Бем Гаммин, великан, который вез Меллорит на единороге по горному перевалу, наклонился к ней.
— Поешьте, прелестная малышка, — сказал он, предлагая ей овсянку в деревянной миске.
— Спасибо, демон, — ответила Меллорит.
Все смотрели на реку. Вода неслась, высокая от тающего снега в горах. Руф Наб водил отряд гномов осмотреть берег, и теперь они вразброд шли назад: широкие плечи опущены, сапоги в грязи.
— Безнадежно, — сообщил Руф Наб, стягивая шлем, чтобы отереть пот со лба. — Река слишком широка, ни одно дерево из тех, что здесь растут, не достанет до другого берега.
— Единственная переправа — в горах, в двух днях пути, — добавил снефид.
— Мы не можем спокойно стоять и смотреть, как убивают Других! — прогремел Ур Логга, от беспокойства его акцент заметно усилился.
— Ваше величество, даже единороги утонули бы в этой бушующей воде, — сказал Ландес. Он двигался медленно, измученный не только ноющей болью в бедре, но и ездой на руках у великанов.
Ур Логга расстроенно отвернулся, на его массивной шее и на лбу вздулись вены. Ландес похлопал его по плечу и повернулся к реке. Споткнувшись, он протянул руку к Меллорит. Испуганная девочка успела поддержать его.
— Спасибо, миледи, — поблагодарил Ландес.
Глядя через реку на противоположный берег, он снова поискал глазами Неда. Флаг Фанстока трепетал на утреннем ветерке, но люди с черными щитами казались совершенно одинаковыми. С реки поднялся густой туман, скрывая луг, и Ландесу были видны лишь коричневые фигурки, защищающие форт. Прищурившись, он различил яркую рыжину жеребца Ньяла, беспокойно переступающего перед воротами крепости. Над ним он увидел клочок небесно-голубого цвета, движущийся туда-сюда на стене. Сина скорее всего. Фигурки троллей походили на муравьев, ползающих у стен.
Низкий стон огласил берег, когда враг на другой стороне реки двинулся к форту.
Мати и Ньял согласились, что без еды и с ограниченным запасом стрел дальше защищать форт неразумно. И потому обдумывали, как поступить, чтобы хоть кто-то мог спастись, а Лотена и Черных Щитов встретить на ровном пространстве между морем и рекой.
Они собрались перед воротами. Мати должен был возглавить правый фланг, который составили лучники и самые сильные тролли. Тим настоял, чтобы ему поручили возглавить левое крыло — главным образом тут были раненые тролли, которые достаточно оправились, чтобы сражаться.
— Моя голова слишком крепка для этих хамов из долины, — доказывал он ранее, когда Ньял пытался оставить его с Синой и Биханом. — Я еще способен поработать мечом.
Решили, что отряды раненых под водительством Тима будут охранять ворота форта, а Ньял поведет середину.
— До свидания, отец, — неловко попрощался Ньял с Биханом. — Я не подведу тебя.
Бихан кивнул:
— Я знаю, Ньял. Помни, ты сын чародея.
— Подождите, пока мы не вступим в бой, — объяснял Ньял Сине, — а тогда пробирайтесь к реке. Попытайтесь спрятаться с отцом в зарослях на берегу, пока вода не спадет. Руф отыщет вас.
— Я не хочу отпускать тебя, — тихо сказала Сина.
— Пожалуйста, Сина. Я сделаю все, что смогу, но, что бы ни случилось, Морбихану нужна Магия. Ты должна спастись.
Не в силах говорить, Сина кивнула. Она знала, что Ньял прав. Она протянула к нему руки, и Ньял обнял ее, прикоснувшись к щеке холодной сталью шлема. Запела дудка. Сина отступила, и Ньял быстро вскочил на спину Авелаэра. Пока он усаживался, укреплял ноги в стременах и освобождал Огненный Удар из ножен, Сина держала уздечку. Погладив бархатную морду жеребца, она прошептала:
— Неси его храбро, Крадущий Ветер.
— Что, Магии больше нет, чародейка? — дрожащим голосом спросил тролль. — Вы теперь не сумеете спасти нас, как Фаллон спас Телерхайда в Гаркинском лесу?
Бихан поднял голову и посмотрел на Сину.
— Магия будет всегда, — ответила Сина твердым голосом, который донесся до всего войска оборванцев. — Вы хотите победить Новую Веру?
— Да! — откликнулись хором несколько троллей. Мати обернулся, чтобы послушать.
— Тогда помните: желание и убежденность — основа Древней Веры. Они поддержат нас сегодня.
— Все равно я не слишком верю в победу, — признался Мати Ньялу, когда они ехали через ворота. — Боюсь, ты проделал такой долгий путь, чтобы присоединиться к пропащему делу.
