- Что это значит? - простонал Старлиц.
- Попробуй произнести это вслух. Скажи: «Deus ex machina».
- Зачем?
- Deus ex machina, «дух из машины» - моя сюжетная линия. У тебя тематический затор, Старлиц, кризис главного повествования. Ты не можешь двинуться ни вперед ни назад. Безвыходная ситуация! Но тут появляется бог в сверхъестественном летательном аппарате и спасает тебя. Это я о себе. Пришел мой черед. Улавливаешь?
- Вроде... - Старлиц растерянно почесал потную голову. - Это Тим из «Эшелона»?
- Он самый, прошу любить и жаловать.
Старлиц поглядел по сторонам. Виктор смотрел на него с удивлением, ужасом, неуверенной надеждой. Зета не сводила взгляд с деревьев, широко разинув рот и вобрав в плечи голову.
- Не вижу, кого мне жаловать, Тим.
- Посмотри вверх, - посоветовал Тим. Старлиц послушно поднял глаза к синим небесам.
Разведывательный спутник?..
- А вниз?
Датчики движения? Сейсмографы?
- Вокруг!
Видеокамеры?
- Не потеряй штаны! - радостно сказал Тим. - Левая скобка, правая скобка. Точка с запятой, дефис, скобка открывается.
- Эй, папа, - неуверенно проговорила Зета, тыча пальцем в воздух. - Кто это? Чего ему надо?
- Какой он из себя? - спросил Старлиц.
- Похож на Билла Гейтса. Если бы у Гейтса были более сильные очки и жалкая официальная должность.
- Ха-ха-ха! - засмеялся в телефоне Тим. - Какое чувство юмора! Позволь пожать тебе руку, девочка! Можешь называть меня дядя Тим.
- Он говорит, что хочет пожать тебе руку, - передал Старлиц. - Говорит, что его зовут Тим.
- Слышу, слышу! - Зета схватила воздух, яростно тряхнула рукой, поморщилась, когда невидимка потрепал ее по голове.
- Настал момент истины, - сказал механический голос Тима. - Охранять беззащитную американскую молодежь от угрозы международного терроризма - вот моя задача.
- Что происходит? - неожиданно крикнул Виктор. - Что за уродливая черная тень там, в лесной чаще?
- Он говорит, что помогает нам, - сказал Старлиц.
Виктор дернул ногой, вскрикнул, схватился за поясницу. Его бумажник, выпорхнув из кармана, раскрылся, в высокую траву полетели визитные карточки и денежные купюры разного достоинства.
- Велите ему прекратить! - потребовал Виктор.
- Тим, - сказал Старлиц в телефон, - мой партнер недоволен твоим вторжением в его частные дела.
- Пусть катится! - бойко ответил Тим все тем же неодушевленным голосом. - Куда ему деваться? Русский панк остался с пустыми руками. Он мелкий статист. Интереса для наблюдения не представляет.
Виктор отчаянно сверкнул глазами. Происходящее его категорически не устраивало.
- Остынь, Виктор, - посоветовал ему Старлиц. - Сейчас я скажу тебе важное словечко: это «Эшелон».
- Вы сказали «Эшелон»?
- Не слыхал? Произнести по буквам?
- Конечно, слыхал! «Эшелон» - легендарная капиталистическая система глобального наблюдения, наивысшее достижение темных сил, воюющих с прогрессом!
- Это близко к действительности.
- «Эшелон» - совместный проект Великобритании, США, Австралии и Новой Зеландии. Они подключаются к подводным линиям связи и используют шпионские спутники «Аквакейд», «Риолит» и «Магнум». Шпионят за Интернетом и держат под контролем электронную почту по ключевым словам.
- Заткнись! - посоветовал голос Тима в телефоне. - Это секретные сведения.
Старлиц пристроил телефон на плече и, щурясь, уставился на солнце.
- Ты видишь Тима, Виктор? Сам я слышу его по спутниковому телефону, но ни черта не вижу. Этот парень абсолютно невидим.
- А я вижу какого-то черного уродливого психа, - доложил Виктор. - Похоже на безликий кошмар, растекшийся по всей Земле.
- Что видишь ты, Зета?
- Я его отлично вижу и слышу, даже чувствую его запах. Он редко меняет одежду.
- Я слишком занят, - пожаловался Тим.
- И вообще, он смахивает на одного мерзкого типа, моего учителя математики. На переменках он заглядывал нам под юбки.
- Девочки не любят математику, - проворчал Тим. - Двоеточие, дефис, левая скобка.
- Математика мне нравится, Тим. А ты - нет.
- В общем, хватит мне терять с вами время! - фыркнул рассерженный Тим. - У меня восемнадцать акров в пещерах под Форт Мид занято старым «Крэем» , и нам надо еще сделать апгрейд перед Y2K.
