Разодранный металл раскрылся, как цветок, а то, что прошло
сквозь него, влетело прямо в глубь мотора. Никаких признаков того, что это
такое, не было, только пахло оплавленным железом и горелой резиной, да
двигатель с шипением выпускал пар из своей раны. Путешествия для пикапа
кончились довольно надолго - не исключено, что машина созрела для свалки
Кейда. "Черт!" - сказала Джесси, уставившись на мотор, о чем сейчас же
пожалела - ведь Стиви запомнит словечко и ляпнет его в самый неожиданный
момент.
Стиви с пыльным личиком, на котором засыхали следы слез, смотрела в
ту сторону, где исчезли горящий предмет и вертолеты.
- Что это было, мама? - спросила она, широко раскрыв настороженные
зеленые глаза.
- Не знаю. Что-то большое, это уж точно. - "Вроде летящего по воздуху
горящего трейлера с прицепом", - подумала Джесси. Большей чертовщины она
еще не видела. Чтобы быть терпящим аварию самолетом, этой штуке не хватало
крыльев. Может быть, метеорит... но предмет казался металлическим. Что бы
это ни было, вертолеты гнались за ним, как гончие за лисой.
- Вот кусочек этой штуки, - сказала Стиви, показывая пальцем.
Джесси взглянула. Примерно в сорока футах от них, на земле, в гуще
срубленных кактусов из песка что-то торчало. Джесси двинулась туда, Стиви
не отставала ни на шаг. Обломок, величиной с крышку люка, был странного
сине-зеленого цвета, такого темного, будто он намок. Края обломка
дымились, и поднимающийся от них жар Джесси ощутила уже за пятнадцать
футов от предмета. В воздухе стоял сладкий запах, напомнивший ей запах
жженого пластика, но блестела эта дрянь, как металлическая. Справа лежал
еще один ошметок в форме трубки, а рядом - кусочки поменьше. Все они
дымились. Она велела Стиви: "Стой тут" и подошла к первому обломку
поближе, но от него шел сильный жар, и Джесси снова пришлось остановиться.
Его поверхность была покрыта маленькими метками, складывавшимися в
круговой узор: ряды символов, похожих на японские иероглифы, и короткие
волнистые линии.
- Горячо, - сказала Стиви, стоявшая у матери за самой спиной.
"Так-то ты слушаешься", - подумала Джесси, но воспитывать было не
время. Она взяла дочку за руку. Ничего подобного тому, что пролетело мимо
них, теряя куски, Джесси еще не видела, а потрескивание электричества в
волосах чувствовала до сих пор. Она взглянула на часы: беспорядочно
мигающие нули вместо цифр. В синем небе тянулись на юго-запад инверсионные
следы реактивных самолетов. Солнце уже принялось гвоздить по незащищенной
голове, и Джесси хватилась кепки. Унесенная винтами вертолетов шапочка
превратилась в красное пятнышко примерно в семидесяти ярдах по ту сторону
Кобре-роуд. Слишком далеко, чтобы идти за ней, ведь им нужно было в другую
сторону, к дому Лукасов. Слава Богу, у них были фляги, а солнце, по
крайней мере пока, стояло низко. Нечего глазеть, надо идти.
- Пошли, - сказала Джесси. Стиви сопротивлялась всего пару секунд,
глядя на непонятный обломок размером с крышку люка, а потом позволила
потащить себя дальше. Джесси вернулась к пикапу за саквояжем, в котором
вместе с ветеринарным инструментом лежали кошелек и водительские права.
Стиви стояла, глазея на оставленные самолетами следы.
- Самолеты высоко, - сказала она больше себе, чем матери, - спорим,
до них сто миль...
Услышав что-то, она замолчала.
Музыка, подумала Стиви. Да нет, не музыка. Теперь она стихла. Девочка
старательно прислушалась, но услышала только шум пара, вырывающегося из
пробитого мотора.
Потом звуки возникли снова, и Стиви подумала, что они ей знакомы,
однако точно вспомнить не могла. Музыка и не музыка. Не такая, какую
слушал Рэй.
