ты, господин мой, оказываешься неповинным в этой атаке, поскольку находишься внутри стен. Если маги будут протестовать против штурма имперской резиденции, тебя это не коснется. И в конечном счете кто может требовать, чтобы ты отвечал за действия народных толп, вздумавших посадить тебя на трон? Но — увы, увы! — к великому огорчению Имперских Белых, старые стены все же оказываются недостаточно прочными. Они рушатся, и войска врываются на улицы города.
Глаза Чимаки так и сверкали. Менее возбудимый, но циничный и осторожный, Джиро поставил на поднос свою чашку.
— Наши союзники, ведомые Омеканом, захватывают Имперский квартал, — насмешливо подхватил он пророчества Чимаки. — Дети Мары становятся жертвами несчастного случая, и вот — кто бы мог подумать? — имперский траур подходит к концу, и к тому времени, когда госпожа Мара пожалует в Кентосани, на золотом престоле уже сидит новый Император, и его имя — Джиро.
Презрение, которое до сего времени едва ощутимо сквозило в плавной речи Джиро, теперь вырвалось на поверхность, превратившись в откровенное раздражение:
— Первый советник, в твоих рассуждениях есть кое-какие изъяны… и позволь мне указать на них.
Чимака почтительно наклонил голову, но его воодушевление было похоже на горку присыпанных золой углей, которые в любую минуту могут вспыхнуть костром.
— Мара!.. — сообразил он. Я ничего не сказал про акомскую гадину, которую ты так жаждешь увидеть мертвой.
— Вот именно, Мара! — подтвердил властитель, которому изрядно надоели словесные выкрутасы советника, весьма напоминающие его тактику при игре в шех. — Так что ты можешь о ней сказать?
— А она и будет мертва. — Чимака выдержал драматическую паузу, слегка отклонившись, чтобы дать возможность слуге, который трудился у него за спиной, расстелить еще один ковер на полу шатра. Затем он продолжил беседу:
— Ты думаешь. Ассамблея будет сидеть сложа руки, если отряды Акомы атакуют твою главную армию у Сулан-Ку?
На этот раз Джиро быстро смекнул, куда клонит советник:
— Всемогущие избавят меня от необходимости убивать Мару! Они убьют ее сами! — Он подался вперед, чуть не пролив чай на столик. — Но это же великолепно! Ты думаешь, мы можем подстрекнуть ее к атаке?
Чимака благодушно улыбнулся и налил себе вторую чашку чая. В полумраке шатра его зубы хищно блеснули.
— Я знаю, что это так и будет, — признался он. — На кон поставлена жизнь ее детей, а она женщина. Будь уверен, она рискнет всем, что имеет, ради сына и дочери. И если она не пошлет воинов в атаку, твои отряды на юге свернут лагерь и пойдут в обход ее позиций, чтобы двинуться к Кентосани. К этому времени ты уже будешь провозглашен Императором, но для укрепления твоей власти с первых же дней тебе потребуется поддержка всех легионов Анасати, которые будут наводить порядок на землях, окружающих Священный Город. Премудрый Мастер тайного знания, состоящий при Маре, объяснит ей все это с полнейшей уверенностью, ибо такова истина.
Ошеломленный грандиозными картинами будущего, раскрывающимися перед ним, Джиро тоже улыбнулся:
— Маги займутся уничтожением Мары, а я захвачу золотой трон. Конечно, мы можем лишиться всей армии дома Анасати, но это не станет такой уж непоправимой потерей. С Акомой будет покончено, и я удостоюсь наивысшей чести во всей Империи. Тогда под мою команду перейдут пять тысяч Имперских Белых, и все властители склонятся перед моей волей.
Открылся входной полог шатра, и Джиро поневоле вернулся с неба на землю. Как только он увидел, кто к нему пожаловал, его лицо сразу приобрело подобающую случаю невозмутимость.
Пригнувшись, чтобы не задеть головой верх входного проема, вошел молодой человек, решительным шагом направившийся к хозяину шатра. Его доспехи также не имели отличительных признаков, но курносый нос и плоские щеки позволяли безошибочно опознать в нем потомка древнего рода Омеканов.
— Ты вызывал меня, властитель Джиро? — надменно осведомился он.
Властитель Анасати поднялся на ноги:
— Да, Кадамоги. Возвращайся у. своему отцу как можно скорее и сообщи ему, что срок настал. Через пять дней мы пойдем на приступ стен Кентосани, использовав мои осадные орудия.
