Узнав его, папарацци не скрыл неприязни.
- Какими судьбами в Стамбуле, Легги?
- Разве это Стамбул? Для меня все аэропорты на одно лицо.
Визел передернул плечами.
- Где девчонки?
- У них короткий отпуск. Нежатся у бассейна в одном тайном отеле. Голые, вымазанные кокосовым маслом.
На землистой физиономии Визела невольно появился интерес, который он немедленно погасил.
- «Большая Семерка» - вчерашний день.
- Это в Лондоне они вчерашний день, здесь я с тобой полностью согласен. В Лондоне даже завтра - уже вчера. Зато для Тегерана колготки с искрой и блестки для губ - скорое, желанное будущее.
Визел следил за появившимися на транспортере чемоданами, разыгрывая безразличие. Старлиц, хорошо его изучивший, видел, что он с каждой минутой слабеет. Скоро глазки Визела сверкнули.
- Ты собрался обдурить мулл, Легги?
- В Иране смена режима, приятель. Большое окно для новых возможностей. Мне снова нужна твоя помощь.
Визел снял с плеча раздутый чехол с камерой и осторожно опустил его на пол.
- Не морочь голову! От вас осталось пустое место. Ваш трюк устарел уже два года назад. Это даже не группа! Ни петь, ни танцевать не умеют, знай шевелят губами под «фанеру».
Старлиц безразлично пожал плечами.
- Они даже безымянные! - не унимался Визел. - Случайные пташки, слетевшиеся на твои объявления.
- Так и задумано, - кивнул Старлиц.
- Теперь тебе придется прочесывать темные глубины Восточной Европы. Твоя группа - пустой звук. Нельзя вылепить настоящих звезд из одного воздуха.
Старлиц терпеливо вздохнул.
- Кому нужны настоящие звезды? Это все отрава. Дело в концепции маркетинга. Первая поп-группа, не продающая музыку. Первая поп-группа с установленным сроком годности.
- Я же говорю, трюк на трюке.
- Посмотрим, как ты запоешь после наших стамбульских гастролей. И это только начало нашего большого тура по исламскому миру. Гениальный замысел!
Визелу было все труднее бороться с собой. Знаменитости его утомляли, но запах хорошо продуманной аферы щекотал ему ноздри.
Внезапно его глазки-буравчики уловили еще что-то, и на его физиономии появилось выражение облегчения, придавшее ему отдаленное сходство с одушевленным существом. Он проворно развернулся на каучуковых подошвах.
К багажному транспортеру стремительно приближалось самоходное кресло. В нем сидела особа в обтягивающем платье с открытыми плечами, в нелепом белокуром парике с огромной челкой; у нее были большие голубые глаза и столь чудовищно выпирающая грудь, что в ней можно было заподозрить снаряд из гимнастического зала.
Кресло с визгом затормозило, его пассажирка оглядела Старлица с головы до ног, отдав должное мягкому костюму цвета незрелого лимона, кольцу с бриллиантом на пальце, ботинкам от Гуччи. Из ее рта медленно выплыла струйка дыма.
- Твой дружок, Бенни?
- Деловое знакомство, Принцесса. - От желания угодить Визел так напрягся, что окаменел. - Это Легги.
- Лех Старлиц. - Старлиц сердечно вытянул в сторону кресла руку. Женщина взяла сигарету левой рукой, небрежно стряхнув пепел на переливающуюся ткань платья, обтянувшую ее пышное бедро, и одарила пальцы Старлица снисходительным влажным пожатием.
- Можете называть меня Дианой, - сообщила она. - Большинство людей не возражают.
- Дистрофия? - сочувственно осведомился Старлиц.
- Нет, - улыбнулась она.
- Множественный склероз?
- Тоже мимо.
- Неужели ожирение?
- Еще чего! Я не ем гамбургеров. Я танцовщица!
- Автоимунный синдром, - пришел на выручку Визел. - Аллергия на саму себя. - Он указал на транспортер. - У меня с собой результаты ее компьютерной томографии, ядерного магнитного резонанса. Ты это видел, Легги! Красота!
Женщина указала пальцем с ослепительным ногтем на ленту.