Опять пропала.
А вот медленно-медленно возвращается.
- Нам еще ого-го сколько идти, - сказала ей Джесси. Девочка рассеянно
кивнула. - Ты готова?
Стиви осенило: она сразу и отчетливо поняла, что это. До отъезда
Дженни на парадном крыльце дома Гэлвинов висела красивая штучка, которая
звучала, как множество маленьких колокольчиков, звеневших на ветру.
"Ветряные куранты", - вспомнила девочка ответ мамы Дженни на свой вопрос,
что это. Вот какую музыку она слышала... но ветра не было, да и никаких
ветряных курантов поблизости Стиви тоже не заметила.
- Стиви? - спросила Джесси. Малышка стояла, уперевшись взглядом в
пустое место. - В чем дело?
- Мам, слышишь?
- Что слышу? - Ничего, только шипит проклятый мотор.
- Это, - настаивала Стиви. Звук то появлялся, то опять исчезал, но
шел, кажется, с определенной стороны. - Слышишь?
- Нет, - осторожно сказала Джесси. Неужели Стиви ударилась головой? О
Господи, если у нее сотрясение!..
Стиви сделала несколько шагов к сине-зеленой дымящейся штуке в
кактусах. Звон ветряных курантов немедленно ослаб до шепота. Не сюда,
подумала она и остановилась.
- Стиви? Дружок, с тобой все в порядке?
- Да, мэм. - Она огляделась, пошла в другую сторону. Звук все равно
был очень слабым. Нет, и не сюда.
Джесси постепенно охватывал страх.
- Слишком жарко, чтобы играть. Нам надо идти. Пошли скорей.
Стиви пошла к матери. Резко остановилась. Сделала шаг, потом еще два.
Джесси приблизилась к ней, сняла с девочки шапочку и пробежала
пальцами сквозь волосы. Никакой шишки, никаких признаков синяка на лбу.
Глаза Стиви блестели чуть сильнее обычного, щеки разрумянились, но Джесси
подумала, что виной тому просто жара и волнение. Она надеялась на это.
Никаких признаков повреждения она не видела. Стиви, не отрываясь, смотрела
куда-то мимо нее.
- Что такое? - спросила Джесси. - Что ты слышишь?
- Музыку, - терпеливо объяснила девочка. Она догадалась, откуда
доносится звон, хотя и понимала, что такого быть не может. - Она поет, -
сказала Стиви, когда ее снова омыли чистые сильные ноты, и показала
пальцем: - Там.
Джесси увидела, куда показывает дочка. На пикап. Развороченный мотор,
капот еще поднят. Она подумала, что, конечно, свист пара и бульканье
вытекающего из перерезанных шлангов масла можно истолковать как некую
странную музыку, но...
- Она поет, - повторила Стиви.
Джесси опустилась на колени, заглядывая дочке в глаза. Кровоизлияния
не было, зрачки казались совершенно нормальными. Она проверила пульс. Он
немножко частил, но и только.
- Ты хорошо себя чувствуешь?
Это мамин докторский голос, подумала Стиви. Она кивнула. Звон
ветряных курантов шел от грузовичка, она была совершенно уверена в этом.
Но почему же мама ничего не слышала? Хрупкая музыка притягивала девочку;
ей захотелось пройти остаток пути до грузовичка и искать, пока она не
найдет, где спрятаны ветряные куранты, но мать держала Стиви за руку и
тянула прочь. С каждым шагом музыка становилась капельку тише.
- Нет! Я хочу остаться! - запротестовала Стиви.
- Сейчас же перестань глупить. Нам нужно добраться к Лукасам до того,
как станет по-настоящему жарко. Что ты еле тянешься, перестань! - Джесси
трясло. Ее настигли события нескольких последних минут. Что бы это ни была
за штука, она запросто могла разнести их на атомы. Стиви всегда была
выдумщицей, но сейчас ее фантазии были не ко времени и не к месту. -
Перестань волочить ноги! - приказала она, и в конце концов девчушка
сдалась.
