Только тут мы поняли, что ваш род обожает раскладывать все по полочкам с наклеенными этикетками. Непонятное вас раздражает. Вы ведете себя так, будто придуманные вами правила вечны.
– Ну, это спорно, – заметил Фредди.
– Законы Королевства – это законы Кукушат. Так гласит один из Догматов Капры.
– Капра мог и ошибаться.
– Вряд ли. Мир становится таким, каким Кукушата хотят его видеть. Пока кто-нибудь не предложит лучшею идею...
– Погодите, – вмешалась Сюзанна. – Так, по-вашему, мир таков, каким мы представляем его себе?
– Так считал Капра.
– А кто это?
– Великий муж...
– Или женщина, – вставила Аполлина.
– ...который жил или не жил.
– Но даже если она и не жила, – продолжила Аполлина, – то оставила много изречений.
– Которые ничего не объясняют, – сказала Сюзанна.
– Это для тебя.
– Ну, Лилия, – напомнил Кэл. – Рассказывай дальше.
Она начала снова.
– И вот, с одной стороны, вы, Люди, с вашим глупым самомнением и бездонной завистью, а с другой – мы, Чародеи, отличные от вас, как день от ночи.
– Ну, не так уж сильно, – заметил Джерихо. – Мы ведь когда-то жили среди них.
– И они обращались с нами, как с подонками.
– Да, это верно.
– Наши способности, – продолжала Лилия, – Кукушата назвали «волшебством». Некоторые хотели овладеть им. Некоторые просто боялись. Но никто нас не любил. Вспомните, что города тогда были маленькими, в них было трудно укрыться. Поэтому мы бежали в леса и горы, где мы были в безопасности.
– Многие и не пытались жить среди Кукушат, – сказал Фредди. – Особенно Айя. Им было нечего продать, а среди Кукушат не проживешь, если тебе нечем торговать. Куда лучше жить на природе.
– Ладно, – бросил Джерихо. – Вы так же любите города.
– Верно, я люблю камни и кирпичи. Но иногда завидую пастухам.
– Их одиночеству или их овцам?
– Их спокойной жизни, кретин! – воскликнул Фредди. Потом обратился к Сюзанне. – Мадам, видите ли, я не имею с этими людьми ничего общего. В самом деле. Он (ткнув пальцем в направление Джерихо) осужден за воровство. Она (в Аполлину) держала бордель. А она (теперь в Лилию) со своим братцем натворила столько бед...
– Как ты смеешь обвинять невинного... – начала Лилия.
– Хватит паясничать! Твой брат может сколько угодно притворяться младенцем. Из-за ваших штучек вы и оказались на Рубеже.
– Ага, как и ты.
– Меня оболгали, – запротестовал Фредди. – Мои руки чисты.
– Никогда не доверяла людям с чистыми руками, – пробормотала Аполлина.
– Шлюха, — бросил Фредди.
– Жалкий брадобрей, — отпарировала она.
Кэл обменялся с Сюзанной недоуменными взглядами. Согласия и мира среди Чародеев явно не наблюдалось.
– Так вы говорили, – напомнила Сюзанна, – что вы прятались в лесах.
– Не прятались, – раздраженно поправила Лилия, – а просто были невидимы.
– А в чем разница?
– Наши чары позволяли нам скрываться, как только Кукушата подходили слишком близко.
– А это происходило чаще и чаще, – добавил Джерихо.
– Любопытные стали шляться по лесам и искать наши следы.
– Так они знали о вас?
– Нет, – сказала Аполлина, сбрасывая с одного из стульев одежду и усаживаясь. – Только слухи и сказки. Всякую чушь. Боже, какими только именами они нас не называли! Только некоторые кое-что узнали, и то только потому, что мы им позволили.
– Кроме того, нас всегда было мало, – сказала Лилия. – Мы никогда не испытывали особой любви к сексу.
– Говори о себе, – заметила Аполлина, подмигнув Кэлу.
– Поэтому мы могли успешно скрываться и шли на контакт, как сказала Аполлина, только когда нам этого хотелось. У вас было кое-что, что мы позаимствовали. Кони, вино, оружие. Но вы от нас почти ничему не научились.
