Но все обошлось без происшествий. Ни одной ракеты по «Ятагану» не выпустили, и только контрольная космическая служба планеты, выйдя с ними на связь, пригрозила немедленно уничтожить космолет, если они сойдут со стандартной орбиты до того, как служба определит их опознавательные знаки.
– Держат марку! – прокричал Таск, услышав предостережение службы.
Тем временем их небольшой космолет проходил плотные слои атмосферы. Ярко-оранжевое пламя охватило его, отчего в кабине стало жарко и температура все повышалась. Система жизнеобеспечения работала на полную мощность, спасая от высокой температуры. Пот струился по лицу Дайена. Он так крепко вцепился в ручки кресла, что еще целый час после посадки пальцы ныли от боли. А из-за сильной тряски он прикусил язык.
Войдя в тропосферу, космолет скользил среди кучевых облаков, освещенных солнцем. С базы, расположенной где-то на поверхности планеты, поступали инструкции для пилота. Внезапно Дайен вскочил с кресла и бросился в хвостовой отсек. Вернулся очень бледным и измученным. Таск взглянул на него, но не сказал ни слова, за что Дайен был ему благодарен. Икс-Джей, к счастью, очень усердно занимался посадкой и никак не отреагировал на его слабость, но в минутную паузу между переговорами с базой Дайен услышал все-таки синтезированный звук смешка.
Наконец космолет приземлился и был отбуксирован на стоянку космопорта, который, как им сообщили с диспетчерской вышки, генерал Дикстер реквизировал для своих нужд. Пока космолет медленно катился к стоянке, Дайен приник к иллюминатору, с любопытством рассматривая поле космопорта. Более странного и разнородного набора летательных аппаратов, собранных в одном месте, он бы не увидел нигде, разве что в музее. Среди них он увидел и несколько «Ятаганов». Таск был не единственным, кто оценивал их по достоинству и «позаимствовал» у военных, предусмотрительно изменив или, как это сделал Таск, стерев опознавательные знаки.
– Старье! – ворчал Таск, высматривая на поле кого-нибудь из давних приятелей. – На таких летали еще до революции. Да, выглядят они впечатляюще, – признал наемник, обратив внимание на восхищенный взгляд Дайена, – но «Ятаган» в десять раз маневреннее и практичнее. Так и должно быть, ведь их проектировал Дерек Саган, а он, как я слышал, был лучшим из пилотов, окончивших когда-либо Королевскую академию.
– Королевскую академию? Что это такое? – спросил Дайен.
– Ага! И Зебьюлон Хикс здесь! Сукин сын! – Таск наклонился, вглядываясь в иллюминатор.
– Где? – спросил Икс-Джей.
– Разве это не его космолет? Поверни сканер на десять градусов левее. Ну, теперь...
– Ты прав! Но перестань ругаться.
– Сколько он нам должен?
– Шестьдесят семь корелианских мандатов. Я проверю, каков сейчас обменный курс, но приблизительно это составит восемьдесят золотых «орлов».
– Что такое Королевская академия? – терпеливо, но настойчиво повторил Дайен.
Дерек Саган, думал он. Человек, который убил Платуса, а теперь охотится за ним. Странно, но Командующий вызывал у юноши чувство восхищения.
– Что? Э... Была когда-то такая особая школа для детей королевского происхождения. Вернее, было две – для мальчиков и для девочек. Обе находились на необитаемых планетах. Детей посылали туда в возрасте восьми или девяти лет. Готовили к тому, чтобы стать королями, императорами, президентами в зависимости от того, какая форма правления была принята на их родной планете. Ребятам давали первоклассное образование, обучали тонкостям большой политики и тому подобному. Икс-Джей, это Рифер?
– Нет, ты обознался.
– Это он! Клянусь! Сколько денег у нас есть?
– О нет, не надо! – Огоньки робота-компьютера замигали. – Свою долю вы не получите, мистер! Прошлый раз вы проиграли сто семьдесят два...
– Расскажите еще об академии, – вмешался Дайен. – Что с ней произошло?
Таск пожал плечами. Расстегнув привязные ремни, встал и покачнулся, так как космолет трясло на выбоинах цементного покрытия, по которому его катили на стоянку.
– Думаю, президент что-нибудь сделал с ней. Закрыл, переоборудовал в базу отдыха или поселил там малоимущих. Откуда я знаю? – Спотыкаясь, он направился к трапу.
Дайен, освобождаясь от привязных ремней, заметил, что тело его стало как будто тяжелее, сделалось неуклюжим, руки и ноги двигались с трудом, словно на них подвесили груз, пальцы налились свинцом.
