Кто-то разговаривал
во мраке голосами Люгера, Арголиды, Кравиуса. Однажды они услышали
отдаленный крик Нокры, зовущего на помощь, хотя евнух шел позади графини и
держался за седло ее коня. Все они были похожи на заблудившихся в
лабиринте дворца со множеством зеркал, только зеркала отражали и искажали
не свет, а звуки. Фрог не появлялся уже очень долго; может быть, караван
вообще лишился проводника.
Наконец, впереди забрезжил серый свет и Люгер с облегчением разглядел
силуэты своих спутников, похожие на бесплотных призраков. Впрочем, он тут
же обнаружил, что исчезла одна из подсменных лошадей. Никто не заметил,
когда и как это произошло. Только обрывок сбруи болтался у седла Кравиуса.
Пейзаж вокруг представлял собой гладкую, как стол, каменистую
равнину, на которой кое-где были расставлены пики серых скал,
отбрасывавших длиннейшие тени. Такие же тени, похожие на черные
шевелящиеся пальцы, протянулись от всадников.
Вскоре они приблизились к границе света и темноты. Слот увидел еще
одно из здешних чудес. Пространство было разделено на две части -
освещенную невидимым источником и погруженную в ночь. Идеально прямая
линия раздела терялась в бесконечности; странники безболезненно пересекли
ее и оказались в плоском пыльном мире рассеянного света, под тяжелым,
однообразно серым сводом небес, в которых не было и намека на солнце.
Светлая полоса, похожая на неизменно далекий горный хребет, тянулась вдоль
горизонта. Караван долго и бесцельно двигался в неопределенном
направлении...
Люгер был бесконечно зол на Кравиуса. Такие же чувства, по-видимому,
испытывала графиня Норгус. Несколько дней они скитались по пустыне, как
слепые котята, и аббат оказался совершенно бесполезным. С тем же успехом
они могли сейчас находиться на Луне. Эта простая, но крайне необычная для
людей его круга мысль поразила Люгера, как удар грома. Ему вдруг
представилось, что никогда больше он не сможет вернуться в привычный ему
мир, где, по крайней мере, можно было быть уверенным в нескольких
неизменных вещах - в том, что вслед за ночью наступает день, Полярная
звезда указывает направление на север, а Фирдан находится в трех неделях
пути от Элизенвара...
Они удалились от темной половины мира настолько, что исчез последний
ориентир. Совершенно случайно Люгер наткнулся на следы Фрога, которые было
трудно с чем-либо спутать. Цепочка четких отпечатков подпиленных и
украшенных серебром наконечников когтей пролегла по равнине, как будто пес
старательно избегал некоторых мест, на первый взгляд ничем не
примечательных.
Достаточно долго заблудившиеся путешественники шли по следам пса,
поддавшись ложному чувству безопасности. Уже никто из них, за исключением,
может быть, евнуха, не удивлялся кое-каким незначительным странностям,
происходившим в этой унылой местности. Часы, обнаружившиеся в объемистом
багаже графини, плавно замедляли свой ход. Людям казалось, что караван
движется точно по прямой, сокращая путь между зигзагами, оставленными
Фрогом, но оглянувшись, можно было увидеть, что следы лошадиных копыт
изгибаются плавной дугой, а след пса представляет собой идеально ровную
цепь. Линия горизонта поднималась все выше, так что небо вскоре
превратилось в серый круг над глубокой чашей, наполненной сухой пылью и
неподвижным воздухом. Но никто из людей не ощутил ни спуска, ни подъема.
Потом на равнине появились и другие следы, множество следов, среди
которых не было только человеческих. Часто отпечатки брали начало в
совершенно гладком и нетронутом месте. Только раз Люгер видел такие
исчезающие следы - при встрече со Слепым Странником... По-видимому, Кзарн
привлекал к себе не одного Фрога. Следы могли быть оставлены недавно, но
может быть, им было несколько сотен лет, - в этой пустыне отсутствовал
ветер и пейзаж никогда не менялся.
По мере приближения к Кзарну (уже никто почти не сомневался в этом),
часы еще больше замедлили свой ход. Вскоре перемещение секундной стрелки
стало почти незаметным. Это было тем более странным, что все остальное как
будто происходило с прежней частотой.
