Я мог бы что-то сделать для вас, но пока не решил, что.
Он продолжал идти, плащ развевался за его спиной, словно вокруг бушевали вихри, вызванные его яростью.
Мейгри, стоявшая рядом с Дайеном, вздохнула.
Саган резко остановился. Блеснув золотом доспехов и отделкой пурпурного плаща, он поверну лея и посмотрел на нее.
– Наслаждайтесь финальным туром танца, миледи. Для вас танцы закончились.
Он поклонился и направился к выходу из зала. Панель будто сама по себе начала с грохотом подниматься. Командующий вышел, но панель не опустилась: он что-то объяснил охраннику и показал рукой в их сторону. Затем ушел. Охранники остались стоять у выхода из зала.
Дайен внутренне содрогнулся и посмотрел вокруг. Он чувствовал себя беспомощным и подавленным. Все обернулось не так, как он думал. А чего он ожидал? Да чего угодно: от немедленного ареста и казни до неожиданного успеха и раболепия. А в результате – ничего. На это он никак не рассчитывал.
О да, теперь Дайен знал, кто он, но это было не новостью, а лишь подтверждением. Немного утешала мысль, что он получил от Платуса весточку из могилы. Но даже эта радость была горькой. Надежда? Надежда на что? Надежда на мудрого, сострадательного правителя? Надежда на короля, который правил справедливо и милосердно? Надежда на миллионы людей, которых бьют в лицо тяжелыми ботинками? Надежда на тех, кого раздавило колесо коррупции? Да, надежда умирает последней... И это было единственным, что еще осталось у семнадцатилетнего сироты, который и меч-то в руке держать не умеет.
– Зачем я явился сюда, глупец! Я должен был сделать то, чего хотел Платус, за что он отдал свою жизнь. Он говорил, что мне надо жить жизнью обычного человека. Таким я был, таким и буду всегда.
В голосе Дайена звучала горечь. И только когда леди ответила, он понял, что говорил вслух.
– Жизнь любого человека неординарна. Как бы слаб и незначителен он ни был. В каждом теплится искра Божья.
Мейгри подошла к нему. В эту минуту он чувствовал себя защищаемым и защитником одновременно. На душе стало теплее, спокойнее.
– Хочу утешить тебя, Дайен, – продолжала Мейгри, пристально глядя на него. – Тебя подтолкнули явиться сюда не он и не я, а нечто внутри тебя самого...
– Вы имеете в виду судьбу? Предопределение? Всевышнего? – Дайен покачал головой. – Я в это не верю. Платус учил, что человек сам определяет свою судьбу, что он свободен выбирать собственную дорогу в жизни.
– Мой брат был романтиком. Человек не может обладать абсолютной свободой в выборе, кем ему быть. Мы родились не в пустоте. У нас были родители, они жили в городе, город находился в стране, страна – на планете. Все это звенья цепи, которая протянулась через всю нашу жизнь.
– Но цепь может порваться.
– Да, возможно. У кого-то, но не у нас. Мы известны как люди королевского происхождения. Знаешь, как ты появился на свет, Дайен? Думаешь, твои родители встретились и полюбили друг друга? Нет, встретились их ДНК. Жениха и невесту нашли под микроскопом. Свахой был компьютер. Таким способом «создали» нас всех. Почти всех, – поправилась Мейгри, опустив глаза. Саган ушел, но его присутствие все еще ощущалось.
Дайен почувствовал, как кровь стучит в висках, и приложил к ним руки.
– Почему бы тогда, черт возьми, не создавать людей-роботов? Просто, удобно и никаких забот!
– Ты забываешь об искре Божьей, Дайен, искре, которая может разгореться в пламя величия... или в безжалостный огонь. Но не буду удерживать тебя разговорами. Ты устал, да и холодно здесь. Я позову охранников, они проводят тебя в каюту.
– Подождите! А что если я не хочу оставаться на этом корабле, миледи? Если я хочу вернуться?
Она посмотрела на него, и он снова увидел в ее глазах жалость.
– Слишком поздно, Дайен. Не вини себя. Думаю, что поздно было с самого момента твоего рождения.
– Вы хотите сказать, что сейчас я – узник? «Но если она права, то кто же мой тюремщик?» – мелькнул вопрос.
– На время. Ты оказался не таким, каким ожидал тебя увидеть лорд Саган, Дайен. И я хочу вот что тебе сказать. Причина, по которой я знаю, что он о тебе подумал, заключается в том, что он и я... Мы мысленно связаны. Это трудно объяснить...
Дайен кивнул.
– Я знаю, миледи. Генерал рассказал мне о вас, о вас двоих. Генерал Дикстер. Джон Дикстер.
Юноша краем глаза наблюдал за Мейгри, надеясь увидеть ее реакцию, хотя заранее решил, что грубоватый пьющий бренди немолодой мужчина не стоит ее.
