня для этой работы, черт побери!
– По правде говоря, я вам верю. Однако официальная версия, которая уже распространяется повсюду, звучит несколько иначе. Мое объяснение сводится вот к чему: ваши бывшие сторонники закладывают основу для того, чтобы дискредитировать любые заявления против них, если у вас когда-нибудь возникнет идея их сделать.
Взгляд Феррола медленно переместился с лица Романа к обзорному окну; некоторое время он молча смотрел на звезды. Роман же наблюдал за игрой эмоций на лице молодого человека, чувствуя укол вины за то, что именно ему выпало на долю опустить молот на голову Феррола.
Но пока Роман смотрел на него, ощущение собственной вины неожиданно рассеялось, сменившись интересом и крепнущим чувством уважения. Феррол всегда производил впечатление человека, уверенного в себе и своем мнении до уровня дерзости; эта самонадеянность, как казалось Роману, объяснялась молодостью и мощной политической поддержкой, пусть и оказываемой тайно. Однако сейчас, когда эта сила внезапно обернулась против Феррола, Роману стало ясно, что она не играла такой уж существенной роли с точки зрения внутренней стойкости молодого человека. Шок от понимания того, что его бросили на съедение волкам, быстро сменился решимостью и ледяной яростью… Когда он снова повернулся лицом к Роману, то уже полностью владел собой.
– Как давно выплыла наружу эта версия? – спросил он.
– Я услышал ее впервые во время заседаний на «Вызове», – ответил Роман. – Перед этим я несколько раз пытался найти что-нибудь в вашем личном деле, но ваши друзья немало потрудились, убирая оттуда, по их мнению, лишнее.
– А теперь там внезапно снова все появилось, – мрачно сказал Феррол. – Соответствующим образом измененное, конечно.
– Так это выглядит, – согласился Роман. – Ну, и что вы собираетесь делать?
Феррол задумался.
– Попытаюсь заинтересовать еще кого-нибудь идеей приручения космических хищников. Например, Институт научной психиатрии в Синшахли… Тот самый, откуда явился Димоти.
– Может быть, они вас и слушать не станут, – предостерег его Роман. – Не говоря уж о том, как далеко политики позволят распространиться своей версии.
– Слишком далеко наверняка не позволят, – покачал головой Феррол. – Если ее услышат много людей, они могут потребовать выдвинуть обвинения против меня, а сенаторы меньше всего хотят, чтобы я публично начал излагать свою версию происшедшего.
– Итак, тупик.
Феррол пожал плечами.
– При условии, что я сам не стану трясти дерево. Полагаю, их единственной целью было поставить в известность вас. – Он пристально посмотрел на Романа, как будто только сейчас до него кое-что дошло. – Но если вы уже слышали официальную версию, почему вы позволили мне участвовать в подготовке появления на свет Эпилога?
Их взгляды встретились.
– Потому что, как уже сказано, я не верю большей части того, в чем вас обвиняют. Когда год прослужишь бок о бок с человеком, очень многое узнаешь о нем, Феррол… О его характере, о его способности правильно оценивать ситуацию, о том, насколько и при каких обстоятельствах можно ему доверять.
Что-то промелькнуло в глазах Феррола; что именно, Роман не понял.
– Да, сэр, – подчеркнуто нейтральным тоном сказал Феррол. – Я… спасибо за доверие, сэр. А теперь прошу извинить меня… Я очень устал за последние дни. С вашего позволения, я хотел бы пойти к себе в каюту и отдохнуть.
– Конечно. По расчетам Кеннеди, мы будем на Кьялиннинни примерно через двенадцать часов. Я хочу, чтобы к этому времени вы уже приступили к своим обязанностям на капитанском мостике.
– Да, сэр. – Феррол встал.
– И, старший помощник…
Феррол замер.
– Да, сэр?
– С возвращением домой.
– Спасибо, сэр, – сказал он и вышел.
На этот раз, вне всякого сомнения, что-то снова мелькнуло в глазах Феррола. И это «что-то», как показалось Роману, очень походило на боль.
