- Мы с Макото заключили пари. Я проиграл. Ты знаешь об этом?
Барбара важно кивнула.
- Волшебство!
- Да. Ты не откажешься поехать с нами на реку Ваиалуа? Мне нужна добровольная помощница. Лучшая кандидатка - ты.
После дальнего перелета Старлица рано сморил сон. Наутро он и Зета встали вместе с птицами, взяли машину из хозяйского гаража и покатили в Лихуэ за свечами, дымовыми шашками, взрывпакетами и зеркалами.
Зета была вымазана ярко-фиолетовым кремом от загара - новомодным и параноидальным ответом на утончение озонового слоя планеты. Инструкция требовала покрыть им ребенка с головы до ног, чтобы потом, в разгар двадцать первого века, у него не обнаружилось рака кожи. Фиолетовый цвет служил для того, чтобы на теле не осталось ни одного незащищенного клочка. Крем быстро впитывался, но Зета не возражала ходить фиолетовой и мазалась им трижды в день.
Вчерашняя ее поездка в Лихуэ удалась: на Зете был дымчатый противосолнечный козырек, коротенькая футболка с батиковой печатью в виде геккона и хлопковые пляжные брючки, обсыпанные разноцветными рыбешками - символами Гавайев с ласкающим слух названием «хумухумунукунукуапуаа».
- Как здорово, папа! Вместо этой паршивой школы - Гавайи. Ты лучше всех на свете!
- О здешних школах я не слышал ничего хорошего.
- Папа, здесь продается мыльная обувь! - крикнула Зета, задирая ногу в обновке. - В Колорадо об этом даже не слыхали.
Старлиц заложил вираж, вглядываясь в выщербленное покрытие шоссе.
- Объясни, с чем это едят.
- «Фэйдер» - самая классная «мыльная» обувь! - сообщила Зета, звонко ударяя стальной подошвой по пыльному коврику. - «В этой сделанной из веганской кожи pleather в соответствии с лозунгом “Мясо - это убийство” спортивной обуви сочетается старомодная мелкоячеистая сетка с охлаждающей сеточкой, обеспечивающей улучшенную воздухопроницаемость. Для лучшей видимости на дороге Фэйдер светится при помощи отражающих трубок от компании ЗМ».
- А почему «мыльная»?
- Ну, ты знаешь, как скейтеры запрыгивают на перила и скользят по ним на осях?
- А, да, - кивнул Старлиц. - Трюки на краю, отрыв от скейта, поворот на 360°, на 720°, знак спонсора на деке, понял.
- Вот в подметки вставлены металлические пластинки, чтобы можно было куда угодно запрыгнуть и проехаться. Они как намыленные.
- Значит, долой скейтборды? Прямо в подметке?
- Представь себе! Доски отправлены в отставку, остается только голый трюк.
«Никогда не делать того, чего никто никогда не думал не делать»... Старлиц потрепал дочь по голому фиолетовому плечику.
- Как я погляжу, внешкольная программа пришлась тебе по вкусу.
Старлиц и Зета осмотрели берег реки Ваиалуа, нашли подходящий уединенный пятачок, окруженный кустами, и аккуратно установили необходимый волшебный инвентарь. После этого они вернулись в особняк, где Старлиц вкратце поведал хозяину о предстоящем ритуале.
- Я не говорю, что сгодилась бы любая женщина, - сказал Старлиц. - Барбара сгодится идеально. Но в случае, если что-то получится не так, ты не забывай, что она сама вызвалась...
- ...нарушить закон тяготения?
- Неверная формулировка! - отмахнулся Старлиц. - Технически Барбара действительно должна нарушить закон тяготения. Но не надо сравнивать это с испытаниями НАСА! Она делает это для тебя. Это явление духовного порядка. Она освободится, понял? Она станет... неземной. Незапятнанной. Запредельной!
- Ты серьезно?
Старлиц нахмурился.
- Мы побились об заклад. Пари есть пари. Оно уже стоило жизни одной женщине. Ты давно со мной знаком и знаешь, что я могу проделывать такие вещи. Сам знаешь, я способен на... на необъяснимые поступки.
- Парение в воздухе?
- Настали странные времена. Ты просил волшебства, вот я и приехал, чтобы выполнить твою просьбу. Ты, я, твои домочадцы отправятся на древнюю ритуальную площадку полинезийцев. Лучше не ухмыляйся, приятель, это тебе не токийский «Диснейленд». Это настоящее некромантия вуду. Если у тебя хватит храбрости стать этому свидетелем, твоя жизнь изменится.
Макото вздрогнул.
- С Барбарой ничего не случится?
Старлиц похлопал Макото по плечу.