Бледные щеки леди не покрылись румянцем, улыбка не тронула губы. Ничем она не показала, что это имя имеет для нее хоть какое-нибудь значение. Лед. Окруженный пламенем лед. Дикстер был прав. Теплота, которую Дайен поначалу почувствовал, улетучилась.
Мейгри отвернулась от него и сделала знак рукой. Центурионы покинули свои места и направились к ним.
– Вы тоже их узница, – сказал Дайен, догадываясь, и подошел ближе. – Что это он говорил о танце? Он что, собирается казнить вас, миледи?
– Может попытаться, – ответила Мейгри, глядя на приближающихся охранников.
Ее холодность озадачила его, но не смутила, и он, понизив голос, сказал:
– Мы могли бы убежать...
Мейгри обернулась, посмотрела на него спокойным и глубоким взглядом серых глаз.
– Можем, Дайен. Ты решишься на это?
Он готов был ответить: «Да, конечно», но она своим всепроникающим взглядом заглянула ему в душу и увидела все его тайные желания. Одно за другим она извлекала их и показывала ему, освещая резким, ярким светом адаманта.
Он так и не сказал «да», а произнести вслух «нет» ему было стыдно. Поэтому он отвернулся, чтобы не видеть ее серых глаз, и ничего не сказал.
– Бог с тобой, Дайен.
Холодно кивнув, леди Мейгри пошла к выходу из зала. Охранники, подстроившись под ее шаг, двинулись следом. Она шла гордо, с царственным видом – не как узница, а как командир центурионов.
Оставшись наедине со своими охранниками, а это было равносильно одиночеству, поскольку охранники не смотрели на него, а тем более не пытались заговорить, Дайен потерянно стоял в огромном круглом зале.
– По крайней мере теперь у меня есть фамилия.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Даже в раю не поют все время.
Лоуренс Ферлишетти, «Картинки ушедшего мира»

Миллионы черных солнц беспорядочно вертелись в голове Таска. Внезапно они взорвались и превратились в одно яркое и светлое солнце.
– Доброе утро! – пропел Икс-Джей. – Проснись и пой!
– Сатана тебе в бок! Чтоб черти тебя унесли! – Таск стиснул голову и зажмурил глаза.
– Не ругайся!
Компьютер включил освещение на полную мощность и поднял щиток, закрывавший обзорный иллюминатор. Поток яркого солнечного света хлынул на Таска. Ворча, ругаясь и покачиваясь, он встал и поспешно скрылся в туалете.
Икс-Джей пожужжал и замер в ожидании.
– Где малыш? – спросил компьютер, когда появился Таск. – Надеюсь, ты не проиграл его в «девятку?»
Таск рухнул в гамак, не понимая, держится ли голова на шее или взлетела под потолок, как воздушный шарик. Хотелось верить, что не взлетела, а то как лопнет...
– Я задал тебе вопрос! – прогудел Икс-Джей.
– Отвечу, когда промочу горло, – пробормотал Таск, уткнувшись лицом в подушку. – И что вообще означает этот вопрос? Парень уехал с Линком в город.
«Звучит не очень убедительно, – подумал Таск. – Надо бы привязать веревку к голове, а конец ее к запястью...»
– Это же было вчера днем, эх ты, пьяница! Малыш не появлялся дома всю ночь. Я так волновался, что чуть не вышел из строя! От тебя толку никакого. Ты ввалился после «трудового» дня за карточным столом, да еще пьяный в стельку...
– Не было дома? – Таск сел, держась руками за голову. Кто-то точно хочет проткнуть его «шарик» булавкой. – Не играл я в карты. Я был с Диксте-ром. – «Шарик» все-таки лопнул, и боль пронзила его от макушки до пяток. – Дикстер! Парень! Саган! – Наемник вскочил и нетвердой походкой устремился к выходному люку.
– Ты не должен в таком виде показываться гене ралу! – крикнул компьютер. – Надень рубашку! И пару... Ушел. – Икс-Джей загудел недовольно. – Во всем обвинят меня! А разве я виноват, что он ходит, как беспризорный!
* * *
– Это все, что я узнала, генерал, – сказала Нола Райен. – Дверь была закрыта, причем изнутри. Никто на этом заводе ничего не знает, за исключением того, что однажды они пришли на работу, а там – пусто. Ни мебели, ни компьютеров, ни файлов – ничего, кроме электророзеток. Понимаете, сэр, люди, с которыми я разговаривала, мало что знают об этом деле – ремонтные рабочие, уборщики. Те же, которые знали... Они исчезли.
– Исчезли?
– Да, просто... исчезли. – Нола развела руками.– Этот завод и все, что на нем производилось, было прикрытием. Прикрытием для чего-то действительно важного. Но мне удалось узнать одно имя. Не знаю, имеет ли это значение. Один из секретарей, подававший кофе во время заседания генеральных менеджеров, услышал имя Снага Оме...