Еще десять шагов, и мелодичный звон ветряных курантов превратился в
шепот. Еще пять - во вздох. Еще пять - в воспоминание.
Они уходили по проселочной дороге к дому Лукасов. Стиви то и дело
оглядывалась на пикап, пока тот не превратился в пыльную точку, и только,
когда он исчез из вида, девочка вспомнила, что они шли осматривать
Душистого Горошка.
5. ОКРАИНА
- День расплаты! - сказал Вэнс. Патрульная машина мчалась на восток
по Кобре-роуд. Из недр живота поднялась громовая отрыжка. - Да-с, день
расплаты не за горами! - Очень скоро Селесту Престон выкинут пинком под
зад. Если бы шерифу пришлось высказаться на эту тему, он сообщил бы, что
очень скоро мисс Высокомерие будет рада устроиться в клуб "Колючая
проволока" мыть плевательницы.
Машина ехала мимо останков рудника. В марте два пацана перелезли
через ограду, спустились в кратер и нашли в какой-то штольне остатки
невзорванного динамита, после чего их разнесло на мелкие кусочки. В
последние недели существования рудника динамит рвался постоянно, словно
работал часовой механизм гибели, и Вэнс думал, что там, внизу, есть и
другие неразорвавшиеся заряды, но идиота, который бы полез туда выкапывать
их, пока не нашлось. К тому же, какой в этом был прок?
Он потянулся к приборному щитку и поднял микрофон рации.
- Эй, Дэнни! Живо сюда, слышь?
В динамике затрещало, и Дэнни Чэффин ответил:
- Да, сэр?
- Бери трубочку и звони... угу, дай-ка посмотреть. - Вэнс отогнул
козырек, вытащил засунутую за него карту округа и развернул на сиденье. На
несколько секунд он позволил машине жить своим умом, и она вильнула к
правой обочине, до смерти перепугав броненосца. - Звони в Римрок и на
аэродром в Презайдио. Спросишь, летали у них утром какие-нибудь вертолеты,
или нет. Наша правильная Престон развопилась, что ей прическу
разлохматили.
- Десять-четыре.
- Не отключайся, - добавил Вэнс. - Они спокойно могли явиться не из
нашего округа. Позвони в аэропорт Мидлэнд и Биг-Спрингс. Черт, на авиабазу
Уэбб тоже позвони. Надо думать, этого хватит.
- Есть, сэр.
- Я сейчас мотанусь по Окраине, потом вернусь. Еще кто-нибудь звонил?
- Нет, сэр. Все сидят тихо, как шлюхи в церкви.
- Парень, о чем ты там думаешь, о Китовой Заднице? Лучше брось это
дело, а то еще втрескаешься! - Вэнс захохотал. Мысль о Дэнни, поладившем
со Сью "Китовой Задницей" Маллинэкс, развеселила его до упада. Китовая
Задница была в два раза крупнее парнишки, работала официанткой в "Клейме"
у Брэндина на Селеста-стрит, и Вэнс знал человек десять мужиков, макавших
свои фитили в ее огонь. А чем Дэнни был хуже других?
Дэнни не ответил. Вэнс знал, что, говоря о Китовой Заднице в таком
тоне, злит парня - у Дэнни были мечтательные глаза, наивности хоть
отбавляй, и он не соображал, что Китовая Задница водит его за нос. Ничего,
еще узнает.
- Я попозже еще брякну, Дэнни-бой, - сказал Вэнс и вернул микрофон на
место. Слева приближалась Качалка, на Кобре-роуд в резком свете мерцали
дома и постройки Инферно.
Вэнс знал, что для неприятностей на Окраине еще рано. Но опять-таки,
никогда нельзя сказать, с чего заведутся эти мексиканцы. "Мексикашки", -
пробормотал Вэнс и покачал головой. У них смуглая кожа, черные глаза и
волосы, они жрут тортильи и энчиладас и тараторят на приграничном южном
жаргоне - в глазах Вэнса это делало их мексиканцами, неважно, где они
родились или какое замысловатое имя носили. Самые настоящие мексиканцы, и
точка.
