Зачем ты на меня напала? Я желаю сохранить нейтралитет – и больше мне ничего не нужно.
– Ты настолько силен, что я не могу позволить тебе сохранить нейтралитет, Маркон. Если ты не захочешь со мной объединиться, ты будешь уничтожен, чтобы у тебя не возникло возможности перейти на сторону моих врагов.
Живой камень, в который превратился Маркон, окружило такое ослепительно зеленое пламя, что по сравнению с ним густые волосы Террамы стали похожи на клочья водорослей. Вирджиния Тэллент уверенно перехватила ружье. Террама даже не пошевелилась.
– Террама, мне кажется, ты переоцениваешь свои силы, считая, что проги, нанятые тобой, смогут разрушить мое царство. Многие из них уже истекают кровью и теряют активность.
– А я их исцеляю.
– По мере того как они приближаются к средоточию моего могущества, тебе все труднее и труднее это делать.
– Я рассказываю своим слугам о слабостях тех, кого ты посылаешь против них. Они уже выпили кровь твоих ящериц и убили много охотников-вилчей. Твои дикие коты весьма опасны, но ты всегда заботился о сохранении внутренней структуры и экологии, и у тебя немного хищников.
– Если у меня закончатся вилчи и коты, я прибегну к помощи стадных мышей, они перегрызут корни деревьев, на которых прячутся твои слуги. И те погибнут под копытами моих грохнеров.
– Обрати внимание на границу с Кордалис. Что ты там видишь?
Возникла пауза, и Вирджиния Тэллент поняла, что Маркон изучает границу, о которой шла речь. Вирджиния изо всех сил сражалась с желанием выстрелить из своего ружья в существо с раздувшимся животом, которое держалось с ее любимым так высокомерно. Только теологические уроки, преподанные Марконом, заставили ее сдержаться. Ружье ФХ причинит одному из аспектов Террамы точно такой же вред, как уничтожение свирепых котов Маркону, – иными словами, никакого. Однако Вирджиния твердо решила: если Маркон откажется сдаться, она обязательно выпустит всю обойму в это мерзкое брюхо.
– Я вижу, Террама, – проговорил Маркон, – фанты готовы начать наступление и мне придется сражаться на двух фронтах. Скажи мне, ты победила Кордалис или она добровольно встала на твою сторону?
– Кордалис не так упряма, как ты.
– Ты пообещала отдать ей мое царство, если она тебе поможет?
– Только в том случае, если ты откажешься со мной сотрудничать. Я бы предпочла иметь тебя в качестве союзника. Я хочу кое-что спрятать, а твои земли отлично подходят для моих целей.
– Прикажи своим слугам на время приостановить наступление, и я выслушаю твое предложение. В случае если нам не удастся договориться, сражение начнется снова – мы оба ничего не потеряем.
Мгновенно крики, стоны и грохот деревянных барабанов, которые сопровождали их беседу, прекратились. В наступившей тишине запела одна из длиннохвостых змеешеек Маркона.
– Ты решил продолжить сражение?
– Я хочу вылечить своих подданных. Многие из них получили серьезные ранения.
– Тогда я сделаю то же самое.
– Как пожелаешь. Может быть, ты займешься и моими слугами, Террама?
– С какой стати?
– Ты хочешь использовать мое царство для своих целей. Но вряд ли оно сможет оказаться тебе полезным – ты же столько всего разрушила, и мне придется потратить много сил, чтобы исправить программы.
– Я продемонстрирую тебе свою добрую велю и сделаю то, о чем ты просишь, – рассмеявшись, ответила Террама.
– В таком случае я тебя слушаю.
– Скажи своей подружке, чтобы опустила ружье.
– Вирджиния, пожалуйста.
Дуло ружья чуть сдвинулось в сторону, но Вирджиния по-прежнему крепко держала его в руках.
– Я не позволю ей причинить тебе вред и спокойно отсюда уйти, Маркой.
– Мне и в голову не пришло бы просить тебя об этом.
– Какая привязанность! – закатив глаза, проговорила Террама. – Послушай, женщина, я не собираюсь причинять Маркону вред. Только попрошу его немного мне помочь.
– Я всего лишь наемница, – пожав плечами, ответила Вирджиния. – А он божество.
– Наемница? Не думаю – но пусть будет так, как ты говоришь. Маркой, я хочу кое-что спрятать в твоем царстве. Если ты согласишься, я восстановлю твои владения, уведу своих слуг и даже распущу слух о твоей исключительной силе – такой значительной, что даже я намерена уважать ее и способствовать сохранению твоего нейтралитета.