- Мои баулы, Бенни! Тащи их сюда.
- Будет исполнено, ваше высочество. - Визел протиснулся сквозь толпу и вступил в борьбу с несколькими неподъемными желтыми чемоданами.
- Сколько багажа! - уважительно сказал Старлиц Принцессе.
- А как же! Мы переезжаем. Мы покидаем Лондон. Попробуем поиграть в свой дом. Я и этот король подглядывания.
- Вы уже знаете, куда едете, ваше высочество?
Она попыхтела сигаретой, подняла глаза, прищурилась.
- Вы бывали на Гоа, мистер Старлиц?
- Гоа - бойкое местечко, - одобрил Старлиц. - Недаром в честь него назвали особый звук.
- Что еще за звук? - замигала она.
- «Звук Гоа», конечно.
- С чем это едят?
- На Гоа процветает «транс-энд-данс». Повсюду «техно». - Принцесса по-прежнему ничего не понимала. - Ну, «техно». Электроника. - Понимания не прибавилось. - Музыка, - перешел к расшифровке Старлиц. - Ну, та, которую заводят на вечеринках с помощью пленок и миксеров. «Брейк-бит». - И, опускаясь на рудиментарный уровень, Старлиц объяснил: - На Гоа играют много «диско».
- О! - просияла она. - Танцевальная музыка!
- Она самая. Гоа - один из законодателей музыкальной моды.
- А стриптиз-клубы? Гоа - это ведь Индия, да? Там есть экзотические танцы, ролевое исполнение полового акта?
- На Гоа много нудистских пляжей.
- Вечно эти паршивые любители-хиппи все портят!
Визел притащил один из желтых чемоданов, едва не лишившись обеих рук. Чемодан был перетянут пленкой и перевязан веревками, но все равно зловеще раздувался.
- На Гоа процветает ведическая медицина, - пропыхтел он. - Многовековая мудрость травников. За ней будущее.
- Я тоже много слышал об индийском лечении травами, - милосердно проговорил Старлиц. - В нем широко применяется коровья моча. Надо следить за тщательной стерилизацией игл для уколов. - И он изобразил букву V, растопырив указательный и средний пальцы на добрые четыре дюйма. Потом, глядя в кресло с отеческой заботой, продолжил: - Знаете, что вам поможет, Ди? При автоимунном нарушении полезно натуральное обеззараживающее средство: женские турецкие бани в Эдирне. Сплошь мрамор, чисто женский персонал. Лечебные грязи, целебная минеральная вода. Там уже четыреста лет не было ни одного мужчины. Служительницы - сплошь ассирийки с Кавказских гор, где люди легко доживают до ста двенадцати лет.
- Господи! - пролепетала Принцесса, часто мигая.
- Главное снадобье - йогурт. И массаж.
Она сделала последнюю затяжку и уронила окурок рядом с кроссовкой Визела.
- Где это?
- Здесь, рядом. Неподалеку от Стамбула. Конечно, у них все зарезервировано на годы вперед. Они истовые мусульмане и не принимают христианок. Чтобы туда попасть, вам придется заделаться султаншей Валид-Роксаной.
- У нас билеты в Гоа, - напомнил Визел, преданно подбирая с пола Принцессин окурок.
- Ничего, мусульмане меня тоже устроят, - возразила Принцесса. - В том случае, если у них водятся денежки.
Старлиц схватил папарацци за тощее плечо в полупрозрачном плаще.
- Визел, - проговорил он значительно, - видишь этот транспортер? Возможно, по нему как раз сейчас едет черный непомеченный чемодан, предназначенный для тебя, а внутри двадцать тысяч американских долларов.
Визел и Принцесса обменялись многозначительными взглядами.
- Успокойся, его там нет. - Запустив руку в карман своего жилета цвета лайма, Старлиц выудил оттуда золотой пластиковый прямоугольник. - Ведь наличность - это вчерашний день. Таможенники научились ее нащупывать. Поэтому вместо нее я приготовил для тебя эту удобную карточку «Виза», выписанную на твое любимое имя. Свидетельство о кредитной линии на двадцать тысяч долларов, открытой оффшорным банком на турецком Кипре.