Кадамоги поклонился:
— Я передам ему. А потом ты, господин Анасати, сдержишь клятву, данную нам в обмен за нашу поддержку: взойдя на золотой трон, ты прежде всего восстановишь Высший Совет и позаботишься о том, чтобы глава клана Омекан получил белую с золотом мантию Имперского Стратега!
Губы Джиро искривились в гримасе почти нескрываемого недовольства.
— Я не настолько выжил из ума, чтобы так быстро забыть обещание, данное твоему отцу. — Видя, что молодой аристократ из дома Омекан весь напрягся в ожидании оскорбления, властитель Анасати умиротворяюще поднял руку. — Мы зря тратим время. Возьми мои лучшие носилки и самых быстроногих носильщиков, чтобы ты мог скорее справиться со своей миссией. Что же до меня, то мне еще необходимо посоветоваться со своим военачальником: он должен подготовить для меня почетный эскорт.
— Почетный эскорт? — удивился Кадамоги. — Зачем тебе понадобился почетный эскорт?
Джиро рассмеялся:
— Я тоже отправляюсь в путь. По приказу Ассамблеи я должен явиться в Кентосани: Всемогущие вызвали меня, чтобы получить объяснения, касающиеся развертывания моего войска!
Лицо Кадамоги прояснилось, и он облегченно хохотнул:
— Как это кстати. Весьма кстати. И наш план возрождения Высшего Совета близится к успешному завершению; похоже, это дело решенное.
Джиро важно кивнул:
— Ты прав. Осада будет недолгой, принимая во внимание поддержку изнутри. К тому же Ассамблея попридержит сторонников Благодетельной. — В его тоне промелькнуло злорадство. — Маги избавят нас от грязной работы: они сами расправятся с Марой. И будь она трижды Слугой Империи, но она умрет в полыхании магического пламени, обжаренная, как мясная туша!
Пухлые губы Кадамоги растянулись в улыбку.
— За это нам бы надо осушить по стакану вина, прежде чем я тронусь в путь, верно?
— Превосходная мысль! — Джиро хлопнул в ладони, подзывая слуг, и лишь краем глаза заметил, что подушка, на которой сидел Чимака, опустела. Да и чашка, стоявшая на столике, также исчезла; ничто не свидетельствовало о том, что пару минут назад здесь находился первый советник дома Анасати.
«Этот человек более изворотлив, чем сам бог плутовства», — подумал Джиро; затем появилось вино, и он настроился на дружеский вечер в компании с наследником клана Омекан.
***
За стенами командного шатра, под моросящим вечерним дождем, среди древесных стволов продвигалась неприметная фигура. Через руку Чимаки была переброшена накидка из промасленной шерсти: в спешке советник не позволил себе задержаться даже для того, чтобы ее надеть. Деловитой походкой направляясь к шатру, где помещались гонцы-скороходы властителя Анасати, он не переставал что-то рассчитывать на пальцах. При этом он монотонно бормотал:
— Те остатки войска Минванаби… воины, которые не стали присягать Маре… да, пора бы им теперь отработать свой хлеб, я так думаю. Конечно, осторожность прежде всего… только на тот случай, если Мара ускользнет из-под надзора Ассамблеи. Она умна. Нельзя исходить из предположения, будто мы знаем все уловки, которые приготовлены ее советниками и офицерами. Надо бы еще как следует разобраться с тем случаем, когда все думали, будто она пребывает в добровольном затворничестве, в храмовой келье. Если она действительно там обреталась, то как же ей удалось внезапно оказаться у себя в усадьбе?..
Чимака спешил. Его мысли витали далеко, но он не спотыкался о корни и не петлял между деревьями, хотя тьма стояла кромешная и местность была ему незнакома. Уверенно перешагивая через растяжки и колышки палаток, советник мысленно отшлифовывал свой запасной план.
— Да, надо приготовить для этих солдат доспехи зеленого цвета — геральдического цвета Акомы, чтобы они могли затесаться в охрану Мары… но пусть остаются в укрытии до самой последней минуты, когда властительница обратится в бегство. Вот тогда они смогут втереться в строй охраны, рассредоточиться между воинами и перебить защитников Мары. Прикинувшись верными солдатами Акомы, они получат возможность либо захватить ее в плен и передать ее в руки черноризцев, либо доставить себе удовольствие и самим убить ее в отместку за хозяина Минванаби, чей род она погубила. Да… вот это было бы дело!