— Для меня нет другого места, — ответил Ньял, поворачивая Авелаэра и занимая позицию перед фортом. — Я присоединился к этому делу, когда родился. А теперь знаю, что родился связанным с Магией и всегда буду связан с ней.
Вытащив Огненный Удар, Ньял поднял его в вытянутой руке и сказал звучным голосом, пронесшимся по всему форту:
— Я посвящаю этот меч и свою жизнь судьбе всех племен Морбихана: Других и людей, могущественных и презираемых.
Тролли дружно закричали, вызывающе барабаня по щитам.
Авелаэр вскинул голову, беспокойно переступая под сдерживающей рукой Ньяла. Вокруг в утреннем свете клубился туман. Когда крики троллей замолкли, наступила странная тишина. Казалось, воздух напряжен, как туго натянутая тетива. Но вот, услышав слабый звук, Авелаэр насторожил уши и заржал. Из тумана впереди донеслось ответное ржание. Подул свежий утренний ветер и открыл силуэты вооруженных всадников, молчаливых и выжидающих. Лошади били копытами землю.
— Они удерживают высоту, — сказал Лотен Неду, — но это не будет особым преимуществом перед закаленным в битвах войском, значительно превосходящим их числом. Я пока не поведу в бой свою гвардию, впереди пойдут только обычные отряды. А ты с лордами поддержишь их. Это позволит тебе доказать войску, чего ты стоишь. Собирай своих парней.
По команде Лотена передовой отряд Черных Щитов пошел на штурм. Позади них ожидали своей очереди Нед и лорды-предатели. Гикая и крича, отряд устремился вперед, гордый тем, что возглавляет атаку, в жадном нетерпении размахивая мечами и копьями, готовый смять тонкую оборонительную линию троллей. Лошади галопом помчались вверх по каменистому, заросшему утесником склону, огибая камни и заросли. Плотно сомкнутый строй Черных Щитов рассыпался.
И в этот момент из-за камней и кустов выскочили тощие тролли. Некоторых тут же затоптали лошадьми, но большинству удалось ухватиться за стременные ремни. Молниеносные удары ножей рассекли подпруги, из лошадиных животов хлынула кровь. Лошади прянули в ужасе, а Черные Щиты завопили, когда их седла соскользнули на землю. Боевой строй дрогнул.
— Стреляйте! — крикнул Мати.
От троллей, твердо стоящих перед фортом, смертоносным дождем полетели стрелы. Люди и лошади забарахтались в беспорядочной куче, а земля стала скользкой от крови.
Передовой отряд смешался и отступил, чтобы перестроиться.
— Пусть снова идут вперед! — приказал разъяренный Лотен.
— Теперь держитесь стойко! — призвал Ньял. Авелаэр затанцевал от нетерпения.
Вторую атаку возглавил Нед. Мати еще раз крикнул «Стреляйте», — и последние стрелы зажужжали в воздухе, нанося урон Черным Щитам.
— За Морбихан! — крикнул Ньял. Оскалив зубы, Авелаэр понес его вперед.
Тролли, вооруженные камнями и короткими мечами, последовали за ним. Мати махнул плащом перед самым носом у каурого коня. Конь отпрянул от внезапной красной вспышки. Точно рассчитанным движением руки Мати пустил камень в шлем всадника. «Гаркинский лес навсегда!» — крикнул молодой гном, ударом посоха сбрасывая с лошади обалдевшего всадника. Другой всадник бросился мимо Мати, преследуя кричащего эльфа. Мати схватил лошадь за хвост и закрутил его. Когда тролль повис на хвосте, лошадь завизжала и встала на дыбы, пытаясь скинуть своего всадника на землю.
Тролли удерживали свои позиции, заставляя Черных Щитов платить жизнями за то, что они надеялись захватить. Но в сердцах троллей было мало надежды. Только в одном передовом отряде врагов число людей казалось несметным, а в дальнем конце луга еще стояли Лотен и основное войско, выжидая момента для нанесения последнего удара.
— Мы должны бежать к реке! — крикнул Бихан. — Пора, скорее!
Но Сина по-прежнему стояла на стене, откуда ей было видно, как развивается сражение. Тонкая линия троллей изогнулась под бешеным натиском Черных Щитов, устояла, дрогнула и снова устояла.
— Сина, быстрей, пока еще не поздно! Садись на меня, я тебя повезу!
— Подождите!
Сина смотрела мимо битвы на дальний берег реки, где Другие собрались под Аргонтеллом. Она уже видела это раньше, много раз, но сейчас картина была ясной, и то, что происходило вокруг, ужасало своей правдивостью. Когда утреннее солнце блеснуло на рубящих клинках всадников, показалось, будто все поле битвы засветилось мертвенным светом.
Будут клинки наповал убивать.
Но Великий Клинок снова ляжет мостом.
— Сина! — закричал Бихан, нетерпеливо стуча копытом.
