Правительство, озабоченное реакцией общественности, старалось теперь избегать подобных неприятных инцидентов.
— Вы говорили о первоочередной задаче, значит, существуют и другие? — спросила Консуэла.
— Совершенно верно, — ответил Танаока, — если аборигены окажутся разумными, то необходимо убедить их не препятствовать нашим работам.
— А если мне не удастся?
— Ну, зачем же рассматривать неприятные альтернативы? — Танаока улыбнулся. — Вы лучший специалист в своей области, миссис Орта. Давайте будем надеяться, что вам удастся проделать эту работу.
Консуэле вдруг вспомнилось, почему она решила посвятить жизнь изучению существ, логика которых неподвластна человеческому разумению.
— Корабль стартует сегодня вечером, миссис Орта, — сказал Танаока. — Но есть одно условие.
— Какое? — Консуэла подняла брови.
— Время. Меня торопят с принятием решения, а я, в свою очередь, должен поторопить вас.
— И каким временем я располагаю?
— Двадцать дней.
— Двадцать дней?! Вы с ума сошли! Да знаете ли вы, сколько требуется времени только для того, чтобы хотя бы изучить язык чужаков?! А ведь необходимо еще разобраться в их логике, в…
— Поначалу мне давали десять дней, — Танаока сложил руки, словно извиняясь, — это все, что я смог сделать.
— В таком случае можете передать своему департаменту, что от него воняет за версту.
— У меня есть полномочия, чтобы заставить вас, — мягко заметил Танаока.
— Не стоит беспокоиться, я поеду. За двадцать дней много не сделаешь, но эти бедняги, прежде чем вы уничтожите их, заслуживают хотя бы толики внимания.
Она все еще кипела, когда поднималась по трапу корабля. Да и к моменту посадки на Вельзевул Консуэла до конца не остыла. Танаока усадил ее в бронированный автомобиль и повез показывать горные выработки. Семь холмов подверглись разработке открытым способом. Перед тем как перейти на новое место, горняки полностью демонтировали все оборудование, включая обогатительную фабрику, располагавшуюся у подножия, и тщательно воссоздали природный ландшафт.
— Где стоял грузовой корабль, и в каком именно месте на шахтеров напали? — спросила Консуэла после того, как осмотрелась.
— Корабль находился в двух милях к югу, — ответил Танаока, — а на горняков напали примерно здесь, где мы с вами сейчас находимся.
— И полагаю, горняки на славу ответили аборигенам? — сухо осведомилась Консуэла.
— В контракте имеется пункт о праве на самооборону, хотя агрессивные наступательные действия запрещены категорически.
— Тела чужаков, разумеется, не сохранились?
— Боюсь, наше оружие сожгло их дотла, — признал Танаока, — однако у меня есть снимки, сделанные Эланом Боуменом, тем самым Первопроходцем, который открыл эту планету.
— Так почему же вы не показали мне их во время полета?
— Вы не спрашивали, — ответил Танаока.
— Я должна их увидеть хотя бы теперь.
Он вытащил из кармана пару прозрачных кубиков — голографические изображения аборигенов. Обитатели планеты являлись прямоходящими существами, хотя Консуэла и не смогла оценить их рост — сравнивать было не с чем. На голове имелись большие глаза, крупный рот и едва заметные слуховые отверстия. Консуэла не разглядела ноздрей и предположила, что они настолько малы, что не видны на голограммах. Тонкая складчатая кожа существ имела красноватый оттенок.
— И что вы думаете? — спросил Танаока.
— Так сразу? — улыбнулась она.
— Я полагал, вы сможете по каким-нибудь признакам определить, разумны они или нет.
— Эти голограммы дают больше сведений о планете, чем о ее обитателях. Величина гравитации близка к земной, иначе они не были бы прямоходящими и такими стройными. Средняя температура от 25 до 48 градусов по Цельсию. В случае более холодного климата у них бы имелся волосяной или перьевой покров, а в случае более жаркого аборигены вели бы ночной образ жизни, что явно не имеет места. Кроме того, они живут на равнине, поскольку мускулатура развита довольно слабо.
— О планете я и так все знаю, в конце концов мы же здесь находимся, — язвительно заметил Танаока. — Мне нужно знать, разумны эти существа или нет. И не менее важно понять, почему они напали на горняков.
