Вот и у него была несбыточная мечта, но он осознал безумность таких фантазий.
— На мечтателя он не похож. И не выглядит человеком, потерявшим надежду. — Резко обернувшись к ней, он улыбнулся:
— Ты была права: моя Зига задала бы мне такой же вопрос. Меня интересует, как ты отнесешься к тому, что я собираюсь сказать. Или ты уже, заранее это знаешь?
— Знаю, Сэм, — ответила она. — Ты скажешь, что бегство тебя уничтожит, так как оно равносильно отречению от всего, во что ты веришь. Или что-нибудь схожее. Ты скажешь мне, что будешь продолжать сражаться с Кровь-Камнем, даже если я пригрожу, что мы отправимся в свой мир без тебя. Я права?
— Не стану отрицать.
— А ты не прав, Сэм. Нет, я восхищаюсь твоим мужеством, но ты не прав. Прежде чем отправиться сюда, мы изучили Кровь-Камень. Саренто неуязвим для оружия, которым мы располагаем. К нему нет подступа. Мы не можем застрелить его, уморить голодом или сжечь. Погреби мы его под тысячами тонн льда, это его не остановило бы. Так скажи мне, Сэм, как ты будешь сражаться с таким чудовищем?
Сэм отвел глаза.
— Должен же существовать какой-то способ. Должен, Богом клянусь!
— Если он существует, любовь моя, здесь мы его не найдем. Возможно, что-то удастся отыскать в мире до Падения… А тогда вернуться сюда.
Сэм обдумал ее слова, потом медленно кивнул.
— Ты, как всегда, права. Как мы попадем в твой мир?
— Ну, зачем такое унылое лицо? — Амазига засмеялась. — Мы вместе сможем сделать так много для блага всего человечества. Ты жив, Сэм. И мы вместе!
— А Кровь-Камень торжествует победу, — прошептал он.
— Временную, — заверила она его.
Шэнноу взглянул на склон, увидел, как они обнялись. К нему подошел Гарет.
— Что ж, мистер Шэнноу, мы сделали это. Мы воссоединили любящих.
Шэнноу кивнул, но ничего не сказал, а перевел взгляд на дальние горы и полосу пустыни на севере.
— Вы полагаете, они отправились в погоню за нами?
— Можешь не сомневаться, — заверил его Шэнноу. — По расчетам Люкаса, им потребуются почти сутки, чтобы отыскать спуск с плато для своих лошадей. Но все равно мне не нравится, что мы сидим здесь и ждем. Четверо людей и три усталые лошади. Нам от них не уйти, это очевидно.
Он встал и направился к кирпичной шахте колодца за первым домом. Он опустил ведро, утопил его и вытащил. Вода была прохладная, чистая, и он долго пил ее. Смерть смуглой девушки странно его тронула: такая юная, и столько перед ней открывалось дорог! А теперь она не пройдет ни по одной из них, ее жизнь оборвала банда жестоких убийц, служащих мерзости.
Не в первый раз он удивился тому, что люди способны пасть до такого варварства. Ему припомнились слова Варея Шэнноу: «Йон, человек способен на величие, любовь, благородство, сострадание. Но ни на секунду не забывай, что его способность творить зло бесконечна. Печальная истина, малый, заключается в том, что, вообрази ты сейчас самые страшные пытки, каким только один человек способен подвергнуть другого, можешь не сомневаться: где-то они уже применялись. Если победный марш человечества сопровождается музыкой — то это вопли, вопли, вопли».
Гарет подвел лошадей к колодцу и наполнил второе ведро.
— Вы глядите в неизмеримую даль, мистер Шэнноу. О чем вы думаете?
Шэнноу не ответил. Оглянувшись, он увидел, что Амазига и Сэм идут к ним рука об руку. — Мы готовы ехать дальше, — сказала она.
— Лошади нуждаются в отдыхе, — сказал Шэнноу. — Они совсем измучены. Переночуем в одном из этих домов и отправимся дальше с рассветом. Первым нести дозор буду я.
К его удивлению, Амазига не возразила. Сняв обруч с наушниками и коробочки, содержащие Люкаса, она отдала их ему, объяснила, как включать машину, и предупредила о необходимости экономить энергию.
Сэм и Амазига вошли в ближайший дом. Гарет задержался рядом с Шэнноу.
