отобрали завод на одной планете, разрушили университет на другой, полностью изолировали третью, и так кусочек за кусочком, шажок за шажком.
Нет, конечно же, Человек ничего не отдавал без борьбы — такое было не в его привычках. Но зенит его славы, времена, когда вся Галактика лежала у него на ладони, давно миновали, и Человеку теперь оставался только один путь — вниз. И чем дальше, тем стремительное. Падение Человека сильно напоминало его восхождение — склоки, войны, ложь, шантаж. Иногда Человек позволял себе благородные жесты, но чаще вел себя как истинный варвар, заставляя всю Галактику гадать, откуда же явилась эта удивительная раса: с небес или из пламени ада.
И в самом деле, Брис задумчиво покачала головой, Человек не походил ни на одну расу, что оставила свой след на зыбких песках времени. Он так отличался от всех остальных! Никакая другая раса не была столь великодушна, щедра, добра и одновременно столь мелочна, жадна, жестока и лжива. С какой стороны ни взгляни, Человек был уникален, и именно поэтому стояла сейчас Брис на земле своих предков, окоченевшая и промокшая до нитки. Она должна, обязательно должна понять, что же сформировало этот разум, что сделало Человека самым благородным и самым отвратительным обитателем Галактики, что заставило его сначала мечтать о звездах, а теперь заставляет корчиться от бессилия перед судьбой.
Так она стояла, разглядывая сквозь сгущающиеся сумерки то, что когда-то было равниной Серенгети. Этот бесплодный кусок земли, простиравшийся от все еще величественной горы Килиманджаро до высохшего ныне озера Виктория, был свидетелем почти всей земной истории Человека. Здесь он появился на свет, здесь впервые взял в руки палку, научился разводить огонь, изобрел колесо. Здесь он впервые испытал себя, вступив в сражение с легендарным черногривым львом, и здесь же он продавал своих братьев в рабство. Именно здесь, через шесть веков после начала галактической эры, Человек истребил последних представителей своих земных конкурентов, и здесь же спустя сто лет он начал работать над тахионным двигателем.
Теперь эта равнина была необитаема и пустынна, сплошь покрытая непроходимыми зарослями густой травы и колючего кустарника. Миллионы лет ее земля скрывала развалины древних построек и остатки былых культур.
Хорошее место для поиска ответа.
Вдохнув холодный воздух, Брис повернулась и медленно направилась к своему домику. Завтра, если закончится дождь, она начнет свои бесконечные раскопки, разметки, составление каталогов и снова раскопки. И кто знает, возможно…
Внезапно раздался хруст ветки. Брис вздрогнула.
— Кто здесь? — громко спросила она.
— Я увидел ваш лагерь и взял на себя смелость подойти поближе, — раздался отчетливый холодный голос райдера.
— Кто вы? — она вгляделась в темный силуэт.
— Я Милнор со спутника Кормоном системы Атрия, раса Ринн, — отозвался незнакомец.
Брис продолжала вглядываться в серый сумрак. Фигура ринянина походила на человеческую. Кожа неприятного зеленого оттенка, мохнатое тело почти полностью обнажено. С плеча свисает сумка. Ринянин говорил в райдер, прикрепленный к какому-то бугорку на нижней части лица. Нет ни дыхательной маски, ни защитного шлема, похоже, существо прекрасно чувствует себя в земной атмосфере.
— Брис, раса Человек, — представилась женщина. — Что вы здесь делаете?
— Я археолог, — ответил Милнор. — Работаю на Земле уже семнадцать лет. Раскапываю руины, исследую уцелевшие здания и общаюсь с теми людьми, что до сих пор живут здесь. На этой равнине я два месяца. Один из моих роботов проинформировал меня, что здесь появился новый лагерь, вот я и пришёл, чтобы узнать причины вашего прибытия.
— У меня не меньше прав находиться здесь, чем у вас. А может быть, и больше.
— Не отрицаю. Я не интересуюсь политикой и занимаюсь только своим делом. Если мое присутствие вам неприятно, я могу перебраться в другое место.
— В этом нет необходимости, — Брис стало неловко за свою резкость. — Я тоже не имею никакого отношения к военным. Мы с вами принадлежим к одному профессиональному клану.
— Я надеялся на это! — воскликнул ринянин. — Но все же решил удостовериться. Я не хотел вас обидеть. Да и кто мог здесь разбить свой лагерь, как не археолог?