— Вы хотите, чтобы я ответила на эти вопросы, даже не взглянув на местных жителей? — спросила Консуэла. — Я очень признательна Республике за столь высокую оценку моих возможностей, но это абсолютно нереально. — Она помолчала. — Самым интересным фактом, имеющимся в нашем распоряжении, является то, что они ждали целых полгода, прежде чем проявить свою агрессивность. Более того, они напали только тогда, когда люди приступили к отправке руды.
— Это говорит об их разумности?
— Возможно. Хотя это могло быть просто проявлением территориального инстинкта. Ведь многие существа, не обладающие разумом, защищают свою собственность. Как, например, собака свою кость.
— А то, что они не носят одежды и украшений, о чем-нибудь говорит?
— Климат здесь теплый, — пожала плечами Консуэла. — И, кроме того, далеко не все разумные существа считают нужным увешивать себя всякой ерундой. Боюсь, я не смогу сказать вам ничего определенного, пока у меня не появится возможность непосредственно понаблюдать хотя бы за одним из них.
— Они вовсе не склонны прятаться. Мои люди могут поймать одного и доставить вам. Это дело нескольких часов, не больше.
— Ему не должны причинить вреда, — напомнила Консуэла.
— Разумеется, нет. Дорогая миссис Орта, неужели вы считаете нас такими монстрами?
— Если вы будете так любезны и проводите меня обратно на корабль, то я в порядке ответной любезности не стану отвечать на этот вопрос.
Танаока вздохнул, проводил Консуэлу в ее каюту и отдал распоряжение о поимке аборигена.
Через два часа в дверь постучали, и мягкий голос Танаоки сообщил, что ее заказ выполнен и местный житель помещен в трюм.
Войдя туда, Консуэла обнаружила, что абориген меряет шагами отведенное ему пространство, как пойманный зверь. Консуэла села на стул напротив решетки и принялась наблюдать. Инопланетянин издал громкий гудящий звук, бросил на нее яростный взгляд и снова начал метаться по трюму.
— Какая-то у него странная челюсть, — заметила Консуэла, — должно быть, они всасывают пищу, а не жуют. Зубов у него, скорее всего, нет.
— Так вы разбираетесь не только в психологии, но и в физиологии? — спросил Танаока у нее за спиной.
— Немного. Наша наука сильно изменилась с тех пор, когда ее основной целью являлось выяснение вопроса, почему мужья изменяют женам.
— Сдаюсь! — воскликнул Танаока. — Кстати, я обратил внимание, что у него хорошо развиты большие пальцы на руках. Может, хоть это свидетельствует о наличии разума? Ведь для создания орудий труда требуются как раз такие большие пальцы?
— На Земле еще кое-где остались обезьяны, — задумчиво ответила Консуэла, — у них похожие пальцы, но настоящим разумом они не обладают. Обезьяны оказались в эволюционном тупике, и им не удалось выработать у себя способность к абстрактному мышлению.
— Что это за тупик? — с интересом спросил Танаока.
— Они остались травоядными, — объяснила она, — поэтому им нет нужды что-то делать своими руками, разве что счищать кожуру с бананов. Условия, в которых обитали обезьяны, не располагали к развитию разума.
— Уж не хотите ли вы сказать, что только плотоядные имеют шанс стать разумными? — воскликнул Танаока. — А как же маслята с Гаммы Зайца IX или…
— Вы меня не поняли, — ответила Консуэла. — Плотоядность не имеет никакого отношения к развитию разума. На самом деле очень немногие разумные виды произошли от плотоядных предков. У большинства любителей мясной пищи развиваются те органы, что помогают преследовать и убивать. Я же имела в виду совсем другое. Способность к абстрактному мышлению вырабатывается там, где к этому располагают условия окружающей среды. У Человека разум появился потому, что он, имея вес в сотню фунтов, жаждал заиметь себе на обед травоядное создание весом в полтонны. Тут даже самая фантастическая физическая оснащенность не поможет. У иных рас разум вырабатывался под воздействием совсем других факторов. Однако многие, если не сказать большинство, сбились с пути истинного и зашли в тупик, как, например, обезьяны.
— Так каким же образом можно определить, обладает разумом наш абориген или нет?
— Я собираюсь спросить у него, — ответила Консуэла.
— Что?! Вы же представления не имеете об их языке!
— Вполне возможно, нам удастся найти общий язык. Мне нужна бумага и ручка.
Танаока приказал принести их, и вскоре Консуэла тщательно вырисовывала прямоугольный треугольник, после чего записала теорему Пифагора.
