Большинство были едва ли старше Брофи. Креллис дождался, пока на лестницах почти никого не осталось, и поднял руку.
Факел полетел вниз, описывая широкую дугу над собравшимися на ступеньках «актерами», которые, опустив оружие, с любопытством следили за его полетом. Факел упал у самого основания стены. Огонь полыхнул и как будто погас, но уже в следующий момент вспыхнул с новой силой. Взметнулось, растекаясь, пламя. Огненная река затопила атакующих. Боевые крики сменились воплями боли и отчаяния. Беландра отвернулась.
- Пропустишь самое интересное, - окликнул ее Креллис. - Смотри.
Она неохотно шагнула к зубцам. От того, что творилось внизу, захватывало дух. Полыхающая дорожка растянулась на всю длину Водной стены. Огненные языки ползли вверх, облизывая поддерживающие акведук арки.
- Сейчас, - пробормотал брат Осени.
Оранжево-красное щупальце метнулось со стены к осадной башне. Обожженные, охваченные паникой, физендрийпы сыпались с верхней площадки, как бескрылые мухи.
- Что…
Креллис понял ее с полуслова.
- Тебе интересно, почему загорелась стена? Некоторые камни заменили кусками воска.
Между тем пламя выстрелило во вторую башню. И в третью…
- И теперь воск плавится…
Огненная канонада продолжалась. Не прошло и минуты, как все осадные башни, кроме одной, превратились в громадные горящие пирамиды. Летящие сверху балки добавили паники. Солдаты разбегались, топча друг друга и разнося огонь.
- А теперь посмотри туда. - Креллис протянул руку в направлении Физендрийских ворот.
Фонтан пламени взметнулся ввысь и рассыпался искрами по прилегающей улице.
- Что ты делаешь?!
- Не беспокойся.
Защитники Огндариена отступили, заманив физендрийцев в огненную ловушку.
- Ты поджег наш город!
- Только небольшую часть. Пожар потушат сразу же, как закончится бойня. - Он указал на акведук. - Все, что понадобится, это вода. А ее у нас хватает.
Беландра снова метнулась через стену. Поле боя почти опустело. Осталась только последняя башня. Лучники и копейщики успели спуститься и поспешно удирали в направлении пустыни.
- Я же говорил, в моих жилах кровь феникса, - усмехнулся Креллис.
Неужели Камень предвидел это все? Неужели поэтому остановил свой выборе на Креллисе? Только потому, что ни одному огндариенцу никогда бы недостало смелости и решительности разработать и осуществить столь дерзкий и жестокий план?
Брат Осени поднял руку.
- Закрыть ворота!
Приказ немедленно передали по цепочке вверх. Пара солдат на акведуке привели в действие механизм, и через несколько мгновений тяжелые створки с лязгом сомкнулись, раздавив десятки обожженных тел.
Креллис снова махнул рукой.
- А теперь - дождь!
Те же двое солдат перевели тяжелый рычаг в крайнее положение, и поток воды хлынул вниз по арочным опорам. Хлынувшая на улицы река погасила островки пламени. Снизу донеслись восторженные крики победителей.
Беландра повернулась к триумфатору.
- Это еще не конец, - мрачно произнесла она. - Фандир не откажется от своих планов.
- Знаю, - самоуверенно бросил Креллис, кладя руку ей на плечо. - Но пока есть возможность, почему бы не посмаковать и небольшую победу?
ГЛАВА 13
Брофи смотрел на лежащий на ладони осколок красного камня. Над кряжем вились струйки белого дыма. Он сидел у могильной пирамидки, аккуратно сложенной из грубоватых черных камней и возвышающейся над землей примерно на пять футов.
Подвеска на шее запульсировала, и почти сразу же за спиной раздался голос дяди:
- Твой отец был лучшим из нас. Если бы не он, ни у кого из нас не хватило бы мужества сделать то, что мы сделали.
- Кто его убил? - не оборачиваясь, спросил Брофи. - Чудовище из моря?
Селинор то ли фыркнул, то ли рассмеялся.
- Их было много. Очень много. Целая армия порченых людей. Мы с Бридеоном попытались завести их в ловушку. Получилось удачно, но я промедлил и подпустил одного слишком близко. Тварь схватила меня за ногу, и я упал. - Селинор замолчал. Брофи все так же смотрел на красный камень. - Мы дали клятву не спасать друг друга, чтобы избежать риска и не оставить дитя без защиты. На его месте я бы так и поступил. Но Бридеон предпочел другой путь. Потомки Жакулина - упрямое племя. Он вернулся за мной, и мы дрались до конца. Бридеон пал в том бою. За все четырнадцать лет то было самое страшное сражение.