– Оме! – удивленно воскликнул Дикстер и нахмурил брови.
– Да, сэр. Секретарь запомнил его, потому что он читал в журнале о партии, которую этот Оме организовал на Ласкаре. Возможно, он очень богат и красив.
– Богат и омерзителен. Он...
Раздался гудок селектора. Дикстер нажал кнопку.
– Здесь Таск, сэр.
– Спасибо, Беннетт. Пропустите его.
Последние слова он мог бы и не говорить, потому что Таск и без приглашения ворвался в дверь.
– Парень пропал! Не вернулся домой...
– Входи, Таск, и закрой дверь, пожалуйста, – сказал Дикстер невозмутимо. – Помнишь водителя Райен?
– Нола!
И по одному ее взгляду он понял, что находится в кабинете генерала Дикстера в мятых, поношенных джинсах, в сандалиях, и... Все, больше на нем ничего не было. Волосы растрепаны, лицо неумыто. Глаза налились кровью и походили на пару красных солнц планеты Тайсон, рот же был словно набит песком с этой пустынной планеты.
– Извините, сэр, я...
– Сядь, Таск. Райен, не будете ли вы так любезны подождать в приемной? Это не займет много времени.
– Да, сэр. – Нола поднялась. Проходя мимо наемника, бросила на него встревоженный взгляд, но Таск был так расстроен, что даже не заметил этого. Дверь закрылась.
Таск опустился в кресло. Он смотрел на Дикстера и не верил своим глазам. Гладкое, тщательно выбритое лицо, чистая форма, глаза ясные, плечи, правда, немного поникшие, но скорее от тяжелого груза обязанностей, чем от вчерашнего «накачивания» бренди. У Таска же в голове гудело и сердце колотилось, как ошалелое.
– Сэр, думаю, следует послать патрульные... Дикстер прервал его, подняв руку.
– В этом нет необходимости, Таск. Я знаю, куда улетел мальчик.
Таск сразу понял. Он молча, горьким взглядом посмотрел на генерала. Внезапно вскочил и бросился к двери.
– Ты все равно не смог бы удержать его.
Таск круто развернулся.
– Но я, черт возьми, хотя бы попытался! Сэр! – Шагнув к двери, он хотел ухватиться за ручку, но промахнулся и чуть не упал.
Дикстер вздохнул.
– Таск, сядь и выслушай меня. Это приказ.
Таск не мог решить, подчиниться ли приказу или выбить дверь креслом. Дисциплина и остатки благоразумия взяли верх. С мрачным лицом он вернулся в кресло и уставился в пол.
– Ты же знаешь, Таск, каково быть человеком королевского происхождения.
– Я полукровка, – пробормотал Таск, все еще глядя в пол. – Моя мать была не королевского происхождения. Папаня вечно делал все не так.
– Но ты знаешь...
Наемник заерзал в кресле. Голова болела, просто раскалывалась.
– Да, мания величия была и у меня. Когда-то. Потому-то я и пошел в военно-космические войска. Там из меня эту манию быстро выбили.
– Отец ведь пытался удержать тебя, правда?
– Но это же совсем другое, сэр! – Таск поднял голову и посмотрел на генерала. – Я пошел в летную школу, а не бросился черт знает куда.
– Ты все знаешь о себе, Таск. Знаешь, откуда ты, кто твои родители. Да, ты пошел в летную школу. Тебе не надо было идти искать трон.
– Еще бы! Но единственный трон, на который этот парень усядется, ждет его в туалете. Почему вы позволили ему улететь, сэр? Эта женщина – леди Мейгри или как ее там – доверила его вам! – «Я доверил его вам», – хотел добавить Таск, но благоразумно промолчал.
– Нет, Мейгри сказала, что если Дайену понадобится помощь, то он может довериться мне. Что парень и сделал. Я ответил на все его вопросы. Рассказал все, что знаю. Но я не могу жить его жизнью, и ты не можешь. Если это тебя успокоит, могу сказать: я не верю, что Саган решится казнить мальчика. Есть что-то такое в Дайене. На его лбу словно большими буквами написано «судьба».
– Но вы позволили ему улететь в одиночку, сэр!
– А кого бы ты послал с ним? Себя? Меня? Саган, ни минуты не раздумывая, уничтожил бы нас. Таск, ради Бога, ведь ты – дезертир, а я – изменник. Не говоря уже о том, что Саган зуб на тебя имеет. Ты же увел парнишку у него из-под носа. Думаю, у мальчика была и еще одна причина для побега – защитить нас. Кроме того, теперь он не один, ним леди Мейгри.
– Хорошо! – взорвался Таск. – Прекрасно! С ним привидение.
Он был в бешенстве, но чувствовал, что этим делу не поможешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72