Под приборной доской удобно устроился в своей щели духовой
"ремингтон", а под пассажирским сиденьем лежала бейсбольная бита
"Луисвилль Слаггер". "Старушка создана для того, чтобы расшибать черепа
"моченым", - раздумывал Вэнс. - Особенно одному хитрожопому панку, который
думает, будто он здесь заказывает музыку." Вэнс знал: рано или поздно
миссис Луисвилль встретится с Риком Хурадо, и тогда - бум! - Хурадо
окажется первым "моченым" в открытом космосе.
Он миновал Престон-парк, выехал на Республиканскую дорогу, возле
станции "Тексако" Ксавье Мендосы повернул направо и по мосту через Змеиную
реку направился к пыльным улочкам Окраины. Он решил подъехать на Вторую
улицу к дому Хурадо, может быть, посидеть перед ним и поглядеть, не надо
ли там кому вложить ума.
Потому что, в конце концов, сказал себе Вэнс, работа шерифа и состоит
в том, чтобы вкладывать ума. На будущий год к этому времени он уже не
будет шерифом, а значит, можно с чистой совестью наказывать, сколько
влезет. Вспомнив, как Селеста Престон командовала им, будто
мальчишкой-чистильщиком, Вэнс скривился и надавил на акселератор.
На Второй улице он остановил машину перед коричневым дощатым домом. У
бровки тротуара был припаркован принадлежащий парнишке помятый черный
"камаро" семьдесят восьмого года выпуска, а вдоль улицы стояли другие
драндулеты, которые не взял бы даже Мэк Кейд. С натянутых за домами
веревок свисало белье, кое-где по лысым дворам бродили куры. Земля и дома
принадлежали Мексиканско-Американскому гражданскому комитету, и
номинальная арендная плата возвращалась в городской бюджет, но Вэнс
представлял здесь закон так же, как по другую сторону моста. Дома,
построенные главным образом в начале пятидесятых, представляли собой
оштукатуренные дощатые конструкции, которые, судя по их виду, все до
единой нуждались в покраске и ремонте, но бюджету Окраины такую работу
было не поднять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
сквозь него, влетело прямо в глубь мотора. Никаких признаков того, что это
такое, не было, только пахло оплавленным железом и горелой резиной, да
двигатель с шипением выпускал пар из своей раны. Путешествия для пикапа
кончились довольно надолго - не исключено, что машина созрела для свалки
Кейда. "Черт!" - сказала Джесси, уставившись на мотор, о чем сейчас же
пожалела - ведь Стиви запомнит словечко и ляпнет его в самый неожиданный
момент.
Стиви с пыльным личиком, на котором засыхали следы слез, смотрела в
ту сторону, где исчезли горящий предмет и вертолеты.
- Что это было, мама? - спросила она, широко раскрыв настороженные
зеленые глаза.
- Не знаю. Что-то большое, это уж точно. - "Вроде летящего по воздуху
горящего трейлера с прицепом", - подумала Джесси. Большей чертовщины она
еще не видела. Чтобы быть терпящим аварию самолетом, этой штуке не хватало
крыльев. Может быть, метеорит... но предмет казался металлическим. Что бы
это ни было, вертолеты гнались за ним, как гончие за лисой.
- Вот кусочек этой штуки, - сказала Стиви, показывая пальцем.
Джесси взглянула. Примерно в сорока футах от них, на земле, в гуще
срубленных кактусов из песка что-то торчало. Джесси двинулась туда, Стиви
не отставала ни на шаг. Обломок, величиной с крышку люка, был странного
сине-зеленого цвета, такого темного, будто он намок. Края обломка
дымились, и поднимающийся от них жар Джесси ощутила уже за пятнадцать
футов от предмета. В воздухе стоял сладкий запах, напомнивший ей запах
жженого пластика, но блестела эта дрянь, как металлическая. Справа лежал
еще один ошметок в форме трубки, а рядом - кусочки поменьше. Все они
дымились. Она велела Стиви: "Стой тут" и подошла к первому обломку
поближе, но от него шел сильный жар, и Джесси снова пришлось остановиться.