- Честно говоря, я побаиваюсь высвобождать эту первобытную энергию. Но ты сам попросил, поэтому мне гораздо легче. Потому что я тебе доверяю. С Барбарой ничего не случится, если на протяжении церемонии ее никак не беспокоить. Энергия фэн-шуй на полинезийской ритуальной площадке... Это место и процесс колоссальной, древней, сверхъестественной земной силы, понимаешь? Это кам, это мана . На церемонии не должно оказаться людей, которым ты не полностью доверяешь.
Макото почесал в затылке. Он уже давно сидел на крючке.
- Что я должен привезти?
- Ну, - сказал Старлиц, - возьми побольше пакалоло .
Подготовка к ритуалу заняла три дня. Для пущей важности события от участников требовался пост, медитация и ритуальное самоочищение. Это требование немедленно отсеяло половину окружения Макото - людей, сразу смекнувших, что готовится очередная лапша на уши.
Остальные были склонны рисковать. Просидев три дня на белом рисе, рыбном отваре и местной марихуане, они были готовы ко всему. Для полноты впечатления Старлиц заставил их протащиться за ним добрых семь миль по национальному парку Ваиалуа.
- Встаньте кругом! - приказал он наконец, достав из кармана бумажку с японскими фразами, записанными латинскими буквами. - Как видите, я побывал здесь раньше, освятил участок и установил факелы. Но у нас ничего не получится, если мы не очистим все вместе эту священную землю от всех следов двадцатого века! Она должна стать вечной, безвременной, какой была до рождения науки и станет после. Долой все материальные следы: окурки, кольца от пивных банок, ничего сделанного на заводе или при помощи машин. Увидите след современной подошвы - сотрите его. Нам нужна чистота. Естественная, незапятнанная. Встаньте на четвереньки и проверьте каждый сантиметр. Считайте это молитвой.
Продиктовав задание, Старлиц удалился в зыбкую тень на краю лужайки, где сел, предоставив отдых ногам, и закурил.
Зета наблюдала за японцами, ревностно прочесывающими мокрый подлесок и не дающими спуску ничему даже отдаленно похожему на мусор.
- Папа, какой же у них дурацкий вид!
- Посмотрим, что ты скажешь, когда они как следуют вываляются в грязи! - Зета хихикнула. - Милая, ты обещала не смеяться. Хочешь похихикать - ступай в машину.
- Я постараюсь, папа. Можно мне немножко гранолы?
Выждав, Старлиц возвратился на вылизанный молитвенный пятачок.
- Теперь у каждого из вас наверняка созрел вопрос: а я сам? Достаточно ли я чист для этого ритуала? Чисто ли мое сердце? Чиста ли душа? Разумеется, нет! Вся ваша одежда - изделия двадцатого века. Необходимо ее уничтожить. В огонь ее!
- В чем же мы вернемся домой?
- Больше доверия! - рявкнул Старлиц экспромтом и снова уткнулся в сценарий. - Вы должны вымазаться с головы до ног этим священным красноземом. Я не несу ответственности за последствия, если на вашей коже останется хотя бы маленький непокрытый клочок, на который подействуют неземные силы.
Когда он снова вернулся, его паства уже оголилась и вывалялась в грязи. Ничего вредного в ней не было, напротив, она оказывала успокаивающее действие. Сам Старлиц напялил утыканный перьями плащ, прикрыл ноги щитками из коры и травы, на голову водрузил высокий гавайский шлем - все это он приобрел в магазине местных поделок.
- Момент близится! - завопил он. - Теперь вы наги и чисты. Но кое о чем вы запамятовали. Знаете, что это?
Японцы недоумевали, теряясь в догадках.
- Ваши контактные линзы! Чуждые штуки, через которые вы в своем невежестве глядите на мир, не замечая их! Сейчас я обойду вас и соберу этот мусор, чтобы сохранить и потом вернуть.
Ослепив большую часть своей аудитории, Старлиц сосредоточился на Макото, извлеченном из зарослей под тамтамы.
- Теперь твоя очередь. Ты будешь главным шаманом. Начни с ритуальной дроби.
Макото, близоруко моргая, постукал для пробы по натянутой коже.
- Эй, это же дешевка!
- Ручная работа! Натуральная кожа, древесина, кровяной клей! Ты думал, племена Новой Гвинеи настраивают свои барабаны на до-минор? Это естественный музыкальный инструмент, конечно же, это дешевка! Сыграй на нем, сыграй, как ты чувствуешь!
Солнце село с тропической поспешностью, и площадку заволокло низко стелющимся дымом - Старлиц позаботился о сухом льде. Спрятавшаяся Зета дергала за длинные нити, привязанные к кустам, пугая собрание ожившими тенями. Японцы, доведенные до состояния племени каменного века - грязные, голодные, - совершенно окаменели. Старлиц поправил свой головной убор и перьевой плащ и выпустил Барбару, голую, как все остальные, на деревянный пьедестал посередине поляны.
