— Но прошло всего-то три месяца, — напомнил Смит.
— Три долгих месяца, — поправил Чиун. — Каждый день тянулся для меня как год, каждый месяц длился целую вечность. Но, к счастью, все кончено!
— А как же Римо?
Довольное выражение исчезло с лица Чиуна.
— Римо счастлив в Синанджу. Он нам не нужен. И мы ему.
— Понятно.
— Вы видите всех насквозь, — улыбнулся Чиун.
— Что ж, может, это и неплохо, — медленно произнес Смит. Мысль его бешено работала: если бы всего несколько дней назад ему сказали, что придется общаться с непостоянным Чиуном, он бы схватился за сердце, но теперь Чиун мог бы очень пригодиться. — Должен ли я понимать вас в том смысле, что наш контракт снова вступает в силу?
— Не вполне, — ответил Мастер Синанджу, усаживаясь на пол прямо перед столом Смита.
Тогда Смит, который знал, что если Мастер Синанджу устраивается на полу, значит, он будет торговаться, схватил со стола два остро отточенных карандаша и листок для заметок и присоединился к Чиуну.
— Римо в наших переговорах мы учитывать не будем, — начал Чиун. Смит кивнул:
— Это означало бы, что вам ввиду уменьшения размера предоставляемых услуг причитается меньший аванс, чем был уплачен.
— Не вполне, — повторил Мастер Синанджу.
— Что вы имеете в виду?
— Это потребует доплаты к авансу.
Смит с треском сломал карандаш.
— Как такое может быть?! — сердито воскликнул он.
— Без Римо мне придется работать вдвое больше, а я старый, слабый человек на закате своих дней.
— Сколько? — жестко спросил Смит.
— Ровно половину. Половина — это справедливо. Смит, которого в любой момент могла настичь рука убийцы, прикинул, во что ему обойдутся запросы Чиуна и возможные расходы на поиски нового директора КЮРЕ, и решил, что суммы примерно равны.
— Хорошо, — сказал он, записывая.
— И еще я попросил бы вас о дополнительных услугах — о жилище и одежде.
— Об одежде?
— Дело в том, что я прибыл по воздуху и не мог захватить с собой мои вещи. У меня всего одно или два кимоно и больше ничего.
Тут Смит припомнил сообщение о транспортном самолете ВВС с безбилетным пассажиром и все понял.
— Не уверен, что нам удастся найти портного, который специализировался бы на кимоно.
— Не утруждайте себя. Просто познакомьте меня с каким-нибудь портным, а мы уж с ним обсудим детали.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— О, пустяки. Транспортные расходы.
— Сколько? — спросил Смит, стараясь держать себя в руках.
— Семь долларов тридцать девять центов.
— Вы добрались от Синанджу до Америки всего за семь долларов тридцать девять центов?
— Понимаете, случилась очень странная вещь: никто не попросил у меня денег за билеты. Но когда я летел в Америку, на самолете не подавали еды и мне пришлось перекусить в ресторане, прежде чем явиться к вам, в крепость “Фолкрофт”. — И Мастер Синанджу расплылся в невинной улыбке.
— Полагаю, вам на первое время понадобятся деньги, пока я не организую поставку золота, — сухо произнес Смит.
— Не хотелось об этом напоминать, но вы абсолютно правы.
— Я дам вам карточку “Америкен экспресс”.
— “Америкен”? — переспросил озадаченный Чиун.
— Естественно, это “золотая” карточка.
— Естественно, — просиял Чиун.
Он и понятия не имел, о чем говорит Смит, но был готов согласиться на все, что содержало золото.
Когда внесение изменений в контракт было закончено, Чиун с радостью поставил под ним свою подпись.
— А теперь вы. — И он протянул Смиту контракт. Смит тоже подписал, удивляясь, почему Чиун так доволен. Обычно, подписывая даже самый выгодный для себя договор, кореец вел себя так, будто ущемлен жесткой позицией Смита. И почему Чиун с готовностью оставил Римо в Синанджу? Может, между ними возник конфликт? Но Смит тут же отогнал от себя эту мысль: Римо и Чиун были неразлучны. Так почему же они все же расстались?
Когда Смит подписал договор, Чиун поднялся с пола, словно дым благовоний из курильницы.
— Готов служить вам, о справедливейший из смертных! Только подайте знак, и я скошу ваших врагов, словно колосья в поле.
— Честно говоря, есть одна проблема...
— Назовите ее! — потребовал Чиун.
— Это непросто. Речь идет еще об одном наемном убийце.
— Другого наемного убийцы не существует, — возразил Мастер Синанджу. — Назовите имя этого недостойного, и к заходу солнца я положу его голову к вашим ногам.