— Я, пожалуй, устроюсь в соседнем доме, — сказал он с улыбкой. — Сменю вас через четыре часа.
Шэнноу снял шляпу, надел наушники, а потом нажал кнопку первой коробочки. Несколько секунд спустя он услышал мягкий голос Люкаса:
— Все целы и невредимы?
— Да, — ответил Шэнноу.
— Я вас не слышу, мистер Шэнноу. Выдвиньте микрофон. Он соединен с наушниками и после выдвижения включится автоматически.
Шэнноу выдвинул микрофон.
— Да, мы все целы. Амазига нашла Сэма.
— У вас печаль в голосе. Как понимаю, произошла какая-то трагедия?
— Много людей погибло, Люкас.
— А, да… Сейчас я ее вижу. Молодая, красивая. Вы не хотели оставлять ее. Ах, мистер Шэнноу, мир бывает таким свирепо-беспощадным. — Люкас помолчал. — Какое пустынное место, — сказал он наконец. — Ни птиц, ни зверюшек. Ничего. Вы не повернете голову, мистер Шэнноу? В обруч вделана камера. Я хочу сканировать местность. — Шэнноу повертел головой. — Ничего, — объявил Люкас. — Даже ни единого насекомого. Поистине мертвое место… Погодите… Я что-то улавливаю.
— Что? Верховые?
— Ш-ш-ш! Пожалуйста, погодите. — Шэнноу уставился на дальние горы, но в уже меркнущем свете не уловил никакого движения. Наконец голос Люкаса зазвучал снова:
— Скажите Амазиге, что назад мы отправимся через каменное кольцо в Вавилоне. До него ближе.
— Ты хочешь, чтобы мы поехали к городу исчадий? — удивленно спросил Шэнноу.
— Это сэкономит полсуток.
— Не учитывая встреч в краю врагов, — заметил Шэнноу.
— Доверьтесь мне, — сказал Люкас. — Утром поезжайте на северо-восток. А теперь, мистер Шэнноу, пожалуйста, выключите энергию. Я видел все, что мне требовалось.
Шэнноу нажал на кнопку и снял наушники.
Эльза Брум не могла уснуть. Ее грузное тело ворочалось на узкой кровати, пружины постанывали под ее весом. Она задыхалась от злобы. Ее муженек спятил и застрелил Пророка, в один миг покончив со всеми ее мечтами о солидном положении, о всеобщем уважении. Он всегда был слабой и бесхребетной никчемностью, думала она. «И не надо было мне за него выходить!» Да и не вышла бы, если бы Эдрик Скейс не отвергнул ее. Мужчины! Скейс был бы редкостной добычей. Богатый, красивый, всеми уважаемый. А кроме того, он умер молодым, и, значит, Эльза осталась бы горюющей вдовой, наследницей всего его имущества, которого хватило бы, чтобы жить-поживать среди роскоши, возможно, даже в Единстве. Вдова Скейса! Какая пленительная мысль! Однако, несмотря на все ее уловки, Скейс оставался равнодушен к ее заигрываниям, и она вынуждена была довольствоваться не первым, а вторым… Вторым? Она чуть не расхохоталась. Да Джозия Брум был последним фитюлькой! Однако благодаря удаче и помощи умницы-жены он занял в Долине Паломника видное место.
Но теперь об этой малости следовало забыть. Сегодня на главной улице у всех на глазах женщины одна за другой переходили на другую сторону, лишь бы не встречаться с Эльзой Брум. Когда она проходила мимо, все отводили глаза. Все — только не Эзра Ферд, главный конкурент Джозии. Он улыбался до ушей, а его тощая ведьма-жена выскочила из дома и стояла рядом с ним, упиваясь унижением Эльзы.
А ведь будет еще хуже! Иерусалимские Конники привезут ее мужа — то-то он нюни распустит! — и запрут в тюрьме при штабе Крестоносцев до суда, который кончится тем, что его повесят. Какой срам!
Крепко зажмурившись, она помолилась вслух:
— Господи, тебе ведомы все муки, каких я натерпелась от этого человека. Говорят, его подстрелили, когда он убегал. Так пусть он умрет в горах, а его тело пусть сожрут звери, не оставив никаких следов!