Глава 27
Солнце Кьялиннинни – тусклая красная звезда, помеченная на дисплее Романа ярким кружком – вместе с другими звездами заскользила по экрану, когда Слейпнир начал разворот по пологой дуге. Роман успел разглядеть звезду, прежде чем масса звездного коня загородила ее. Разглядеть ее невооруженным глазом оказалось еще труднее, чем на дисплее.
– Со-нгии, ты уверен, что Слейпнир может различить звезду? – спросил он в интерком.
– Может, – ответил темпи.
Роман с хмурым видом снова перевел взгляд на дисплей; ну что ж, Со-нгии виднее.
– Ладно. Будь готов прыгнуть по моей команде. И немедленно сообщи мне, если выяснится, что эта процедура пугает или беспокоит Слейпнира. – Он включил инженерный отсек. – Старший помощник Столт, доктор Тензинг… Вы готовы?
– Ждем вашего приказа, сэр, – ответил Столт. – Шлюпки уже заправлены и готовы к выходу, а доктор Тензинг дважды проверил, как поведет себя состав.
– Очень хорошо. Пусть вылетают.
– Есть, сэр… Взлет!
Роман перевел взгляд на тактический дисплей. Из ангара «Дружбы» выскользнули две шлюпки – хитроумное изобретение Столта – и бок о бок полетели вдоль корпуса «Дружбы». Миновав нос корабля, они начали расходиться и, добравшись до Слейпнира, оказались у противоположных боков звездного коня.
– Начинаем разбрызгивать газ, – доложил Столт.
За обеими шлюпками, летящими сейчас вдоль цилиндрической массы Слейпнира, потянулись хвосты вещества, выглядевшего на экране как липкий туман. Абсолютно синхронными движениями шлюпки сменили направление и полетели, каждая по своей спирали, на расстоянии нескольких метров над телом звездного коня. Туман медленно растекался позади них. Добравшись до головы Слейпнира, они повернули обратно, снова выписывая вокруг него спирали. К тому времени, когда они долетели до связующих строп, звездного коня окружило что-то вроде ореола со средневековой картины.
– Шлюпки вернутся через минуту, – доложил Столт.
– Марлоу?
– Облако хорошо удерживается вместе, – ответил тот. – Просто слегка растеклось, так что вокруг Слейпнира не осталось ни щели.
– Хорошо… – Внезапно у Романа мелькнула новая мысль. – Когда у вас выдастся свободная минутка, сообщите на «Скапа-Флоу», что происходит. А то они еще испугаются.
– Да, сэр.
Роман снова посмотрел на тактический дисплей.
– Со-нгии? Эта газовая смесь беспокоит Слейпнира?
– Нет. Он уже повернулся в сторону звезды Кьялиннинни и готов к Прыжку.
И деятельно выделяет пот, содержащий информацию, которая поможет «акулам» найти темпийский загон. Если план Тензинга не сработает.
Ирония была в том, что, если он сработает, они, скорее всего, никогда об этом не узнают.
Шлюпки, до этого парившие на тактическом дисплее рядом с корпусом «Дружбы», исчезли.
– Шлюпки на борту, капитан, – сообщил Столт. – Ангар герметически закрыт. Мы готовы.
– Со-нгии?
– Я все слышу, Ро-маа.
Роман уселся поудобнее и перевел взгляд на переднее обзорное окно.
– Ладно. Все готовы. В таком случае, огонь и Прыжок.
На краю экрана лазер связи выбросил копье света. Оно понеслось, оставляя за собой след ионизированного водорода. Бледная линия коснулась края газового облака…
И внезапно Слейпнира охватило пламя.
Оно не было жарким, в чем заранее убедился Тензинг. Температура у шкуры Слейпнира лишь немного превышала шестьсот градусов по Цельсию – звездный конь едва ли вообще ее ощутил. Но этого оказалось достаточно, чтобы сложные молекулы в его поту обуглились и распались таким образом, что реконструировать их было невозможно.
Это подсказывала логика. Однако в момент возгорания все и думать забыли о логике, химии или биологии. В первый момент Слейпнир представлял собой зрелище, пробуждавшее в людях полумифические воспоминания о далеком прошлом: отзвук погребальных костров древних викингов, самосожжения Феникса и полыхающий ад Данте.