— Ну, не знаю. Неплохое место для жизни.
— Основываясь на моем знании людей, я всегда думал, что люди нуждаются в обществе себе подобных.
— Да, — согласилась Брис. — Чаще всего это действительно так.
— Но не в вашем случае?
— Не в моем. Я другая.
Губы ринянина скривились — похоже, он улыбался.
— Если вы предпочитаете одиночество…
— Ваше присутствие не раздражает меня, если вы это имеете в виду. Напротив, мне кажется, что общение с археологом другой расы может оказаться очень полезным.
— Прекрасно, — Милнор еще раз улыбнулся. — Не смутит ли вас, если я сейчас поем? К сожалению, наш метаболизм вынуждает принимать пищу пять-шесть раз в день.
— Когда же вы работаете? — удивилась Брис.
— Я никогда не сплю. Могу ли я вызвать своего робота?
— Разумеется, — кивнула она.
В следующее мгновение появился робот, внешне совершенно неотличимый от своего хозяина. В руках он держал небольшой контейнер.
— Это растительная пища, но если вам неприятно, то я удалюсь.
— В этом нет необходимости.
Милнор кивнул и начал деловито запихивать в рот целые охапки каких-то растений. Брис тем временем внимательно разглядывала его робота.
— Замечательная машина, — заметила она. — Удивительно, какого невероятного прогресса достигла роботехника.
— О да, — откликнулся с полным ртом чужак. — А ведь роботов изобрел Человек. Почему ваша раса почти не использует их?
— Мы любим все делать своими руками.
— Это правда. — Милнор энергично тряхнул головой. — Человек никому ничего не дает и никого ни о чем не просит. Удивительная раса.
— Почему вы решили посвятить себя изучению наших предков?
— Слишком много разумных ослеплены ненавистью к Человеку. И я решил, что должен же хоть кто-то попытаться понять вас.
— Спасибо на добром слове, — тихо проговорила Брис. — И вы что-нибудь нашли? Удалось вам лучше понять людей?
— Это очень трудный вопрос.
— Вот как? Почему?
— Чем больше я вас узнаю, тем меньше я вас понимаю.
— В этом мы схожи, — Брис слегка улыбнулась.
— Быть может, вы мне кое-что объясните, — с воодушевлением воскликнул Милнор.
Во всяком случае, Брис показалось, что чужак выглядит воодушевленным — голос, исходящий из райдера, был начисто лишен эмоций.
— Постараюсь, — ответил она. — Но, пожалуйста, не огорчайтесь, если окажется, что я так же, как и вы, ничего не понимаю.
— Прекрасно. Вот мой вопрос. — На какое-то время различие между Человеком и чужаком исчезло, и они превратились в двух профессоров, обсуждающих свое ремесло. — Я знаю, что хотя большинство рас в Галактике принимает философскую концепцию Бога, но только у очень немногих имеется такая вещь, как религия. На Земле же существовала даже не одна, а буквально сотни, религий. Многие выработали очень разумные этические кодексы и нормы поведения, которые впоследствии легли в основу законов сначала Земли, а потом и Содружества. Кроме того, все ваши великие религиозные деятели, начиная с Христа и Будды, всегда проповедовали любовь к ближнему и душевный покой.
— Вы забываете про Моисея, который употребил данную им Богом силу на истребление египтян.
— Но ведь даже Моисей не разрешил своим людям убивать друг друга и велел им следовать Десяти Заповедям. Мой вопрос заключается в следующем. Ваши предки имели такой нравственный кодекс и таких гуманных лидеров, они так искренне верили в геенну огненную и вечное проклятие, что казалось — Человек должен был бы эволюционировать в исключительно мирное и гуманное существо, безупречное в этическом и социальном плане.
Но между тем, если не брать в расчет редкие примеры, со всей определенностью можно утверждать, что этого не произошло.
Способны ли вы объяснить мне этот парадокс с точки зрения Человека?
— Как археолог, не могу, — покачала головой Брис. — Но, наверное, археология и не призвана ответить на этот вопрос.
— А что тогда лучше подходит для этого?
— Наверное, антропология или психология, а быть может, и философия. Скорее всего ответ на такой вопрос нельзя дать в рамках одной науки. Прежде всего Человек с самого начала был существом плотоядным, таковым он остается и поныне, хотя и отрицает это. Условия его обитания на древней Земле требовали развития либо невероятных физических качеств, либо ума. Эволюция не может быть беспричинной, и в данном случае ее основой явилась необходимость выработать в себе что-то, что заменило бы не слишком выдающиеся физические данные. И у Человека начал развиваться мозг. И вот настал день, когда он изобрел оружие, которым стал убивать животных, дабы поддержать свою жизнь. Многие из нас считают, что именно это и определило всю нашу историю.