- Могу себе представить... - кивнул Старлиц.
- Зачем ты притащил эту девчонку в эпизод третьего уровня национальной безопасности? Это непрофессионально. Вам, болванам, просто повезло, что я появился.
- Тебе не надо было появляться, Тим. Я тебя не звал. Не знаю, зачем ты здесь. - И Старлиц небрежно пожал плечами.
- Тогда позволь мне тебя просветить. Ты меня даже не видишь, потому что чаще всего я опережаю на много световых лет твой убогий, уличный, приземленный дискурс. Потому что «Эшелон» - это Олимп сетевой глобализации. Мы настолько для тебя непостижимы, что даже невыразимы. Такие примитивы, как ты, не могут даже поднять тему «Эшелона» в разговоре о современной реальности. Мы, «Эшелон», всесильны, вездесущи, всеведущи, абсолютно технически совершенны. Мы тайно спасаем шкуру англо-американской империи еще с тех пор, как Алан Тьюринг стал заниматься минетом на автостоянках. Мы всегда все записываем, но никогда ничего не говорим. Улавливаешь?
- Да, нет, может быть.
- А это значит, что такой парень, как я, никак не может проникнуть в повествование традиционным путем. Я всегда deus ex machina. Главное повествование двадцатого века не работает, если за кулисами не стою я. Если о возможностях и деятельности «Эшелона» всем станет известно, изменится весь мир. Покушение на «Эшелон» - это нарушение всех политических и общественных законов. Это переворачивает всю историю двадцатого века. Это как если бы на Би-би-си снимали спокойную телепостановку в британском духе - и вдруг из Темзы вылезло огромное извивающееся чудище!
- Ближе к делу, Тим. За что нам такая честь?
- Мне позвонила Бетси. Мы поговорили до душам.
- Так... - Старлиц обдумал услышанное и обнаружил некий смысл. Возможно, дела были не так уж плохи. - Чем именно мы можем быть тебе полезны, Тим?
- Будучи богом из машины по профессии и по природной склонности, - заговорил Тим, - я, кажется, могу помочь вам выпутаться. Я заглянул в свои базы данных и нащупал основные параметры проблемы. Дано: разгулявшийся турецкий супершпион, возомнивший, будто двадцать первый век будет турецким, и строящий из себя образцового культурного героя. Следите за мыслью?
- Следим.
- Этого мы допустить не можем. Это идет вразрез с тенденцией глобализации в главном повествовании. Все равно как если бы блуждающая подпрограмма подавила главные циклы обработки данных. Сейчас, когда НАТО демонизирует Милошевича, мы не можем тратить время и силы на какие-то турецкие выверты. Если эта периферийная ветвь попадет на Си-эн-эн, будет испорчено самое лучшее представление НАТО.
- О чем вам толкует эта мерзкая темная сила? - нервно спросил Виктор.
- Кажется, он вербует нас в отряд прикрытия, - отозвался Старлиц.
- Правильно, - сказал Тим. - Вам вообще не нужно было встревать в такие тонкие государственные дела. Теперь, когда вы влипли, в повествовании для вас осталась всего одна законная роль. Управление последствиями.
- То есть мы - плебеи, наше дело - подобрать за Озбеем отходы, - перевел Старлиц.
Виктор помрачнел. Было видно, что этого он и ждал.
- Вам придется убрать все следы и улики, - твердо произнес Тим. - Судя по спутниковой съемке, у местных жителей есть тракторы с навесным оборудованием. Скажите им, что вас прислал Озбей, позаимствуйте их технику и заройте все и всех. Потом подожгите здание.
- Как быть с вертолетом?
- Пусть местные снимут с него лопасти и элероны. Из фюзеляжа выйдет славная закусочная с шиш-кебаб.
- Столько возни! - проворчал Старлиц. - Что, если я откажусь?
Телефон зловеще смолк. Через некоторое время Тим проговорил:
- Насколько я понимаю, Старлиц, ты не очень любишь видеокамеры.
- При чем тут это? - насторожился Старлиц.
- Как ты отнесешься к тому, что сверхчувствительная орбитальная камера стоимостью в сорок восемь миллионов долларов, рассылающая кадры по всему миру, сфокусируется лично на тебе?
- Только не это! - быстро ответил Старлиц.
- Ты превратишься в щепотку сажи, приятель. Тебя развеет легким ветерком, как в мультиках Industrial Light and Magic .
- Я все понял, Тим, и все сделаю.
- Вот это другое дело.
- Он нам заплатит? - с надеждой спросил Виктор.
- Nyet! - рявкнул Старлиц по-русски.
- Вот дерьмо! Так я и знал.
Неприятное присутствие Тима стало действовать Старлицу на нервы. Ему не терпелось покончить с тематическим беспорядком, вернуться в предсказуемый мир, перестать решать глобальные проблемы.