Его поверхность была покрыта маленькими метками, складывавшимися в
круговой узор: ряды символов, похожих на японские иероглифы, и короткие
волнистые линии.
- Горячо, - сказала Стиви, стоявшая у матери за самой спиной.
"Так-то ты слушаешься", - подумала Джесси, но воспитывать было не
время. Она взяла дочку за руку. Ничего подобного тому, что пролетело мимо
них, теряя куски, Джесси еще не видела, а потрескивание электричества в
волосах чувствовала до сих пор. Она взглянула на часы: беспорядочно
мигающие нули вместо цифр. В синем небе тянулись на юго-запад инверсионные
следы реактивных самолетов. Солнце уже принялось гвоздить по незащищенной
голове, и Джесси хватилась кепки. Унесенная винтами вертолетов шапочка
превратилась в красное пятнышко примерно в семидесяти ярдах по ту сторону
Кобре-роуд. Слишком далеко, чтобы идти за ней, ведь им нужно было в другую
сторону, к дому Лукасов. Слава Богу, у них были фляги, а солнце, по
крайней мере пока, стояло низко. Нечего глазеть, надо идти.
- Пошли, - сказала Джесси. Стиви сопротивлялась всего пару секунд,
глядя на непонятный обломок размером с крышку люка, а потом позволила
потащить себя дальше. Джесси вернулась к пикапу за саквояжем, в котором
вместе с ветеринарным инструментом лежали кошелек и водительские права.
Стиви стояла, глазея на оставленные самолетами следы.
- Самолеты высоко, - сказала она больше себе, чем матери, - спорим,
до них сто миль...
Услышав что-то, она замолчала.
Музыка, подумала Стиви. Да нет, не музыка. Теперь она стихла. Девочка
старательно прислушалась, но услышала только шум пара, вырывающегося из
пробитого мотора.
Потом звуки возникли снова, и Стиви подумала, что они ей знакомы,
однако точно вспомнить не могла. Музыка и не музыка. Не такая, какую
слушал Рэй.
Опять пропала.
А вот медленно-медленно возвращается.
- Нам еще ого-го сколько идти, - сказала ей Джесси. Девочка рассеянно
кивнула. - Ты готова?
Стиви осенило: она сразу и отчетливо поняла, что это. До отъезда
Дженни на парадном крыльце дома Гэлвинов висела красивая штучка, которая
звучала, как множество маленьких колокольчиков, звеневших на ветру.
"Ветряные куранты", - вспомнила девочка ответ мамы Дженни на свой вопрос,
что это. Вот какую музыку она слышала... но ветра не было, да и никаких
ветряных курантов поблизости Стиви тоже не заметила.
- Стиви? - спросила Джесси. Малышка стояла, уперевшись взглядом в
пустое место. - В чем дело?
- Мам, слышишь?
- Что слышу? - Ничего, только шипит проклятый мотор.
- Это, - настаивала Стиви. Звук то появлялся, то опять исчезал, но
шел, кажется, с определенной стороны. - Слышишь?
- Нет, - осторожно сказала Джесси. Неужели Стиви ударилась головой? О
Господи, если у нее сотрясение!..
Стиви сделала несколько шагов к сине-зеленой дымящейся штуке в
кактусах. Звон ветряных курантов немедленно ослаб до шепота. Не сюда,
подумала она и остановилась.
- Стиви? Дружок, с тобой все в порядке?
- Да, мэм. - Она огляделась, пошла в другую сторону. Звук все равно
был очень слабым. Нет, и не сюда.
Джесси постепенно охватывал страх.
- Слишком жарко, чтобы играть. Нам надо идти. Пошли скорей.
Стиви пошла к матери. Резко остановилась. Сделала шаг, потом еще два.
Джесси приблизилась к ней, сняла с девочки шапочку и пробежала
пальцами сквозь волосы. Никакой шишки, никаких признаков синяка на лбу.
Глаза Стиви блестели чуть сильнее обычного, щеки разрумянились, но Джесси
подумала, что виной тому просто жара и волнение. Она надеялась на это.