Продолжали купаться в ваших кровавых банях и в вашей зависти...
– Что это вы заладили про зависть? – не выдержал Кэл.
– Это основное свойство людей, – ответил Фредди. – Завидовать всему чужому и пытаться отнять.
– А вы, конечно, совершенные создания? – с иронией заметил Кэл, уставший от обвинений в адрес Кукушат.
– Будь мы совершенными, ты бы нас не видел, – сказал Джерихо. – Нет. Мы такие же существа из плоти и крови и так же несовершенны. Но мы никогда не делали из этого трагедии. Вы же, люди, вечно жалуетесь на жизнь. Вам кажется, что вы живете не в полную силу.
– Тогда почему же моя бабушка охраняла ковер? – спросила Сюзанна. – Она ведь была Кукушонком.
– Не говори этого слова, – буркнул Кэл. – Она была человеком.
– Но в ней текла и наша кровь, – поправила Аполлина. – По матери она была из Чародеев. Я говорила с ней пару раз и нашла много общего. Ее первый муж был Чародеем, а мои... мужья все были Кукушатами.
– Но она ведь была лишь одной из Хранителей. Единственной женщиной и единственный, ведущей род от людей, если я не ошибаюсь.
– Мы решили, что Хранители должны хорошо знать Королевство и его жителей. Только так можно было надеяться, что про нас забудут.
– Неужели люди так вам досаждали?
– Нет. Мы могли еще долго скрываться в глухих местах, но случились страшные вещи.
– Не помню, когда это началось, – сказала Аполлина. – В 1896-м. Тогда он появился.
– Кто? – спросил Кэл.
– Неизвестно. Какое-то существо, поставившее целью стереть нас с лица земли.
– Но что это за существо?
Лилия пожала плечами.
– Никто из видевших его не спасся.
– Это был человек?
– Нет. Мы не могли укрыться от него, как от Кукушат. Он чуял нас по запаху. Никакие чары не помогали.
– Нас загнали в ловушку, – сказал Джерихо. – С одной стороны, люди, которые занимали одно наше открытие за другим, а с другой – БИЧ, как мы его назвали, который стремился просто истребить нас. Еще немного – и нам бы пришел конец.
– А нам этого не хотелось, – пояснил Фредди.
– Мрачные это были годы, – задумчиво проговорила Аполлина. – И все же я чувствовала себя счастливой. Отчаяние – лучший возбудитель, вам не кажется? – она усмехнулась. – К тому же, у нас оставались укрытия, где Бич не мог нас унюхать.
– Я не помню особого счастья, – сказала Лилия. – Только кошмары.
– Кстати, как назывался тот холм, где мы жили последнее лето? – спросила Аполлина. – Помню, как будто это было вчера, а название забыла.
– Холм Сияния.
– Да, верно. Холм Сияния. Там я была счастлива.
– Но долго это не могло продолжаться, – напомнил Джерихо. – Рано или поздно Бич нашел бы нас.
– Может быть.
– У нас не было выбора, – продолжала Лилия. – Нужно было найти место, где Бич не смог бы до нас добраться. Где мы могли бы затаиться, пока он про нас не забудет.
– Вовсе.
– Да, такое убежище придумал Совет.
– После бесконечных дебатов, – добавил Фредди. – За это время погибли сотни наших. Каждую неделю нас вырезали целыми селениями. Страшное время.
– И отовсюду сходились беженцы. Некоторые приносили с собой любимые вещи и места... то, что уцелело... чтобы отыскать всему этому место на ковре.
– А что это было?
– Дома. Пейзажи. Это делали Бабу – заключали поле или дом в слова так, чтобы можно было их унести.
– Вы понимаете?
– Нет. Не понимаем. Объясни.
– Ты Бабу, – обратилась Лилия к Джерихо. – Объясни им.
– У нас, Бабу, есть способы материализации слов. Мой учитель, Квикетт, мог обратить в слова целый город и снова воплотить его на другом месте, – его лицо сделалось еще грустнее. – Бич настиг его в Нижних землях. И все, – он прищелкнул пальцами.
– А почему вы все собрались в Англии?