Визел инстинктивно потянулся за подарком, но тут же отдернул руку.
- Откуда я знаю, что это правда?
- Возьми и позвони по их бесплатному номеру. Вот он, на обратной стороне карточки. Кипр - страна Содружества, поэтому кипрские банкиры прилично говорят по-английски. Как только доберешься до апартаментов в «Истанбул Пера Палас», которые я вам заказал, первым делом звони в банк.
- Боже... - пробормотал Визел.
- Кстати, «Пера Палас» - очень фотогеничный отель. Построен в 1892 году для пассажиров Восточного экспресса. Сплошное красное дерево, турецкий стиль, свет сквозь шторы, арак Сиднея Гринстрита в баре. Как раз для тебя, Визел. Уверен, тебе понравится.
Визел достал из кармана очки для чтения и принялся их полировать специальной тканью для линз.
- С чего это вдруг, Легги?
- На эту дискету я записал схему действий. Вставишь в компьютер и ознакомишься. - Легги вручил ему пластмассовый квадрат с информацией. - В двух словах: свяжешься со своими знакомыми папарацци. Причем не с лучшими, а именно с самыми худшими, самыми дрянными и никчемными. С людьми без тормозов. Ну, знаешь, из тех, кто подкупает официантов, прячется в мусорных баках, врывается с видеокамерой в туалет. Последние отбросы ремесла папарацци. Скажешь им, что таблоидам нужны фотографии выступлений «Большой Семерки» в Стамбуле. Что за снимки девчонок им отвалят кучу денег.
- Кто же станет за такое платить? - спросил Визел со вздохом.
- Слухи о романтических приключениях! Мы намеренно допустили утечки, приспособленные к национальным вкусам. Француженка связалась со звездой футбола, обладателем кубка мира. Американка подцепила конгрессмена.
- Значит, все как обычно?
- Нет, приятель, на сей раз все по-настоящему. Мы не сидели сложа руки. Самое главное, мы собираемся заплатить за снимки. Тебе не придется никого надувать. Ты действительно купишь все, что они нащелкают! Расплатишься с ними честь по чести.
- Опомнись, таблоиды не клюнут на этот мусор! Слишком часто ты их облапошивал.
Старлиц терпеливо вздохнул.
- Мы целим в турецкие масс-медиа. Турецкие таблоиды, турецкие модные журнальчики, особенно турецкое телевидение. Обычная западная реклама им чужда. Но когда они убедятся, что твои ребята перевернули вверх дном весь Стамбул, они расхватают снимки, как горячие пирожки. - Старлиц понизил голос. - Мы просто хотим, чтобы девчонок увидели в их тряпках, только и всего. На нас заработают мастерские-потовыжималки в Анатолии, из тех, которые научились строчить подделки под «Версаче». Они завалят турецкий рынок блузками, как у «Большой Семерки», и их туфлями на платформе. Мы сумеем неплохо заплатить твоим иностранным папарацци, потому что это нам обойдется всего в пять-шесть процентов от всего барыша. Не говоря о том, что мы отмоем всю выручку на турецком Кипре, так что никаких налогов!
Глаза Визела стали круглыми, как линзы его фотоаппаратов.
- Проклятье!
- Так что успевай крутиться, приятель: ты их нанимаешь, принимаешь у них работу, расплачиваешься с ними от нашего имени. Ты мой аккредитованный представитель, Визел. Обо мне они знать не должны. Если кто-нибудь из твоих ребят отстегнет тебе комиссионные, меня это не касается, босс - ты. - Старлиц перевел дух. - Ну, что, мы поладим?
- Никто не умеет уговаривать так, как ты, Легги, - пробормотал Визел. - Но штука в том, что бизнес мне теперь ни к чему. Я решил остепениться, понимаешь? Я забочусь о ее здоровье. Как насчет моей жены?
- Мы не женаты, - поспешно уточнила Принцесса.
- Зато официально помолвлены, - поморщился Визел. - Соображаешь?
Старлиц расплылся в улыбке.