В этот момент зазвонил телефон. Смит поднял голову: прямая линия, связывающая президента США с КЮРЕ.
Смит чопорно снял трубку и поднес к уху.
— Слушаю, господин президент.
— У нас тут проблема, Смит. Не знаю, чем вы можете помочь без оперативников, но, возможно, что-нибудь посоветуете.
— Извините, господин президент, но у нас есть оперативник.
— Правда?
— Да, наш старый сотрудник.
— Тот, что постарше, — шепотом подсказал Чиун, потянув Смита за рукав. — Я, конечно, старше вас с Римо, но я не стар.
Смит громко кашлянул.
— Да, господин президент, вы меня правильно поняли. Мы только что продлили наш контракт еще на один год.
— А я думал, он вышел на пенсию, — сказал президент. — И что он сердит на нас за ту историю с Советами: ведь его ученик погиб, выполняя последнюю миссию.
— Он сейчас как раз в моем кабинете, — произнес Смит, явно испытывая неловкость.
— Моложе, чем всегда, — громко добавил Чиун. Смит закрыл трубку рукой.
— Тес. Президент уверен, что Римо мертв.
— Убитый горем в связи с потерей единственного приемного сына, я тем не менее готов нести эту ношу и расправляться с врагами Америки, — сказал Чиун.
— Достаточно, не стоит переигрывать, — остановил Смит.
Раз он солгал президенту, что Римо погиб, то уже не мог открыть ему правду. Пока этот президент сидит в Овальном кабинете, он не должен знать, что Римо жив, иначе он может счесть Смита ненадежным.
— Хорошо, не буду задавать лишних вопросов, — сказал президент. — Вот какое дело: некто по имени Феррис ДОрр только что чудом избежал похищения, а он очень важен для Америки. Он изобрел какой-то особый способ холодной ковки титана. Полагаю, вам не надо объяснять, насколько это открытие ценно для министерства обороны. Оно, в частности, может настолько сократить расходы на оборону, что мы сможем финансировать множество программ, которые Конгресс пытается сейчас заблокировать.
— Кто совершил покушение?
— В том-то и дело, что мы не знаем. Русские, китайцы или французы, в конце концов! Они сейчас вовсю разрабатывают космическую программу. Но не столь важно, кто за этим стоит, гораздо важнее сейчас защитить ДОрра.
— Я дам задание нашему специальному агенту немедленно заняться этим делом.
— Отлично, Смит. ДОрра сейчас как раз повезли на конспиративную квартиру в Балтиморе. Это пентхаус на Лафайетт-билдинг. Держите меня в курсе.
— Есть, господин президент, — произнес Смит, вешая трубку. — Это был президент, — сообщил он Чиуну.
— Насколько я понял, — сказал Мастер Синанджу, который, подписав контракт, уже не испытывал большого желания льстить Смиту, — речь шла о работе.
— То, с чего мы начали, может подождать, — ответил Смит, который понимал, что угроза его жизни — это его личное дело, а национальная безопасность — приоритет деятельности КЮРЕ. — Вы сейчас отправитесь в Мэриленд.
— Чудное место.
— Да. Кто-то пытался похитить Ферриса ДОрра, металлурга.
— Как некрасиво! — воскликнул Чиун. — Пытаться похитить больного человека!
— Больного?
— Вы же сказали, он металлург? У него аллергия на металлы? Бедняжка! Страшно себе представить, как мучается человек, не имеющий возможности потрогать золото, взять в руки золотую монету. Он, должно быть, очень страдает.
— Металлург — это человек, который работает с металлами, — сказал Смит, вставая.
— А, кузнец.
— Не совсем. Он изобрел способ плавки титана, очень важного металла.
Чиун медленно покачал головой.
— На свете есть лишь один важный металл — желтый.
— Титан очень важен для Америки.
— А он желтого цвета?
— Нет. Думаю, он голубоватого цвета, как свинец.
— Свинец — плохой металл, — сделал гримасу Чиун. — Он погубил Римскую империю. Римляне делали из него трубы для водопровода. Они пили воду, текущую по свинцовым трубам, поэтому сначала потеряли мозги, а потом и всю империю. Даже не сомневаюсь, что у них были свинцовые туалеты. Туалеты могут уничтожить цивилизацию быстрее, чем эпидемия чумы. Даже могущественные греки и те не смогли противостоять натиску сортиров.
— Титан очень важен для Америки, — повторил Смит, не обращая внимания на взрыв красноречия Мастера Синанджу.
— Неужели? Он что же, очень ценный?