— Почему вы решили, что он имеет представление о гипотенузе? — спросил Танаока.
— Это универсальная теорема. Думаю, на Вельзевуле она верна так же, как и на Земле.
Закончив писать, она протянула лист между прутьями решетки. Чужак взглянул на рисунок, яростно взревел, схватил бумагу и разорвал ее в клочья. Консуэла терпеливо повторила процедуру еще раз. С тем же успехом.
— Судя по всему, он не большой любитель геометрии, — констатировала она. — Можно, конечно, попытаться показать ему какое-нибудь простое уравнение в двоичном выражении, но знание двоичной системы предполагает определенный уровень развития техники, а на этой планете нет никаких признаков машинной цивилизации. Так что, скорее всего, наш друг поступит с уравнениями аналогичным образом.
Чужак изорвал еще пять листов бумаги, после чего Консуэла со вздохом отложила ручку.
— К математике он не склонен. Или же к общению. Я склоняюсь к последнему.
— Так он неразумен? — с надеждой спросил Танаока.
— Совсем не обязательно. Мой сын никогда не мог сосчитать сдачу в магазине, что не помешало ему стать известным репортером. И хотя он до сих пор ничего не смыслит в арифметике, вряд ли его можно считать начисто лишенным разума.
— Я начинаю понимать ваши трудности, — скорбно улыбнулся Танаока. — Это существо может прекрасно понимать ваши вопросы, но будет хранить военную тайну до последней капли крови.
— Вполне вероятно, — ответила Консуэла, пристально разглядывая чужака.
— И при всем этом в шестнадцати случаях из ста психологи добиваются успеха! — воскликнул Танаока. — Да как вам удается получить хотя бы один процент?!
— Не стоит придавать значения всем этим цифрам, — иронично откликнулась Консуэла. — Республика считает дело сделанным, как только нам удается обнаружить у чужаков слабые места. Но для того, чтобы найти с ними общий язык, требуется куда больше времени. — Она снова взглянула на чужака. — Ему давали воду?
— Насколько мне известно, нет, — пожал плечами Танаока.
— Хорошо, тогда давайте проведем эксперимент.
Призвав на помощь членов экипажа корабля, Консуэла раздобыла две небольшие прозрачные бутыли с водой. У одной бутыли крышка была красного цвета, у другой — синего. На бутыль с синей крышкой насадили крошечный электрический аккумулятор.
Закончив с приготовлениями, Консуэла распорядилась увеличить в помещении температуру и влажность. Скоро все, включая аборигена, почувствовали себя неуютно.
Перед чужаком поставили бутыли с водой. Не медля ни минуты, он потянулся к бутыли с синей крышкой.
— Некоторые рождаются неудачниками, — заметила Консуэла, дав аборигену сделать глоток.
Бутыли убрали, долили воды и снова поставили перед существом. На этот раз чужак потянулся к бутыли с красной крышкой.
В следующие два раза он выбрал сначала красную, затем синюю бутыль. Консуэла оглянулась на Танаоку.
— Теперь он должен знать, какая из них находится под напряжением.
В тридцати последующих попытках чужак двадцать семь раз выбрал бутыль с синей крышкой.
— Некоторые из нас рождаются не только неудачниками, но еще и тупицами, — прокомментировал Танаока.
— Вовсе не обязательно, — недовольно ответила Консуэла. — Животное, лишенное разума, не стало бы отдавать предпочтение чему-то одному. Можете мне поверить, наш друг отлично понял разницу.
— Тогда почему он упорно выбирает бутыль с синей крышкой?
— Может, ему приятен удар электрическим разрядом. У него же не такая, как у человека, физиология.
— Так, значит, он разумен? — спросил Танаока.
— Ну, в большей степени, чем лабораторная крыса. — Консуэла поднялась. — Чего-то еще на сегодня я сказать не могу. Включите кондиционер и накормите его.
Она вышла из трюма и попросила снова отвезти ее к тому месту, где были разработки горняков.
— Никак не могу понять, почему чужаки не предприняли никаких действий раньше, — задумчиво сказала Консуэла, окидывая взглядом окрестности. — Казалось бы, куда удобнее напасть, когда рабочие только начали разрабатывать месторождение.
— Возможно, они хотели убедиться, что мы станем вывозить руду, и только тогда решились на крайние действия? — предположил Танаока.
Она покачала головой.