Может быть, через год-другой ее полоумный муж мало-помалу исчезнет из памяти горожан. Или она найдет нового мужа…
Внезапный шум внизу заставил ее открыть глаза. Кто-то ходил по дому.
«Господи Боже! Только бы не Джозия! Кто угодно, только не он!»— прошептала она.
В ящике тумбочки лежал маленький пистолет. Эльза села на постели. Если она тихонько спустится и убьет его, то станет героиней! Будет снова окружена общим уважением! Выдвинув ящик, она достала пистолет. В ее массивном кулаке он казался совсем крохотным. Она убедилась, что пистолет полностью заряжен, потом приподняла свое грузное тело, опустила ноги, встала и вышла на лестницу. Пояс ее огромной ночной рубашки из белой фланели зацепился за дверную ручку. Высвободив его, она шагнула на первую ступеньку, которая громко заскрипела.
— Это ты, Джозия? — крикнула она, продолжая спускаться во мрак. И тут заметила какое-то движение слева. Взведя курок, она сошла с последней ступеньки. Из-за облаков выглянула луна, в окно и открытую входную дверь хлынул серебряный свет. Прямо перед ней вздыбилось огромное тело.
У Эльзы Брум достало времени только на один пронзительный вопль.
Его услышал Леон Эванс, капитан Крестоносцев, отправившийся в ночной дозор. От этого крика кровь похолодела у него в жилах. Из тени вышел кто-то, и Леон стремительно обернулся, уже держа в руке пистолет.
— Это только я, сэр, — сказал Сэмюэль Мак-Адам, подходя к нему. — Вы слышали?
— Еще бы, черт дери! Где-то на Западной улице.
— Мне пойти с вами?
Леон улыбнулся и хлопнул юношу по плечу.
— Ты пока еще не Крестоносец, Сэм. Погоди, пока тебе не начнут платить за это! — Держа пистолет в вытянутой руке, он зашагал по улице. Из тени метнулась серебристая фигура, но Эванс уже миновал проулок и не увидел ее. Сэмюэль заморгал. Он не верил своим глазам. Волчецы не бывают такими огромными.
— Капитан! — закричал он, хватаясь за свой пистолет. Он выстрелил и промахнулся. Однако Леон Эванс обернулся и на одном движении выстрелил. Сэмюэль увидел, как зверь пошатнулся, его голова откинулась, и из борозды в скальпе хлынула кровь. Он выстрелил еще раз. Из шкуры зверя над бедром взметнулось облачко пыли и захлестала кровь. Леон Эванс шагнул ближе и всадил две пули в грудь Пожирателя, который с жутким воем осел на задние лапы. В конце улицы заметались тени, из нескольких домов справа от Сэмюэля донеслись крики. Окно верхнего этажа разлетелось вдребезги, и на крышу навеса над тротуаром, проломив его, рухнуло тело мужчины. Он ударился о землю головой. Леон подбежал к нему, Сэмюэль последовал за ним. Эзра Ферд лежал с развороченной грудью.
Из домов выбегали люди, сбиваясь в кучки на середине улицы. Из окна Эзры Ферда вылез огромный зверь и спрыгнул между ними. Сэмюэль увидел, как он опрокинул наземь кричащую женщину. К ней на помощь бросился мужчина, но в его грудь вцепились когти. Толпа в панике бросилась бежать. В конце улицы появились еще десятка два зверей, их завывания заглушали отчаянные крики толпы.
— Бегите в штаб Крестоносцев! — завопил Леон Эванс, пытаясь перекричать крики ужаса, оглашавшие ночную тьму. Сквозь толпу с пистолетом в руке пробивался Сэмюэль, стараясь добраться до капитана. Крестоносец стоял, вытянув руку, и с холодным спокойствием стрелял в атакующих зверей. Раздался сухой щелчок разряженного пистолета. Леон Эванс открыл его, начал перезаряжать, но тут на него прыгнул зверь. Сэмюэль был в нескольких шагах позади. Он выстрелил и промахнулся. Когти впились в щеку Леона Эванса, сдирая его лицо. Крестоносец попятился, выронив пистолет. Когда зверь прыгнул снова, смертельно раненный человек вытащил охотничий нож и нанес удар. Но лезвие сломалось о шкуру. Когти впились в его тело, и он упал, весь залитый кровью. Сэмюэль начал пятиться, весь дрожа, потом повернулся и бросился бежать, спасая жизнь.