– Тебе должно быть известно об этом больше, чем мне, парень, – донесся голос Таска из жилого отсека. – Открывай люк, Икс-Джей. Хочу проверить, хорошо ли нас выровняли.
– Не плати им больше шести золотых, – предупредил компьютер. – Я проверил обменный курс. Сейчас в ходу именно такой тариф. Эти проходимцы запросят у тебя двадцать, если решат, что ты турист! Таска всегда принимают за туриста, – добавил Икс-Джей, не адресуя слова никому конкретно. – Он торговаться не умеет. Я сколько раз говорил...
Не дослушав, Дайен поспешил за наемником.
– Что вы имели в виду, сказав, что я должен знать об академии?
– Твой воспитатель наверняка учился в этом заведении. Мой отец там учился. Вообще все Стражи.
Открылся входной люк. Икс-Джей занялся отключением систем, надобность в которых отпала после посадки. Дайену не терпелось выбраться из космолета и вдохнуть свежего воздуха, но внезапно навалившаяся тяжесть подпортила настроение.
Нет, Платус не рассказывал ему о Королевской академии. Вот и еще один факт, о котором он никогда не упоминал, держал в секрете. Почему? Слишком больно было говорить об этом, не хотелось вспоминать? Или он боялся дать юноше пищу для размышлений?
* * *
Выглянув из космолета, Дайен вдохнул полной грудью и тут же закашлялся. Сделав еще два-три вдоха, он почувствовал головокружение, дурноту и подумал, что воздух на Вэнджелисе содержит какие-то вредные примеси, которые компьютер, делая анализ, упустил. Юноша решил вернуться в кабину за кислородным баллоном, но, увидев, что Таск хотя и дышит часто и тяжело, но держится на ногах крепко и не проявляет беспокойства, шагнул на площадку трапа.
Настоящий солнечный свет был ласковым, теплым. Медленно спустившись по трапу, Дайен подошел к Таску. Тот осматривал корпус космолета и кричал что-то человеку, который, отбуксировав «Ятаган» на стоянку, теперь отцеплял свой транспортер.
– Что здесь с воздухом? – спросил Дайен, тяжело дыша.
– Ничего, – ответил Таск и посмотрел на него с усмешкой. – Просто ты привык к чистому, которым мы дышали во время полета. День-два – привыкнешь и к этому. Смотри на все проще. Будешь переживать – быстро окочуришься.
Дайен кивнул. Таск исчез под корпусом космолета, и юноша из любопытства хотел последовать за ним, но в этот момент почувствовал чье-то прикосновение к руке. Зеленое щупальце обвило его запястье.
Первый раз в жизни юноша, выросший в полной изоляции на пустынной планете, повстречался с инопланетным существом. Сердце замерло, и от страха он чуть не умер, как Таск и предупреждал. Большой зеленый шар смотрел на Дайена с явным интересом, пока второе щупальце обвивало другую его руку.
– Иксрмт! – крикнул Таск, появляясь из-под космолета.
Какое именно слово он произнес, Дайен не понял, но прозвучало оно приблизительно так.
Еще одно щупальце, извиваясь, обвило и сжало руку Таска (два других по-прежнему крепко держали Дайена), а четвертое указывало на шар, из которого вырывались звуки, похожие на жужжание.
– Что? Подожди. Я забыл взять «переводчика». Нет «переводчика»! – крикнул Таск, указывая на грудь. Инопланетянин понял, и щупальце освободило Таска. Наемник, поднявшись по трапу, скрылся в корпусе корабля.
Дайен хотел позвать его, но не успел открыть рот, как Таск исчез. Юноша хотел было освободиться от щупальцев инопланетянина, который, очевидно, таким образом выражал свое внимание к нему, но побоялся обидеть. Страх уже прошел, и Дайен перебирал в уме все, что знал о классификации инопланетных существ, пытаясь определить, к какому разряду относится этот зеленый шар.
Появился Таск. На его шее висела небольшая черная коробочка, от которой тянулся провод с диском на конце. Прикрепив диск к подбородку, наемник внимательно слушал жужжание инопланетянина.
– Дикстер ищет меня? Да, я сейчас же пойду и доложусь ему. Парень? Нет, с ним все в порядке. Просто ему это в новинку. Надо попривыкнуть.
Щупальца осторожно освободили Дайена, и юноша, поклонившись, поприветствовал зеленое существо на его языке.
Шар, казалось, остался очень доволен, если щупальца вообще могут выражать удовольствие, но Дайен решил, что так оно и есть. Инопланетянин громко и восхищенно жужжал и потрескивал.