- Когда это случилось?
- В самом начале, когда мы только прибыли сюда.
- Пирамиду вы поставили?
- Да.
- Спасибо.
- Он был моим братом.
Брофи вздохнул и убрал отцовский камень поглубже в карман.
- У меня есть для тебя кое-что, - сказал Селинор.
Юноша наконец повернулся и взглянул на дядю.
Это был длинный меч в потертых серебряных ножнах. Головку эфеса украшал огромный красный алмаз в обрамлении серебряных ветвей. Сама рукоять была изящно оплетена красной и серебристой проволокой. Стилизованные ветви сверкающей стальной гарды расходились в стороны от клинка.
- Полагаю, наследник Осени знает, как этим пользоваться?
Брофи медленно поднялся и протянул руку. Едва пальцы коснулись ножен, как в голове зазвучал голос Каменного Сердца. Меч из снов! Но не в руках отца, а в его, Брофи, руках.
- Этот камень…
- Скол Каменного Сердца. Мечи Перемен Года были выкованы сразу после образования первого Совета. Почти триста лет назад.
- Я слышу его пение.
Селинор кивнул.
Брофи вынул меч, и голос зазвучал громче. Красный алмаз едва заметно мерцал в приглушенном свете наступающего дня. Юноша скользнул взглядом по клинку. Прекрасная, без изъянов сталь. Идеальная балансировка.
- Ничего лучше я еще не видел.
- Боюсь, меч тебе понадобится в самое ближайшее время. Другого столь же эффективного оружия против порченых просто нет.
Брофи взглянул на меч на поясе Селинора. На его рукояти тоже мерцал камень, только бесцветный.
- Мечи Весны и Лета утеряны. Погребены на дне океана вместе с Торном и Кайдером. Я рад, что сумел сохранить меч осени. Твой отец хотел бы передать его тебе.
- Спасибо.
- Идем, Брофи, - мягко сказал Селинор. - Время скорби здесь коротко. Прежде чем вступать в бой, тебе нужно еще о многом узнать.
Брофи вложил клинок в ножны, снял с пояса старый меч и повесил на его место новый.
- Прошлой ночью я видел, как из моря вышли какие-то похожие на быков твари и атаковали лагерь императорской армии. Чудовищ было не больше полудюжины, потери же огоггимцев составили не менее восьмидесяти человек.
- Это и есть те, кого называют порчеными. Когда-то они были обычными животными, но их изуродовала черная магия Эффтена.
- Как же они смогли добраться в такую даль?
- Им нужна она. Их единственная цель - найти ее и закончить начатое ею.
- Она?
- Да. Наследие Эффтена - дитя. Маленькая девочка.
- Ребенок? Но как же так? Вы же охраняете ее уже четырнадцать лет.
- Девочка - дочь Дариуса Моргеона, величайшего архимага Эффтена. Она - лучшее и худшее из всего, созданного когда-либо павшим городом.
- Не понимаю.
- Знаешь ли ты, что такое черная эффемерия? - спросил Селинор.
Брофи кивнул. Еще ребенком ему приходилось слышать рассказы Валлии о городе магов. Черной эффемерией называли хворь, порчу, проклятие, которое навлекли на себя чародеи Эффтена. Возможно, именно эта порча поразила и Шару перед тем, как она спасла его из Гнилых клетей.
- Думаю, мне довелось почувствовать ее однажды. Меня едва не стошнило.
- Понимаю, о чем ты говоришь. Ребенок - сосуд, вместилище черной эффемерии, достаточной для уничтожения целого мира.
- Разве это возможно? - Брофи недоверчиво покачал головой - Дитя не способно быть столь могущественным магом.
Селинор вздохнул.
- Вообще-то, эту историю рассказывают тем, кто готовится к испытанию Камнем, но обстоятельства не совсем обычные, так что я поведаю ее тебе сейчас. - Он указал на скалистый выступ над пещерой. - Давай поднимемся туда, чтобы я мог наблюдать за склоном. Солдаты империи уже ищут нас.
- Почему они здесь? Если девочка так опасна, зачем она им?
- Опаловый император посвятил поиску наследия Эффтена много лет. Алчность и невежество подвигли его к тому, чтобы прислать армию сюда, на остров Пепла. Он не сделал бы ничего подобного, если бы знал, что в действительности представляет собой ребенок. Идем, я все объясню.
Перебравшись через оползень, они протиснулись в неглубокую нишу, где и устроились на тщательно вытесанных из плоских валунов сиденьях. Оглядевшись, Брофи заметил, что каждому камню придана определенная форма. Среди изображений листьев, цветов, животных и людей он мгновенно узнал Мельничную стену и Зал Окон. Сидя здесь, они видели за дымкой тумана булькающее пузырьками озеро, пустынный берег и склон, но сами оставались невидимыми.
