— Не знаю, как ты сам расцениваешь свой поступок, но я уверен — еще не поздно дать делу обратный ход. Если нам действительно грозит нападение канфоритов, то я уверен, мне удастся уговорить их повернуть свой флот обратно.
— Ну-ну, Джош, не глупи. Они ведь услышали только то, что хотели услышать, и не поверят твоим словам.
— Они поверят, если я скажу, что мы готовы отразить нападение.
— Боюсь, что нет, — ответил Хилл. — Их уже не остановить, Джош. Лучше подумай о том, что ты скажешь людям. Ведь ты лидер, который должен быть смелым и решительным.
С этими словами Хилл встал и поплелся к двери.
Следующие два часа Беллоуз потратил на то, чтобы убедиться в достоверности информации Хилла, после чего развил лихорадочную, но абсолютно безуспешную деятельность в надежде предотвратить надвигающийся конфликт.
Незаметно приблизилась ночь, а правитель Делуроса все еще не покинул стен своего кабинета. Он сидел в полумраке и пристально изучал поверхность своих ладоней. Он ничего не мог уже изменить. Ничего. Беллоуз в который раз перебирал варианты выхода из кризиса и все больше убеждался — выхода нет. Отставка? Она уже не изменит ход событий. Публично разоблачить Хилла? Но общественное мнение лишь одобрит действия Мела.
По сути своей Беллоуз был человек благородный и не желал никому зла. В глубине души он верил, что Человек займет лидирующее положение благодаря своим способностям. Кроме того, численность людей все еще значительно превышала численность любой другой расы. Он знал, как опасен путь, предложенный его помощником. Один неверный шаг, и Человек рухнет в пропасть, из которой не выберется никогда. Человеку предстоит разделять и властвовать в невиданных прежде масштабах. Ему нельзя ни на секунду потерять головы или расслабиться, свой план он должен осуществить прежде, чем в Галактике сообразят, что происходит. Иначе…
И все же, разве Человек не заслуживает большего, чем он сейчас имеет? В конце концов, законы природы гласят, что самые приспособленные должны не просто выжить, но занять доминирующее положение. Галактическое сообщество продолжит свое функционирование, разница состоит лишь в том, что под руководством Человека оно станет куда более эффективным.
А может, он просто пытается найти оправдание? Человек способен на многое, в том числе он может быть невероятно щедр по отношению к своим галактическим меньшим братьям, так неужели обязательно делать упор на агрессивной, темной стороне его натуры? Может, Человек лишь полностью реализует свои способности, в том числе и не самые лучшие? Ведь так говорил Мел.
Беллоуз нажал кнопку внутренней связи и распорядился пригласить представителей прессы. К тому времени, когда журналисты появились в его кабинете, он уже принял решение. Или, точнее, с каким-то отрешенным равнодушием подумал о том, что смирился с решением, давно уже принятым за него. Ибо в этот критический момент жизни все то, чем он гордился — доброта, рассудительность, цельность характера, — все это отступило назад, и осталось лишь первейшее свойство всякого политика — стремление выжить.
— Господа, — заговорил он, глядя на репортеров своими ясными синими глазами, — мне стало известно, что военный флот Канфора VIII только что покинул родную систему и направляется к Делуросу. Ни мы, ни любая другая планета, населенная представителями расы Человек, не станет терпеть столь агрессивные выходки и тем более потакать им. Поэтому я отдал приказ Седьмому, Девятому, Одиннадцатому и Восемнадцатому флотам принять следующие меры…

Шестое тысячелетие: ОЛИГАРХИЯ
11. АДМИНИСТРАТОРЫ
(Никаких упоминаний об администраторах ни в книге «Человек. История двенадцати тысячелетий», ни в книге «Происхождение и история разумных рас» не обнаружено.)
Демократия умерла не сразу, да и нельзя сказать, что Человек особенно усердствовал в приближении ее гибели. Но с того момента, как легендарный Джошуа Беллоуз отразил внезапное нападение на Делурос VIII со стороны Канфора, нападение, за которым последовала серия молниеносных сражений и введение во всей системе Канфора чрезвычайного положения, все было предрешено. Во второй раз в галактической истории Картографический комплекс на далеком Калибане стал главной и ударной силой завоевательной политики Человека. Но сам Человек к этому времени изменился, он уже знал, к чему может привести слишком быстрое расширение своих владений. И теперь он не торопился завоевать мир, а собирал свою Империю по крупицам.