— На планете начисто отсутствуют какие-либо признаки технологий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— Вы говорили о первоочередной задаче, значит, существуют и другие? — спросила Консуэла.
— Совершенно верно, — ответил Танаока, — если аборигены окажутся разумными, то необходимо убедить их не препятствовать нашим работам.
— А если мне не удастся?
— Ну, зачем же рассматривать неприятные альтернативы? — Танаока улыбнулся. — Вы лучший специалист в своей области, миссис Орта. Давайте будем надеяться, что вам удастся проделать эту работу.
Консуэле вдруг вспомнилось, почему она решила посвятить жизнь изучению существ, логика которых неподвластна человеческому разумению.
— Корабль стартует сегодня вечером, миссис Орта, — сказал Танаока. — Но есть одно условие.
— Какое? — Консуэла подняла брови.
— Время. Меня торопят с принятием решения, а я, в свою очередь, должен поторопить вас.
— И каким временем я располагаю?
— Двадцать дней.
— Двадцать дней?! Вы с ума сошли! Да знаете ли вы, сколько требуется времени только для того, чтобы хотя бы изучить язык чужаков?! А ведь необходимо еще разобраться в их логике, в…
— Поначалу мне давали десять дней, — Танаока сложил руки, словно извиняясь, — это все, что я смог сделать.
— В таком случае можете передать своему департаменту, что от него воняет за версту.
— У меня есть полномочия, чтобы заставить вас, — мягко заметил Танаока.
— Не стоит беспокоиться, я поеду. За двадцать дней много не сделаешь, но эти бедняги, прежде чем вы уничтожите их, заслуживают хотя бы толики внимания.
Она все еще кипела, когда поднималась по трапу корабля. Да и к моменту посадки на Вельзевул Консуэла до конца не остыла. Танаока усадил ее в бронированный автомобиль и повез показывать горные выработки. Семь холмов подверглись разработке открытым способом. Перед тем как перейти на новое место, горняки полностью демонтировали все оборудование, включая обогатительную фабрику, располагавшуюся у подножия, и тщательно воссоздали природный ландшафт.
— Где стоял грузовой корабль, и в каком именно месте на шахтеров напали? — спросила Консуэла после того, как осмотрелась.
— Корабль находился в двух милях к югу, — ответил Танаока, — а на горняков напали примерно здесь, где мы с вами сейчас находимся.
— И полагаю, горняки на славу ответили аборигенам? — сухо осведомилась Консуэла.
— В контракте имеется пункт о праве на самооборону, хотя агрессивные наступательные действия запрещены категорически.
— Тела чужаков, разумеется, не сохранились?
— Боюсь, наше оружие сожгло их дотла, — признал Танаока, — однако у меня есть снимки, сделанные Эланом Боуменом, тем самым Первопроходцем, который открыл эту планету.
— Так почему же вы не показали мне их во время полета?
— Вы не спрашивали, — ответил Танаока.
— Я должна их увидеть хотя бы теперь.
Он вытащил из кармана пару прозрачных кубиков — голографические изображения аборигенов. Обитатели планеты являлись прямоходящими существами, хотя Консуэла и не смогла оценить их рост — сравнивать было не с чем. На голове имелись большие глаза, крупный рот и едва заметные слуховые отверстия. Консуэла не разглядела ноздрей и предположила, что они настолько малы, что не видны на голограммах. Тонкая складчатая кожа существ имела красноватый оттенок.
— И что вы думаете? — спросил Танаока.
— Так сразу? — улыбнулась она.
— Я полагал, вы сможете по каким-нибудь признакам определить, разумны они или нет.
— Эти голограммы дают больше сведений о планете, чем о ее обитателях. Величина гравитации близка к земной, иначе они не были бы прямоходящими и такими стройными. Средняя температура от 25 до 48 градусов по Цельсию. В случае более холодного климата у них бы имелся волосяной или перьевой покров, а в случае более жаркого аборигены вели бы ночной образ жизни, что явно не имеет места. Кроме того, они живут на равнине, поскольку мускулатура развита довольно слабо.
— О планете я и так все знаю, в конце концов мы же здесь находимся, — язвительно заметил Танаока. — Мне нужно знать, разумны эти существа или нет. И не менее важно понять, почему они напали на горняков.