– Это самая безопасная для нас страна. И Кукушата здесь были заняты своей Империей. Мы могли затеряться в толпе, пока Фуга не была выткана.
– Что такое Фуга?
– Это все, что нам удалось спасти от разрушения. Фрагменты Королевства, которые Кукушата не могли видеть в их истинном виде и потому даже не замечали, что они исчезли, лес, пара озер, течение одной реки, устье другой... Некоторые дома, где мы жили, даже пара улиц. Мы собрали их воедино в что-то вроде города.
– Они назвали его Невидаль, – сообщила Аполлина. – На редкость дурацкое имя.
– Сперва пытались разместить все в каком-либо порядке, – сказал Фредди. – Но изгнанники прибывали с каждым днем. Возле Дома Капры день и ночь стояли те, кто надеялся скрыться от Бича.
– Поэтому все продолжалось так долго, – сказала Лилия.
– Но никому не было отказано, – заметил Джерихо.
– Всякий, кто искал места на ковре, получил его.
– Даже мы, недостойные, – вставила Аполлина. – Даже мы получили там места.
– Но почему ковер? — спросила Сюзанна.
– Потому что легче всего укрыться на вещи, которую топчут ногами, – ответила Лилия. – Кроме того, это искусство нам знакомо.
– Все имеет свой план, – сказал Фредди. – Отыскав его, можно с легкостью уместить малое в большом.
– Но не все хотели на ковер, – продолжала Лилия. – Кое-кто решил остаться среди Кукушат. Большинство из них погибли.
– А как это было... на ковре?
– Как сон. Сон без сновидений. Мы не старели. Не испытывали голода и жажды. Только ждали, когда Хранители разбудят нас и скажут, что мы в безопасности.
– А птицы? – спросил Кэл.
– О, в ткань было вплетено столько...
– Я не о ткани. Я о моих голубях.
– А причем тут твои голуби?
Кэл вкратце рассказал им о том, как он обнаружил ковер.
– Это из-за Круговерти, – сказал Джерихо.
– Круговерти?
– Когда ты видел Фугу, ты, наверное, разглядел в ее центре вращающиеся облака? Это Круговерть, где находился Станок.
– Как же на ковре может находится станок, на котором его соткали?
– Это не простой станок, – пояснил Джерихо. – Это, скорее, волшебство, превратившее Фугу в подобие облачного ковра. Там много странных вещей, чем ближе к центру Круговерти, тем страннее. Есть места, где встречаются прошлое и будущее.
– Не надо об этом, – предостерегла Лилия. – "Эти разговоры не к добру.
– А что нам сейчас к добру? – осведомился Фредди. – Нас так мало...
– Как только мы найдем ковер, мы разбудим остальных, – сказал Джерихо. – Если он видел Фугу, значит, Круговерть продолжает действовать.
– Он прав, – согласилась Аполлина. – Нужно что-то делать.
– Но это небезопасно, – сказала Сюзанна.
– Для кого?
– Прежде всего, для вас.
– Бич наверняка исчез после стольких лет.
– Тогда почему Мими не разбудила вас?
– Может, она просто забыла, – предположил Фредди.
– Забыла? Быть этого не может.
– Все не так просто, – сказала Аполлина. – Королевство держит цепко. Шагни чуть глубже – и забудешь даже собственное имя.
– Не могу поверить, – сказал Кэл.
– Сначала, – продолжал Джерихо, игнорируя протест Кэла, – нам нужно отыскать ковер. Потом мы уедем из этого города туда, где Иммаколата нас не достанет.
– А мы? – спросил Кэл.
– Что вы?
– Разве мы не увидим?
– Что?
– Фугу, черт возьми! – Кэла бесило полное отсутствие у этих людей или Чародеев обычной вежливости.
– Вас это не должно касаться, – напомнил Фредди.
– Еще как должно! Я ведь ее уже видел. И чуть не умер из-за нее.
– Если не хочешь умереть совсем, держись от всего этого подальше, – предупредил Джерихо.
– Я не боюсь.
– Кэл, – Сюзанна потянула его за руку. Но эта попытка успокоить только усилила его гнев.
– Ты на их стороне!
– Дело не в сторонах, – начала она, но он не собирался слушать увещеваний.