Чимака добрался до огороженного участка лагеря, где находилась палатка скороходов. Когда он внезапно появился из мрака рядом с часовым, тот от неожиданности не стал раздумывать, и советник едва не получил разящий удар мечом в грудь.
— Да сохранят нас боги от наших же людей! — воскликнул он, отклонившись назад и швырнув свою свернутую накидку, чтобы защититься от клинка. — Это же я, Чимака, ты что, не видишь, слепой дурень? Ну-ка, найди мне гонца, который успел отдохнуть от последней пробежки, да поворачивайся поживей, пока я не решил доложить хозяину о твоей нерасторопности.
Солдат закивал с выражением опасливого почтения на лице, ибо всем было хорошо известно, сколь незавидна участь любого, кто вызовет неудовольствие первого советника. Он нырнул в палатку гонцов, а Чимака, не обращая внимания на мягкий теплый дождик, возобновил свое монотонное бормотание.
Глава 12. НЕПОВИНОВЕНИЕ
Паланкин тряхнуло.
Проснувшись от толчка, Мара не сразу поняла, где она находится. Потом вспомнила: она не у себя в шатре. В путь она пустилась по приказу Ассамблеи и вот уже два дня путешествовала в богато украшенном паланкине. Тридцать носильщиков тащили на себе это чудовище, периодически сменяясь для отдыха. Не останавливались даже для того, чтобы поесть; подкреплялись на ходу.
Была ночь, но она не знала, который час.
Легкий ветерок шевельнул занавески и пахнуло дождем, когда Кейок, сидевший напротив нее, потянулся вперед, высунул голову в окно и обменялся парой слов с кем-то из эскорта. Спросонья Мара еще не совсем пришла в себя, но по тону военного советника поняла: что-то произошло.
Выпрямившись на подушках, властительница спросила:
— В чем дело, Кейок?
Старик втянул голову в паланкин. Свет масляной лампы, свисавшей с потолка, выхватил из темноты его лицо, казавшееся высеченным из гранита.
— Неприятности? — предположила Мара.
Кейок ответил коротким кивком:
— Гонец от Аракаси принес дурные вести. — Затем, прекрасно понимая, что требуются пояснения, он сообщил:
— Посланник домчался до нас на спине чо-джайна.
Мара почувствовала, как ее наполняет холодный липкий страх. Сердце глухо стучало.
— Боги! Что же случилось?
Старый сподвижник был краток:
— Наконец-то стало известно, где находится Джиро. Он не с войсками Анасати, как мы предполагали. Он опережает нас: сейчас ему остается около суток ходу до Кентосани.
Мара тяжело откинулась назад: полученные известия предвещали крах всех ее надежд.
— Значит, у него есть в запасе пять дней, чтобы безнаказанно творить зло. Ведь этот недоумок, господин Фрасаи, не придумал ничего лучше, чем отослать Хоппару Ксакатекаса домой после убийства Императора.
Кейок перебил ее:
— Госпожа, это еще не все.
Первая мысль, пронзившая душу, — неужели погибли дети? Попытавшись отогнать жуткие картины, которые рисовало воображение, она заставила себя рассуждать здраво. Кейок не успел ничего добавить к сказанному, но властительница уже все домыслила сама:
— Осадные орудия Джиро? — Ее голос звучал тускло. Оба понимали и размер беды, и ее возможные последствия.
Кейок коротко кивнул:
— Атака на стены может начаться в любую минуту. Аракаси обнаружил, что наша попытка диверсии провалилась. Планы твоего игрушечника сорваны. По всей видимости, механики, которым это было поручено, уже давно схвачены и убиты. А мы получали по сети ложные донесения об успехах. Аракаси смог только сообщить, что при штурме стен Кентосани осадные орудия сработают безотказно и штурм будет проходить под знаменами геральдических цветов Омекана. Если к этому времени Джиро окажется внутри Имперского квартала, все будет выглядеть так, будто его руки чисты. А тогда последующие притязания на золотой трон получат законное основание и будут расценены как готовность восстановить мир.
Мара до боли сжала зубы.
— Он пока еще не вошел в Имперский квартал?
Лицо Кейока оставалось по-прежнему непроницаемым.
— Нет еще. Но эти новости не такие уж свежие. Многое могло измениться с тех пор, как гонец помчался на юг.
— Мы к этому не готовы! — вырвалось у Мары. — О боги, да разве у нас была возможность приготовиться?