В каменное здание штаба Крестоносцев устремился людской поток, а по главной улице все бежали и бежали те, кто еще остался в живых. Из переулка галопом вылетела лошадь. Сэм прыгнул к ней, хватаясь за гриву в надежде вскочить к ней на спину, но не сумел, и она протащила его шагов тридцать, пока он не свалился в уличную пыль. Кое-как вскочив на ноги, он осмотрелся. Прямо к нему устремился огромный волчец. Рука Сэмюэля рванулась к кобуре. Кобура была пуста.
Справа над ним рявкнуло ружье. Получив полный заряд в грудь, зверь попятился со стоном. Сэмюэль посмотрел вверх и увидел в окне над собой юного Уоллеса Нэша с двустволкой.
— Скорее сюда, Сэм! — крикнул Уоллес. Сэмюэль молниеносно взбежал по ступенькам крыльца и проскочил в дверь. Раненый зверь прыгнул на дверь, которая сломалась от удара и открылась. Сэмюэль кинулся вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, а зверь преследовал его по пятам. На верхней площадке появился Уоллес Нэш.
— Ложись, Сэм! — крикнул юноша.
Сэмюэль растянулся на ступеньке в тот момент, когда загрохотал выстрел, и он услышал, как туша зверя катится вниз позади него. Он выбрался на верхнюю площадку к рыжему юнцу. С Уоллесом он знаком не был, но помнил, что тот славился как бегун на короткие дистанции, и однажды от него отстал Степной Пожар, призовой жеребец Эдрика Скейса.
— Спасибо, Уоллес, — сказал он, когда тот перезарядил оба ствола.
— Надо выбираться отсюда, — сказал Уоллес. — Моей старушкой для охоты на птиц их не остановить. И думать нечего. Где твой пистолет? — спросил он, заметив пустую кобуру.
— Уронил на улице, — смущенно признался Сэмюэль.. — Немножко спаниковал.
Уоллес кивнул, потом сунул руку за пояс и вытащил однозарядный старого образца пистолет исчадий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— На мечтателя он не похож. И не выглядит человеком, потерявшим надежду. — Резко обернувшись к ней, он улыбнулся:
— Ты была права: моя Зига задала бы мне такой же вопрос. Меня интересует, как ты отнесешься к тому, что я собираюсь сказать. Или ты уже, заранее это знаешь?
— Знаю, Сэм, — ответила она. — Ты скажешь, что бегство тебя уничтожит, так как оно равносильно отречению от всего, во что ты веришь. Или что-нибудь схожее. Ты скажешь мне, что будешь продолжать сражаться с Кровь-Камнем, даже если я пригрожу, что мы отправимся в свой мир без тебя. Я права?
— Не стану отрицать.
— А ты не прав, Сэм. Нет, я восхищаюсь твоим мужеством, но ты не прав. Прежде чем отправиться сюда, мы изучили Кровь-Камень. Саренто неуязвим для оружия, которым мы располагаем. К нему нет подступа. Мы не можем застрелить его, уморить голодом или сжечь. Погреби мы его под тысячами тонн льда, это его не остановило бы. Так скажи мне, Сэм, как ты будешь сражаться с таким чудовищем?
Сэм отвел глаза.
— Должен же существовать какой-то способ. Должен, Богом клянусь!
— Если он существует, любовь моя, здесь мы его не найдем. Возможно, что-то удастся отыскать в мире до Падения… А тогда вернуться сюда.
Сэм обдумал ее слова, потом медленно кивнул.
— Ты, как всегда, права. Как мы попадем в твой мир?
— Ну, зачем такое унылое лицо? — Амазига засмеялась. — Мы вместе сможем сделать так много для блага всего человечества. Ты жив, Сэм. И мы вместе!
— А Кровь-Камень торжествует победу, — прошептал он.
— Временную, — заверила она его.
Шэнноу взглянул на склон, увидел, как они обнялись. К нему подошел Гарет.
— Что ж, мистер Шэнноу, мы сделали это. Мы воссоединили любящих.
Шэнноу кивнул, но ничего не сказал, а перевел взгляд на дальние горы и полосу пустыни на севере.
