Тэмми казалось, что подобные манипуляции должны причинять ему боль, однако Пикетт не подавал виду.
– Вот уж не думал, что мы с тобой встретимся вновь, – заметил Тодд, не отрывая взгляда от предмета своих забот.
Наконец Пикетт выпустил член из рук, и тот, ударив его по животу, вновь принял боевую позицию.
– Я уж думал, это мой единственный друг, – усмехнулся Тодд и погладил свою пушку.
– К сожалению, я не могла приехать раньше, – сказала Тэмми. – Я себя очень скверно чувствовала.
Мертвец вернулся к кровати и уселся на край матраса. Земля опять посыпалась на пол. Тодд картинным жестом скрестил руки, так что мускулы у него на плечах и груди стали еще более рельефными.
– Ты сердишься на меня? – робко осведомилась Тэмми.
– Немного.
– Потому что я так долго не приходила?
– Да.
– Вряд ли мое общество доставило бы тебе радость. В эти дни я едва с ума не сошла.
– Правда? – В голосе Тодда послышался неподдельный интерес. – Что же с тобой творилось?
– Я не выходила из дома. Никого не желала видеть. И никак не могла отделаться от мыслей о самоубийстве.
– Глупости, – перебил Тодд. – У тебя нет никаких причин для отчаяния, Тэмми. Все плохое осталось в прошлом. И ничто не мешает тебе наслаждаться жизнью.
– Какой жизнью? У меня нет никакой жизни, – вздохнула Тэмми. – Ты же знаешь, смысл моему существованию придавал исключительно Тодд Пикетт. Все, что у меня осталось, – это его фотографии.
– Тебе стоит выбросить весь этот хлам.
– Возможно, именно так я и сделаю. А еще я подумываю о кругосветном путешествии.
– Полагаю, самое лучшее для тебя – остаться здесь, со мной.
– Не думаю, что…
– Уверен, это наиболее разумный выход. Оставайся, не пожалеешь.
– Ты был внизу?
– Я давно уже не выходил отсюда. Зачем?
– Дело в том, что этот дом скоро рухнет, Тодд. Очень скоро.
– Не рухнет, – покачал головой Тодд. – В Калифорнии землетрясения – привычное дело, а этот дом построен на совесть. Наверняка на своем веку он выдержал сотни подобных толчков. И до сих пор стоит.
– Дело не в землетрясении, Тодд. Здесь почти не осталось фундамента. Мертвецы… то есть гости Кати разбили балки и уничтожили перекрытия.
Не отвечая ни слова, Тодд принялся сосредоточенно сбрасывать с кровати землю.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь убедить тебя остаться, – ответил Тодд, не прерывая своего занятия. Очистив кровать от земли, он сорвал с нее простыню и завязал ее узлом вместе с остатками грязи. Потом он отбросил узел прочь и улегся на матрасе, скрестив ноги, и прислонив голову к спинке кровати. Яйца его блестели, словно начищенные, член по-прежнему пребывал в возбуждении. Взгляд, устремленный на Тэмми, был полон откровенной похоти.
– Иди ко мне, – позвал он.
Давно ли она жизнь была готова отдать за подобное приглашение, вздохнула про себя Тэмми. Давно ли она не решалась вообразить себе такое даже в самых смелых мечтах…
– Тебе лучше одеться, – доброжелательным, но непререкаемым тоном заявила она вслух. – У тебя что, нет здесь ни одних штанов?
– Значит, ты не хочешь? – спросил он, играя с головкой члена.
– Нет, – решительно ответила она. – Не хочу.
– Потому что я мертвый, да? Ты не трахаешься с покойниками?
Не отвечая, женщина направилась в гардеробную и принялась изучать ее содержимое. Хотя громадные шкафы на три четверти были пусты, там нашлось множество брюк и джинсов. Тэмми выбрала старые залатанные джинсы. Судя по тому, что они так потрепаны, Тодд их любил, решила она.
В это мгновение до нее донесся странный шум. Казалось, кто-то расхаживает по крыше, скрипя черепицей.
– Ты слышал? – крикнула она, повернувшись к двери в спальню.