В конце концов люди вышли к колодцу. Он достигал нескольких десятков
шагов в поперечнике и Люгер с опаской приблизился к его краю. Этот край не
был ни скругленным, ни осыпавшимся, как будто твердь пронзал прозрачный
цилиндр. Стены колодца оказались гладкими, бесцветными, мерцающими и,
чернея, уходили в невообразимую глубину, а там чернота была испещрена
звездами. Их было слишком много, гораздо больше, чем в самую темную ночь
на земном небе, и рисунки созвездий были совершенно неузнаваемы. Слабые
звезды образовывали почти сплошной искрящийся фон.
За короткое время Люгер, конечно, не мог заметить вращения чужого
неба в глубине колодца, но что-то создавало иллюзию движения.
Присмотревшись, он понял, что это было. Бледные, почти неуловимые тени
каких-то существ плыли между ним и небом, словно медленно падали в
волшебную пустоту. Среди них он увидел и тень пустынного пса,
перебиравшего лапами, будто во сне... Несоразмерность теней, далеких звезд
и гигантского колодца, уводившего в другой мир, придавала всему
происходящему оттенок наркотического видения, но Люгер знал, что все это
было сном не более, чем путешествие на юг...
Вдруг Стервятник услышал за спиной тяжелое дыхание Кравиуса и резко
отступил в сторону. Ему показалось, что аббат хотел столкнуть его в
колодец и это действительно было просто сделать, но тот остановился в двух
шагах от края и поморщился, заглянув в бездну, словно ощутил внезапное
головокружение.
- Вот он и нашел свой Кзарн, - сказал Кравиус с непонятным
торжеством.
- Ты знал об этом месте? - спросил Люгер, раздумывая, не пора ли
избавиться от столь ненадежного союзника. Он бы сделал это, если бы знал,
куда идти потом. Аббат умело играл на этом.
- Нет, но я кое-что слышал о нем. Многие обитатели пустыни уходят
туда, - он показал пальцем вниз. - Существует легенда о тех, кто открыл
этот путь. Но тебе я не советую пользоваться им. Он ведет только в одну
сторону... Этот путь открыт не для нас.
- Он утомляет своей болтовней, не правда ли? - сказала Арголида
вполне светским тоном. Она неслышно подошла сзади и положила руки на плечи
Люгера. Нокра, повинуясь ее мимолетному жесту, оказался за спиной Кравиуса
с обнаженным мечом в руке.
- По-моему, он нам больше не нужен, - холодно продолжала графиня
Норгус. - От него толку не больше, чем от пса... Разве ты не видишь, что
этот урод обо всем знал заранее?..
- Это было бы большой ошибкой, - неожиданно спокойно сказал аббат,
равнодушно разглядывая серую мглу над головой Стервятника. - Ты сделал их
достаточно, не совершай же еще одну... Ты не забыл, что талисман все еще у
тебя? Мы освободились от Фрога и можем отправляться на поиски Небесного
Дракона. Существо, которое вы считаете псом, использовало вас, чтобы
достичь Кзарна. Теперь ты не нужен ему больше и оно отпускает тебя...
- Я дам тебе три дня, - сказал Люгер, еще не думая о том, что будет
довольно трудно исчислить это время. - Приведи нас к Небесному Дракону или
хотя бы туда, откуда мы сможем вернуться на север. В противном случае мы
умрем все, но ты умрешь немного раньше.
Арголида в бешенстве отпрянула от него и, вскочив на лошадь,
поскакала прочь. Нокра отправился вслед за нею, как всякий хороший раб. Но
Люгер лишь улыбнулся. Он не собирался во всем потворствовать ее желаниям.
Тем более, что следующей в списке его тайных врагов, подлежащих
уничтожению, стояла графиня Норгус.

38. МЕСТО ПЕРЕСЕЧЕНИЯ
Оказалось, что у Кравиуса есть карты южной пустыни, начертанные на
медных дисках, которые можно было спрятать в ладони. Правда, понять, что
это именно карты, было довольно трудно. Скорее, они напоминали монеты,
среди которых не было и двух одинаковых. Неизвестные символы и пересечения
абстрактных линий - вот и все, что видел Люгер на их позеленевших
поверхностях. Но для аббата они были наполнены глубоким смыслом.