- А вы попробуйте пожениться по-турецки. Такой брак можно будет расторгнуть, всего лишь трижды повторив: «Я с тобой развожусь».
- Ух ты! - восхитилась Принцесса, сразу оживившись. - Очень заманчиво.
Визел уже готов был признать поражение, но ухватился за последнюю соломинку.
- Ты что-то говорил о турецких водных процедурах?
Старлиц нахмурился, изобразив озабоченность.
- Для этого мне бы пришлось использовать все мои связи...
- Вот и используй, Легги. Либо ты помнишь о моей Принцессе, либо мы ни о чем не договоримся.
- Я тебя не узнаю, Визел. Что за манера выкручивать руки?
С этими словами Легги взглянул на инвалидную коляску. Принцессу его уловки не могли обмануть, но она все равно выглядела довольной. Ее тронуло, что Визел о ней не забывает, хотя бы для того, чтобы навешать ей на уши лапшу.
- Ладно, - сказал Легги. - Будь по-твоему. Я постараюсь. Добьемся для принцессы Ди обслуживания по первому классу.
Кипрский бриз обдувал террасу чувственным ароматом олеандра, водорослей и неисправных автомобильных двигателей. Озбей подписал счет на пиццу «Маргарита» для своих ребят.
В казино Тургута Алтимбасака благосклонно взирали на азартных игроков. Огромное заведение на морском берегу привлекало состоятельных людей из Стамбула и Анкары, вроде Озбея, путешествовавших в сопровождении вооруженной охраны. Флигели казино в византийском стиле и его многоэтажные корпуса при необходимости легко можно было отрезать от окружающего мира, как шулерский бункер.
Головорезы Мехмета Озбея неизменно присутствовали при важных деловых сделках. Дрей, Халик и Айдан, все в шрамах, потные и нетрезвые, никогда еще так не наслаждались жизнью. Нынче их босс не жалел денег.
Озбей значительно устремил взгляд мимо белых парусов в гавани Гирны, мимо старых венецианских вилл и голубых романтических холмов, в самые прозрачные глубины мерцающего Средиземного моря. Его красивое лицо выражало мечтательность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
- Какими судьбами в Стамбуле, Легги?
- Разве это Стамбул? Для меня все аэропорты на одно лицо.
Визел передернул плечами.
- Где девчонки?
- У них короткий отпуск. Нежатся у бассейна в одном тайном отеле. Голые, вымазанные кокосовым маслом.
На землистой физиономии Визела невольно появился интерес, который он немедленно погасил.
- «Большая Семерка» - вчерашний день.
- Это в Лондоне они вчерашний день, здесь я с тобой полностью согласен. В Лондоне даже завтра - уже вчера. Зато для Тегерана колготки с искрой и блестки для губ - скорое, желанное будущее.
Визел следил за появившимися на транспортере чемоданами, разыгрывая безразличие. Старлиц, хорошо его изучивший, видел, что он с каждой минутой слабеет. Скоро глазки Визела сверкнули.
- Ты собрался обдурить мулл, Легги?
- В Иране смена режима, приятель. Большое окно для новых возможностей. Мне снова нужна твоя помощь.
Визел снял с плеча раздутый чехол с камерой и осторожно опустил его на пол.
- Не морочь голову! От вас осталось пустое место. Ваш трюк устарел уже два года назад. Это даже не группа! Ни петь, ни танцевать не умеют, знай шевелят губами под «фанеру».
Старлиц безразлично пожал плечами.
- Они даже безымянные! - не унимался Визел. - Случайные пташки, слетевшиеся на твои объявления.
- Так и задумано, - кивнул Старлиц.
- Теперь тебе придется прочесывать темные глубины Восточной Европы. Твоя группа - пустой звук. Нельзя вылепить настоящих звезд из одного воздуха.
Старлиц терпеливо вздохнул.
- Кому нужны настоящие звезды? Это все отрава. Дело в концепции маркетинга. Первая поп-группа, не продающая музыку. Первая поп-группа с установленным сроком годности.
- Я же говорю, трюк на трюке.
- Посмотрим, как ты запоешь после наших стамбульских гастролей. И это только начало нашего большого тура по исламскому миру. Гениальный замысел!