— Вы полагаете, они отправились в погоню за нами?
— Можешь не сомневаться, — заверил его Шэнноу. — По расчетам Люкаса, им потребуются почти сутки, чтобы отыскать спуск с плато для своих лошадей. Но все равно мне не нравится, что мы сидим здесь и ждем. Четверо людей и три усталые лошади. Нам от них не уйти, это очевидно.
Он встал и направился к кирпичной шахте колодца за первым домом. Он опустил ведро, утопил его и вытащил. Вода была прохладная, чистая, и он долго пил ее. Смерть смуглой девушки странно его тронула: такая юная, и столько перед ней открывалось дорог! А теперь она не пройдет ни по одной из них, ее жизнь оборвала банда жестоких убийц, служащих мерзости.
Не в первый раз он удивился тому, что люди способны пасть до такого варварства. Ему припомнились слова Варея Шэнноу: «Йон, человек способен на величие, любовь, благородство, сострадание. Но ни на секунду не забывай, что его способность творить зло бесконечна. Печальная истина, малый, заключается в том, что, вообрази ты сейчас самые страшные пытки, каким только один человек способен подвергнуть другого, можешь не сомневаться: где-то они уже применялись. Если победный марш человечества сопровождается музыкой — то это вопли, вопли, вопли».
Гарет подвел лошадей к колодцу и наполнил второе ведро.
— Вы глядите в неизмеримую даль, мистер Шэнноу. О чем вы думаете?
Шэнноу не ответил. Оглянувшись, он увидел, что Амазига и Сэм идут к ним рука об руку. — Мы готовы ехать дальше, — сказала она.
— Лошади нуждаются в отдыхе, — сказал Шэнноу. — Они совсем измучены. Переночуем в одном из этих домов и отправимся дальше с рассветом. Первым нести дозор буду я.
К его удивлению, Амазига не возразила. Сняв обруч с наушниками и коробочки, содержащие Люкаса, она отдала их ему, объяснила, как включать машину, и предупредила о необходимости экономить энергию.
Сэм и Амазига вошли в ближайший дом. Гарет задержался рядом с Шэнноу.
— Я, пожалуй, устроюсь в соседнем доме, — сказал он с улыбкой. — Сменю вас через четыре часа.
Шэнноу снял шляпу, надел наушники, а потом нажал кнопку первой коробочки. Несколько секунд спустя он услышал мягкий голос Люкаса:
— Все целы и невредимы?
— Да, — ответил Шэнноу.
— Я вас не слышу, мистер Шэнноу. Выдвиньте микрофон. Он соединен с наушниками и после выдвижения включится автоматически.
Шэнноу выдвинул микрофон.
— Да, мы все целы. Амазига нашла Сэма.
— У вас печаль в голосе. Как понимаю, произошла какая-то трагедия?
— Много людей погибло, Люкас.
— А, да… Сейчас я ее вижу. Молодая, красивая. Вы не хотели оставлять ее. Ах, мистер Шэнноу, мир бывает таким свирепо-беспощадным. — Люкас помолчал. — Какое пустынное место, — сказал он наконец. — Ни птиц, ни зверюшек. Ничего. Вы не повернете голову, мистер Шэнноу? В обруч вделана камера. Я хочу сканировать местность. — Шэнноу повертел головой. — Ничего, — объявил Люкас. — Даже ни единого насекомого. Поистине мертвое место… Погодите… Я что-то улавливаю.
— Что? Верховые?
— Ш-ш-ш! Пожалуйста, погодите. — Шэнноу уставился на дальние горы, но в уже меркнущем свете не уловил никакого движения. Наконец голос Люкаса зазвучал снова:
— Скажите Амазиге, что назад мы отправимся через каменное кольцо в Вавилоне. До него ближе.
— Ты хочешь, чтобы мы поехали к городу исчадий? — удивленно спросил Шэнноу.
— Это сэкономит полсуток.
— Не учитывая встреч в краю врагов, — заметил Шэнноу.
— Доверьтесь мне, — сказал Люкас. — Утром поезжайте на северо-восток. А теперь, мистер Шэнноу, пожалуйста, выключите энергию. Я видел все, что мне требовалось.
Шэнноу нажал на кнопку и снял наушники.