– Тебе легко говорить. Ты с этим связана...
– Не так-то это легко.
– ...и твой менструм...
– Что? — голос Аполлины заставил Кэла замолчать.
– Да, – сказала Сюзанна.
– И ты не рассыпалась?
– А почему я должна рассыпаться?
– Не здесь, – прервала их Лилия, в упор глядя на Кэла.
Это было последней каплей.
– Ладно, – сказал он. – Не хотите говорить при мне, и черт с вами. Я ухожу.
Он пошел к двери, игнорируя Сюзанну, которая звала его по имени. Нимрод за его спиной опять захихикал.
– Заткни пасть! – крикнул он младенцу и оставил комнату непрошеным гостям.
IV
Ночные страхи
1
Шэдвелла разбудил знакомый сон, в котором он владел магазином, таким огромным, что трудно было разглядеть его дальний конец. И он торговал, торговал всем – китайскими вазами, игрушечными обезьянами, говяжьими тушами, всем, – а толпы покупателей ломились в двери, чтобы присоединиться к тем, кто уже заполнял магазин.
Как ни странно, деньги ему не снились. Они перестали что-либо значить с тех пор, как он познакомился с Иммаколатой, которая умела извлекать все, что им было нужно, прямо из воздуха. Нет, ему снилась власть — власть над людьми, которые жаждали приобрести его товары.
Внезапно он проснулся в темной комнате. Рядом слышалось чье-то дыхание.
– Иммаколата?
Она стояла у дальней стены, прижавшись к ней и вонзив ногти в штукатурку. Глаза ее были расширены, но она ничего не говорила – во всяком случае, Шэдвелл ничего не слышал. Он уже видел ее такой – два дня назад, в фойе отеля.
Он встал с постели и накинул халат. Она прошептала его имя.
– Я здесь, здесь.
– Опять. Я опять его чувствую.
– Бич?
– Да. Нужно поскорее сбыть этот ковер.
– Мы это сделаем, – сказал он, медленно приближаясь к ней. – Ты же знаешь, я уже готовлюсь.
Он говорил как можно спокойнее. Иммаколата была опасна и в хорошем настроении, а в такие моменты он боялся ее еще сильней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Ну, это спорно, – заметил Фредди.
– Законы Королевства – это законы Кукушат. Так гласит один из Догматов Капры.
– Капра мог и ошибаться.
– Вряд ли. Мир становится таким, каким Кукушата хотят его видеть. Пока кто-нибудь не предложит лучшею идею...
– Погодите, – вмешалась Сюзанна. – Так, по-вашему, мир таков, каким мы представляем его себе?
– Так считал Капра.
– А кто это?
– Великий муж...
– Или женщина, – вставила Аполлина.
– ...который жил или не жил.
– Но даже если она и не жила, – продолжила Аполлина, – то оставила много изречений.
– Которые ничего не объясняют, – сказала Сюзанна.
– Это для тебя.
– Ну, Лилия, – напомнил Кэл. – Рассказывай дальше.
Она начала снова.
– И вот, с одной стороны, вы, Люди, с вашим глупым самомнением и бездонной завистью, а с другой – мы, Чародеи, отличные от вас, как день от ночи.
– Ну, не так уж сильно, – заметил Джерихо. – Мы ведь когда-то жили среди них.
– И они обращались с нами, как с подонками.
– Да, это верно.
– Наши способности, – продолжала Лилия, – Кукушата назвали «волшебством». Некоторые хотели овладеть им. Некоторые просто боялись. Но никто нас не любил. Вспомните, что города тогда были маленькими, в них было трудно укрыться. Поэтому мы бежали в леса и горы, где мы были в безопасности.
– Многие и не пытались жить среди Кукушат, – сказал Фредди. – Особенно Айя. Им было нечего продать, а среди Кукушат не проживешь, если тебе нечем торговать. Куда лучше жить на природе.
– Ладно, – бросил Джерихо. – Вы так же любите города.
– Верно, я люблю камни и кирпичи. Но иногда завидую пастухам.
– Их одиночеству или их овцам?