— Вы хотите, чтобы я ответила на эти вопросы, даже не взглянув на местных жителей? — спросила Консуэла. — Я очень признательна Республике за столь высокую оценку моих возможностей, но это абсолютно нереально. — Она помолчала. — Самым интересным фактом, имеющимся в нашем распоряжении, является то, что они ждали целых полгода, прежде чем проявить свою агрессивность. Более того, они напали только тогда, когда люди приступили к отправке руды.
— Это говорит об их разумности?
— Возможно. Хотя это могло быть просто проявлением территориального инстинкта. Ведь многие существа, не обладающие разумом, защищают свою собственность. Как, например, собака свою кость.
— А то, что они не носят одежды и украшений, о чем-нибудь говорит?
— Климат здесь теплый, — пожала плечами Консуэла. — И, кроме того, далеко не все разумные существа считают нужным увешивать себя всякой ерундой. Боюсь, я не смогу сказать вам ничего определенного, пока у меня не появится возможность непосредственно понаблюдать хотя бы за одним из них.
— Они вовсе не склонны прятаться. Мои люди могут поймать одного и доставить вам. Это дело нескольких часов, не больше.
— Ему не должны причинить вреда, — напомнила Консуэла.
— Разумеется, нет. Дорогая миссис Орта, неужели вы считаете нас такими монстрами?
— Если вы будете так любезны и проводите меня обратно на корабль, то я в порядке ответной любезности не стану отвечать на этот вопрос.
Танаока вздохнул, проводил Консуэлу в ее каюту и отдал распоряжение о поимке аборигена.
Через два часа в дверь постучали, и мягкий голос Танаоки сообщил, что ее заказ выполнен и местный житель помещен в трюм.
Войдя туда, Консуэла обнаружила, что абориген меряет шагами отведенное ему пространство, как пойманный зверь. Консуэла села на стул напротив решетки и принялась наблюдать. Инопланетянин издал громкий гудящий звук, бросил на нее яростный взгляд и снова начал метаться по трюму.
— Какая-то у него странная челюсть, — заметила Консуэла, — должно быть, они всасывают пищу, а не жуют. Зубов у него, скорее всего, нет.
— Так вы разбираетесь не только в психологии, но и в физиологии? — спросил Танаока у нее за спиной.
— Немного. Наша наука сильно изменилась с тех пор, когда ее основной целью являлось выяснение вопроса, почему мужья изменяют женам.
— Сдаюсь! — воскликнул Танаока. — Кстати, я обратил внимание, что у него хорошо развиты большие пальцы на руках. Может, хоть это свидетельствует о наличии разума? Ведь для создания орудий труда требуются как раз такие большие пальцы?
— На Земле еще кое-где остались обезьяны, — задумчиво ответила Консуэла, — у них похожие пальцы, но настоящим разумом они не обладают. Обезьяны оказались в эволюционном тупике, и им не удалось выработать у себя способность к абстрактному мышлению.
— Что это за тупик? — с интересом спросил Танаока.
— Они остались травоядными, — объяснила она, — поэтому им нет нужды что-то делать своими руками, разве что счищать кожуру с бананов. Условия, в которых обитали обезьяны, не располагали к развитию разума.
— Уж не хотите ли вы сказать, что только плотоядные имеют шанс стать разумными? — воскликнул Танаока. — А как же маслята с Гаммы Зайца IX или…
— Вы меня не поняли, — ответила Консуэла. — Плотоядность не имеет никакого отношения к развитию разума. На самом деле очень немногие разумные виды произошли от плотоядных предков. У большинства любителей мясной пищи развиваются те органы, что помогают преследовать и убивать. Я же имела в виду совсем другое. Способность к абстрактному мышлению вырабатывается там, где к этому располагают условия окружающей среды. У Человека разум появился потому, что он, имея вес в сотню фунтов, жаждал заиметь себе на обед травоядное создание весом в полтонны. Тут даже самая фантастическая физическая оснащенность не поможет. У иных рас разум вырабатывался под воздействием совсем других факторов. Однако многие, если не сказать большинство, сбились с пути истинного и зашли в тупик, как, например, обезьяны.
— Так каким же образом можно определить, обладает разумом наш абориген или нет?
— Я собираюсь спросить у него, — ответила Консуэла.
— Что?! Вы же представления не имеете об их языке!
— Вполне возможно, нам удастся найти общий язык. Мне нужна бумага и ручка.
Танаока приказал принести их, и вскоре Консуэла тщательно вырисовывала прямоугольный треугольник, после чего записала теорему Пифагора.