Человек отказался от принципа «либо пан, либо пропал» и научился ждать. Раньше, основав колонию и одержав победу в стратегически важной точке Галактики, Человек спешил переместиться на несколько парсеков. Теперь же он действовал куда более осмотрительно, методично и неумолимо. Начав свое продвижение во всех направлениях одновременно с Делуроса VIII, Земли и Сириуса V, Человек не пропускал ни одной планеты на своем пути. И если он встречал упорное сопротивление, как, например, на Лодине XI, Человек, не тратя попусту время и силы, разрушал планету до основания. Но к крайним мерам он прибегал все же нечасто, предпочитая более надежный и более эффективный метод экономической войны.
К концу четвертого тысячелетия Человек контролировал почти половину планет Галактики, населенных разумными существами, хотя формально Галактика все еще жила по законам Демократии. В последующее тысячелетие Человеку подчинялись уже восемьдесят процентов обитаемых планет, и Демократия приказала долго жить без лишнего шума.
Ей на смену пришла Олигархия, во главе которой стояли семь человек. Формально в эту семерку могло попасть любое разумное существо, но так повелось, что с момента зарождения Олигархии у власти находились только люди. Нельзя сказать, что инопланетяне от таких перемен много потеряли. Человек взял на себя всю заботу о своих владениях и делал это гораздо успешнее, чем во времена Демократии, когда доминировали чужаки.
Управление империей являлось задачей не из легких. На это уходили почти все силы Человека в течение двух веков. Что, впрочем, совершенно неудивительно ввиду необъятности объекта управления.
На заре эпохи Олигархии в Галактике имелось около 1 400 000 обитаемых планет; из них 1 150 000 добровольно или принудительно признавали политическую и экономическую власть Олигархии.
Разумеется, перед столь гигантской империей не могли не возникнуть огромные проблемы. К примеру, все входящие в Олигархию планеты платили налоги. Хотя за налогообложение отвечали планетарные правительства, делали они это под присмотром Олигархии, которая направляла в среднем по двенадцать человек на каждую планету чужаков и по пятьдесят человек на планеты, населенные преимущественно людьми. Таким образом, в Налоговом Бюро работало более двадцати пяти миллионов чиновников, представлявших Человека по всей Галактике, и еще шесть миллионов трудились непосредственно в офисе Бюро. И подобно другим структурам, Налоговое Бюро, конечно же, страдало от нехватки работников.
Примерно так же обстояло дело и с военными. Военная бюрократия быстро разрослась до неуправляемых размеров. Олигархия унаследовала регулярную армию в двадцать пять миллиардов человек. Распустить хотя бы половину из них означало разрушить экономику сотен тысяч планет, поэтому офицерам предоставили работу в различных управлениях, что, разумеется, привело к невиданному росту армии чиновников.
Сельское хозяйство стояло особняком. И дело тут было вовсе не в колебаниях урожайности, которая на большинстве сельскохозяйственных планет оставалась постоянной.
Но установление справедливых тарифов и транспортные перевозки представляли невероятно сложную проблему. Ее побочным следствием стало широкое пристрастие к наркотикам, усугублявшееся отсутствием какого-либо законодательства в отношении травы-отравы. Так, например, обитатели Альтаира III, к огромному своему восторгу, обнаружили, что обычная пшеница быстренько доставит их в галлюциногенный рай, и, напротив, для аборигенов Альдебарана XIII опиум был самой обычной пищей.
После гибели Демократии миновало всего лишь два десятилетия, а бюрократический аппарат уже превышал численность населения Делуроса VIII. Не спасали даже необъятные размеры правительственной планеты. Картографы нашли несколько свободных небесных тел, но все они оказались значительно меньше Делуроса.