— Очень. Он используется для создания деталей реактивных самолетов и в высокотехнологичных областях.
— Если он такой ценный, зачем же тратить его на машины? Почему бы не делать из него вазы? Или скульптуры достойных людей? Я уверен, что прекрасно смотрелся бы в титане.
— Охраняйте ДОрра, и если кто-то попытается на него напасть, уничтожьте, — устало произнес Смит.
— Конечно, — ответил Мастер Синанджу. — Я все прекрасно понял.
Глава тринадцатая
Большую часть пути до Пхеньяна, столицы Народно-демократической Республики Корея, Римо Уильямс шел пешком и наконец увидел первый автомобиль.
Это был заграничный “вольво”. Римо вышел на середину шоссе и принялся ожесточенно махать руками, чтобы машина остановилась.
Автомобиль немного замедлил ход, водитель пристально посмотрел на Римо и поехал дальше.
Тогда Римо побежал за “вольво” — водитель прибавил газу и посмотрел на спидометр. Семьдесят километров в час. Но белый в черной майке по-прежнему маячил в зеркале заднего вида.
Наконец белый поравнялся с автомобилем, и тогда на глазах водителя выступили слезы: такое просто не могло произойти. Этот белый — вовсе не американский шпион, как поначалу решил водитель, на самом деле он злой дух.
— Подвезите меня в Пхеньян! — крикнул Римо шоферу.
Тут-то водитель окончательно уверился, что перед ним злой дух: он не только бежал за машиной, идущей со скоростью семьдесят километров в час, но еще и говорил по-корейски. Американские шпионы не говорят по-корейски, а вот корейские привидения — запросто. И помимо прочего их невидимые руки могут проникать сквозь плоть и вырывать сердца из груди у живых людей.
— Я попросил подвезти меня в Пхеньян! — повторил Римо.
Поскольку кореец не отвечал, Римо принялся барабанить по окну со стороны водителя, пока оно не покрылось паутинкой трещин и не осыпалось на шоссе.
Тогда кореец до упора нажал на педаль газа — но белое привидение продолжало бежать вровень с машиной. От него невозможно было уйти.
Кажется, привидение что-то сказало относительно того, что его надо подвезти. Зачем привидению, которое может лететь со скоростью более семидесяти километров в час, понадобилось ехать в автомобиле, не имело уже никакого значения. Не имело значения также и то, что автомобиль стоил девять годовых зарплат. Привидению понадобилась машина, и не было никакой возможности избавиться от него. Оставался лишь один выход.
Водитель остановил “вольво”, перескочил через сиденье для пассажира и спрятался в высокой траве. Белое привидение не стало гнаться за ним.
— Я всего-навсего просил меня подвезти, — пробормотал Римо, пожимая плечами, и сел за руль. Повернув ключ зажигания, он тронулся с места.
Ехал Римо медленно, внимательно рассматривая следы на шоссе. То и дело попадались отпечатки сандалий. Через милю следы обрывались, уступив место тонкой ленточке ячменя, протянувшейся до самой столицы.
— Чиун, — прошептал Римо.
Через час показались очертания Пхеньяна. В городе преобладали монументальные белые здания, а архитектурной кульминацией являлся каменный факел — северокорейский вариант американской статуи Свободы.
Римо не останавливаясь проехал мимо блокпоста, потому что очень спешил. К тому же его всегда раздражали всякого рода преграды. Но его не остановили, потому что он ехал на иномарке. В Северной Корее только высокопоставленные государственные служащие могли позволить себе разъезжать на иномарках. Да уж если на то пошло, просто на машинах.
Пхеньян сильно отличался от Москвы. И от Пекина. Он не имел ничего общего с теми убогими коммунистическими столицами, из-за которых Восточный блок пользовался дурной репутацией. Ряды аккуратных белых зданий, величественные деревья, растущие по берегам реки Тэджон. Счастливые дети с песнями дружно маршировали в школу. Рабочие с песнями дружной колонной шли на работу. Просто так в Пхеньяне никто не гулял — все маршировали и пели. Разница заключалась лишь в том, что дети пели от избытка счастья, а взрослые пели потому, что иначе могли подвергнуться уголовному преследованию. Просторные парки были украшены многочисленными скульптурами Великого вождя Ким Ир Сена, он благосклонно улыбался с бесчисленных плакатов, развешанных на стенах домов.
Римо, встречавшийся с Ким Ир Сеном, знал, что все эти статуи и плакаты лгут. Они изображали черноволосого и розовощекого политика, в то время как на самом деле у Ким Ир Сена были ввалившиеся щеки, седые волосы и очки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33