Пламя быстро погасло, видения растаяли, и Роман сделал глубокий вдох, чувствуя себя довольно глупо. Он оглянулся, проверяя, не заметил ли кто-нибудь его переживаний, однако все склонились над своими пультами, занятые подготовкой к Прыжку.
Прыжок, да. Взгляд Романа снова метнулся к дисплеям. Если их уловка не сработает…
Нет, все получилось, как и задумано. Впереди на навигационном дисплее мерцал тусклый шар солнца Кьялиннинни. Согласно показаниям приборов, Прыжок произошел точно в тот момент, когда пламя полыхало вовсю.
Роман встретился взглядом с Ферролом и сказал:
– Похоже, сработало.
Феррол кивнул.
– И что теперь?
– Найдем загон.
Роман защелкал клавишами на своем пульте. Если расчет Кеннеди верен, загон должен быть где-то по правому борту…
– Вон он, сэр, – доложил Марлоу. – Азимут… ну, ближайший край загона около тридцати девяти по правому борту, надир десять, расстояние девяносто пять тысяч километров.
На дисплее сканера появился загон или, точнее, начерченный компьютером овоид, делающий более заметными его границы. Роман дал десятикратное увеличение; потом увеличил еще…
– Господи боже, – пробормотала Кеннеди, глядя на свой дисплей. – Выходит, они говорили правду, что намерены привести домой всех своих звездных коней?
– Выходит, да.
Роман и сам был ошеломлен. В последний раз, когда он видел загон – он прилетел, чтобы взять на себя командование «Дружбой», – внутри бродили пять-шесть звездных коней. Сейчас все пространство было буквально заполнено ими. Они безостановочно сновали туда и обратно, похожие на бледные пятна отраженного света звезды. В целом все зрелище очень напоминало то, что можно увидеть в микроскоп в капле воды.
У Романа мелькнула мысль, замечали ли когда-нибудь сами темпи это сходство; скорее всего, да. В конце концов, идея того, что жизнь и природа через бесконечные повторения снова и снова воспроизводят себя, составляла становой хребет темпийской философии.
– Должно быть, тут не меньше двухсот звездных коней, – с оттенком благоговения заметил Марлоу.
Роман с усилием выкинул из головы философские размышления. Нужно дело делать.
– По-видимому, здесь большая часть темпийского стада, – сказал он, обращаясь к Марлоу. – Или флота, или как там они это называют. Ладно. Включайте радио и свяжитесь со штаб-квартирой темпийской космической станции. Нужно предостеречь их по поводу следов пота, оставленных всеми этими конями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– Ни с кем ничего не обсудив и не получив разрешения?
– Да, – признал Феррол. – С другой стороны, темпи уже объявили, что они соберут свою коллекцию и отбудут домой, едва мы вернемся на Соломон. Если бы я не воспользовался возможностью, которую предоставил мне Эпилог, второго шанса у нас могло никогда не быть. – Полуулыбка изогнула уголки его рта. – А расскажи я заранее обо всем вам, ваша голова оказалась бы на плахе рядом с моей.
– Нет, если бы я просто запер вас в вашей каюте, – холодно ответил Роман.
Феррол вскинул руки ладонями наружу, снова сама невинность.
– Если бы вы это сделали, мы никогда не обнаружили бы экологию черной дыры.
«Ведь победителей не судят», – мелькнула циничная мысль в сознании Романа. Важны лишь конечный результат и выгода… Такова политика, которую Кордонейл проводит в наши дни.
– Как вы выразились, сказанное Вис-каа «более или менее правда». Из чего я делаю вывод, что кроме поиска хищников, теоретически способных выполнять охранные функции, у вас на уме было что-то еще?
Феррол наклонился вперед с выражением страстной убежденности на лице.