Никаких признаков повреждения она не видела. Стиви, не отрываясь, смотрела
куда-то мимо нее.
- Что такое? - спросила Джесси. - Что ты слышишь?
- Музыку, - терпеливо объяснила девочка. Она догадалась, откуда
доносится звон, хотя и понимала, что такого быть не может. - Она поет, -
сказала Стиви, когда ее снова омыли чистые сильные ноты, и показала
пальцем: - Там.
Джесси увидела, куда показывает дочка. На пикап. Развороченный мотор,
капот еще поднят. Она подумала, что, конечно, свист пара и бульканье
вытекающего из перерезанных шлангов масла можно истолковать как некую
странную музыку, но...
- Она поет, - повторила Стиви.
Джесси опустилась на колени, заглядывая дочке в глаза. Кровоизлияния
не было, зрачки казались совершенно нормальными. Она проверила пульс. Он
немножко частил, но и только.
- Ты хорошо себя чувствуешь?
Это мамин докторский голос, подумала Стиви. Она кивнула. Звон
ветряных курантов шел от грузовичка, она была совершенно уверена в этом.
Но почему же мама ничего не слышала? Хрупкая музыка притягивала девочку;
ей захотелось пройти остаток пути до грузовичка и искать, пока она не
найдет, где спрятаны ветряные куранты, но мать держала Стиви за руку и
тянула прочь. С каждым шагом музыка становилась капельку тише.
- Нет! Я хочу остаться! - запротестовала Стиви.
- Сейчас же перестань глупить. Нам нужно добраться к Лукасам до того,
как станет по-настоящему жарко. Что ты еле тянешься, перестань! - Джесси
трясло. Ее настигли события нескольких последних минут. Что бы это ни была
за штука, она запросто могла разнести их на атомы. Стиви всегда была
выдумщицей, но сейчас ее фантазии были не ко времени и не к месту. -
Перестань волочить ноги! - приказала она, и в конце концов девчушка
сдалась.
Еще десять шагов, и мелодичный звон ветряных курантов превратился в
шепот. Еще пять - во вздох. Еще пять - в воспоминание.
Они уходили по проселочной дороге к дому Лукасов. Стиви то и дело
оглядывалась на пикап, пока тот не превратился в пыльную точку, и только,
когда он исчез из вида, девочка вспомнила, что они шли осматривать
Душистого Горошка.
5. ОКРАИНА
- День расплаты! - сказал Вэнс. Патрульная машина мчалась на восток
по Кобре-роуд. Из недр живота поднялась громовая отрыжка. - Да-с, день
расплаты не за горами! - Очень скоро Селесту Престон выкинут пинком под
зад. Если бы шерифу пришлось высказаться на эту тему, он сообщил бы, что
очень скоро мисс Высокомерие будет рада устроиться в клуб "Колючая
проволока" мыть плевательницы.
Машина ехала мимо останков рудника. В марте два пацана перелезли
через ограду, спустились в кратер и нашли в какой-то штольне остатки
невзорванного динамита, после чего их разнесло на мелкие кусочки. В
последние недели существования рудника динамит рвался постоянно, словно
работал часовой механизм гибели, и Вэнс думал, что там, внизу, есть и
другие неразорвавшиеся заряды, но идиота, который бы полез туда выкапывать
их, пока не нашлось. К тому же, какой в этом был прок?
Он потянулся к приборному щитку и поднял микрофон рации.
- Эй, Дэнни! Живо сюда, слышь?
В динамике затрещало, и Дэнни Чэффин ответил:
- Да, сэр?
- Бери трубочку и звони... угу, дай-ка посмотреть. - Вэнс отогнул
козырек, вытащил засунутую за него карту округа и развернул на сиденье. На
несколько секунд он позволил машине жить своим умом, и она вильнула к
правой обочине, до смерти перепугав броненосца. - Звони в Римрок и на
аэродром в Презайдио. Спросишь, летали у них утром какие-нибудь вертолеты,
или нет. Наша правильная Престон развопилась, что ей прическу
разлохматили.
- Десять-четыре.
