Люгер даже почувствовал, как животное шарахнулось под ним, и удержал ее
настойчивым мысленным приказом. Секундная паника охватила его; он
огляделся, но варвары как будто окаменели в седлах. Лицо графини Норгус
стало смертельно бледным - бледнее, чем луна, мелькавшая в разрывах туч.
Тень превратилась во всадника на безволосой полупрозрачной лошади,
как будто Бог создал ее из жидкого стекла. Всадник же казался существом из
крови и плоти, но у него была очень странная плоть. Когда он приблизился,
Люгер увидел его лицо - жуткую белую маску с черной трещиной рта и
провалами глазниц, слишком глубокими, чтобы в них можно было разглядеть
зрачки. На бедрах всадника лежал великолепный меч без ножен, сиявший под
луной, как сотни алмазов, - оружие, поражавшее своим неземным
совершенством. На плечи незнакомца была наброшена искрящаяся шкура с
длинной, как будто металлической шерстью, издававшей тихий и ни с чем не
сравнимый звон. Под эту волшебную подлунную музыку всадник плавно скользил
мимо, как призрак, даже не повернув голову в сторону отряда. За его
головой плыло какое-то облако, поглощавшее свет луны и звезд, - мрачная
тень, пугающая своей непостижимостью. Мистический ужас и оцепенение
охватили даже Стервятника, не говоря о варварах.
- Герцог Мертвая Кожа, - благоговейно произнес "Кошачий Глаз", когда
неизвестный растворился в ночи. - Вечный скиталец... Последний раз его
видел в этих местах отец моего отца. Он был свидетелем того, как меч
герцога испепелил целое селение. Страшное колдовство... Герцог приходит из
ниоткуда и исчезает в никуда. Никто не видел, как он появляется. Иногда он
приходит не один... Неприкасаемый говорит, что он из другого мира, который
находится по ту сторону зеркал, но кто может знать об этом наверняка?..
Это была невероятно длинная речь для "Кошачьего Глаза" и она
означала, что тот действительно потрясен... Одно за другим слова падали в
хрустальную тишину... Огромная голубая луна вдруг показалась Люгеру
отверстием в черной трубе, сквозь которую мир несется к ужасному концу.
Жуткое видение еще долго преследовало его...

Свет восходящего солнца - прекрасный свет. Он приносит надежду и
обещает новый день. В предрассветных сумерках вспыхнул золотой сегмент,
как будто кто-то потянул за полог ночи и сдернул его с небес. Но и это
длилось недолго. Диск солнца, поднимающийся из-за горизонта, скрылся в
неизменной пелене облаков. Быстро рассеялся туман над каменистой равниной.
Спустя час после восхода, оставив позади несколько патрулей, никогда
не приближавшихся на расстояние арбалетного выстрела, отряд подъехал к
вымершему городу. Так Люгер назвал про себя это место, хотя, может быть, в
нем никогда и не жили люди. Город находился на берегу большого озера или
моря (другой берег был неразличим). Оно было свинцово-серым и неподвижным.
Вначале Люгер вообще принял его за идеальную каменную равнину, но потом
увидел плоты, медленно взрезавшие гладкую поверхность. На плотах суетились
люди в грубой кожаной одежде и звериных шкурах.
Мертвый город был невообразимо огромен. Нагромождения его башен,
стен, мостов, гигантских зданий, неразделимо сросшихся друг с другом,
терялись за горизонтом и были видны только благодаря зеленому свечению,
разлитому над этим местом, словно вечная призрачная заря. Позже Люгер
убедился в том, что свечение было постоянным и не зависело от времени
суток. Его источник находился где-то в самом сердце города, но его точное
положение было трудно определить - свет отражался от низких и плотных
облаков, почти всегда висевших над головой. Солнце оказалось крайне редким
гостем в стране варваров и показывалось иногда лишь на восходе или закате.
Равнина, примыкавшая к городской окраине, выглядела не слишком уютно
и все же находиться здесь было лучше, чем умирать в пустыне от голода и
жажды. Когда отряд приблизился к поселению варваров, Люгера поразила его
примитивность, никак не вязавшаяся со смертоносным оружием и чрезвычайно
действенной магией его обитателей. Поселение находилось примерно в
получасе езды от вымершего города и состояло из бесформенных хижин, наспех
составленных из листов металла, дребезжавших на ветру, и покрытых кусками
какой-то гладкой полупрозрачной материи, не пропускавшей воду. Варвары
оказались не слишком притязательными. Поселение больше напоминало
временный военный лагерь, чем место, обжитое почти две тысячи лет назад.