– Мы могли бы обучать их, капитан. – В его тоне слышалась непривычная горячность. – Обучать их, как темпи обучают своих звездных коней, только эти были бы наши. Наши. Имей мы своих собственных звездных… ну, скажем, волков… вся вселенная открылась бы перед нами. Мы могли бы исследовать и колонизировать ее, могли бы делать все, что пожелаем, и все это без того, чтобы темпи вмешивались и выкручивали нам руки.
– В том числе могли бы создать с помощью этих… волков… ваш боевой флот?
– В том числе все, что… – Феррол замолчал, с опозданием осознав услышанное. – Что вы сказали?
– Ваш боевой флот, – повторил Роман. – Тот, в необходимости которого вот уже некоторое время вы пытаетесь убедить своих сторонников в Сенате. Со времени рождения первого детеныша, по крайней мере; а может, и с тех пор, как в йишьяр-системе Кемваннинни вы сбежали от «Драйдена» и меня.
Феррол пораженно воззрился на него.
– Откуда вы?… – Он сглотнул и сделал глубокий вдох. – Понятия не имею, о чем вы говорите.
Он постарался сделать возмущенный вид.
– Я говорю о вас. – Роман пристально следил за сменой выражения ни лице Феррола. – О человеке, который лгал под присягой и тратил деньги Сената, незаконно отлавливая звездных коней в системе Кемваннинни. И который потом…
– Я никогда не присваивал ничьих денег! – запротестовал Феррол, глядя на Романа по-прежнему изумленно, но одновременно и с возрастающим ужасом. – Никогда. И ничего не делал по собственной воле… они завербовали меня для этой работы, черт побери!
– По правде говоря, я вам верю. Однако официальная версия, которая уже распространяется повсюду, звучит несколько иначе. Мое объяснение сводится вот к чему: ваши бывшие сторонники закладывают основу для того, чтобы дискредитировать любые заявления против них, если у вас когда-нибудь возникнет идея их сделать.
Взгляд Феррола медленно переместился с лица Романа к обзорному окну; некоторое время он молча смотрел на звезды. Роман же наблюдал за игрой эмоций на лице молодого человека, чувствуя укол вины за то, что именно ему выпало на долю опустить молот на голову Феррола.
Но пока Роман смотрел на него, ощущение собственной вины неожиданно рассеялось, сменившись интересом и крепнущим чувством уважения. Феррол всегда производил впечатление человека, уверенного в себе и своем мнении до уровня дерзости; эта самонадеянность, как казалось Роману, объяснялась молодостью и мощной политической поддержкой, пусть и оказываемой тайно. Однако сейчас, когда эта сила внезапно обернулась против Феррола, Роману стало ясно, что она не играла такой уж существенной роли с точки зрения внутренней стойкости молодого человека. Шок от понимания того, что его бросили на съедение волкам, быстро сменился решимостью и ледяной яростью… Когда он снова повернулся лицом к Роману, то уже полностью владел собой.
– Как давно выплыла наружу эта версия? – спросил он.
– Я услышал ее впервые во время заседаний на «Вызове», – ответил Роман. – Перед этим я несколько раз пытался найти что-нибудь в вашем личном деле, но ваши друзья немало потрудились, убирая оттуда, по их мнению, лишнее.
– А теперь там внезапно снова все появилось, – мрачно сказал Феррол. – Соответствующим образом измененное, конечно.
– Так это выглядит, – согласился Роман. – Ну, и что вы собираетесь делать?
Феррол задумался.
– Попытаюсь заинтересовать еще кого-нибудь идеей приручения космических хищников. Например, Институт научной психиатрии в Синшахли… Тот самый, откуда явился Димоти.
– Может быть, они вас и слушать не станут, – предостерег его Роман. – Не говоря уж о том, как далеко политики позволят распространиться своей версии.
– Слишком далеко наверняка не позволят, – покачал головой Феррол. – Если ее услышат много людей, они могут потребовать выдвинуть обвинения против меня, а сенаторы меньше всего хотят, чтобы я публично начал излагать свою версию происшедшего.
– Итак, тупик.
Феррол пожал плечами.
– При условии, что я сам не стану трясти дерево. Полагаю, их единственной целью было поставить в известность вас. – Он пристально посмотрел на Романа, как будто только сейчас до него кое-что дошло. – Но если вы уже слышали официальную версию, почему вы позволили мне участвовать в подготовке появления на свет Эпилога?