– Их спокойной жизни, кретин! – воскликнул Фредди. Потом обратился к Сюзанне. – Мадам, видите ли, я не имею с этими людьми ничего общего. В самом деле. Он (ткнув пальцем в направление Джерихо) осужден за воровство. Она (в Аполлину) держала бордель. А она (теперь в Лилию) со своим братцем натворила столько бед...
– Как ты смеешь обвинять невинного... – начала Лилия.
– Хватит паясничать! Твой брат может сколько угодно притворяться младенцем. Из-за ваших штучек вы и оказались на Рубеже.
– Ага, как и ты.
– Меня оболгали, – запротестовал Фредди. – Мои руки чисты.
– Никогда не доверяла людям с чистыми руками, – пробормотала Аполлина.
– Шлюха, — бросил Фредди.
– Жалкий брадобрей, — отпарировала она.
Кэл обменялся с Сюзанной недоуменными взглядами. Согласия и мира среди Чародеев явно не наблюдалось.
– Так вы говорили, – напомнила Сюзанна, – что вы прятались в лесах.
– Не прятались, – раздраженно поправила Лилия, – а просто были невидимы.
– А в чем разница?
– Наши чары позволяли нам скрываться, как только Кукушата подходили слишком близко.
– А это происходило чаще и чаще, – добавил Джерихо.
– Любопытные стали шляться по лесам и искать наши следы.
– Так они знали о вас?
– Нет, – сказала Аполлина, сбрасывая с одного из стульев одежду и усаживаясь. – Только слухи и сказки. Всякую чушь. Боже, какими только именами они нас не называли! Только некоторые кое-что узнали, и то только потому, что мы им позволили.
– Кроме того, нас всегда было мало, – сказала Лилия. – Мы никогда не испытывали особой любви к сексу.
– Говори о себе, – заметила Аполлина, подмигнув Кэлу.
– Поэтому мы могли успешно скрываться и шли на контакт, как сказала Аполлина, только когда нам этого хотелось. У вас было кое-что, что мы позаимствовали. Кони, вино, оружие. Но вы от нас почти ничему не научились.
Продолжали купаться в ваших кровавых банях и в вашей зависти...
– Что это вы заладили про зависть? – не выдержал Кэл.
– Это основное свойство людей, – ответил Фредди. – Завидовать всему чужому и пытаться отнять.
– А вы, конечно, совершенные создания? – с иронией заметил Кэл, уставший от обвинений в адрес Кукушат.
– Будь мы совершенными, ты бы нас не видел, – сказал Джерихо. – Нет. Мы такие же существа из плоти и крови и так же несовершенны. Но мы никогда не делали из этого трагедии. Вы же, люди, вечно жалуетесь на жизнь. Вам кажется, что вы живете не в полную силу.
– Тогда почему же моя бабушка охраняла ковер? – спросила Сюзанна. – Она ведь была Кукушонком.
– Не говори этого слова, – буркнул Кэл. – Она была человеком.
– Но в ней текла и наша кровь, – поправила Аполлина. – По матери она была из Чародеев. Я говорила с ней пару раз и нашла много общего. Ее первый муж был Чародеем, а мои... мужья все были Кукушатами.
– Но она ведь была лишь одной из Хранителей. Единственной женщиной и единственный, ведущей род от людей, если я не ошибаюсь.
– Мы решили, что Хранители должны хорошо знать Королевство и его жителей. Только так можно было надеяться, что про нас забудут.
– Неужели люди так вам досаждали?
– Нет. Мы могли еще долго скрываться в глухих местах, но случились страшные вещи.
– Не помню, когда это началось, – сказала Аполлина. – В 1896-м. Тогда он появился.
– Кто? – спросил Кэл.
– Неизвестно. Какое-то существо, поставившее целью стереть нас с лица земли.
– Но что это за существо?
Лилия пожала плечами.
– Никто из видевших его не спасся.
– Это был человек?
– Нет. Мы не могли укрыться от него, как от Кукушат. Он чуял нас по запаху. Никакие чары не помогали.
– Нас загнали в ловушку, – сказал Джерихо. – С одной стороны, люди, которые занимали одно наше открытие за другим, а с другой – БИЧ, как мы его назвали, который стремился просто истребить нас. Еще немного – и нам бы пришел конец.