— Нет. Подождите! — Сина схватила гриву пони, удерживая его. — Она говорила об этом.
— Кто? Сина, чего ты не сказала мне?
Когда-то давно подняла я огромный камень,
А ты — такая, как я.
— Аргонтелл! — крикнула Сина. — Вот в чем дело!
Глава 43
— Черные Щиты нападают! — крикнул гном, взбегая по холму к Другим, толпившимся на скалистой Аргонтелльской равнине.
Ур Логга отвернулся, не в силах смотреть на атаку, а снефид и Руф Наб побежали на берег и стояли там, бранясь и криками подбадривая троллей, как будто их слова могли изменить ход битвы. Ландес наблюдал за сражением молча, его лицо стало землистого цвета.
Чтобы лучше видеть бой, Фейдрин забралась на невысокий камень. Платье цвета морской волны развевалось на ветру, золотое кольцо Неда едва заметно качалось на цепочке между ее грудей, холодное и тяжелое. Даже на таком расстоянии зоркие эльфийские глаза Фейдрин легко различали красный плащ ее брата, Мати. Она увидела знакомые лица среди троллей, лица, которые не думала когда-нибудь увидеть снова. И в самой гуще битвы она всегда видела Ньяла на его гнедом жеребце, Ньяла, сражающегося с Черными Щитами, вновь и вновь сплачивающего ряды троллей. Но почему-то ее глаза снова и снова возвращались к неподвижной фигуре в небесно-голубом платье, которая вместе с пятнистым пони стояла высоко на стене форта. Казалось, Сина отъединилась от резни, идущей внизу, и сосредоточилась на чем-то по другую сторону реки.
Фейдрин огляделась, пытаясь увидеть то, на что смотрит чародейка. Вокруг толпились Другие. Солнечный свет сверкнул и ослепил ее на миг, и Фейдрин шагнула в тень Аргонтелла. А когда шагнула, ее взгляд остановился на вершине огромного камня.
— Аргонтелл? — пробормотала она, пристально глядя на сглаженные веками руны, четко проступающие в раннем утреннем свете. Как только она произнесла это имя, она почувствовала, что кольцо Целителя стало теплым. — Аргонтелл! — повторила Фейдрин и пошла к Камню, карабкаясь по крутому склону. Царственные отцы по привычке последовали за ней — растерявшиеся, но верные долгу.
За Камнем вставало солнце, и он отбрасывал длинную тень, указывающую прямо на Данн Нейре. Увидев толпу эльфов, поднимающихся к Камню, Ур Логга почувствовал дрожь, от которой его волосы от плеч до макушки встали дыбом.
— Стоячий Камень! — воскликнул великан, словно никогда раньше его не видел. Он вспомнил слова Фаллона: «Магия не погибнет, пока мы смеем любить наши жизни».
— Великаны! — крикнул Ур Логга, тяжело взбираясь по холму вслед за эльфийской принцессой. — Движение Камня! Финн! Мэрдок! Ведите остальных! Быстрее!
Вождь пикси покачал головой.
— Бросьте эти глупости, ваше величество! — крикнул он, в отчаянии скривив губы.
Снефид обернулся и увидел, что великанский король выкрикивает приказы своей Почетной Страже и мужьям мейги, собравшимся у основания огромного камня. Руф Наб поторопился наверх.
— Пойдем, отец! Давай попробуем. Все лучше, чем смотреть, как убивают Других.
По кивку снефида отряд гномов отправился за Руфом.
— Ваше великолепие! — позвал снефид. — Финн, быстрее!
Возведя глаза к небу, вождь пикси жестом велел своим присоединиться, и сам неторопливо, недоверчиво пошел вверх по склону следом за снефидом.
— Фаллон мертв! — крикнул он в спину снефиду. — Вам и камешка не поднять без Мастера Чародея! Даже будь он сейчас здесь, Фаллону и с десятком таких, как он, не сдвинуть с места Аргонтелл! — Но он встал в круг и протянул руку, чтобы сжать руку снефида.
Великаны, эльфы, гномы и пикси стояли вокруг Камня. Сжав руки друг друга, они растянулись изо всех сил, чтобы сомкнуть большой разрыв в их круге.
Отстав от них, на холм карабкался Ландес, тяжело опираясь на трость.
— Эй, погодите! — пропыхтел он. — Подождите меня!
Он медленно приковылял и взял руку Ур Логги.
— Тянитесь! — пропыхтел великан, стараясь замкнуть круг.
Ландес уронил трость и, качаясь на одной ноге, протянул руку Руфу Набу.
— Тянитесь! — потребовал Руф, но потные пальцы расцепились.
— Попробуйте еще раз! — попросила Фейдрин. Кольцо Целителя у нее на груди стало горячим. Для замыкания круга не хватало длины одной руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54