- Не отключайся, - добавил Вэнс. - Они спокойно могли явиться не из
нашего округа. Позвони в аэропорт Мидлэнд и Биг-Спрингс. Черт, на авиабазу
Уэбб тоже позвони. Надо думать, этого хватит.
- Есть, сэр.
- Я сейчас мотанусь по Окраине, потом вернусь. Еще кто-нибудь звонил?
- Нет, сэр. Все сидят тихо, как шлюхи в церкви.
- Парень, о чем ты там думаешь, о Китовой Заднице? Лучше брось это
дело, а то еще втрескаешься! - Вэнс захохотал. Мысль о Дэнни, поладившем
со Сью "Китовой Задницей" Маллинэкс, развеселила его до упада. Китовая
Задница была в два раза крупнее парнишки, работала официанткой в "Клейме"
у Брэндина на Селеста-стрит, и Вэнс знал человек десять мужиков, макавших
свои фитили в ее огонь. А чем Дэнни был хуже других?
Дэнни не ответил. Вэнс знал, что, говоря о Китовой Заднице в таком
тоне, злит парня - у Дэнни были мечтательные глаза, наивности хоть
отбавляй, и он не соображал, что Китовая Задница водит его за нос. Ничего,
еще узнает.
- Я попозже еще брякну, Дэнни-бой, - сказал Вэнс и вернул микрофон на
место. Слева приближалась Качалка, на Кобре-роуд в резком свете мерцали
дома и постройки Инферно.
Вэнс знал, что для неприятностей на Окраине еще рано. Но опять-таки,
никогда нельзя сказать, с чего заведутся эти мексиканцы. "Мексикашки", -
пробормотал Вэнс и покачал головой. У них смуглая кожа, черные глаза и
волосы, они жрут тортильи и энчиладас и тараторят на приграничном южном
жаргоне - в глазах Вэнса это делало их мексиканцами, неважно, где они
родились или какое замысловатое имя носили. Самые настоящие мексиканцы, и
точка.
Под приборной доской удобно устроился в своей щели духовой
"ремингтон", а под пассажирским сиденьем лежала бейсбольная бита
"Луисвилль Слаггер". "Старушка создана для того, чтобы расшибать черепа
"моченым", - раздумывал Вэнс. - Особенно одному хитрожопому панку, который
думает, будто он здесь заказывает музыку." Вэнс знал: рано или поздно
миссис Луисвилль встретится с Риком Хурадо, и тогда - бум! - Хурадо
окажется первым "моченым" в открытом космосе.
Он миновал Престон-парк, выехал на Республиканскую дорогу, возле
станции "Тексако" Ксавье Мендосы повернул направо и по мосту через Змеиную
реку направился к пыльным улочкам Окраины. Он решил подъехать на Вторую
улицу к дому Хурадо, может быть, посидеть перед ним и поглядеть, не надо
ли там кому вложить ума.
Потому что, в конце концов, сказал себе Вэнс, работа шерифа и состоит
в том, чтобы вкладывать ума. На будущий год к этому времени он уже не
будет шерифом, а значит, можно с чистой совестью наказывать, сколько
влезет. Вспомнив, как Селеста Престон командовала им, будто
мальчишкой-чистильщиком, Вэнс скривился и надавил на акселератор.
На Второй улице он остановил машину перед коричневым дощатым домом. У
бровки тротуара был припаркован принадлежащий парнишке помятый черный
"камаро" семьдесят восьмого года выпуска, а вдоль улицы стояли другие
драндулеты, которые не взял бы даже Мэк Кейд. С натянутых за домами
веревок свисало белье, кое-где по лысым дворам бродили куры. Земля и дома
принадлежали Мексиканско-Американскому гражданскому комитету, и
номинальная арендная плата возвращалась в городской бюджет, но Вэнс
представлял здесь закон так же, как по другую сторону моста. Дома,
построенные главным образом в начале пятидесятых, представляли собой
оштукатуренные дощатые конструкции, которые, судя по их виду, все до
единой нуждались в покраске и ремонте, но бюджету Окраины такую работу
было не поднять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79