Кое-где между хижинами сверкало голубое пламя костров. Отряд был встречен
большой стаей собак - уродливых, тощих, почти начисто лишенных шерсти,
однако на редкость молчаливых. Они внимательно разглядывали чужеземцев
своими огромными глазами. Люгеру стало немного не по себе, когда он
вспомнил о лошадях, подчинявшихся его желаниям и мыслям...
Когда они въехали в поселение, внимание к гостям с севера, которых
многие из варваров видели первый и последний раз в жизни, стало
пристальным, но ненавязчивым. Здесь все умели скрывать свои чувства, если
они вообще остались у обитателей пустыни. Бедность и неприхотливость
обстановки находилась в вопиющем противоречии с совершенством доспехов и
потрясающими амулетами, которые были почти у каждого. Оружие также имели
все, кроме самых маленьких детей. Многие мужчины и женщины оказались
совершенно лысыми, а некоторые дети были покрыты густой сетью старческих
морщин и являли собой довольно жуткое зрелище.
"Кошачий Глаз" медленно провел чужеземцев между двумя рядами хижин,
словно давая возможность обитателям поселения хорошо рассмотреть добычу.
Люгер заметил, что их внимание разделилось между Звездой Ада, тускло
светившейся на его груди, и Кравиусом. Может быть, тот действительно
когда-то был здесь. Тишину нарушали только топот копыт и заунывная песня
ветра, дувшего с моря, но не поднимавшего волн на его тяжелой воде...
Возле одной из хижин предводитель отряда остановился и что-то
приказал двоим воинам. Те вошли в жилище и вынесли оттуда трупы мужчины и
женщины. На мужском трупе были следы тяжелых ранений, на женском - только
черная полоса вокруг шеи. Оба трупа были соединены пуповиной, словно мать
и младенец. При виде этой противоестественной связи Люгера передернуло.
- Приятное место, - со злой иронией прошептала Арголида за его левым
плечом.
Плохой знак, - подумал Стервятник.
- Хижина свободна, - сказал "Кошачий Глаз", равнодушно глядя на трупы
своих соплеменников. - Можете спать здесь.
Потом он обратился персонально к Люгеру:
- Теперь твои враги знают, где ты. Птица-убийца не должна появиться
здесь. У тебя есть десять дней. К исходу одиннадцатого ты должен быть по
ту сторону Кзарна, - он показал на вымерший город. - Там начинается дорога
к Долине Дракона. При этих словах Люгер внимательнее посмотрел туда, куда
указывала рука варвара. Ему стоило немалого труда остаться равнодушным.
"Птица-убийца", без сомнения, означала летающий корабль барона Ховела.
- Это и есть Кзарн? - спросил он, испытывая горячее желание погрузить
кулак, а то и кинжал в рыхлое брюхо аббата.
- В пустыне есть несколько таких мест. Для нас Кзарн здесь, - туманно
ответил "Кошачий Глаз" и Люгер понял, что больше ничего от него не
добьется.
Другие варвары разошлись, как будто утратили к чужеземцам всякий
интерес.
- Что с ними случилось? - спросил Люгер, показывая на мертвецов,
лежавших возле хижины. "Кошачий Глаз" остался краток и безразличен:
- Он был неосторожен. Его убили люди из клана Песка. Она тоже не
захотела жить.
Они вошли в хижину. Как Люгер и ожидал, обстановка внутри нее
оказалась более чем незамысловатой. Под стенами стояли узкие нары,
покрытые кусками кожи. В углу бесформенной грудой были свалены оружие,
металлическая посуда и кожаная одежда. Увидев это изобилие кожи, Люгер
вдруг понял, почему варвары не спешат хоронить своих мертвецов. Он
испытывал одновременно отвращение и преклонение перед этим мрачным
народом, живущим в тисках жесткой необходимости.
Свечей в хижине не оказалось вообще. Глядя на кошачьи глаза варваров,
можно было допустить, что они хорошо видят в темноте. Впрочем, лучи
Звезды, пробиваясь сквозь одежду Стервятника, заливали хижину холодным
кровавым светом. Вблизи мертвого города талисман заметно увеличил свой
блеск.
- Ты дашь мне проводника? - спросил Стервятник, видя, что "Кошачий
Глаз" приготовился уйти.