— Почему вы решили, что он имеет представление о гипотенузе? — спросил Танаока.
— Это универсальная теорема. Думаю, на Вельзевуле она верна так же, как и на Земле.
Закончив писать, она протянула лист между прутьями решетки. Чужак взглянул на рисунок, яростно взревел, схватил бумагу и разорвал ее в клочья. Консуэла терпеливо повторила процедуру еще раз. С тем же успехом.
— Судя по всему, он не большой любитель геометрии, — констатировала она. — Можно, конечно, попытаться показать ему какое-нибудь простое уравнение в двоичном выражении, но знание двоичной системы предполагает определенный уровень развития техники, а на этой планете нет никаких признаков машинной цивилизации. Так что, скорее всего, наш друг поступит с уравнениями аналогичным образом.
Чужак изорвал еще пять листов бумаги, после чего Консуэла со вздохом отложила ручку.
— К математике он не склонен. Или же к общению. Я склоняюсь к последнему.
— Так он неразумен? — с надеждой спросил Танаока.
— Совсем не обязательно. Мой сын никогда не мог сосчитать сдачу в магазине, что не помешало ему стать известным репортером. И хотя он до сих пор ничего не смыслит в арифметике, вряд ли его можно считать начисто лишенным разума.
— Я начинаю понимать ваши трудности, — скорбно улыбнулся Танаока. — Это существо может прекрасно понимать ваши вопросы, но будет хранить военную тайну до последней капли крови.
— Вполне вероятно, — ответила Консуэла, пристально разглядывая чужака.
— И при всем этом в шестнадцати случаях из ста психологи добиваются успеха! — воскликнул Танаока. — Да как вам удается получить хотя бы один процент?!
— Не стоит придавать значения всем этим цифрам, — иронично откликнулась Консуэла. — Республика считает дело сделанным, как только нам удается обнаружить у чужаков слабые места. Но для того, чтобы найти с ними общий язык, требуется куда больше времени. — Она снова взглянула на чужака. — Ему давали воду?
— Насколько мне известно, нет, — пожал плечами Танаока.
— Хорошо, тогда давайте проведем эксперимент.
Призвав на помощь членов экипажа корабля, Консуэла раздобыла две небольшие прозрачные бутыли с водой. У одной бутыли крышка была красного цвета, у другой — синего. На бутыль с синей крышкой насадили крошечный электрический аккумулятор.
Закончив с приготовлениями, Консуэла распорядилась увеличить в помещении температуру и влажность. Скоро все, включая аборигена, почувствовали себя неуютно.
Перед чужаком поставили бутыли с водой. Не медля ни минуты, он потянулся к бутыли с синей крышкой.
— Некоторые рождаются неудачниками, — заметила Консуэла, дав аборигену сделать глоток.
Бутыли убрали, долили воды и снова поставили перед существом. На этот раз чужак потянулся к бутыли с красной крышкой.
В следующие два раза он выбрал сначала красную, затем синюю бутыль. Консуэла оглянулась на Танаоку.
— Теперь он должен знать, какая из них находится под напряжением.
В тридцати последующих попытках чужак двадцать семь раз выбрал бутыль с синей крышкой.
— Некоторые из нас рождаются не только неудачниками, но еще и тупицами, — прокомментировал Танаока.
— Вовсе не обязательно, — недовольно ответила Консуэла. — Животное, лишенное разума, не стало бы отдавать предпочтение чему-то одному. Можете мне поверить, наш друг отлично понял разницу.
— Тогда почему он упорно выбирает бутыль с синей крышкой?
— Может, ему приятен удар электрическим разрядом. У него же не такая, как у человека, физиология.
— Так, значит, он разумен? — спросил Танаока.
— Ну, в большей степени, чем лабораторная крыса. — Консуэла поднялась. — Чего-то еще на сегодня я сказать не могу. Включите кондиционер и накормите его.
Она вышла из трюма и попросила снова отвезти ее к тому месту, где были разработки горняков.
— Никак не могу понять, почему чужаки не предприняли никаких действий раньше, — задумчиво сказала Консуэла, окидывая взглядом окрестности. — Казалось бы, куда удобнее напасть, когда рабочие только начали разрабатывать месторождение.
— Возможно, они хотели убедиться, что мы станем вывозить руду, и только тогда решились на крайние действия? — предположил Танаока.
Она покачала головой.
— На планете начисто отсутствуют какие-либо признаки технологий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46