Визелу было все труднее бороться с собой. Знаменитости его утомляли, но запах хорошо продуманной аферы щекотал ему ноздри.
Внезапно его глазки-буравчики уловили еще что-то, и на его физиономии появилось выражение облегчения, придавшее ему отдаленное сходство с одушевленным существом. Он проворно развернулся на каучуковых подошвах.
К багажному транспортеру стремительно приближалось самоходное кресло. В нем сидела особа в обтягивающем платье с открытыми плечами, в нелепом белокуром парике с огромной челкой; у нее были большие голубые глаза и столь чудовищно выпирающая грудь, что в ней можно было заподозрить снаряд из гимнастического зала.
Кресло с визгом затормозило, его пассажирка оглядела Старлица с головы до ног, отдав должное мягкому костюму цвета незрелого лимона, кольцу с бриллиантом на пальце, ботинкам от Гуччи. Из ее рта медленно выплыла струйка дыма.
- Твой дружок, Бенни?
- Деловое знакомство, Принцесса. - От желания угодить Визел так напрягся, что окаменел. - Это Легги.
- Лех Старлиц. - Старлиц сердечно вытянул в сторону кресла руку. Женщина взяла сигарету левой рукой, небрежно стряхнув пепел на переливающуюся ткань платья, обтянувшую ее пышное бедро, и одарила пальцы Старлица снисходительным влажным пожатием.
- Можете называть меня Дианой, - сообщила она. - Большинство людей не возражают.
- Дистрофия? - сочувственно осведомился Старлиц.
- Нет, - улыбнулась она.
- Множественный склероз?
- Тоже мимо.
- Неужели ожирение?
- Еще чего! Я не ем гамбургеров. Я танцовщица!
- Автоимунный синдром, - пришел на выручку Визел. - Аллергия на саму себя. - Он указал на транспортер. - У меня с собой результаты ее компьютерной томографии, ядерного магнитного резонанса. Ты это видел, Легги! Красота!
Женщина указала пальцем с ослепительным ногтем на ленту.
- Мои баулы, Бенни! Тащи их сюда.
- Будет исполнено, ваше высочество. - Визел протиснулся сквозь толпу и вступил в борьбу с несколькими неподъемными желтыми чемоданами.
- Сколько багажа! - уважительно сказал Старлиц Принцессе.
- А как же! Мы переезжаем. Мы покидаем Лондон. Попробуем поиграть в свой дом. Я и этот король подглядывания.
- Вы уже знаете, куда едете, ваше высочество?
Она попыхтела сигаретой, подняла глаза, прищурилась.
- Вы бывали на Гоа, мистер Старлиц?
- Гоа - бойкое местечко, - одобрил Старлиц. - Недаром в честь него назвали особый звук.
- Что еще за звук? - замигала она.
- «Звук Гоа», конечно.
- С чем это едят?
- На Гоа процветает «транс-энд-данс». Повсюду «техно». - Принцесса по-прежнему ничего не понимала. - Ну, «техно». Электроника. - Понимания не прибавилось. - Музыка, - перешел к расшифровке Старлиц. - Ну, та, которую заводят на вечеринках с помощью пленок и миксеров. «Брейк-бит». - И, опускаясь на рудиментарный уровень, Старлиц объяснил: - На Гоа играют много «диско».
- О! - просияла она. - Танцевальная музыка!
- Она самая. Гоа - один из законодателей музыкальной моды.
- А стриптиз-клубы? Гоа - это ведь Индия, да? Там есть экзотические танцы, ролевое исполнение полового акта?
- На Гоа много нудистских пляжей.
- Вечно эти паршивые любители-хиппи все портят!
Визел притащил один из желтых чемоданов, едва не лишившись обеих рук. Чемодан был перетянут пленкой и перевязан веревками, но все равно зловеще раздувался.
- На Гоа процветает ведическая медицина, - пропыхтел он. - Многовековая мудрость травников. За ней будущее.