- Нас слишком мало, чтобы рисковать из-за тебя, - бросил тот через
плечо, раздвинув губы в своей невообразимой усмешке. - К тебе придет
Неприкасаемый. Он расскажет, как найти долину. Если передумаешь, не
пытайся бежать. Пустыня бесконечна, море бесконечно, враждебные кланы
близко, а в Кзарне сделают с тобой то, что сделали с ним, - небрежный жест
в сторону Кравиуса, чей единственный глаз глядел в низкий потолок и был
совершенно пуст.
С этими словами "Кошачий Глаз" вышел, предоставив Люгеру и графине
Норгус догадываться об остальном. Аббат Кравиус вряд ли вообще думал о
чем-то.

42. НЕПРИКАСАЕМЫЙ
Люгер заснул, несмотря на то, что птица или какое-то другое существо
бродило по металлической крыше хижины и каждое его движение отдавалось
внутри. Арголида лежала рядом, но они оба слишком устали, чтобы
предаваться мыслям о любви... Стервятнику приснилось, что он лежит в
гробу, крышка уже закрыта и кто-то заколачивает в нее гвозди. При этом он
испытывал не ужас, а всего лишь неудобство. Потом гроб плавно опустили
куда-то. Вопреки его ожиданиям, темнота и холод могилы сменились тусклым
красным светом. Даже во сне он вспомнил другой свой сон, который снился
ему еще в его поместье под Элизенваром, - первый сон о Звезде Ада. Тогда
она явилась ему в виде ядовитого красного цветка, а теперь цветок был уже
сорван и брошен на крышку его гроба. Угасающие кровавые лучи пробивались
сквозь черную ткань, которой был обит гроб, но Люгер никак не мог
добраться до цветка. Холодные окоченевшие руки не слушались его - они были
плотью мертвеца. Собственное бессилие терзало его душу. Цветок распался на
два, которые, в свою очередь, превратились в две маленькие яркие точки...

Красные точки бесконечно долго висели над ним, словно две далекие
злые планеты, потом Люгер понял, что уже не спит и на него в упор смотрят
чьи-то зрачки. Вдобавок он ощутил вонь, исходившую от существа, сидевшего
перед ним на коленях... Неприкасаемый был невероятно грязен и почти гол.
Увидев его наготу, Стервятник понял, что перед ним гермафродит - существо
из старых валидийских легенд.
Но этот был вполне реален. Когда Люгер проснулся, Неприкасаемый
улыбнулся, показав свои кровоточащие беззубые десны. Он выглядел нищим
идиотом, которого приютили в селении из жалости. Позже Люгер узнал, что
дело обстояло совсем не так. В каком-то смысле гермафродит был вождем
варваров. В одной руке он держал какое-то оружие, похожее на трубу с
длинным раструбом и костяной рукояткой.
Неприкасаемый протянул другую руку и коснулся светящегося бугра на
груди Стервятника.
- Рубиновое сердце! - произнес он мечтательно и благоговейно, как
будто прикоснулся к святыне. Он говорил на том же древнем диалекте, что и
"Кошачий Глаз".
- Как тебя зовут? - спросил Люгер, закашлявшись от дурного запаха.
- У меня нет имени... Зачем? Я - паук из клана Паутины...
От него дурно пахнет, но он совсем не дурак, подумал Люгер и
огляделся по сторонам. Арголида не спала и прислушивалась к их разговору.
Кравиуса, казалось, уже ничто не сможет вывести из тупого оцепенения.
Неутомимое существо на крыше по-прежнему скребло по железу.
- Ты не можешь приказать ему замолчать? - спросил вдруг гермафродит с
усмешкой и вот тогда Люгер немного испугался. Он мог смириться с чем
угодно, кроме вторжения в последнюю цитадель, отведенную человеку в этом
мире, - собственное сознание.
- Я вижу в мыслях не слишком глубоко, - успокоил его Неприкасаемый. В
ту же секунду раздражающий звук прекратился, послышалось короткое, почти
человеческое бормотание и хлопок крыльев.
- Чего ты хочешь? - коротко, почти грубо спросил Люгер, начиная
терять терпение.
- Ты сам пришел к нам, - сказал Неприкасаемый. - Люди - всего лишь
паутина на ветру. Хотя в клане Песка считают, что люди - всего лишь
песчинки... Каждую отдельную нить уносит ветер. Паутина противостоит ему
недолго - ровно столько, сколько длится человеческая жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60