Их взгляды встретились.
– Потому что, как уже сказано, я не верю большей части того, в чем вас обвиняют. Когда год прослужишь бок о бок с человеком, очень многое узнаешь о нем, Феррол… О его характере, о его способности правильно оценивать ситуацию, о том, насколько и при каких обстоятельствах можно ему доверять.
Что-то промелькнуло в глазах Феррола; что именно, Роман не понял.
– Да, сэр, – подчеркнуто нейтральным тоном сказал Феррол. – Я… спасибо за доверие, сэр. А теперь прошу извинить меня… Я очень устал за последние дни. С вашего позволения, я хотел бы пойти к себе в каюту и отдохнуть.
– Конечно. По расчетам Кеннеди, мы будем на Кьялиннинни примерно через двенадцать часов. Я хочу, чтобы к этому времени вы уже приступили к своим обязанностям на капитанском мостике.
– Да, сэр. – Феррол встал.
– И, старший помощник…
Феррол замер.
– Да, сэр?
– С возвращением домой.
– Спасибо, сэр, – сказал он и вышел.
На этот раз, вне всякого сомнения, что-то снова мелькнуло в глазах Феррола. И это «что-то», как показалось Роману, очень походило на боль.
Глава 27
Солнце Кьялиннинни – тусклая красная звезда, помеченная на дисплее Романа ярким кружком – вместе с другими звездами заскользила по экрану, когда Слейпнир начал разворот по пологой дуге. Роман успел разглядеть звезду, прежде чем масса звездного коня загородила ее. Разглядеть ее невооруженным глазом оказалось еще труднее, чем на дисплее.
– Со-нгии, ты уверен, что Слейпнир может различить звезду? – спросил он в интерком.
– Может, – ответил темпи.
Роман с хмурым видом снова перевел взгляд на дисплей; ну что ж, Со-нгии виднее.
– Ладно. Будь готов прыгнуть по моей команде. И немедленно сообщи мне, если выяснится, что эта процедура пугает или беспокоит Слейпнира. – Он включил инженерный отсек. – Старший помощник Столт, доктор Тензинг… Вы готовы?
– Ждем вашего приказа, сэр, – ответил Столт. – Шлюпки уже заправлены и готовы к выходу, а доктор Тензинг дважды проверил, как поведет себя состав.
– Очень хорошо. Пусть вылетают.
– Есть, сэр… Взлет!
Роман перевел взгляд на тактический дисплей. Из ангара «Дружбы» выскользнули две шлюпки – хитроумное изобретение Столта – и бок о бок полетели вдоль корпуса «Дружбы». Миновав нос корабля, они начали расходиться и, добравшись до Слейпнира, оказались у противоположных боков звездного коня.
– Начинаем разбрызгивать газ, – доложил Столт.
За обеими шлюпками, летящими сейчас вдоль цилиндрической массы Слейпнира, потянулись хвосты вещества, выглядевшего на экране как липкий туман. Абсолютно синхронными движениями шлюпки сменили направление и полетели, каждая по своей спирали, на расстоянии нескольких метров над телом звездного коня. Туман медленно растекался позади них. Добравшись до головы Слейпнира, они повернули обратно, снова выписывая вокруг него спирали. К тому времени, когда они долетели до связующих строп, звездного коня окружило что-то вроде ореола со средневековой картины.
– Шлюпки вернутся через минуту, – доложил Столт.
– Марлоу?
– Облако хорошо удерживается вместе, – ответил тот. – Просто слегка растеклось, так что вокруг Слейпнира не осталось ни щели.
– Хорошо… – Внезапно у Романа мелькнула новая мысль. – Когда у вас выдастся свободная минутка, сообщите на «Скапа-Флоу», что происходит. А то они еще испугаются.
– Да, сэр.
Роман снова посмотрел на тактический дисплей.
– Со-нгии? Эта газовая смесь беспокоит Слейпнира?
– Нет. Он уже повернулся в сторону звезды Кьялиннинни и готов к Прыжку.