Эльза Брум не могла уснуть. Ее грузное тело ворочалось на узкой кровати, пружины постанывали под ее весом. Она задыхалась от злобы. Ее муженек спятил и застрелил Пророка, в один миг покончив со всеми ее мечтами о солидном положении, о всеобщем уважении. Он всегда был слабой и бесхребетной никчемностью, думала она. «И не надо было мне за него выходить!» Да и не вышла бы, если бы Эдрик Скейс не отвергнул ее. Мужчины! Скейс был бы редкостной добычей. Богатый, красивый, всеми уважаемый. А кроме того, он умер молодым, и, значит, Эльза осталась бы горюющей вдовой, наследницей всего его имущества, которого хватило бы, чтобы жить-поживать среди роскоши, возможно, даже в Единстве. Вдова Скейса! Какая пленительная мысль! Однако, несмотря на все ее уловки, Скейс оставался равнодушен к ее заигрываниям, и она вынуждена была довольствоваться не первым, а вторым… Вторым? Она чуть не расхохоталась. Да Джозия Брум был последним фитюлькой! Однако благодаря удаче и помощи умницы-жены он занял в Долине Паломника видное место.
Но теперь об этой малости следовало забыть. Сегодня на главной улице у всех на глазах женщины одна за другой переходили на другую сторону, лишь бы не встречаться с Эльзой Брум. Когда она проходила мимо, все отводили глаза. Все — только не Эзра Ферд, главный конкурент Джозии. Он улыбался до ушей, а его тощая ведьма-жена выскочила из дома и стояла рядом с ним, упиваясь унижением Эльзы.
А ведь будет еще хуже! Иерусалимские Конники привезут ее мужа — то-то он нюни распустит! — и запрут в тюрьме при штабе Крестоносцев до суда, который кончится тем, что его повесят. Какой срам!
Крепко зажмурившись, она помолилась вслух:
— Господи, тебе ведомы все муки, каких я натерпелась от этого человека. Говорят, его подстрелили, когда он убегал. Так пусть он умрет в горах, а его тело пусть сожрут звери, не оставив никаких следов!
Может быть, через год-другой ее полоумный муж мало-помалу исчезнет из памяти горожан. Или она найдет нового мужа…
Внезапный шум внизу заставил ее открыть глаза. Кто-то ходил по дому.
«Господи Боже! Только бы не Джозия! Кто угодно, только не он!»— прошептала она.
В ящике тумбочки лежал маленький пистолет. Эльза села на постели. Если она тихонько спустится и убьет его, то станет героиней! Будет снова окружена общим уважением! Выдвинув ящик, она достала пистолет. В ее массивном кулаке он казался совсем крохотным. Она убедилась, что пистолет полностью заряжен, потом приподняла свое грузное тело, опустила ноги, встала и вышла на лестницу. Пояс ее огромной ночной рубашки из белой фланели зацепился за дверную ручку. Высвободив его, она шагнула на первую ступеньку, которая громко заскрипела.
— Это ты, Джозия? — крикнула она, продолжая спускаться во мрак. И тут заметила какое-то движение слева. Взведя курок, она сошла с последней ступеньки. Из-за облаков выглянула луна, в окно и открытую входную дверь хлынул серебряный свет. Прямо перед ней вздыбилось огромное тело.
У Эльзы Брум достало времени только на один пронзительный вопль.
Его услышал Леон Эванс, капитан Крестоносцев, отправившийся в ночной дозор. От этого крика кровь похолодела у него в жилах. Из тени вышел кто-то, и Леон стремительно обернулся, уже держа в руке пистолет.
— Это только я, сэр, — сказал Сэмюэль Мак-Адам, подходя к нему. — Вы слышали?
— Еще бы, черт дери! Где-то на Западной улице.
— Мне пойти с вами?
Леон улыбнулся и хлопнул юношу по плечу.
— Ты пока еще не Крестоносец, Сэм. Погоди, пока тебе не начнут платить за это! — Держа пистолет в вытянутой руке, он зашагал по улице. Из тени метнулась серебристая фигура, но Эванс уже миновал проулок и не увидел ее. Сэмюэль заморгал. Он не верил своим глазам. Волчецы не бывают такими огромными.