В ее голосе звенело отчаяние. С тех самых пор как она вернулась из Турила, казалось, какая-то злая сила неумолимо обрушивала на нее нежданные напасти. Жестокая судьба бросила властительницу в кровавый омут, не дав ни минуты хотя бы для того, чтобы осмотреться. А ведь у нее были, совсем близко были средства предотвратить катастрофу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
Глаза Чимаки так и сверкали. Менее возбудимый, но циничный и осторожный, Джиро поставил на поднос свою чашку.
— Наши союзники, ведомые Омеканом, захватывают Имперский квартал, — насмешливо подхватил он пророчества Чимаки. — Дети Мары становятся жертвами несчастного случая, и вот — кто бы мог подумать? — имперский траур подходит к концу, и к тому времени, когда госпожа Мара пожалует в Кентосани, на золотом престоле уже сидит новый Император, и его имя — Джиро.
Презрение, которое до сего времени едва ощутимо сквозило в плавной речи Джиро, теперь вырвалось на поверхность, превратившись в откровенное раздражение:
— Первый советник, в твоих рассуждениях есть кое-какие изъяны… и позволь мне указать на них.
Чимака почтительно наклонил голову, но его воодушевление было похоже на горку присыпанных золой углей, которые в любую минуту могут вспыхнуть костром.
— Мара!.. — сообразил он. Я ничего не сказал про акомскую гадину, которую ты так жаждешь увидеть мертвой.
— Вот именно, Мара! — подтвердил властитель, которому изрядно надоели словесные выкрутасы советника, весьма напоминающие его тактику при игре в шех. — Так что ты можешь о ней сказать?
— А она и будет мертва. — Чимака выдержал драматическую паузу, слегка отклонившись, чтобы дать возможность слуге, который трудился у него за спиной, расстелить еще один ковер на полу шатра. Затем он продолжил беседу:
— Ты думаешь. Ассамблея будет сидеть сложа руки, если отряды Акомы атакуют твою главную армию у Сулан-Ку?
На этот раз Джиро быстро смекнул, куда клонит советник:
— Всемогущие избавят меня от необходимости убивать Мару! Они убьют ее сами! — Он подался вперед, чуть не пролив чай на столик. — Но это же великолепно! Ты думаешь, мы можем подстрекнуть ее к атаке?
Чимака благодушно улыбнулся и налил себе вторую чашку чая. В полумраке шатра его зубы хищно блеснули.
— Я знаю, что это так и будет, — признался он. — На кон поставлена жизнь ее детей, а она женщина. Будь уверен, она рискнет всем, что имеет, ради сына и дочери. И если она не пошлет воинов в атаку, твои отряды на юге свернут лагерь и пойдут в обход ее позиций, чтобы двинуться к Кентосани. К этому времени ты уже будешь провозглашен Императором, но для укрепления твоей власти с первых же дней тебе потребуется поддержка всех легионов Анасати, которые будут наводить порядок на землях, окружающих Священный Город. Премудрый Мастер тайного знания, состоящий при Маре, объяснит ей все это с полнейшей уверенностью, ибо такова истина.
Ошеломленный грандиозными картинами будущего, раскрывающимися перед ним, Джиро тоже улыбнулся:
— Маги займутся уничтожением Мары, а я захвачу золотой трон. Конечно, мы можем лишиться всей армии дома Анасати, но это не станет такой уж непоправимой потерей. С Акомой будет покончено, и я удостоюсь наивысшей чести во всей Империи. Тогда под мою команду перейдут пять тысяч Имперских Белых, и все властители склонятся перед моей волей.
Открылся входной полог шатра, и Джиро поневоле вернулся с неба на землю. Как только он увидел, кто к нему пожаловал, его лицо сразу приобрело подобающую случаю невозмутимость.
Пригнувшись, чтобы не задеть головой верх входного проема, вошел молодой человек, решительным шагом направившийся к хозяину шатра. Его доспехи также не имели отличительных признаков, но курносый нос и плоские щеки позволяли безошибочно опознать в нем потомка древнего рода Омеканов.
— Ты вызывал меня, властитель Джиро? — надменно осведомился он.
Властитель Анасати поднялся на ноги:
— Да, Кадамоги. Возвращайся у. своему отцу как можно скорее и сообщи ему, что срок настал. Через пять дней мы пойдем на приступ стен Кентосани, использовав мои осадные орудия.
Кадамоги поклонился:
— Я передам ему. А потом ты, господин Анасати, сдержишь клятву, данную нам в обмен за нашу поддержку: взойдя на золотой трон, ты прежде всего восстановишь Высший Совет и позаботишься о том, чтобы глава клана Омекан получил белую с золотом мантию Имперского Стратега!