И деятельно выделяет пот, содержащий информацию, которая поможет «акулам» найти темпийский загон. Если план Тензинга не сработает.
Ирония была в том, что, если он сработает, они, скорее всего, никогда об этом не узнают.
Шлюпки, до этого парившие на тактическом дисплее рядом с корпусом «Дружбы», исчезли.
– Шлюпки на борту, капитан, – сообщил Столт. – Ангар герметически закрыт. Мы готовы.
– Со-нгии?
– Я все слышу, Ро-маа.
Роман уселся поудобнее и перевел взгляд на переднее обзорное окно.
– Ладно. Все готовы. В таком случае, огонь и Прыжок.
На краю экрана лазер связи выбросил копье света. Оно понеслось, оставляя за собой след ионизированного водорода. Бледная линия коснулась края газового облака…
И внезапно Слейпнира охватило пламя.
Оно не было жарким, в чем заранее убедился Тензинг. Температура у шкуры Слейпнира лишь немного превышала шестьсот градусов по Цельсию – звездный конь едва ли вообще ее ощутил. Но этого оказалось достаточно, чтобы сложные молекулы в его поту обуглились и распались таким образом, что реконструировать их было невозможно.
Это подсказывала логика. Однако в момент возгорания все и думать забыли о логике, химии или биологии. В первый момент Слейпнир представлял собой зрелище, пробуждавшее в людях полумифические воспоминания о далеком прошлом: отзвук погребальных костров древних викингов, самосожжения Феникса и полыхающий ад Данте.
Пламя быстро погасло, видения растаяли, и Роман сделал глубокий вдох, чувствуя себя довольно глупо. Он оглянулся, проверяя, не заметил ли кто-нибудь его переживаний, однако все склонились над своими пультами, занятые подготовкой к Прыжку.
Прыжок, да. Взгляд Романа снова метнулся к дисплеям. Если их уловка не сработает…
Нет, все получилось, как и задумано. Впереди на навигационном дисплее мерцал тусклый шар солнца Кьялиннинни. Согласно показаниям приборов, Прыжок произошел точно в тот момент, когда пламя полыхало вовсю.
Роман встретился взглядом с Ферролом и сказал:
– Похоже, сработало.
Феррол кивнул.
– И что теперь?
– Найдем загон.
Роман защелкал клавишами на своем пульте. Если расчет Кеннеди верен, загон должен быть где-то по правому борту…
– Вон он, сэр, – доложил Марлоу. – Азимут… ну, ближайший край загона около тридцати девяти по правому борту, надир десять, расстояние девяносто пять тысяч километров.
На дисплее сканера появился загон или, точнее, начерченный компьютером овоид, делающий более заметными его границы. Роман дал десятикратное увеличение; потом увеличил еще…
– Господи боже, – пробормотала Кеннеди, глядя на свой дисплей. – Выходит, они говорили правду, что намерены привести домой всех своих звездных коней?
– Выходит, да.
Роман и сам был ошеломлен. В последний раз, когда он видел загон – он прилетел, чтобы взять на себя командование «Дружбой», – внутри бродили пять-шесть звездных коней. Сейчас все пространство было буквально заполнено ими. Они безостановочно сновали туда и обратно, похожие на бледные пятна отраженного света звезды. В целом все зрелище очень напоминало то, что можно увидеть в микроскоп в капле воды.
У Романа мелькнула мысль, замечали ли когда-нибудь сами темпи это сходство; скорее всего, да. В конце концов, идея того, что жизнь и природа через бесконечные повторения снова и снова воспроизводят себя, составляла становой хребет темпийской философии.
– Должно быть, тут не меньше двухсот звездных коней, – с оттенком благоговения заметил Марлоу.
Роман с усилием выкинул из головы философские размышления. Нужно дело делать.
– По-видимому, здесь большая часть темпийского стада, – сказал он, обращаясь к Марлоу. – Или флота, или как там они это называют. Ладно. Включайте радио и свяжитесь со штаб-квартирой темпийской космической станции. Нужно предостеречь их по поводу следов пота, оставленных всеми этими конями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47