— Капитан! — закричал он, хватаясь за свой пистолет. Он выстрелил и промахнулся. Однако Леон Эванс обернулся и на одном движении выстрелил. Сэмюэль увидел, как зверь пошатнулся, его голова откинулась, и из борозды в скальпе хлынула кровь. Он выстрелил еще раз. Из шкуры зверя над бедром взметнулось облачко пыли и захлестала кровь. Леон Эванс шагнул ближе и всадил две пули в грудь Пожирателя, который с жутким воем осел на задние лапы. В конце улицы заметались тени, из нескольких домов справа от Сэмюэля донеслись крики. Окно верхнего этажа разлетелось вдребезги, и на крышу навеса над тротуаром, проломив его, рухнуло тело мужчины. Он ударился о землю головой. Леон подбежал к нему, Сэмюэль последовал за ним. Эзра Ферд лежал с развороченной грудью.
Из домов выбегали люди, сбиваясь в кучки на середине улицы. Из окна Эзры Ферда вылез огромный зверь и спрыгнул между ними. Сэмюэль увидел, как он опрокинул наземь кричащую женщину. К ней на помощь бросился мужчина, но в его грудь вцепились когти. Толпа в панике бросилась бежать. В конце улицы появились еще десятка два зверей, их завывания заглушали отчаянные крики толпы.
— Бегите в штаб Крестоносцев! — завопил Леон Эванс, пытаясь перекричать крики ужаса, оглашавшие ночную тьму. Сквозь толпу с пистолетом в руке пробивался Сэмюэль, стараясь добраться до капитана. Крестоносец стоял, вытянув руку, и с холодным спокойствием стрелял в атакующих зверей. Раздался сухой щелчок разряженного пистолета. Леон Эванс открыл его, начал перезаряжать, но тут на него прыгнул зверь. Сэмюэль был в нескольких шагах позади. Он выстрелил и промахнулся. Когти впились в щеку Леона Эванса, сдирая его лицо. Крестоносец попятился, выронив пистолет. Когда зверь прыгнул снова, смертельно раненный человек вытащил охотничий нож и нанес удар. Но лезвие сломалось о шкуру. Когти впились в его тело, и он упал, весь залитый кровью. Сэмюэль начал пятиться, весь дрожа, потом повернулся и бросился бежать, спасая жизнь.
В каменное здание штаба Крестоносцев устремился людской поток, а по главной улице все бежали и бежали те, кто еще остался в живых. Из переулка галопом вылетела лошадь. Сэм прыгнул к ней, хватаясь за гриву в надежде вскочить к ней на спину, но не сумел, и она протащила его шагов тридцать, пока он не свалился в уличную пыль. Кое-как вскочив на ноги, он осмотрелся. Прямо к нему устремился огромный волчец. Рука Сэмюэля рванулась к кобуре. Кобура была пуста.
Справа над ним рявкнуло ружье. Получив полный заряд в грудь, зверь попятился со стоном. Сэмюэль посмотрел вверх и увидел в окне над собой юного Уоллеса Нэша с двустволкой.
— Скорее сюда, Сэм! — крикнул Уоллес. Сэмюэль молниеносно взбежал по ступенькам крыльца и проскочил в дверь. Раненый зверь прыгнул на дверь, которая сломалась от удара и открылась. Сэмюэль кинулся вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, а зверь преследовал его по пятам. На верхней площадке появился Уоллес Нэш.
— Ложись, Сэм! — крикнул юноша.
Сэмюэль растянулся на ступеньке в тот момент, когда загрохотал выстрел, и он услышал, как туша зверя катится вниз позади него. Он выбрался на верхнюю площадку к рыжему юнцу. С Уоллесом он знаком не был, но помнил, что тот славился как бегун на короткие дистанции, и однажды от него отстал Степной Пожар, призовой жеребец Эдрика Скейса.
— Спасибо, Уоллес, — сказал он, когда тот перезарядил оба ствола.
— Надо выбираться отсюда, — сказал Уоллес. — Моей старушкой для охоты на птиц их не остановить. И думать нечего. Где твой пистолет? — спросил он, заметив пустую кобуру.
— Уронил на улице, — смущенно признался Сэмюэль.. — Немножко спаниковал.
Уоллес кивнул, потом сунул руку за пояс и вытащил однозарядный старого образца пистолет исчадий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45