В соседней комнате царила полная тишина. Тэмми стащила джинсы с вешалки и вернулась в спальню. Тодда на кровати не оказалось. Развязав грязную простыню, он завернулся в нее и в этом костюме, напоминающем одновременно римскую тогу и саван, забился в дальний угол комнаты. Полный ужаса взгляд его был устремлен наверх. Заметив Тэмми, он предостерегающе приложил палец к губам. Шум на крыше усилился. Если там расхаживало животное, то, судя по тяжести шагов, оно обладало немалым весом.
– Что это? – спросила Тэмми. – На птицу не похоже.
Тодд покачал головой, по-прежнему не отрывая взгляда от потолка.
– Что же это может быть? – повторила Тэмми.
– Я не могу разглядеть. Он слишком яркий. И он меня ослепляет.
– Значит, ты все же вылезал из комнаты?
– Конечно вылезал, – едва слышно произнес Тодд. – Черт побери, опять началось. Его всегда сопровождает этот проклятый хор.
Он говорил о койотах, чьи заунывные пронзительные завывания раздавались на дальнем склоне каньона.
– Как только оно появляется, чертовы зверюги сразу же заводят свою песню.
Тело Тодда сотрясала крупная дрожь. Тэмми понимала, что дрожит он не от холода, а от страха. Внезапно ей пришло в голову, что ее покойный кумир до смешного не соответствует расхожим представлениям о привидениях. Подумать только – голый, испуганный призрак; призрак, которому она принесла джинсы.
– Оно пришло сюда за мной, – не разжимая зубов, сообщил Тодд. – Ты сама это знаешь.
– Почему ты так уверен?
– Я чувствую. Нутром. Яйцами. В первый раз, когда оно явилось, ему удалось проникнуть в дом. Я спал и проснулся от боли в яйцах. А этот, – он указал на свой член, – стал твердым, как дубина. Я испугался и заорал благим матом. И оно ушло. Наверное, тоже меня испугалось.
– И сколько раз оно возвращалось с тех пор?
– Не помню точно. Шесть или семь. Нет, больше. Наверное, девять или десять. Иногда оно просто караулит меня в саду. Иногда сидит на крыше. А один раз даже залезло в бассейн.
– Но в бассейне нет воды.
– А ему и не нужна вода. Оно просто лежало на дне и не двигалось.
– И ты не разглядел, как оно выглядит?
– Нет. У него какие-то расплывчатые очертания. Как и у всех ангелов.
– Так значит, ты думаешь, это ангел?
– А кто же еще? Кто еще может явиться сюда, чтобы меня забрать? Я мертв. И поэтому ангел здесь шатается. Он пришел по мою душу. Однажды ему почти удалось меня поймать.
– Как же это случилось?
– Я засмотрелся на него. И в голове у меня пробудилось множество воспоминаний. О том, что я, казалось, забыл навсегда. О детстве. О Донни. О Цинциннати. Ничего особенного в этих воспоминаниях не было. Просто видения прошлого. И тут ангел говорит мне…
– Подожди. Он что, разговаривает?
– Конечно. Разговаривает. А почему ты решила, что ангелы немые?
– А по голосу нельзя определить, какого он пола, твой ангел?
Тодд пожал плечами.
– Трудно сказать. Вообще-то голос скорее мужской. Но я не уверен.
– Я тебя перебила, прости. И что же он тебе поведал?
– Он произнес всего одну фразу: «Все это ждет тебя».
– И что он, по-твоему, подразумевал под «всем этим»?
– Думаю, мои воспоминания. Мое прошлое. Людей, которых я знал. Места, где я побывал. Запахи, которые я ощущал. Знаешь, иногда сны бывают такими яркими, такими осязаемыми, что, проснувшись, трудно поверить в реальность окружающего мира. То же и с моими воспоминаниями. Они для меня реальнее, чем то, что я вижу вокруг.
– Почему же ты тогда боишься этого… ангела? Почему прячешься от него? По-моему, он совершенно не желает причинить тебе вреда.
– Я тебе объясню, Тэмми. Он зовет меня в путь, но это путь в одну сторону. Если я уйду вслед за светом, я уже никогда не вернусь.
– А тебе что, так уж здесь нравится?
– Прошу тебя, не надо…
– И все-таки ответь.
