– Очень хорошо. Пройдем куда-нибудь в укромное место и там обнажим мечи?
– Нет, конечно. Это вопрос чести, мой сеньор, а не стыда.
Таким образом несчастный Ннанджи оказался над распростертым перед ним Седьмым, целующим его сапоги. Моряки смотрели раскрыв рот. Колдун ухмылялся. Уолли подумал, что, наверное, никогда не поймет воинов. Полубог говорил ему, что воины склонны к жутким клятвам, но зачем это бессмысленное унижение?
Уолли хорошо помнил день ранним летом, когда Ученик Ннанджи приносил ему клятву на гальке перед храмом. Каким же молодым он тогда казался! И кто бы мог предположить, что еще до зимы он будет принимать такую же клятву от Седьмого? Чудеса!
Он оглянулся и увидел тигриное наслаждение в глазах Таны.
Теперь, похоже, были соблюдены все формальности, и кастелян представил кузнеца и седельщика, которые стояли в дверях, сжав губы и переминаясь с ноги на ногу в присутствии трех Седьмых.
– Как много стойл можно сделать в ложе? – поинтересовался Уолли у кастеляна. Тиваникси предвидел вопрос.
– Я разместил дюжину, мой сеньор. Можно бы и больше, но почти все помещения стары, как сутры, и, возможно, кишат крысами.
– С двенадцати и начнем.
Уолли показал кусок деревяшки, над которым трудился так много часов, – петля, плоская с одной стороны, – и стал объяснять кузнецу, что от него требуется.
– Мой сеньор! – ужаснулся Тиваникси. – Они же гражданские…
– Ты хотел сказать, что здесь присутствует колдун? – улыбнулся Уолли. – То, что я хочу показать тебе, лорд-вассал, потрясет весь Мир. Одно из тех приспособлений, которые абсурдно трудно придумать, но потом они кажутся до смешного простыми и очевидными. Практически невозможно сохранить их в секрете. Так что пусть слушает. Адепт, можешь ли ты смастерить мне двадцать четыре такие штуковины к утру?
Он описал, что надо делать и какую кожу требуется взять. Объяснил, как их прикрепить к седлу. Мастеровые кивали, хотя, наверное, им за всю жизнь не приходилось выходить за рамки предписаний сутр. Потом он пообещал им золото и отправил в дожидавшуюся их лодку. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что боги не будут противиться его новшеству. Стремя перевернет Мир. Если бы Римская империя знала стремена, варвары бы никогда не уничтожили ее.
Моряки принялись усаживаться – сигнал к тому, что сейчас принесут еду. Уолли пригласил Тиваникси разделить с ними трапезу и предложил ему вина. Атмосфера недосказанности повисла в кают-компании, Ннанджи так определил это словами:
– Эта штучка поможет победить колдунов, брат?
Уолли, откровенно забавляясь, кивнул. Он повернулся к Тиваникси:
– На лошади, конечно, хорошо вести бой. Но пытался ли ты когда-нибудь размахивать мечом на лошади, вассал?
– Только раз! Когда был Первым. – Он усмехнулся.
– И что произошло?
– Я упал и чуть было не лишился навсегда вечерних развлечений.
– С этим ты бы никогда не упал, – заверил его Уолли, – мы создадим кавалерию. Нам придется еще потренироваться, но со стременами человек может рубить врага, управлять лошадью, стрелять из лука – и все это без риска упасть. Человек и лошадь сливаются в одно шестиногое боевое существо.
Тиваникси призадумался, и глаза его засияли. Ротанкси нахмурился; конечно, он тоже не был дураком. Ннанджи наморщил нос – способ воевать, недостойный воина.
Молодежь принесла еду: осетр в кляре, дымящийся бизоний окорок, наполнивший комнату пряным запахом, пышный свежий хлеб и матово поблескивающие овощи. Каким образом удалось Лине приготовить все это на ее тесном камбузе, осталось загадкой, – чудо, достойное богов.
Уолли посадил Тиваникси и Ротанкси друг против друга: колдуна слева, а воина справа от себя, сам же при этом сел в углу, так что противники оказались спинами к противоположным стенам и не могли совсем уж не обращать друг на друга внимания. Военнопленный и присягнувший вечной клятвой. Он решил посмотреть, что из этого получится: забавно, а может, и полезно.
Ротанкси сел точно рассчитанным движением старого человека. Кастелян опустился на пол, точно снежинка, хотя ему и пришлось проделать лишние движения, чтобы снять свой меч, что было не очень-то легко под низким потолком. Джия, правильно поняв желание своего хозяина, прислуживала им.