Губы Джиро искривились в гримасе почти нескрываемого недовольства.
— Я не настолько выжил из ума, чтобы так быстро забыть обещание, данное твоему отцу. — Видя, что молодой аристократ из дома Омекан весь напрягся в ожидании оскорбления, властитель Анасати умиротворяюще поднял руку. — Мы зря тратим время. Возьми мои лучшие носилки и самых быстроногих носильщиков, чтобы ты мог скорее справиться со своей миссией. Что же до меня, то мне еще необходимо посоветоваться со своим военачальником: он должен подготовить для меня почетный эскорт.
— Почетный эскорт? — удивился Кадамоги. — Зачем тебе понадобился почетный эскорт?
Джиро рассмеялся:
— Я тоже отправляюсь в путь. По приказу Ассамблеи я должен явиться в Кентосани: Всемогущие вызвали меня, чтобы получить объяснения, касающиеся развертывания моего войска!
Лицо Кадамоги прояснилось, и он облегченно хохотнул:
— Как это кстати. Весьма кстати. И наш план возрождения Высшего Совета близится к успешному завершению; похоже, это дело решенное.
Джиро важно кивнул:
— Ты прав. Осада будет недолгой, принимая во внимание поддержку изнутри. К тому же Ассамблея попридержит сторонников Благодетельной. — В его тоне промелькнуло злорадство. — Маги избавят нас от грязной работы: они сами расправятся с Марой. И будь она трижды Слугой Империи, но она умрет в полыхании магического пламени, обжаренная, как мясная туша!
Пухлые губы Кадамоги растянулись в улыбку.
— За это нам бы надо осушить по стакану вина, прежде чем я тронусь в путь, верно?
— Превосходная мысль! — Джиро хлопнул в ладони, подзывая слуг, и лишь краем глаза заметил, что подушка, на которой сидел Чимака, опустела. Да и чашка, стоявшая на столике, также исчезла; ничто не свидетельствовало о том, что пару минут назад здесь находился первый советник дома Анасати.
«Этот человек более изворотлив, чем сам бог плутовства», — подумал Джиро; затем появилось вино, и он настроился на дружеский вечер в компании с наследником клана Омекан.
***
За стенами командного шатра, под моросящим вечерним дождем, среди древесных стволов продвигалась неприметная фигура. Через руку Чимаки была переброшена накидка из промасленной шерсти: в спешке советник не позволил себе задержаться даже для того, чтобы ее надеть. Деловитой походкой направляясь к шатру, где помещались гонцы-скороходы властителя Анасати, он не переставал что-то рассчитывать на пальцах. При этом он монотонно бормотал:
— Те остатки войска Минванаби… воины, которые не стали присягать Маре… да, пора бы им теперь отработать свой хлеб, я так думаю. Конечно, осторожность прежде всего… только на тот случай, если Мара ускользнет из-под надзора Ассамблеи. Она умна. Нельзя исходить из предположения, будто мы знаем все уловки, которые приготовлены ее советниками и офицерами. Надо бы еще как следует разобраться с тем случаем, когда все думали, будто она пребывает в добровольном затворничестве, в храмовой келье. Если она действительно там обреталась, то как же ей удалось внезапно оказаться у себя в усадьбе?..
Чимака спешил. Его мысли витали далеко, но он не спотыкался о корни и не петлял между деревьями, хотя тьма стояла кромешная и местность была ему незнакома. Уверенно перешагивая через растяжки и колышки палаток, советник мысленно отшлифовывал свой запасной план.
— Да, надо приготовить для этих солдат доспехи зеленого цвета — геральдического цвета Акомы, чтобы они могли затесаться в охрану Мары… но пусть остаются в укрытии до самой последней минуты, когда властительница обратится в бегство. Вот тогда они смогут втереться в строй охраны, рассредоточиться между воинами и перебить защитников Мары. Прикинувшись верными солдатами Акомы, они получат возможность либо захватить ее в плен и передать ее в руки черноризцев, либо доставить себе удовольствие и самим убить ее в отместку за хозяина Минванаби, чей род она погубила. Да… вот это было бы дело!
Чимака добрался до огороженного участка лагеря, где находилась палатка скороходов. Когда он внезапно появился из мрака рядом с часовым, тот от неожиданности не стал раздумывать, и советник едва не получил разящий удар мечом в грудь.