– А нам этого не хотелось, – пояснил Фредди.
– Мрачные это были годы, – задумчиво проговорила Аполлина. – И все же я чувствовала себя счастливой. Отчаяние – лучший возбудитель, вам не кажется? – она усмехнулась. – К тому же, у нас оставались укрытия, где Бич не мог нас унюхать.
– Я не помню особого счастья, – сказала Лилия. – Только кошмары.
– Кстати, как назывался тот холм, где мы жили последнее лето? – спросила Аполлина. – Помню, как будто это было вчера, а название забыла.
– Холм Сияния.
– Да, верно. Холм Сияния. Там я была счастлива.
– Но долго это не могло продолжаться, – напомнил Джерихо. – Рано или поздно Бич нашел бы нас.
– Может быть.
– У нас не было выбора, – продолжала Лилия. – Нужно было найти место, где Бич не смог бы до нас добраться. Где мы могли бы затаиться, пока он про нас не забудет.
– Вовсе.
– Да, такое убежище придумал Совет.
– После бесконечных дебатов, – добавил Фредди. – За это время погибли сотни наших. Каждую неделю нас вырезали целыми селениями. Страшное время.
– И отовсюду сходились беженцы. Некоторые приносили с собой любимые вещи и места... то, что уцелело... чтобы отыскать всему этому место на ковре.
– А что это было?
– Дома. Пейзажи. Это делали Бабу – заключали поле или дом в слова так, чтобы можно было их унести.
– Вы понимаете?
– Нет. Не понимаем. Объясни.
– Ты Бабу, – обратилась Лилия к Джерихо. – Объясни им.
– У нас, Бабу, есть способы материализации слов. Мой учитель, Квикетт, мог обратить в слова целый город и снова воплотить его на другом месте, – его лицо сделалось еще грустнее. – Бич настиг его в Нижних землях. И все, – он прищелкнул пальцами.
– А почему вы все собрались в Англии?
– Это самая безопасная для нас страна. И Кукушата здесь были заняты своей Империей. Мы могли затеряться в толпе, пока Фуга не была выткана.
– Что такое Фуга?
– Это все, что нам удалось спасти от разрушения. Фрагменты Королевства, которые Кукушата не могли видеть в их истинном виде и потому даже не замечали, что они исчезли, лес, пара озер, течение одной реки, устье другой... Некоторые дома, где мы жили, даже пара улиц. Мы собрали их воедино в что-то вроде города.
– Они назвали его Невидаль, – сообщила Аполлина. – На редкость дурацкое имя.
– Сперва пытались разместить все в каком-либо порядке, – сказал Фредди. – Но изгнанники прибывали с каждым днем. Возле Дома Капры день и ночь стояли те, кто надеялся скрыться от Бича.
– Поэтому все продолжалось так долго, – сказала Лилия.
– Но никому не было отказано, – заметил Джерихо.
– Всякий, кто искал места на ковре, получил его.
– Даже мы, недостойные, – вставила Аполлина. – Даже мы получили там места.
– Но почему ковер? — спросила Сюзанна.
– Потому что легче всего укрыться на вещи, которую топчут ногами, – ответила Лилия. – Кроме того, это искусство нам знакомо.
– Все имеет свой план, – сказал Фредди. – Отыскав его, можно с легкостью уместить малое в большом.
– Но не все хотели на ковер, – продолжала Лилия. – Кое-кто решил остаться среди Кукушат. Большинство из них погибли.
– А как это было... на ковре?
– Как сон. Сон без сновидений. Мы не старели. Не испытывали голода и жажды. Только ждали, когда Хранители разбудят нас и скажут, что мы в безопасности.
– А птицы? – спросил Кэл.
– О, в ткань было вплетено столько...
– Я не о ткани. Я о моих голубях.
– А причем тут твои голуби?
Кэл вкратце рассказал им о том, как он обнаружил ковер.
– Это из-за Круговерти, – сказал Джерихо.
– Круговерти?
– Когда ты видел Фугу, ты, наверное, разглядел в ее центре вращающиеся облака? Это Круговерть, где находился Станок.
– Как же на ковре может находится станок, на котором его соткали?