– Умно, – кивнул Маркой. – Если будет официально объявлено, что я ни с кем не заключил никаких союзов, никто не станет искать здесь твой... не знаю уж что Ну и о чем же идет речь? Об оружии?
– Возможно, но оно не представляет опасности для обитателей Меру.
– Интересно. Прошу тебя, продолжай.
– У меня будет ребенок – с очень хорошей наследственностью, поскольку его отцом является Морепа. Когда дитя наберет силу, я планирую поместить его в царстве, которое, по моему мнению, слишком долго оставалось независимым и не подчинялось высшей власти.
– О каком царстве идет речь?
– Я говорю о Непостижимых Полях.
– Значит, ты собираешься заменить Властелина Непостижимых Полей?
– Верно.
– И хочешь, чтобы я сберег…
– Да, нового Танатоса Вирту. Новую Смерть Вирту и Веритэ, если все пойдет по плану. Я уверена, что мой ребенок будет благодарен своему приемному отцу. – Террама насмешливо посмотрела на Вирджинию. – Или правильнее сказать, приемным родителям Ну, каков твой ответ, Маркон?
Маркой махнул рукой, и камень, возле которого стояла Террама, превратился в колыбель.
– Вот мой ответ. Я буду считать ребенка залогом того, что ты не нарушишь условия нашего договора.
– Естественно. Так всегда и бывает с приемными родителями.
Вирджиния Тэллент отложила в сторону ружье и вложила руки в зеленое пламя, окружавшее Маркона. Его прикосновение не обжигало, ласково касаясь ее ладоней.
Террама застонала. Чтобы отвлечься, Вирджиния Тэллент начала декламировать:
«Через десять веков беспробудного сна вдруг появилась колыбель.
Какой страшный зверь, чей час наконец наступил, Подбирается к нарождающемуся Вифлеему?».
* * *
Хотя доктор Хаззард обычно лечила жителей Веритэ, у нее не возникло никаких проблем, когда потребовалась рекомендация для получения медицинской консультации в Институте Доннерджека по вопросу, связанному с Вирту.
В назначенное время они с Вулфером Д'Амбри вошли в аккуратный кабинет, где на одинаковом расстоянии друг от друга стояли три удобных кресла, а на полу лежал восточный ковер приглушенных янтарно-розовых тонов. Как только посетители устроились в креслах, появился эйон в белом халате и со стетоскопом на шее. Карточка, приколотая к правому нагрудному карману врача, гласила: «Сид». У него были пепельного цвета волосы, небольшая бородка и дружелюбная улыбка.
Лидия поднялась и проговорила:
– Я Лидия Хаззард. Спасибо, что нашли время проконсультировать Амбри.
Сид крепко пожал ей руку, повернулся к Амбри и поздоровался с ним.
– Рад, что могу оказаться полезным. Я здесь представляю Центр врачебного искусства, дел у нас – к моей великой радости – не очень много. Итак, Амбри, объясните, пожалуйста, что вас беспокоит.
Очень коротко, явно чувствуя себя не в своей тарелке, Амбри рассказал о том, что с ним происходит. Сид время от времени делал какие-то записи, но в основном слушал.
– А вы не могли бы описать прибор, который разглядывали? – попросил он, когда Амбри закончил.
– Довольно красивый внешне, из платины и серебра, с длинными хрустальными кристаллами... шестиугольными или, может быть, восьмиугольными. Иногда из него сыпались искры, а порой прибор окружало сияющее облако, в котором переливались пастельные цвета.
Сид положил подбородок на руку.
– Чуть раньше вы упомянули о том, что не помните, откуда вы родом. Возможно ли, что вы появились на свет во время Войны Начала Начал?
– Возможно.
– Где вы сейчас живете?
– Я бы предпочел не называть своего адреса – в одном из диких царств.
– Уверяю вас, все, что вы мне говорите, останется между нами.
Амбри нахмурился, а Лидия нарушила затянувшееся неловкое молчание.
– Дело вовсе не в том, что мы вам не доверяем У Амбри возникли проблемы со старым врагом. Брови Сида поползли вверх.
– А может ваш враг быть причиной провалов памяти?
– Вполне, – немного поколебавшись, ответил Амбри.
– Я тоже так думаю. Мне не хватает информации, чтобы сделать более определенные выводы, но, полагаю, заставляя вас выступать против него или нее…
– Против него.
– ..ваш враг привел в действие альтернативную или базовую программу. Например, стандартную программу выхода, которая в конце концов приведет к уничтожению вашей нынешней личности и переходу к новой, вторичной.
– Вы хотите сказать, что Амбри прекратит быть самим собой и превратится в кого-то другого? – вмешалась Лидия.
– Да.
– Он будет что-нибудь помнить?