– Не надо со мной спорить, – с неожиданным раздражением огрызнулся Тодд. – Я много об этом думал. И ты должна поверить мне на слово. Поверить, что я поступаю правильно.
– И что же ты намерен делать дальше?
– Пока что я собираюсь остаться здесь. И хочу, чтобы ты осталась со мной. Пока ты здесь, он не будет меня трогать, не будет донимать своими фокусами.
– Какими еще фокусами? Ты имеешь в виду, он не будет посылать тебе воспоминания?
– У него в запасе много трюков. Как-то раз он прогуливался на лужайке, прикинувшись Патрицией, моей матерью. Я понимал, что это не она, и все же фокус почти сработал. Я видел свою мать, слышал, как она зовет меня, и в какое-то мгновение…
– Тебе захотелось к ней подойти?
– Да. Захотелось. Но я поборол это… наваждение.
Тут кто-то тихонько постучал в дверь. Тодд буквально подпрыгнул на месте.
– Это всего лишь Максин, – успокоительно заметила Тэмми и сделала шаг к двери.
Тодд вцепился в джинсы, которые женщина держала в руках, – чтобы удержать Тэмми, а не потому, что решил наконец прикрыть наготу.
– Не открывай дверь, – взмолился он. – Не отвечай. Останься со мной. Прошу тебя, останься со мной.
На несколько мгновений Тэмми затаила дыхание, прислушиваясь к тому, что происходит на крыше. Шум прекратился. Кем бы ни было существо, которое там расхаживало, оно, возможно, исчезло. А может быть, оно просто затихло, выжидая. Или, вполне вероятно – Тэмми допускала и такое, – неведомое создание являлось плодом смятенного воображения Тодда. И там, на крыше, всего-навсего разгуливали птицы. А она, Тэмми, пошла на поводу у сумасшедшего призрака и позволила ему себя запугать.
– Надень-ка штаны, – сказала она, протягивая Тодду джинсы.
– Тэмми, послушай меня. Прошу…
– Я вся превратилась в слух, – сказала она, направляясь к дверям. – А ты говори и одевайся.
Стук повторился. Тэмми поняла, что ошиблась. Это была не Максин. И стучали вовсе не в дверь спальни, а в парадную дверь дома.
Осторожно приоткрыв дверь спальни, Тэмми увидела Максин, идущую по коридору прочь от входных дверей.
– Максин! – окликнула ее Тэмми. – Что это было, ты не знаешь?
Та вскинула голову; судя по выражению лица, мисс Фрайзель была встревожена не на шутку.
– Я услышала стук. Подошла к двери. Ты можешь мне не верить, Тэмми, но там, снаружи, был свет. Он проникал во все щели.
– Значит, это не бред. И не игра воображения, – качнула головой Тэмми.
Спустившись к Максин, она сбивчиво пересказала ей все, что слышала от Тодда.
– Тодд уверен, что его кто-то ждет. Он так и сказал. И сейчас тот, кто его ждет, сидит на крыше.
Тэмми опустила руку на дрожащее плечо Максин.
– Ты, я смотрю, ужасно перепуталась?
– Еще бы. Я едва в обморок не грохнулась, когда увидала это.
– Но ты не стала открывать дверь?
– А ее и нет надобности открывать. Там ведь такие огромные щели, что всякий может войти. И вряд ли эта дверь послужит нам надежной защитой.
– Оставайся здесь.
С этими словами Тэмми пересекла холл, протиснулась в одну из щелей, расколовших дверь, и остановилась на крыльце.
– Господи, осторожнее! – крикнула ей вслед Максин.
– Здесь никого нет, – сообщила Тэмми.
– Ты уверена?
Максин тоже проскользнула в широкую щель и встала рядом с Тэмми.
Последние лучи заката уже погасли, но луна, сиявшая высоко в небе, бросала свои серебристые отсветы на верхушки деревьев.
– Что ж, по крайней мере, вечер прекрасный, – заметила Максин, окинув взглядом притихший сад.
Тэмми, отчаянно напрягая зрение, вглядывалась в сгущавшуюся темноту, в заросли кустов, скользила глазами по дорожкам, по крыше. Она пыталась различить хоть какие-то признаки присутствия существа, которое недавно подняло шум, так напутавший Тодда. Однако в саду никого не было, и на крыше тоже.
