Она улыбнулась и подставила мне губы для нового поцелуя.
Минуло еще какое-то время, и я оторвался от ее губ, тяжело дыша и не обращая внимания на то, как Унылик причмокивает.
— Только имей в виду — не вздумай морочить мне голову всякой ерундой и откладывать свадьбу на три года.
— Ни за что, — прошептала моя возлюбленная.
И наши губы снова слились в поцелуе.
Но тут пропела фанфара.
Мы вскочили и обернулись.
Королева Алисанда стояла над коленопреклоненным Жильбером и сжимала в руке меч. Неужели? Я бросился было к другу, но Мэт остановил меня.
— Тихо, тихо, это всего лишь почести.
Я растерялся, а тем временем Черный Рыцарь, стоявший рядом с королевой, возгласил:
— Знайте же все, что этот сквайр по имени Жильбер из Ордена Святого Монкера проявил себя в сражениях! Он доказал свои добродетели и храбрость, преданность добрым делам и Господу! Посему сегодня и здесь, на поле боя, королева Меровенса окажет ему почести.
Алисанда коснулась мечом левого плеча сквайра, потом коснулась правого и произнесла высоким, чистым голосом, услышав который я сразу понял, что в ней нашел Мэт:
— Посвящаю тебя в рыцари.
Затем королева Алисанда подняла меч и резко опустила. Голова Жильбера качнулась, но сам он не дрогнул.
Зато дрогнул я. Я снова чуть было не бросился к сквайру. К счастью, Мэт удержал меня за плечо. Королева воскликнула:
— Встань, сэр Жильбер!
И мой бывший оруженосец встал, красный как рак от радости и гордости, и низко поклонился королеве.
Я успокоился и присоединился к хору, приветствующему новоиспеченного рыцаря.
Когда выкрики утихли, королева дала кому-то знак рукой, и к ней подошел... Фриссон.
— Пока мы не найдем последнего законного наследника вашего последнего монарха, правившего страной по закону, — сказала Алисанда, — вашей правительницей буду я.
Ответом ей был радостный хор голосов. «Интересно, — думал я, — долго ли продлится эта радость? И где пролегает граница между освобождением и завоеванием?»
— Но я не могу остаться и править вами лично! — продолжала Алисанда. — Поэтому я оставляю вам вице-короля, который будет править вместо меня. Я оставлю вам того, кто в этой страшной борьбе доказал свою мудрость, стремление к добру и справедливости. Представляю вам вице-короля Фриссона!
На этот раз восклицания получились еще более сердечными, чем раньше. Фриссон озирался, вид у него был близкий к панике. Потом он увидел меня и устремил умоляющий и тоскливый взгляд. Я улыбнулся, отвесил ему поклон, надеясь, что у меня получилось приободрить поэта, дать ему понять, что я рядом с ним. Наверное, получилось, потому что он немного успокоился, выпрямился, обернулся к толпе и помахал рукой. Я видел: плечи его распрямляются, и поза становится все более торжественной.
Крики смолкли, Фриссон отошел в сторону — надо сказать, довольно охотно, и его место занял брат Игнатий.
— А теперь, — он простер руки, — пусть вперед выйдут те, кто некрепок телом, но крепок душою!
Люди расступились, давая дорогу больным бывшим ведьмам. Они доплелись до священника и упали на колени.
— Я выслушаю все ваши прегрешения и отпущу вам грехи, — сказал монах. — Потому что боюсь, что некоторые из вас могут умереть, не исповедовавшись. Но теперь мы должны исцелить ваши тела, чтобы ваша боль утихла. Господин Савл, выйди вперед!
— Что? Я? Зачем? — заупрямился я.
— Как зачем? Чтобы исцелить их, конечно!
— А? Ну... да. Фриссон, пошли!
Я вышел вперед, и бывшие ведьмы радостно закричали, после чего принялись скандировать:
— Зна-харь! Зна-харь!
Толпа подхватила скандирование.
Я смотрел и не в силах был сдвинуться с места.
— Нет. Только не я!
Мэт нахмурился и посмотрел на меня.
— Еще скажи, что это новость для тебя.
А потом он расхохотался.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69