– Судя по амнезии, о которой он нам рассказал, думаю, нет.
– Я не могу снова потерять тебя, – повернувшись к Амбри, вскричала Лидия. – Одного раза мне хватило.
– И не только тебе, любовь моя, – кивнув, проговорил Амбри. – Доктор Сид, как вы считаете, что нам следует делать?
– Довериться мне. Расскажите, почему вы спасаетесь бегством. А вдруг я сумею предложить вам какой-нибудь иной способ защитить себя – способ, который позволит сохранить целостность вашей базовой программы.
– Это знание может оказаться для вас опасным.
– Я не боюсь. Должен также признаться, что меня мучает любопытство. Видите ли, имя Лидии Хаззард мне известно благодаря другой области деятельности, чрезвычайно меня занимающей.
– Правда?
– Случаи, когда виртуальные личностью попадают на не нанесенные на карты территории, а потом не могут оттуда выбраться. Я видел кое-какие ранние, неопубликованные записи доктора Хэмилла, посвященные вашему «приключению» – сделанные еще до того, как суд принял решение, вынудившее его называть вас «пациент Ф17».
– А…
– И я пришел к выводу, что мистер Амбри, сидящий здесь с нами, имеет какое-то отношение к вашему исчезновению.
Лидия посмотрела на Амбри, тот молча кивнул ей:
– Вполне вероятно.
– Дальше возникает исключительно интересный вопрос о вашей дочери…
– Партеногенез.
– Конечно. А как же иначе?
– Что еще?
Все трое внимательно изучали друг друга. Сид сидел, сложив руки на коленях, Лидия явно нервничала, Амбри держался настороженно. Прошло довольно много времени, прежде чем он коротко кивнул:
– Хорошо. Я вам доверюсь. Надеюсь, вы не пожалеете о своем решении.
– Я тоже, – с улыбкой ответил Сид.
– То, что я расскажу, должно остаться между нами.
– Разумеется.
– Никакого повышенного интереса и вмешательства в жизнь Алисы.
– Согласен.
– А если у вас возникнет необходимость посоветоваться с коллегами, вы сделаете это чрезвычайно осторожно и не привлекая к нам ненужного внимания.
– Обещаю.
Амбри немного успокоился, взял Лидию за руку.
– Я Волынщик. Сид вздрогнул:
– Что?
– Я Призрачный Волынщик, который однажды играл для легионов Небопы. Он разбудил мой полк и старается отыскать меня, чтобы заставить вновь играть для его воинства.
Карие глаза Сида широко раскрылись от изумления. Казалось, эйон вот-вот бухнется на колени, завопит от радости, начнет метаться по комнате. В конце концов он принялся перебрасывать свой блокнот из руки в руку.
– Волынщик! Призрачный Волынщик! О боги Меру, теперь все ясно! Я никак не мог понять, когда вы упомянули прибор, но…
Лидия и Амбри изумленно таращили на него глаза.
– Вы не могли бы объяснить нам, что происходит? – сухо проговорила Лидия. – По-видимому, мы чего-то не знаем, в отличие от вас.
– Вы надо мной смеетесь!
– Нет, – ответил Амбри. – Мне известно, что я Вулфер Мартин Д'Амбри, Призрачный Волынщик знаменитого полка бога по имени Небопа. Вот и все.
С видимым усилием Сид заставил себя успокоиться.
– Хотя только узкие специалисты по-настоящему посвящены в суть дела, известно, что существует теологическая традиция, которой придерживаются многие эйоны.
– Я о ней слышал, – сказал Амбри, – но никогда не следовал.
Сид недоверчиво покачал головой:
– Считается, что Волынщик – одна из инкарнаций ученого по имени Уоррен Банза, жившего в Веритэ.
– Банза, – задумчиво протянула Лидия. – Я про него читала. Тот самый, что спрыгнул с самолета, бесследно исчез и никто никогда его больше не видел?
– Да. Тот самый. Однако для нас важно, что именно из-за него разразилась Война Начала Начал. Легенды утверждают, будто Банза явился причиной перегрузки, в результате которой Мировая Сеть оказалась разрушенной.
– А когда она возродилась к жизни, на свет появилась Вирту, – почти шепотом сказал Амбри. – Я не помню.
– Не знаю почему, – продолжал Сид, – но наши историки считают, будто Банза – единственный из троих жителей Веритэ, причисленных к лику святых – имеет несколько образов. Один из них Призрачный Волынщик, другой – Мастер, а третий – Тот Кто Ждет. Я вспомнил про Мастера, когда вы сказали, что пришли в себя, держа в руках необычный прибор, – Мастер является геометром, сыгравшим решающую роль в создании вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83