– Пусто, – пробормотала она себе под нос. Оглянувшись на Максин, она увидела, что та неотрывно смотрит на луну. По щекам менеджера ручьями струились слезы.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила Тэмми. Максин не ответила, лишь отвела от луны зачарованный взгляд и устремила его на деревья.
Несколько листьев сорвались с тех веток, на которые упал лунный отблеск. Тэмми, к немалому своему изумлению, заметила, что серебристый луч стал снижаться.
– Господи, – потрясенно выдохнула она, догадавшись, что источником света была вовсе не луна.
Тодд оказался прав. Теперь Тэмми явственно ощущала присутствие некоего существа, лишенного форм и очертаний, состоящего из одного лишь света. Однако же у него были глаза, потому что оно видело их с Максин – в этом Тэмми не сомневалась. Женщина чувствовала, как по ней скользит пронзительный взгляд. Нет, не скользит, а проникает внутрь, сквозь кожу. Под этим взглядом Тэмми становилась прозрачной.
И, проникнув в глубь ее сознания, луч породил там множество образов и картин. Тэмми увидела дом, где прошло ее детство. Видения были не настолько навязчивы, чтобы заслонить окружающий мир; нет, обе реальности мирно существовали рядом, ничуть не мешая друг другу. Дверь дома отворилась, и перед взором Тэмми предстала тетя Джессика, сестра отца. Тетя Джессика, старая дева, о которой Тэмми не вспоминала целую вечность. Она прищурилась, словно от яркого солнца, и поманила Тэмми к себе.
А потом тетя Джессика заговорила.
– Папа на пожарной станции, – сообщила она. – Иди быстрее домой, Тэмми. Иди быстрее.
В детстве Тэмми была не особенно привязана к тете Джессике и совершенно не боялась отца. В том, что тетя Джессика стояла в дверях их дома, не было ничего удивительного – по вторникам, четвергам и субботам она неизменно ужинала у них, а потом оставалась присмотреть за Тэмми и ее братьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– Вот уж не думал, что мы с тобой встретимся вновь, – заметил Тодд, не отрывая взгляда от предмета своих забот.
Наконец Пикетт выпустил член из рук, и тот, ударив его по животу, вновь принял боевую позицию.
– Я уж думал, это мой единственный друг, – усмехнулся Тодд и погладил свою пушку.
– К сожалению, я не могла приехать раньше, – сказала Тэмми. – Я себя очень скверно чувствовала.
Мертвец вернулся к кровати и уселся на край матраса. Земля опять посыпалась на пол. Тодд картинным жестом скрестил руки, так что мускулы у него на плечах и груди стали еще более рельефными.
– Ты сердишься на меня? – робко осведомилась Тэмми.
– Немного.
– Потому что я так долго не приходила?
– Да.
– Вряд ли мое общество доставило бы тебе радость. В эти дни я едва с ума не сошла.
– Правда? – В голосе Тодда послышался неподдельный интерес. – Что же с тобой творилось?
– Я не выходила из дома. Никого не желала видеть. И никак не могла отделаться от мыслей о самоубийстве.
– Глупости, – перебил Тодд. – У тебя нет никаких причин для отчаяния, Тэмми. Все плохое осталось в прошлом. И ничто не мешает тебе наслаждаться жизнью.
– Какой жизнью? У меня нет никакой жизни, – вздохнула Тэмми. – Ты же знаешь, смысл моему существованию придавал исключительно Тодд Пикетт. Все, что у меня осталось, – это его фотографии.
– Тебе стоит выбросить весь этот хлам.
– Возможно, именно так я и сделаю. А еще я подумываю о кругосветном путешествии.
– Полагаю, самое лучшее для тебя – остаться здесь, со мной.
– Не думаю, что…
– Уверен, это наиболее разумный выход. Оставайся, не пожалеешь.
– Ты был внизу?
– Я давно уже не выходил отсюда. Зачем?
– Дело в том, что этот дом скоро рухнет, Тодд. Очень скоро.