Обычно экипаж «Сапфира» за едой сидел вдоль стен, блюда стояли на одном из сундуков, Брота сидела на втором. На этот раз порядок был несколько нарушен – Ннанджи тоже сел в угол прямо перед Уолли, держа в руках свою тарелку, как всегда, наполненную доверху. Тут же к нему присоединилась Тана.
Пока вся остальная компания была занята разглядыванием принесенного ужина, в углу повисла натянутая тишина. Чтобы разрядить ее, Уолли начал, показывая на перевязанную руку Тиваникси:
– Как вижу, любимый удар с плеча Лорда Боарийи.
Воин выглядел смущенным.
– Эта тряпка уже не так необходима! Битва за предводительство – раунд первый, немного крови на потребу толпе. Мне казалось, мой сеньор, что у нас получилось неплохое зрелище, пока я не увидел раунд второй! Я буду внукам рассказывать о нем!
Ротанкси хмыкнул. Тиваникси нахмурился:
– Ты расскажешь нам завтра, как бороться с колдунами, мой сеньор?
– Да, – сказал Уолли, – сами колдуны не представляют большой проблемы, как мы доказали в Ове, но вот с их башнями справиться труднее.
– Гораздо труднее, – заметил колдун. Появилась Джия с тарелками в каждой руке. Она тактично поставила их одновременно, не отдав предпочтения ни одному из гостей.
– Но пока мы имеем преимущество пятьдесят к одному.
– Но только, думаю, в открытом бою. Его положение было выгодней – Тиваникси приходилось вести бой на неизведанной территории.
И Уолли решил немного поддержать его. Он просто чувствовал статическое поле неприязни, разливающееся вокруг него. На Земле были, конечно, старинные вражды – между христианами и иудаистами, католиками и протестантами, но такой древней и страстной, как между колдунами и воинами. Земля не знала.
– Это по старым правилам бой должен быть открытым, милорд колдун. Конечно же, я займусь внедрением в среду воинов новой техники.
– Что ты имеешь в виду, милорд? – поинтересовался Ротанкси.
– Коней, конечно, – сказал Уолли, игнорируя предостерегающие жесты своего вассала. – Луки и стрелы, которые вполне могут оказаться действеннее твоих молний. И еще катапульты, чтобы разрушать стены.
Колдун приподнял снежную бровь:
– В самом деле? На это потребуется некоторое время – создать кавалерию и построить катапульты, или я не прав?
– Прав, – согласился Уолли. Минуту помолчали. Потом Уолли бросил мяч в другие ворота:
– Лорду Ротанкси сообщили, что у сбора плохо со средствами, милорд вассал.
– Да, это так, мой сеньор, – хмуро сказал Тиваникси.
– Как плохо?
С большой неохотой кастелян проговорил:
– У нас осталось около двадцати золотых. Конечно, есть неплохой запас провизии от… У нас неплохой продовольственный запас.
– От твоих походов по сбору дани, – язвительно пояснил Ротанкси. – Недельный запас, я думаю? Ты успеешь создать кавалерию за неделю? А еще тебе нужно купить лошадей и фураж, не говоря уже о луках, уздечках и седлах…
– Кожа? – прошептал Ннанджи, а Тана улыбнулась и глянула на свою мать. Теперь все внимательно слушали.
– Кожа для седел и для катапульт, – согласно кивнул Уолли. – И смола.
– Смола? – переспросил Ннанджи, теряясь в догадках, зачем могла бы понадобиться смола.
– Мы забросим горящую смолу в башни. Зрелище будет великолепное, правда, Лорд Ротанкси? Особенно если ее заливать в третье окно снизу, преимущественно с юго-восточной стороны.
Это была комната, в которой Катан джи видел большие мешки, когда был в башне Сена. Катанджи настаивал на том, что все башни построены одинаково. Уолли предположил, что в этих мешках мог содержаться порох. Внезапная бледность Ротанкси подтвердила его предположения. Очко в пользу Уолли.
Тиваникси не понял, о чем речь, но он заметил реакцию колдуна и теперь продолжал есть, тихо улыбаясь. Но тут колдун нанес ответный удар:
– Ты все еще считаешь, что у тебя хватит средств на подобную атаку?
Уолли переслал вопрос Тиваникси вместе с заинтересованным взглядом. Тот сердито ответил:
– Мы дважды просили у старшин денег. И каждый раз они назначали специальный налог, который доходил до четырехсот золотых, но получили мы всего пятьдесят! Мы разместили воинов, сколько смогли, в ложе, но это значит, что пришлось купить постели и рабов, конечно. Остальные квартируют в городе, поэтому мы платим за их постой горожанам.
– Эти деньги уплачены? – спросил Ннанджи. Кастелян сердито вспыхнул, но этот настырный Пятый был его сеньором.