Как выяснилось, медные диски предназначались не только для того,
чтобы ориентироваться в заколдованных пространствах юга. Люгеру это
казалось невероятным, тем не менее, он вынужден был признать, что с
появлением карт меняется окружающий странников пейзаж. Когда Кравиус
священнодействовал с ними, раскладывая и поворачивая диски до совпадения
каких-то линий, это неизменно сопровождалось возникновением темной завесы
на горизонте, похожей на приближающуюся грозу, но грозы никогда не
случалось, а когда завеса рассеивалась, оказывалось, что путь каравана
пролегает через местность, которой раньше вообще не существовало.
Спустя сутки, весьма приближенно отмеренные с помощью часов графини,
караван вошел в узкое ущелье, стены которого оставляли вверху лишь тонкий
ручей серого неба. Изредка на большой высоте его пересекали мосты,
казавшиеся снизу хрупкими арками, выстроенными над пропастью. Потом арки
слились в одну и ущелье превратилось в туннель с фосфоресцирующим сводом.
Благодаря этому темнота не была полной и люди могли видеть силуэты друг
друга. Здесь было холодно и сыро, капли влаги вспыхивали и гасли на
стенах; гулкие звуки, неотличимые от эха, приходили из глубины туннеля.
Этот предательский шум был причиной того, что Люгер не сразу узнал о
преследовании. Только остановившись, можно было ясно услышать отдаленный
стук копыт. Нокра приложил ухо к каменному полу туннеля и показал Арголиде
два поднятых кверху пальца. Только Стервятник мог догадываться о том, кем
были эти два всадника.
Некому было разделить с ним его ужас, - о Сиулле и Сидвалле знал он
один. Поэтому, когда Люгер стал яростно подстегивать свою лошадь, его
спутникам оставалось лишь слепо следовать за ним.
Туннель был идеально прямым, но прошло несколько долгих часов, прежде
чем впереди забрезжил свет. Свет был искусственным и мертвенным; он робко
сочился, будто сквозь игольное ушко. По мере приближения к источнику этого
света туннель расширялся, пока его стены не исчезли из виду. Однако
ощущение замкнутого пространства осталось, так же, как и тяжелая твердь,
нависавшая над людьми. Потом до их слуха донесся шум океана - явственный,
но какой-то фальшивый звук. Воздух здесь был затхлым и неподвижным,
лишенным всяких запахов.
Местность показалась Люгеру смутно знакомой - каменное плато, почти
лишенное растительности и пересеченное короткими цепочками скал. В той
стороне, где шумел прибой, был виден темный тяжелый силуэт какого-то
строения. Люгер почувствовал, что у него холодеет спина. Непривычный
лиловый свет превращал все вокруг в подобие плоской декорации.
Несмотря на близость погони, Люгер остановился, поджидая Кравиуса.
- Тебе известно это место?
Аббат кивнул, с любопытством вглядываясь в лиловые сумерки.
- Его называют Пересечением. Здесь нужно ждать, пока откроется новая
дорога на юг. Если ты, конечно, не хочешь ходить по кругу.
Люгеру это ни о чем не говорило, однако нехорошее предчувствие уже
зашевелилось в нем. В строении, окутанном тьмой, он узнал очертания замка
Крелг, которому полагалось находиться на западном берегу Адолы, примерно в
четырех месяцах езды отсюда. Он видел замок со стороны северного въезда,
через который бежал когда-то от королевских солдат. Невысокие, но мощные
башни и стены с характерной, единственной в своем роде формой зубцов
трудно было с чем-либо спутать.
- Этот замок обозначен на твоих картах? - подозрительно осведомился
Люгер, который мог объяснить происходящее только дьявольским наваждением.
Как выяснилось, он был не так уж далек от истины.
Теперь Кравиус оторвался от созерцания замка и его окрестностей и с
издевкой следил за Стервятником. Арголида внимательно прислушивалась к их
разговору.
- На карте обозначено Место Пересечения, но не замок, - медленно
объяснил Кравиус. - Здесь каждый находит то, с чем, может быть, и не хотел
бы встречаться...
Люгер с трудом сдерживался, глядя на хитрую ухмылку аббата. Однако,
рассудок подсказывал, что тот вряд ли сам ожидал увидеть здесь адольский
замок.
- Сколько нужно ждать?
- Это зависит от тебя...
Арголида смотрела на Люгера с нескрываемой насмешкой.
При желании Стервятник мог бы отыскать окна оружейной комнаты
Галвика, в которой он прикончил Ралка, а также покоев баронессы Далии и
даже трапезной, где был прерван их интимный ужин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60