– Не рухнет, – покачал головой Тодд. – В Калифорнии землетрясения – привычное дело, а этот дом построен на совесть. Наверняка на своем веку он выдержал сотни подобных толчков. И до сих пор стоит.
– Дело не в землетрясении, Тодд. Здесь почти не осталось фундамента. Мертвецы… то есть гости Кати разбили балки и уничтожили перекрытия.
Не отвечая ни слова, Тодд принялся сосредоточенно сбрасывать с кровати землю.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь убедить тебя остаться, – ответил Тодд, не прерывая своего занятия. Очистив кровать от земли, он сорвал с нее простыню и завязал ее узлом вместе с остатками грязи. Потом он отбросил узел прочь и улегся на матрасе, скрестив ноги, и прислонив голову к спинке кровати. Яйца его блестели, словно начищенные, член по-прежнему пребывал в возбуждении. Взгляд, устремленный на Тэмми, был полон откровенной похоти.
– Иди ко мне, – позвал он.
Давно ли она жизнь была готова отдать за подобное приглашение, вздохнула про себя Тэмми. Давно ли она не решалась вообразить себе такое даже в самых смелых мечтах…
– Тебе лучше одеться, – доброжелательным, но непререкаемым тоном заявила она вслух. – У тебя что, нет здесь ни одних штанов?
– Значит, ты не хочешь? – спросил он, играя с головкой члена.
– Нет, – решительно ответила она. – Не хочу.
– Потому что я мертвый, да? Ты не трахаешься с покойниками?
Не отвечая, женщина направилась в гардеробную и принялась изучать ее содержимое. Хотя громадные шкафы на три четверти были пусты, там нашлось множество брюк и джинсов. Тэмми выбрала старые залатанные джинсы. Судя по тому, что они так потрепаны, Тодд их любил, решила она.
В это мгновение до нее донесся странный шум. Казалось, кто-то расхаживает по крыше, скрипя черепицей.
– Ты слышал? – крикнула она, повернувшись к двери в спальню.
В соседней комнате царила полная тишина. Тэмми стащила джинсы с вешалки и вернулась в спальню. Тодда на кровати не оказалось. Развязав грязную простыню, он завернулся в нее и в этом костюме, напоминающем одновременно римскую тогу и саван, забился в дальний угол комнаты. Полный ужаса взгляд его был устремлен наверх. Заметив Тэмми, он предостерегающе приложил палец к губам. Шум на крыше усилился. Если там расхаживало животное, то, судя по тяжести шагов, оно обладало немалым весом.
– Что это? – спросила Тэмми. – На птицу не похоже.
Тодд покачал головой, по-прежнему не отрывая взгляда от потолка.
– Что же это может быть? – повторила Тэмми.
– Я не могу разглядеть. Он слишком яркий. И он меня ослепляет.
– Значит, ты все же вылезал из комнаты?
– Конечно вылезал, – едва слышно произнес Тодд. – Черт побери, опять началось. Его всегда сопровождает этот проклятый хор.
Он говорил о койотах, чьи заунывные пронзительные завывания раздавались на дальнем склоне каньона.
– Как только оно появляется, чертовы зверюги сразу же заводят свою песню.
Тело Тодда сотрясала крупная дрожь. Тэмми понимала, что дрожит он не от холода, а от страха. Внезапно ей пришло в голову, что ее покойный кумир до смешного не соответствует расхожим представлениям о привидениях. Подумать только – голый, испуганный призрак; призрак, которому она принесла джинсы.
– Оно пришло сюда за мной, – не разжимая зубов, сообщил Тодд. – Ты сама это знаешь.
– Почему ты так уверен?
– Я чувствую. Нутром. Яйцами. В первый раз, когда оно явилось, ему удалось проникнуть в дом. Я спал и проснулся от боли в яйцах. А этот, – он указал на свой член, – стал твердым, как дубина. Я испугался и заорал благим матом. И оно ушло. Наверное, тоже меня испугалось.
– И сколько раз оно возвращалось с тех пор?
– Не помню точно. Шесть или семь. Нет, больше. Наверное, девять или десять. Иногда оно просто караулит меня в саду. Иногда сидит на крыше. А один раз даже залезло в бассейн.