- Я тоже много слышал об индийском лечении травами, - милосердно проговорил Старлиц. - В нем широко применяется коровья моча. Надо следить за тщательной стерилизацией игл для уколов. - И он изобразил букву V, растопырив указательный и средний пальцы на добрые четыре дюйма. Потом, глядя в кресло с отеческой заботой, продолжил: - Знаете, что вам поможет, Ди? При автоимунном нарушении полезно натуральное обеззараживающее средство: женские турецкие бани в Эдирне. Сплошь мрамор, чисто женский персонал. Лечебные грязи, целебная минеральная вода. Там уже четыреста лет не было ни одного мужчины. Служительницы - сплошь ассирийки с Кавказских гор, где люди легко доживают до ста двенадцати лет.
- Господи! - пролепетала Принцесса, часто мигая.
- Главное снадобье - йогурт. И массаж.
Она сделала последнюю затяжку и уронила окурок рядом с кроссовкой Визела.
- Где это?
- Здесь, рядом. Неподалеку от Стамбула. Конечно, у них все зарезервировано на годы вперед. Они истовые мусульмане и не принимают христианок. Чтобы туда попасть, вам придется заделаться султаншей Валид-Роксаной.
- У нас билеты в Гоа, - напомнил Визел, преданно подбирая с пола Принцессин окурок.
- Ничего, мусульмане меня тоже устроят, - возразила Принцесса. - В том случае, если у них водятся денежки.
Старлиц схватил папарацци за тощее плечо в полупрозрачном плаще.
- Визел, - проговорил он значительно, - видишь этот транспортер? Возможно, по нему как раз сейчас едет черный непомеченный чемодан, предназначенный для тебя, а внутри двадцать тысяч американских долларов.
Визел и Принцесса обменялись многозначительными взглядами.
- Успокойся, его там нет. - Запустив руку в карман своего жилета цвета лайма, Старлиц выудил оттуда золотой пластиковый прямоугольник. - Ведь наличность - это вчерашний день. Таможенники научились ее нащупывать. Поэтому вместо нее я приготовил для тебя эту удобную карточку «Виза», выписанную на твое любимое имя. Свидетельство о кредитной линии на двадцать тысяч долларов, открытой оффшорным банком на турецком Кипре.
Визел инстинктивно потянулся за подарком, но тут же отдернул руку.
- Откуда я знаю, что это правда?
- Возьми и позвони по их бесплатному номеру. Вот он, на обратной стороне карточки. Кипр - страна Содружества, поэтому кипрские банкиры прилично говорят по-английски. Как только доберешься до апартаментов в «Истанбул Пера Палас», которые я вам заказал, первым делом звони в банк.
- Боже... - пробормотал Визел.
- Кстати, «Пера Палас» - очень фотогеничный отель. Построен в 1892 году для пассажиров Восточного экспресса. Сплошное красное дерево, турецкий стиль, свет сквозь шторы, арак Сиднея Гринстрита в баре. Как раз для тебя, Визел. Уверен, тебе понравится.
Визел достал из кармана очки для чтения и принялся их полировать специальной тканью для линз.
- С чего это вдруг, Легги?
- На эту дискету я записал схему действий. Вставишь в компьютер и ознакомишься. - Легги вручил ему пластмассовый квадрат с информацией. - В двух словах: свяжешься со своими знакомыми папарацци. Причем не с лучшими, а именно с самыми худшими, самыми дрянными и никчемными. С людьми без тормозов. Ну, знаешь, из тех, кто подкупает официантов, прячется в мусорных баках, врывается с видеокамерой в туалет. Последние отбросы ремесла папарацци. Скажешь им, что таблоидам нужны фотографии выступлений «Большой Семерки» в Стамбуле. Что за снимки девчонок им отвалят кучу денег.
- Кто же станет за такое платить? - спросил Визел со вздохом.
- Слухи о романтических приключениях! Мы намеренно допустили утечки, приспособленные к национальным вкусам. Француженка связалась со звездой футбола, обладателем кубка мира. Американка подцепила конгрессмена.
- Значит, все как обычно?
- Нет, приятель, на сей раз все по-настоящему. Мы не сидели сложа руки. Самое главное, мы собираемся заплатить за снимки. Тебе не придется никого надувать. Ты действительно купишь все, что они нащелкают! Расплатишься с ними честь по чести.