В конце концов решение было найдено. Делурос VI, также довольно крупную планету, с помощью необычайно мощных и тщательно направленных взрывов разнесли в клочья. Самые мелкие и самые крупные осколки уничтожили, а оставшиеся сорок восемь планетоидов, каждый размером с Луну, превратили в департаменты Олигархии. Над каждым планетоидом воздвигли купола, а затем началось строительство гигантских комплексов для чиновников. Через пятьдесят лет почти весь административный аппарат перебрался с Делуроса VIII на искусственные планетоиды. Планетоиды вращались вокруг Делуроса, разделенные миллионами километров, и каждый день десятки тысяч кораблей курсировали между главной планетой Олигархии и ее придатками. Здесь были и планетоид Торговля, красно-коричневая глыба, сплошь залепленная административными кабинетами из стекла и пластика; и небольшие, юркие планетоиды Образование и Благосостояние, вращающиеся вокруг собственной оси с периодом в шестнадцать часов; и гигантский Военный Комплекс, занимавший целых четыре планетоида и все-таки отчаянно нуждавшийся в свободных площадях.
Разумеется, чиновники считали свой труд невероятно тяжким. Бюро Связи занималось претворением в жизнь самого первого указа новорожденной Олигархии — о повсеместном внедрении земного языка. Планетоид Казначейство постоянно балансировал между инфляцией и промышленным застоем, и не одно поколение чиновников поседело в поисках денежного эквивалента. Да и немудрено — при таком разнообразии планет не так-то просто найти вещество столь редкое, что оно могло бы стать универсальным обеспечением валюты. Четыре пятых Департамента труда пытались умилостивить капризных горняков и в то же время не наделить их слишком уж большой властью. Чем занимаются на планетоиде Наука, никто точно не знал. Сто двадцать два огромных здания, каждое длиной в сотни миль, отвечали за сто двадцать два основных раздела науки. И, надо сказать, ни на одном из планетоидов чиновники не страдали от скуки и безделья.
Юлия Стон задумчиво смотрела на мерцающие в темноте мини-планеты и размышляла о том, какую невероятно тяжелую задачу взвалили на Департамент по делам инопланетян, а значит, и на нее как на директора означенного ведомства.
Львиную долю ее обязанностей составляли юридическое оформление, рекомендации по ратификации и проведению в жизнь свыше полумиллиона договоров в год. В ведении ее департамента находились все войны чужаков. И кроме того, Юлия вынуждена была заниматься жалобами других рас.
И в довершение всего, вздохнула она, ей еще приходится возиться с этим Бареймусом.
Ситуация на Бареймусе выглядела чертовски запутанной. По логике вещей, этой проблемой должны были бы заняться в Департаменте науки или в Военном ведомстве, но поскольку здесь были замешаны чужаки, то ее и переправили Юлии. А проблема и впрямь выглядела непростой.
Звезда Бареймус находилась в восьми парсеках от системы Биндера. Вокруг нее вращалось семь планет на расстоянии от 40 до 280 миллионов миль. Две планеты были обитаемы, пять полностью лишены жизни. В Департаменте астрономии пришли к выводу, что Бареймус не позже чем через два года превратится в новую, а быть может, и в сверхновую звезду.
И Юлии предстояло решить задачу по переселению обитателей Бареймуса до наступления катастрофы.
Обитатели пятой планеты, флегматичные хлородышащие, склонные к философическому взгляду на жизнь, с радостью восприняли предложение поселиться вблизи стабильной звезды, и проблема тут носила чисто технический характер. Юлия невесело усмехнулась. Чисто технический. Еще до конца года перебросить на другой конец Галактики два миллиарда существ со всем их скарбом.
Но куда сложнее дело обстояло с обитателями Бареймуса III. Недостатка мнений ни в ее родном департаменте, ни во всех прочих ведомствах на этот счет отнюдь не наблюдалось. И к единой точке зрения прийти власть предержащие никак не могли. В этом-то и состояла суть проблемы.
Все началось около пяти лет назад, когда исследовательское судно ботаников опустилось на поляне в одном из лесистых районов Бареймуса III. Ученые радостно потирали руки, предвкушая растительное изобилие, но когда открыли люк, выяснилось, что корабль приземлился на пятачок абсолютно голой поверхности.
Ботаники, разумеется, расстроились, но особого значения такой оплошности не придали. Когда ученые выбрались из корабля, выяснилось, что на поляне имеются крошечные зеленые растения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46