– Но в бассейне нет воды.
– А ему и не нужна вода. Оно просто лежало на дне и не двигалось.
– И ты не разглядел, как оно выглядит?
– Нет. У него какие-то расплывчатые очертания. Как и у всех ангелов.
– Так значит, ты думаешь, это ангел?
– А кто же еще? Кто еще может явиться сюда, чтобы меня забрать? Я мертв. И поэтому ангел здесь шатается. Он пришел по мою душу. Однажды ему почти удалось меня поймать.
– Как же это случилось?
– Я засмотрелся на него. И в голове у меня пробудилось множество воспоминаний. О том, что я, казалось, забыл навсегда. О детстве. О Донни. О Цинциннати. Ничего особенного в этих воспоминаниях не было. Просто видения прошлого. И тут ангел говорит мне…
– Подожди. Он что, разговаривает?
– Конечно. Разговаривает. А почему ты решила, что ангелы немые?
– А по голосу нельзя определить, какого он пола, твой ангел?
Тодд пожал плечами.
– Трудно сказать. Вообще-то голос скорее мужской. Но я не уверен.
– Я тебя перебила, прости. И что же он тебе поведал?
– Он произнес всего одну фразу: «Все это ждет тебя».
– И что он, по-твоему, подразумевал под «всем этим»?
– Думаю, мои воспоминания. Мое прошлое. Людей, которых я знал. Места, где я побывал. Запахи, которые я ощущал. Знаешь, иногда сны бывают такими яркими, такими осязаемыми, что, проснувшись, трудно поверить в реальность окружающего мира. То же и с моими воспоминаниями. Они для меня реальнее, чем то, что я вижу вокруг.
– Почему же ты тогда боишься этого… ангела? Почему прячешься от него? По-моему, он совершенно не желает причинить тебе вреда.
– Я тебе объясню, Тэмми. Он зовет меня в путь, но это путь в одну сторону. Если я уйду вслед за светом, я уже никогда не вернусь.
– А тебе что, так уж здесь нравится?
– Прошу тебя, не надо…
– И все-таки ответь.
– Не надо со мной спорить, – с неожиданным раздражением огрызнулся Тодд. – Я много об этом думал. И ты должна поверить мне на слово. Поверить, что я поступаю правильно.
– И что же ты намерен делать дальше?
– Пока что я собираюсь остаться здесь. И хочу, чтобы ты осталась со мной. Пока ты здесь, он не будет меня трогать, не будет донимать своими фокусами.
– Какими еще фокусами? Ты имеешь в виду, он не будет посылать тебе воспоминания?
– У него в запасе много трюков. Как-то раз он прогуливался на лужайке, прикинувшись Патрицией, моей матерью. Я понимал, что это не она, и все же фокус почти сработал. Я видел свою мать, слышал, как она зовет меня, и в какое-то мгновение…
– Тебе захотелось к ней подойти?
– Да. Захотелось. Но я поборол это… наваждение.
Тут кто-то тихонько постучал в дверь. Тодд буквально подпрыгнул на месте.
– Это всего лишь Максин, – успокоительно заметила Тэмми и сделала шаг к двери.
Тодд вцепился в джинсы, которые женщина держала в руках, – чтобы удержать Тэмми, а не потому, что решил наконец прикрыть наготу.
– Не открывай дверь, – взмолился он. – Не отвечай. Останься со мной. Прошу тебя, останься со мной.
На несколько мгновений Тэмми затаила дыхание, прислушиваясь к тому, что происходит на крыше. Шум прекратился. Кем бы ни было существо, которое там расхаживало, оно, возможно, исчезло. А может быть, оно просто затихло, выжидая. Или, вполне вероятно – Тэмми допускала и такое, – неведомое создание являлось плодом смятенного воображения Тодда. И там, на крыше, всего-навсего разгуливали птицы. А она, Тэмми, пошла на поводу у сумасшедшего призрака и позволила ему себя запугать.
– Надень-ка штаны, – сказала она, протягивая Тодду джинсы.
– Тэмми, послушай меня. Прошу…
– Я вся превратилась в слух, – сказала она, направляясь к дверям. – А ты говори и одевайся.