— Но такой путь вовсе не обязателен, — возразил Милнор. — Ведь в Галактике немало других плотоядных рас.
— Верно, — согласилась Брис. — Как я уже говорила, это только часть ответа, лишь один из факторов, повлиявших на судьбу нашей расы.
— А как же религия и все гуманные философские системы, созданные людьми?
— Но ведь религия служила людям не только духовной опорой, но и грозным оружием. Она предлагала Человеку всеобъемлющее объяснение непостижимых вещей и тем самым поддерживала его в трудные моменты. И в то же время именно религия помогала таким людям, как Моисей, разделять и властвовать.
— Это понятно, но почему люди потеряли веру?
— Трудно сказать. Но каждый раз, когда Человек достигал какой-то новой вершины, он терял часть своей веры. Так, например, научившись передвигаться по воздуху, он перестал восхищаться птицами, и умение летать превратилось из волшебства в самую обыденную вещь. Страница за страницей Библия перерождалась из Великой Книги просто в красивую поэзию. А если вас интересует, как мы утратили свои этические нормы, то здесь я ничего не могу сказать. Возможно, когда Человек полетел к звездам, он счел себя равным Богу, а значит, и свободным от выполнения его заповедей.
— Но люди нарушали заповеди и на Земле, — заметил чужак.
— Да, это так, — вздохнула Брис. — Наверное, библейские законы были придуманы для более совершенных созданий. А Человек ох как далек от совершенства.
И вообще, если бы я знала все ответы, то не прилетела бы сюда.
— Понимаю, — кивнул головой Милнор. — Если вы скажете мне, какой период вас интересует больше всего, то, возможно, я смогу вам хоть немного помочь и покажу наиболее многообещающие для раскопок места.
— Очень любезно с вашей стороны, — поблагодарила Брис, — но, по правде говоря, я сама еще не знаю. Моя раса терпит поражения по всем фронтам, она уже растеряла почти все, что имела. Человек гибнет. И я хочу понять, почему. Я хочу знать, что заставило нас пройти весь этот путь и как вышло, что сначала мы взлетели на самую вершину, а потом рухнули в пропасть. Если вы можете указать какую-нибудь точку во Вселенной и сказать: «Копайте здесь и вы поймете, что сделало Человека Человеком!», то я буду обязана вам до конца дней своих. Но такое вряд ли возможно.
— Увы! — развел руками чужак.
— Тогда мне стоит положиться на госпожу удачу! — Брис втянула в себя свежий холодный воздух. — Вы знаете, что, быть может, как раз на этом самом месте когда-то находился Эдемский сад? — Она откинула прядь волос. — Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, почему Человек покинул его. Вспомните, ведь он уходил из рая не тайком, а с гордо поднятой головой. Разве это неудивительно?
Они помолчали.
— Вы так не похожи на людей, с которыми мне доводилось встречаться, — сказал наконец чужак.
— В каждом из моих собратьев есть что-то от меня, а во мне — от каждого из них. Я жажду знаний. Быть может, именно эта черта определила путь, который и привел Человека к краху?
— Неужели это и впрямь была тяга к знаниям? Может, скорее, стремление обладать и повелевать?
— Не знаю, — пожала плечами Брис. — Могу сказать только одно. Есть много такого, что вызывает во мне стыд за свою расу. Но этот стыд не мешает мне гордиться нашими достижениями. Люди моего племени были истинными пионерами и воинами, они умели бросать вызов судьбе. Возможно, они часто оказывались там, где им нечего было делать; возможно, что им нередко приходилось наступать кому-то на ноги или даже на горло, но они шли вперед и побеждали. И вопреки всему я горжусь тем, что я Человек. Наверное, это грешно.
— Не знаю, что и сказать, Но разрешите мне, прежде чем я покину вас, задать еще один вопрос. Допустим, что все сказанное вами в той или иной степени правда. Скажите, почему вы тратите свое время, изучая расу, которая обречена? Зачем вы хотите узнать, в чем истоки достоинств, недостатков и всевозможных причуд Человека?
— Вы имеете в виду меня лично? Чужак кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46