- Опомнись, таблоиды не клюнут на этот мусор! Слишком часто ты их облапошивал.
Старлиц терпеливо вздохнул.
- Мы целим в турецкие масс-медиа. Турецкие таблоиды, турецкие модные журнальчики, особенно турецкое телевидение. Обычная западная реклама им чужда. Но когда они убедятся, что твои ребята перевернули вверх дном весь Стамбул, они расхватают снимки, как горячие пирожки. - Старлиц понизил голос. - Мы просто хотим, чтобы девчонок увидели в их тряпках, только и всего. На нас заработают мастерские-потовыжималки в Анатолии, из тех, которые научились строчить подделки под «Версаче». Они завалят турецкий рынок блузками, как у «Большой Семерки», и их туфлями на платформе. Мы сумеем неплохо заплатить твоим иностранным папарацци, потому что это нам обойдется всего в пять-шесть процентов от всего барыша. Не говоря о том, что мы отмоем всю выручку на турецком Кипре, так что никаких налогов!
Глаза Визела стали круглыми, как линзы его фотоаппаратов.
- Проклятье!
- Так что успевай крутиться, приятель: ты их нанимаешь, принимаешь у них работу, расплачиваешься с ними от нашего имени. Ты мой аккредитованный представитель, Визел. Обо мне они знать не должны. Если кто-нибудь из твоих ребят отстегнет тебе комиссионные, меня это не касается, босс - ты. - Старлиц перевел дух. - Ну, что, мы поладим?
- Никто не умеет уговаривать так, как ты, Легги, - пробормотал Визел. - Но штука в том, что бизнес мне теперь ни к чему. Я решил остепениться, понимаешь? Я забочусь о ее здоровье. Как насчет моей жены?
- Мы не женаты, - поспешно уточнила Принцесса.
- Зато официально помолвлены, - поморщился Визел. - Соображаешь?
Старлиц расплылся в улыбке.
- А вы попробуйте пожениться по-турецки. Такой брак можно будет расторгнуть, всего лишь трижды повторив: «Я с тобой развожусь».
- Ух ты! - восхитилась Принцесса, сразу оживившись. - Очень заманчиво.
Визел уже готов был признать поражение, но ухватился за последнюю соломинку.
- Ты что-то говорил о турецких водных процедурах?
Старлиц нахмурился, изобразив озабоченность.
- Для этого мне бы пришлось использовать все мои связи...
- Вот и используй, Легги. Либо ты помнишь о моей Принцессе, либо мы ни о чем не договоримся.
- Я тебя не узнаю, Визел. Что за манера выкручивать руки?
С этими словами Легги взглянул на инвалидную коляску. Принцессу его уловки не могли обмануть, но она все равно выглядела довольной. Ее тронуло, что Визел о ней не забывает, хотя бы для того, чтобы навешать ей на уши лапшу.
- Ладно, - сказал Легги. - Будь по-твоему. Я постараюсь. Добьемся для принцессы Ди обслуживания по первому классу.
Кипрский бриз обдувал террасу чувственным ароматом олеандра, водорослей и неисправных автомобильных двигателей. Озбей подписал счет на пиццу «Маргарита» для своих ребят.
В казино Тургута Алтимбасака благосклонно взирали на азартных игроков. Огромное заведение на морском берегу привлекало состоятельных людей из Стамбула и Анкары, вроде Озбея, путешествовавших в сопровождении вооруженной охраны. Флигели казино в византийском стиле и его многоэтажные корпуса при необходимости легко можно было отрезать от окружающего мира, как шулерский бункер.
Головорезы Мехмета Озбея неизменно присутствовали при важных деловых сделках. Дрей, Халик и Айдан, все в шрамах, потные и нетрезвые, никогда еще так не наслаждались жизнью. Нынче их босс не жалел денег.
Озбей значительно устремил взгляд мимо белых парусов в гавани Гирны, мимо старых венецианских вилл и голубых романтических холмов, в самые прозрачные глубины мерцающего Средиземного моря. Его красивое лицо выражало мечтательность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38