- Я провожу здесь много времени, - объяснил Селинор.
Брофи провел рукой по гладкому, отшлифованному камню с тонкой резьбой. Он уже едва ли не до слез скучал по Огндариену, хотя и провел вдали от него лишь несколько месяцев. А что же чувствовал Селинор?
Несколько с очевидной любовью вырезанных фигурок стояли на каменной плите у задней стены ниши. Брофи взял одну из них, изображавшую маленького мальчика, но рассмотреть ее не успел - Селинор забрал статуэтку и вернул на место.
- Это мой младший, Селидон. Таким он был, когда я покинул Огндариен. Таким я его запомнил.
- Мне жаль, что… - начал Брофи.
Селинор покачал головой.
- Заботиться нужно о живых, а не о мертвых, и тебе еще многое нужно узнать.
Брофи кивнул.
- История младенца началась триста лет назад, - сказал брат Осени. - Девочка родилась на острове Эффтен, в величайшем городе мира. С помощью магии тамошние чародеи создали страну невообразимой красоты и неслыханного богатства. Но достигнутые успехи породили среди чародеев зависть и алчность. Соперничая друг с другом, они увлекались все более и более изощренными проектами. Завезенные со всего мира рабы трудились над созданием величественных памятников. Используя магическую силу, чародеи увеличивали численность рабов, руками которых и был создан воистину сказочный город.
Но все на свете, в том числе и власть, имеет цену. Направленная против многих людей, магия отозвалась презрением и ненавистью. Ненависть и презрение породили черную эффемерию, которая начала поражать и Эффтен, и его рабов. Но вместо того, чтобы одуматься и умерить честолюбивые амбиции, чародеи, не желая платить эту цену, придумали хитрый ход. Они изобрели камни, поглощавшие черную эффемерию, сосуды для хранения побочных плодов их необузданной жадности.
Неужели то же самое случилось и с Шарой? Неужели и она поддалась соблазну, предлагаемому дорогой тьмы? Брофи вспомнил, какое отвращение вызвала девушка, когда появилась в Гнилых клетях. Если столько злобы скопилось в одном человеке за несколько месяцев, сколько же ее набралось в целом городе магов за много поколений?
- Едва ли не все королевства мира объединились против ненасытных, поправших старинные традиции соседей, - продолжал брат Зимы. - Уверовавшие в свою безнаказанность правители Эффтена впали в ярость и отправили флот, дабы сокрушить врагов. Среди тех, кто всегда ненавидел и боялся магов, были и пираты Серебряных островов. Воспользовавшись тем, что Эффтен остался без защиты, пираты напали на город. Жителей перебили, великолепные строения предали огню.
Брофи слушал молча, хотя и знал эту историю с детства.
- Дариус Моргеон, величайший архимаг Эффтена, не раз предупреждал своих соотечественников, куда приведет их необузданная гордыня. Предоставив другим защищать обреченный город, Моргеон предпочел встретить постигшую Эффтен кару с достоинством и благородством. Отказавшись проливать кровь и отстаивать безнадежное дело, он посвятил последние минуты жизни своей дочери.
Но у его коллег были другие планы. За падение Эффтена, решили они, виновные понесут ужасное наказание. В нарушение всех данных ранее клятв маги выпустили в мир всю черную эффемерию. Такова была их посмертная месть.
Прослышав об этом, Моргеон попытался предотвратить страшное злодеяние. Он знал, что освобожденная в таком количестве эффемерия будет питаться живыми до тех пор, пока не поглотит весь мир.
Увы, мастер опоздал. Придя на собрание чародеев, он обнаружил, что они уже разбили магические камни и выпустили зло. Те, кто это сделал, стали первыми жертвами собственной мстительности.
Дариус Моргеон сделал то единственное, что мог сделать. Не в силах остановить порчу, он перенаправил ее. Архимаг собрал тьму и заключил ее в единственный оказавшийся под рукой магический сосуд. Таким хранилищем стали сны его дочери.
- Как? - удивился Брофи.
Селинор пожал плечами.
- Насколько мне известно, вместить такую массу зла могло лишь существо совершенно невинное.
Перед глазами юноши мелькнула картина: он вытирает кровь на бедрах королевы Оссамир.
- Как же он мог совершить такое с собственным ребенком?
Брат Зимы закрыл глаза.
- Иногда у отца не остается иного выбора. - Он покачал головой. - Борьба с расползающейся эффемерией отняла у Моргеона последние силы, но напоследок он все же наложил чары на любимую музыкальную шкатулку дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73