– Это единственные слова, которые я знаю. – Дайен повернулся к Таску. – Скажите Джарану, что я знаю только приветствие на его языке.
Таск смотрел на юношу широко открытыми глазами.
– Я никогда не учил их язык, – оправдывался Дайен, решив, что Таск именно поэтому так странно смотрит на него. – Платус говорил, что их язык вреден для голосовых связок.
– Ага, верно. – Таск выждал, когда иссякнет поток слов инопланетянина, звучавших так, словно в лесу орудовала электропилами целая компания лесорубов, и передал слова Дайена. Шар слушал, пользуясь своим «переводчиком», и при каждом слове подпрыгивал.
– Джаран все понимает и говорит, что испытал огромное удовольствие, услышав слова, произнесенные на его языке устами представителя другой расы, и надеется, что ты с ним пообедаешь.
Дайен поклонился. Инопланетянин подпрыгивал, размахивал щупальцами и наконец, сказав что-то еще Таску, ушел.
– А Рифер? Я знаю, он здесь. Узнал его корабль, – сказал наемник, потирая от удовольствия руки. – Вечером будет игра с высокими ставками. Только не проговорись Икс-Джею, ладно? Кстати, откуда ты знаешь эту чепуху?
– Что? – Внимание Дайена было приковано теперь к стоящему рядом с «Ятаганом» прогулочному кораблю, переделанному в военный. – Вы спрашиваете об игре? Я ничего не знал о ней, пока вы не сказали...
– Да не об игре я спрашивал. О Джаране. О том, кто он и что ты ему сказал? Ты действительно не говоришь на его языке?
– Не говорю. Но я изучал языки и обычаи многих рас галактики.
– Мне вот что любопытно узнать, парень. Сколько языков ты знаешь?
– Думаю, около восьмидесяти. Но только на тридцати говорю свободно. С другими бывают затруднения. А что? На скольких языках говорите вы?
– На двух – родном и тарабарском, на том, что мы сейчас используем. А твой учитель слыхал вообще о «переводчиках»?
– Конечно. Я знаю, как ими пользоваться. Но Платус говорил, что человек, который может общаться с представителем другой расы на его языке, проявляет тем самым уважение к нему, а это всегда запоминается и ценится.
– Что ж, ты покорил сердце Джарана, если, конечно, у него есть сердце. – Покачав головой, Таск положил руку на плечо Дайена. – Пойдем навестим генерала.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Кто это? И что здесь происходит?
И в замке, что огнями блещет,
Умолкли восхваленья королю;
И рыцари перекрестились в страхе,
Все доблестные рыцари Камелота.
Альфред Тенткан, «Леди Шалотт»

От раскаленных под солнцем бетонных плит космодрома поднималось марево, в котором плавали миражи бассейнов с голубой водой. В кубрике космолета Дайен, утирая пот с лица, с завистью смотрел на Таска, переодевавшегося в легкие, защитного цвета шорты и сетчатую, без рукавов майку.
– Хочешь, одолжу тебе свои шорты?
– Разве мы не собираемся идти на встречу с вашим генералом?
– Конечно, пойдем, но Дикстер не придает значения формальностям, – уверил его Таск.
В глазах Дайена авторитет генерала с каждой минутой все больше падал. Он согласился переодеться и поднялся в жилой отсек.
– Поспеши, парень.
Закончив отключение всех основных систем космолета, Таск оставил Икс-Джея доделывать работу, а сам тоже поднялся в жилой отсек.
Дайен стоял у металлического сундучка, в котором держал одежду. Он уже надел чистые голубые джинсы, а в руках держал что-то похожее на рубашку. Задумчиво разглядывая ее, Дайен поглаживал материал пальцами.
– Что ты там нашел? Моль? – пошутил Таск. – Черт, ну и белая же у тебя кожа! Подходит к рыжим волосам. На этой планете можешь обгореть так, что облезешь. Надо достать что-то для защиты от солнца. Идем. Эй, что случилось?
– Ничего, – ответил Дайен. Казалось, он был чем-то взволнован и недовольно посмотрел на Таска, прервавшего его размышления. Одевшись, он направился к выходному люку.
Таск последовал за ним и, воспользовавшись возможностью, внимательно разглядывал рубашку, стараясь угадать, что же в ней так привлекло внимание юноши.
Собственно, это была не рубашка, а скорее блуза: свободного покроя, явно домашнего изготовления, причудливо расшитая серебряными нитями, с вырезом для головы и рукавами-реглан. Кроме того, что блуза была самодельной, о чем догадался Таск по неровным грубым швам, – он и сам мастерил себе одежду во время длительных полетов, – больше ничего особенного заметить не удалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72