– Это не простой станок, – пояснил Джерихо. – Это, скорее, волшебство, превратившее Фугу в подобие облачного ковра. Там много странных вещей, чем ближе к центру Круговерти, тем страннее. Есть места, где встречаются прошлое и будущее.
– Не надо об этом, – предостерегла Лилия. – "Эти разговоры не к добру.
– А что нам сейчас к добру? – осведомился Фредди. – Нас так мало...
– Как только мы найдем ковер, мы разбудим остальных, – сказал Джерихо. – Если он видел Фугу, значит, Круговерть продолжает действовать.
– Он прав, – согласилась Аполлина. – Нужно что-то делать.
– Но это небезопасно, – сказала Сюзанна.
– Для кого?
– Прежде всего, для вас.
– Бич наверняка исчез после стольких лет.
– Тогда почему Мими не разбудила вас?
– Может, она просто забыла, – предположил Фредди.
– Забыла? Быть этого не может.
– Все не так просто, – сказала Аполлина. – Королевство держит цепко. Шагни чуть глубже – и забудешь даже собственное имя.
– Не могу поверить, – сказал Кэл.
– Сначала, – продолжал Джерихо, игнорируя протест Кэла, – нам нужно отыскать ковер. Потом мы уедем из этого города туда, где Иммаколата нас не достанет.
– А мы? – спросил Кэл.
– Что вы?
– Разве мы не увидим?
– Что?
– Фугу, черт возьми! – Кэла бесило полное отсутствие у этих людей или Чародеев обычной вежливости.
– Вас это не должно касаться, – напомнил Фредди.
– Еще как должно! Я ведь ее уже видел. И чуть не умер из-за нее.
– Если не хочешь умереть совсем, держись от всего этого подальше, – предупредил Джерихо.
– Я не боюсь.
– Кэл, – Сюзанна потянула его за руку. Но эта попытка успокоить только усилила его гнев.
– Ты на их стороне!
– Дело не в сторонах, – начала она, но он не собирался слушать увещеваний.
– Тебе легко говорить. Ты с этим связана...
– Не так-то это легко.
– ...и твой менструм...
– Что? — голос Аполлины заставил Кэла замолчать.
– Да, – сказала Сюзанна.
– И ты не рассыпалась?
– А почему я должна рассыпаться?
– Не здесь, – прервала их Лилия, в упор глядя на Кэла.
Это было последней каплей.
– Ладно, – сказал он. – Не хотите говорить при мне, и черт с вами. Я ухожу.
Он пошел к двери, игнорируя Сюзанну, которая звала его по имени. Нимрод за его спиной опять захихикал.
– Заткни пасть! – крикнул он младенцу и оставил комнату непрошеным гостям.
IV
Ночные страхи
1
Шэдвелла разбудил знакомый сон, в котором он владел магазином, таким огромным, что трудно было разглядеть его дальний конец. И он торговал, торговал всем – китайскими вазами, игрушечными обезьянами, говяжьими тушами, всем, – а толпы покупателей ломились в двери, чтобы присоединиться к тем, кто уже заполнял магазин.
Как ни странно, деньги ему не снились. Они перестали что-либо значить с тех пор, как он познакомился с Иммаколатой, которая умела извлекать все, что им было нужно, прямо из воздуха. Нет, ему снилась власть — власть над людьми, которые жаждали приобрести его товары.
Внезапно он проснулся в темной комнате. Рядом слышалось чье-то дыхание.
– Иммаколата?
Она стояла у дальней стены, прижавшись к ней и вонзив ногти в штукатурку. Глаза ее были расширены, но она ничего не говорила – во всяком случае, Шэдвелл ничего не слышал. Он уже видел ее такой – два дня назад, в фойе отеля.
Он встал с постели и накинул халат. Она прошептала его имя.
– Я здесь, здесь.
– Опять. Я опять его чувствую.
– Бич?
– Да. Нужно поскорее сбыть этот ковер.
– Мы это сделаем, – сказал он, медленно приближаясь к ней. – Ты же знаешь, я уже готовлюсь.
Он говорил как можно спокойнее. Иммаколата была опасна и в хорошем настроении, а в такие моменты он боялся ее еще сильней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55