– Сейчас надеюсь, что да. Лорд Боарийи навел порядок. Кроме того, существует компенсация за разрушения. Но здесь у нас не только воины, мой сеньор, здесь их жены, ночные рабыни, дети, менестрели и герольды. Поставщики подняли цены до неприличия. Если же ты планируешь задержать сбор, следует подумать о зимней одежде. Катапульты и лошади дорого стоят; стойла, седла.., еще ты обещал компенсацию морякам за перевозку… – Голос его печально затих.
Все это звучало ужасно. Уолли подумал, что можно бы продать «Грифон» и получить обратно затраченные на него деньги. Но при этом он хорошо понимал истинную стоимость сбора; да и «Грифон» ему был нужен. Ротанкси праздновал. Брота и Томияно обменялись взглядами. Деньги – это такой предмет, о котором говорят не только воины.
– Какого сорта налог? – спросил Уолли.
– Налог с дыма, – ответил кастелян, – обычно он собирается ежегодно.
В мире, где нет письменности, налоговая система примитивна до чрезвычайности. Даже список налогоплательщиков составить невозможно. Налог с дыма? Уолли попытался вспомнить крыши Касра. На них было много труб, что говорило о холодных зимах.
– Сколько с дыма?
– Два серебряных.
Налог с дыма, швартовная пошлина? Возможно, совет старейшин состоял из торговцев и землевладельцев. Уолли все еще размышлял об этом, когда вмешалась Тана:
– Четыре тысячи – это только часть собранных денег. Кто получил остальные?
Тиваникси нахмурился: ему не понравилось нарушение ею субординации. Но Ротанакси получил возможность для укола.
– Сборщики налогов, конечно.
– Как, взяточники – портовые чиновники? – воскликнула она. – Это относится и к старшинам? И старшины получают навар?
Колдун кивнул, едко улыбаясь.
– Тем же занимаются воины, которые помогают сборщикам собирать эти налоги. Есть люди, милорд, продавшие последнюю мебель, чтобы заплатить налог. Что ты возьмешь с них теперь? Последнюю одежду? – Шпионы его работали отлично.
Воины молчали, но Тана, по-видимому, имела стойкий интерес к политике.
– Кто назначает старшин?
– Сами старшины, – сказал Ротанкси, ласково улыбаясь ей, как дедушка, – они подкармливают, естественно, гарнизон, а воины поддерживают их власть. Паразиты!
Тана посмотрела на Ннанджи, беспомощно хмурившегося в попытках разобраться во всем этом.
– Подадимся в старшины, дорогой, – сказала она.
Хотел бы Уолли, чтобы Хонакура слышал это замечание.
Воины, похоже, проиграли по последним двум пунктам, а тут еще Ннанджи совсем все испортил своим вопросом.
– Брат, – спросил он, – Лорд Боарийи так и останется с первой клятвой? Но у него должны быть вассалы. Не значит ли это, что теперь сборов – два?
Уолли не думал еще над этой проблемой. Он смотрел на Тиваникси, который еще больше помрачнел.
– Да, думаю, это так, мой сеньор Ннанджи. У него много Шестых, присягнувших ему. Думаю, почти половина.
Ротанкси еще пригубил вина.
Ннанджи встал и пошел за новой порцией.
– И что же старшины делают с этими деньгами? – поинтересовалась Тана, все еще взвешивающая выгоды правления.
Уолли посмотрел на Тиваникси, который в неведении пожал плечами. Воинов, в отличие от мудрецов, не волнуют подобные вопросы.
– О, им находится применение, – сказал Ротанкси, – можно подмести разок улицы, заплатить ночным сторожам (как правило, натуральными продуктами), починить причалы и так далее. Гарнизон, конечно, тоже требует огромных расходов. Правда, в основном они занимаются банкетами для приглашенных воинов.
Тиваникси покраснел, но тут увидел, что его сеньор ждал подобного объяснения.
– Вечно происходят балы и общественные мероприятия! Когда город посещают гости, всегда приглашают высокоранговых. Один из таких балов планируется сегодня ночью. Тебя, конечно, пригласят, милорд.
– И Ннанджи? – решительно спросила Тана.
– Хм.., да, думаю.
Тана захлопала в ладоши в восторге:
– Мне нужно платье! Джия, не могла бы ты?.. Она остановилась, сразу остановилась. Джия сидела опустив глаза в свою тарелку, чувствуя себя неуютно под взглядами всех родственников Таны.
Уолли придется выполнять некоторые общественные функции, убеждать старшин и разрешать кое-какие споры. Он совершенно точно не мог взять с собой Джию. Прийти же без эскорта довольно неприлично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50