- Я боюсь! - прошипела она.
- Спокойно. Поднимись туда и сядь в позе лотоса.
- Но я голая! Я поправилась на пять килограммов!
- Это игра Макото. Ты исполняешь его заветное желание. Будь волшебной.
Старлиц закончил последние приготовления и хлопнул в ладоши. Барабанный бой достиг крещендо.
- Прощай, жестокий мир! - провозгласил он. Пьедестал исчез. Поляна огласилась испуганными криками. Барбара подняла стройные руки, изобразив ладонями две лилии. Она была сейчас трансокеанской бодхисатвой, плывущей на огненном облаке.
Факелы окутались искрами и погасли. Барбара мягко опустилась на землю. Старлиц метнулся к ней и накрыл припасенным для этого плащом, чтобы такой, закутанной, передать толпе.
- Я была волшебной? - спросила она шепотом.
- Меня не спрашивай. Спроси у зрителей.
Зрители рыдали. Они безоговорочно поверили во все увиденное.
Смывшим с себя грязь и выходящим чистенькими из реки Ваиалуа предусмотрительный Старлиц вручал шорты, майки и шлепанцы. Дрожащая от голода и восхищения публика заспешила вдоль реки к месту, где их ждали такси с работающими счетчиками. Перед особняком Макото для свидетелей волшебства стараниями неутомимого Старлица был приготовлен пир. Он знал, что им требуется. Нагло обманутым необходимо первым делом подкрепиться.
Оставшись на поляне вдвоем, Старлиц и Зета зажгли два прожектора и в их мощных лучах затушили костры, собрали все факелы, закопали яму под лжепьедесталом, собрали все веревки, пружины и шарниры, разбили на мелкие кусочки большие сценические зеркала и сложили все в огромный брезентовый мешок, который сбросили в пропасть. Потом, забрав из потайного местечка арендованную машину, они покатили в дешевый отель в Принсвилле, где купили китайской еды и немного кентуккского бурбона.
После белого риса с креветками Зета стала расшнуровывать свои «мыльные» башмаки, глядя на немой телеэкран.
- Зачем тебе виски, папа?
- На Гавайях он дешевле бензина, - объяснил усталый Старлиц.
- Она действительно волшебница, папа? Она похожа на богиню.
Старлиц утомленно посмотрел на свою дочь, потом его пронзила дрожь. Никто, кроме него, никогда не скажет ей правды. У него был перед ней, еще ребенком, родительский долг.
- Милая, мы их провели. Мы смошенничали. Но в поп-культуре это допустимо. Недаром великий Ино пишет в одном из своих священных трудов, что поп-музыка не следует модели изящного искусства, когда вдохновенная личность, гений одаривает праздную публику шедевром. Поп-культура держится на массовости. Все большие перемены в поп-мире создаются жуликами, которые, слепо используя обстоятельства, творят новую моду, сами ее не понимая. - Он отхлебнул бурбона. - Так сказал Ино. Я ему верю, нам это годится.
- Значит, Барбара не умеет летать?
- Пойми, это неважно. Дело не в этом.
- Все равно я не понимаю, - сказала Зета, хмурясь.
- Попытаюсь объяснить немного иначе. Эти люди - хиппи. Они поверят всему, что, как они считают, не одобряют полиция и церковь. Они проглотят любую дурацкую чушь, которую ты пожелаешь им скормить.
Зета завязала ботиночный шнурок и вскарабкалась на кровать.
- Дай-ка я попробую, папа. По-моему, я могу парить в воздухе. - И она увлеченно запрыгала на матрасе вверх-вниз.
- Это дешевая жесткая кровать, милая. Перестань.
- Лучше посмотри, как я парю! - И она проехалась на одной ножке по стальному ребру кровати. - Как тебе моя лунная походка?
- Успокойся.
- Я спокойна. Ха-ха-ха! - Зета с шумом и треском перепрыгнула на переднюю спинку. - Тебе меня не поймать, папа!
- Ты меня слышала? - прикрикнул на нее Старлиц. - Не зли меня!
Но Зета перенеслась, как пушинка одуванчика, на верхнюю перекладину оконной рамы, прокатилась по ней, медленно проехалась по потолку и задержалась, как клубок паутины, в верхнем углу комнаты.
- Не поймаешь, не поймаешь! Я не слезу! Видишь, папа, как плохо я себя веду! Ха-ха-ха!
- Ты сейчас дождешься!
- Вот я и полетела! Ха-ха-ха!
Не столько сердито, сколько грозно Старлиц извлек из сумки одноразовый фотоаппарат.
- Лучше слезь, Зета! Не заставляй меня прибегать к этому!
Но Зета, исступленно мотая косичками, запрыгала по потолку. Вниз посыпалась штукатурка. Старлиц взял фотоаппарат наизготовку и навел объектив на дочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38