Стук повторился. Тэмми поняла, что ошиблась. Это была не Максин. И стучали вовсе не в дверь спальни, а в парадную дверь дома.
Осторожно приоткрыв дверь спальни, Тэмми увидела Максин, идущую по коридору прочь от входных дверей.
– Максин! – окликнула ее Тэмми. – Что это было, ты не знаешь?
Та вскинула голову; судя по выражению лица, мисс Фрайзель была встревожена не на шутку.
– Я услышала стук. Подошла к двери. Ты можешь мне не верить, Тэмми, но там, снаружи, был свет. Он проникал во все щели.
– Значит, это не бред. И не игра воображения, – качнула головой Тэмми.
Спустившись к Максин, она сбивчиво пересказала ей все, что слышала от Тодда.
– Тодд уверен, что его кто-то ждет. Он так и сказал. И сейчас тот, кто его ждет, сидит на крыше.
Тэмми опустила руку на дрожащее плечо Максин.
– Ты, я смотрю, ужасно перепуталась?
– Еще бы. Я едва в обморок не грохнулась, когда увидала это.
– Но ты не стала открывать дверь?
– А ее и нет надобности открывать. Там ведь такие огромные щели, что всякий может войти. И вряд ли эта дверь послужит нам надежной защитой.
– Оставайся здесь.
С этими словами Тэмми пересекла холл, протиснулась в одну из щелей, расколовших дверь, и остановилась на крыльце.
– Господи, осторожнее! – крикнула ей вслед Максин.
– Здесь никого нет, – сообщила Тэмми.
– Ты уверена?
Максин тоже проскользнула в широкую щель и встала рядом с Тэмми.
Последние лучи заката уже погасли, но луна, сиявшая высоко в небе, бросала свои серебристые отсветы на верхушки деревьев.
– Что ж, по крайней мере, вечер прекрасный, – заметила Максин, окинув взглядом притихший сад.
Тэмми, отчаянно напрягая зрение, вглядывалась в сгущавшуюся темноту, в заросли кустов, скользила глазами по дорожкам, по крыше. Она пыталась различить хоть какие-то признаки присутствия существа, которое недавно подняло шум, так напутавший Тодда. Однако в саду никого не было, и на крыше тоже.
– Пусто, – пробормотала она себе под нос. Оглянувшись на Максин, она увидела, что та неотрывно смотрит на луну. По щекам менеджера ручьями струились слезы.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила Тэмми. Максин не ответила, лишь отвела от луны зачарованный взгляд и устремила его на деревья.
Несколько листьев сорвались с тех веток, на которые упал лунный отблеск. Тэмми, к немалому своему изумлению, заметила, что серебристый луч стал снижаться.
– Господи, – потрясенно выдохнула она, догадавшись, что источником света была вовсе не луна.
Тодд оказался прав. Теперь Тэмми явственно ощущала присутствие некоего существа, лишенного форм и очертаний, состоящего из одного лишь света. Однако же у него были глаза, потому что оно видело их с Максин – в этом Тэмми не сомневалась. Женщина чувствовала, как по ней скользит пронзительный взгляд. Нет, не скользит, а проникает внутрь, сквозь кожу. Под этим взглядом Тэмми становилась прозрачной.
И, проникнув в глубь ее сознания, луч породил там множество образов и картин. Тэмми увидела дом, где прошло ее детство. Видения были не настолько навязчивы, чтобы заслонить окружающий мир; нет, обе реальности мирно существовали рядом, ничуть не мешая друг другу. Дверь дома отворилась, и перед взором Тэмми предстала тетя Джессика, сестра отца. Тетя Джессика, старая дева, о которой Тэмми не вспоминала целую вечность. Она прищурилась, словно от яркого солнца, и поманила Тэмми к себе.
А потом тетя Джессика заговорила.
– Папа на пожарной станции, – сообщила она. – Иди быстрее домой, Тэмми. Иди быстрее.
В детстве Тэмми была не особенно привязана к тете Джессике и совершенно не боялась отца. В том, что тетя Джессика стояла в дверях их дома, не было ничего удивительного – по вторникам, четвергам и субботам она неизменно ужинала у них, а потом оставалась присмотреть за Тэмми и ее братьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101