— Да сохранят нас боги от наших же людей! — воскликнул он, отклонившись назад и швырнув свою свернутую накидку, чтобы защититься от клинка. — Это же я, Чимака, ты что, не видишь, слепой дурень? Ну-ка, найди мне гонца, который успел отдохнуть от последней пробежки, да поворачивайся поживей, пока я не решил доложить хозяину о твоей нерасторопности.
Солдат закивал с выражением опасливого почтения на лице, ибо всем было хорошо известно, сколь незавидна участь любого, кто вызовет неудовольствие первого советника. Он нырнул в палатку гонцов, а Чимака, не обращая внимания на мягкий теплый дождик, возобновил свое монотонное бормотание.
Глава 12. НЕПОВИНОВЕНИЕ
Паланкин тряхнуло.
Проснувшись от толчка, Мара не сразу поняла, где она находится. Потом вспомнила: она не у себя в шатре. В путь она пустилась по приказу Ассамблеи и вот уже два дня путешествовала в богато украшенном паланкине. Тридцать носильщиков тащили на себе это чудовище, периодически сменяясь для отдыха. Не останавливались даже для того, чтобы поесть; подкреплялись на ходу.
Была ночь, но она не знала, который час.
Легкий ветерок шевельнул занавески и пахнуло дождем, когда Кейок, сидевший напротив нее, потянулся вперед, высунул голову в окно и обменялся парой слов с кем-то из эскорта. Спросонья Мара еще не совсем пришла в себя, но по тону военного советника поняла: что-то произошло.
Выпрямившись на подушках, властительница спросила:
— В чем дело, Кейок?
Старик втянул голову в паланкин. Свет масляной лампы, свисавшей с потолка, выхватил из темноты его лицо, казавшееся высеченным из гранита.
— Неприятности? — предположила Мара.
Кейок ответил коротким кивком:
— Гонец от Аракаси принес дурные вести. — Затем, прекрасно понимая, что требуются пояснения, он сообщил:
— Посланник домчался до нас на спине чо-джайна.
Мара почувствовала, как ее наполняет холодный липкий страх. Сердце глухо стучало.
— Боги! Что же случилось?
Старый сподвижник был краток:
— Наконец-то стало известно, где находится Джиро. Он не с войсками Анасати, как мы предполагали. Он опережает нас: сейчас ему остается около суток ходу до Кентосани.
Мара тяжело откинулась назад: полученные известия предвещали крах всех ее надежд.
— Значит, у него есть в запасе пять дней, чтобы безнаказанно творить зло. Ведь этот недоумок, господин Фрасаи, не придумал ничего лучше, чем отослать Хоппару Ксакатекаса домой после убийства Императора.
Кейок перебил ее:
— Госпожа, это еще не все.
Первая мысль, пронзившая душу, — неужели погибли дети? Попытавшись отогнать жуткие картины, которые рисовало воображение, она заставила себя рассуждать здраво. Кейок не успел ничего добавить к сказанному, но властительница уже все домыслила сама:
— Осадные орудия Джиро? — Ее голос звучал тускло. Оба понимали и размер беды, и ее возможные последствия.
Кейок коротко кивнул:
— Атака на стены может начаться в любую минуту. Аракаси обнаружил, что наша попытка диверсии провалилась. Планы твоего игрушечника сорваны. По всей видимости, механики, которым это было поручено, уже давно схвачены и убиты. А мы получали по сети ложные донесения об успехах. Аракаси смог только сообщить, что при штурме стен Кентосани осадные орудия сработают безотказно и штурм будет проходить под знаменами геральдических цветов Омекана. Если к этому времени Джиро окажется внутри Имперского квартала, все будет выглядеть так, будто его руки чисты. А тогда последующие притязания на золотой трон получат законное основание и будут расценены как готовность восстановить мир.
Мара до боли сжала зубы.
— Он пока еще не вошел в Имперский квартал?
Лицо Кейока оставалось по-прежнему непроницаемым.
— Нет еще. Но эти новости не такие уж свежие. Многое могло измениться с тех пор, как гонец помчался на юг.
— Мы к этому не готовы! — вырвалось у Мары. — О боги, да разве у нас была возможность приготовиться?
В ее голосе звенело отчаяние. С тех самых пор как она вернулась из Турила, казалось, какая-то злая сила неумолимо обрушивала на нее нежданные напасти. Жестокая судьба бросила властительницу в кровавый омут, не дав ни минуты хотя бы для того, чтобы осмотреться. А ведь у нее были, совсем близко были средства предотвратить катастрофу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133