- Чем еще мы можем тебе помочь, Тим?
- Сейчас скажу. - Тим заглушил высокие частоты и перешел на шепот. - Я немного придвинусь, чтобы меня не услышал ребенок... Вот так. Расскажи мне о Бетси Росс. До чего она хороша! Как у нее с оральным сексом?
- Спроси ее сам.
- Но ты ведь знаешь? Я превращаю ее в знаменитость на alt точка nude точка celebrity. Бетси будет звездой alt точка binaries точка erotica точка voyeur. Я уже убрал экранную заставку с Моникой Левински и заменил ее Бетси. - Том вздохнул со всей искренностью, на которую была способна его плоская душа. - Настанет день, когда я смогу к ней прикоснуться!
- Почему это тебя так беспокоит, Тим? Бетси Росс мечтает переспать со всем миром. Это как будто не подразумевает сильной разборчивости.
- Я же работаю на правительство, дубина! На этой службе не сколотишь состояние. У меня нет сверхдоходных акций интернет-компаний, я не миллионер, не связан с коммерцией. Что я могу предложить такой горячей штучке, как Бетси?
- Власть.
- Действительно! - обрадовался Тим. - Как я сам не додумался? Отлично. Ну, пока! - И связь прервалась.
Престарелые киприоты, доживавшие свой век в деревне, не слишком удивились появлению Виктора и Старлица. Еще меньшим оказалось их удивление, когда Старлиц изложил свое намерение. Местные жители были рады помочь, но вопросов не задавали. Дед в жилетке завел дряхлый ковшовый экскаватор и молча указал на ближайшую лимонную рощу.
Пока бабушка в платке поила Зету лимонадом, Виктор и Старлиц заехали на дребезжащем агрегате в сад. Там их взору предстал длинный ряд заросших холмиков разной давности и размеров.
Это были без вести пропавшие. Люди, легшие в эти могилы, слишком далеко ушли от турецкого повествовательного консенсуса, как его представлял себе Озбей: кто в коммунистическую партию, кто в курдский национализм, которому не полагалось существовать, кто в жертвенный шиитский культ. Этим они подписали себе негласный смертный приговор. Им не полагалось некрологов, могильных камней, слез безутешных близких. Вообще ничего.
- Ты когда-нибудь работал на экскаваторе? - спросил Старлиц Виктора.
- Нет.
- Хочешь научиться?
- Я что, похож на крестьянина?
- Ладно, хвастунишка, будешь подтаскивать трупы.
Виктор и Старлиц трудились почти до темноты. Старлиц оказался мастером могильного дела: он выкопал в саду второй ровный ряд могил.
С наступлением вечера картина бойни, устроенной Озбеем, изменилась. Трупы солдат не ожили, ибо это было бы слишком. Наоборот, они коченели и на глазах теряли недавние лихие позы, все больше приобретая вид нормальных жертв кровавого боя. Вместо аккуратных круглых дырочек в местах расположения жизненно важных органов появились раны, оставленные пулями, рвущими человеческую плоть. Оказалось, что на вылете пули выдирали клочья мяса, а перед этим гуляли внутри тел, дырявя внутренности и дробя кости. Картину завершали чудовищные гидростатические кровоподтеки. Ободрить это зрелище не могло, но оно означало, что труд Старлица и Виктора не напрасен: аномалия исчезала, вместо нее утверждалась банальность. Система снова стала функциональной.
На закате беззубая бабка догадалась принести им баранины, молока и лепешек. В деревне жили сердобольные люди, им нельзя было отказать в гостеприимстве.
- Как вы можете есть? - спросил Виктор. Его испачканные землей руки мелко дрожали.
- Проголодался от тяжелой работы.
Физический труд преобразил не только убитых, но и Виктора. Теперь его можно было принять за юного, но уже успевшего опуститься наркомана: модная рубашка превратилась в измызганную робу, изящные ботинки лопнули по швам, на коже краснели комариные укусы и прыщи. Он сам не заметил, как потерял один зуб.
- Я не должен этим заниматься, Старлиц. Я не для этого создан. У меня в жизни другая роль.
Старлиц присел на корточки. Счастья он не испытывал, но настроение стало гораздо лучше.
- Братская могила, привыкай. В двадцатом веке они появлялись без счета.
- Может, вас это устраивает, а меня нет! У вас вид могильщика. И замашки могильщика. Вы превратились в какого-то тролля. Только посмотрите на себя! Вы смахиваете на отродье, прячущееся под мостами и нападающее на невинных людей. Меня от вас тошнит!
- А что, мне нравится на самом дне жизни. Приятно сознавать, что у системы еще сохранилось каменистое основание. Даже в 1999 году.
- Почему мы зарываем людей, которых угробило это чудовище Озбей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38