- Нет проблем... Мне не нравится, что он так кидает всех... Я вообще подумываю перейти в группу к Дэвису, он давно меня приглашает.
- Пока, Старк.
- Пока, Анри...
Бросаю коммуникатор на столик, он сталкивает комочек вчерашнего пластыря, который падает на пол и исчезает где-то в углу.
Вот и подтверждение тому, что я - хороший психолог и могу распознавать истинную сущность людей.
Проклятье... Этот Неро - тот ещё проходимец!.. Ладно, мне всё равно. Пусть ищут...
Достаю из сумки свой пистолет-пулемёт и проверяю его. Это всегда отлично успокаивает нервы.
Сегодня мне некуда спешить...
Слишком много зубной пасты выдавил из тюбика - большая часть её не удержалась на зубной щётке и упала в раковину...
Пытаясь достать бритвой волосок на верхней губе, порезался. Давно со мной такого не случалось.
Завтракаю, вполуха слушая новости по радио.
«...конечно, приведёт к запланированным результатам. Однако нашим горожанам нечего бояться. Мы уже организовали специальную комиссию, непосредственно занимающуюся этим вопросом...»
Молоко слишком холодное. Ставлю его на электроплитку, а пока оно греется, делаю себе бутерброды и распаковываю укутанные в прозрачную плёнку пирожные.
«...таким образом, это серьёзно понижает шансы господина Эдвардса на предстоящих выборах директора компании...»
Такие новости безразличны всем живущим вне полиса. А здесь они кажутся людям настолько важными, что многие большую часть свободного времени проводят за просмотром или прослушиванием их. Это называется «держать руку на пульсе».
Жители полиса не сознают, что на самом деле они - всего лишь овцы, которых умело направляют куда-то.
Новости, аналитические программы, ток-шоу... Корм для тараканов!
Для тех тараканов, которых выращивают в головах людей средства массовой информации.
«...несомненно, является самым знаковым событием за последние десять лет. Мы все помним, что...»
Проклятье, я передержал молоко на плитке! К счастью, есть ещё одна пачка в холодильнике. Не люблю тёплое, тем более горячее, молоко - это мои родители в детстве внушали мне, что горячее молоко с маслом - самое лучшее лекарство от простуды.
«...в соответствии с информацией, любезно предоставленной нашему агентству Рональдом Даго, производственные мощности компании „Энтерлор“ постоянно...»
Бутерброды - не самая здоровая пища. Я прекрасно это знаю.
Для переваривания мяса требуются одни железы, для переваривания хлеба - другие. Вместе они работают плохо, с напряжением, быстро изнашиваясь. Но именно это напряжение и рождает чувство сытости.
Мне всё равно: смена физического носителя - не проблема...
Наконец, я позавтракал. Никаких важных дел в реальном мире пока нет. Поэтому включаю ноут и - на поиски Инфа...
...Весь день пришлось болтаться с братом Роберто. Глупый толстяк задавал людям бессмысленные вопросы, его извилины совсем отказывались шевелиться. Он упускал разгадку буквально из-под носа.
Поприсутствовали мы и при допросе леди Генриетты. Она была красива - пока инквизиция не заполучила её в свои руки... Под каким-то предлогом я вскоре покинул пыточную камеру - не вытерпел такого зрелища. Похоже, инквизиторами владеют самые гнусные комплексы.
В принципе давно известно: все верующие - немного сумасшедшие. Они на всё способны. В современном мире, к счастью, нет церквей. Люли больше не верят в богов. Так лучше. Не надо насилия, убийств - просто детей следует с самого рождения воспитывать так, чтобы они смеялись над всякой мистической чепухой, не воспринимали всерьёз сказки о потустороннем мире, не вступали в секты.
Тогда вскоре вырастет поколение, полностью утратившее рудимент религии.
Те, кого сжигали на кострах, были бы счастливы знать о таком обществе.
Те, кто сжигал их, не поверили бы, что возможно общество без религии.
Всегда, в любое время и в любом месте, есть люли, готовые подбросить вязанку хвороста в костёр с еретиком. Просто иногда это принимает другие формы. Sancta simplicitas . Хотя, на мой взгляд, святого в этом мало .
А брат Роберто остался смотреть на пытку Генриетты, на страдания невинной девушки.
Я снова ужинал с Корвином. Он был возбуждён.
- Что с тобой? - спросил я его. - Ты вертишься, будто на углях.
- Договорился с бургомистром Альбрехта! Я спасаю город от крыс, а они дают мне столько золота, сколько смогу унести!
Я рассмеялся:
- Ты собрался извести всех крыс?
- Увидишь! - ответил Корвин, хитро улыбаясь.
Он открыл футляр и пробежался пальцами по флейте...
Ближе к ночи я вернулся в келью и переоделся в одежду конного пистольера. Высокие сапоги с узким голенищем, широкий кожаный пояс, пара пистолетов, рапира...
На перевязи закрепил также мешочки с пулями и порохом. Поверх накинул плащ инквизитора и надел широкополую шляпу. Мне предстояла опасная прогулка.
Я медленно шёл по городу в ночной тишине. Часы на главной ратуше как раз пробили четверть первого. В глухом переулке я быстро снял плащ и шляпу, спрятав их в специально приготовленный мешок. Дальше двигался под видом подгулявшего дворянского сынка.
Вокруг раскинулся город, храпя во сне, открыв рот чёрному потолку неба. Город иногда ворочался с боку на бок, посапывал. Он ведь совсем живой, старый город Альбрехт, в котором обитают не менее миллиона особей человеческого рола, примерно сто тысяч котов, двести тысяч собак, а также неисчислимое множество крыс, блох, мух и прочих тараканов.
Все добропорядочные горожане сейчас спят рядом со своими пухлыми жёнами, задыхаясь спёртым воздухом комнат. Толстые бюргеры думают, что они в безопасности в своих домах.
Но есть в городе и другие обитатели. Они таятся от ночных патрулей, они не показываются инквизиторам, но гостеприимно распахивают объятья всем остальным...
Чёрная тень бесшумно отделилась от стены второго этажа и налетела на меня, огромным плащом заслонив блестевшую в лунном свете мостовую. Выработанные за годы инквизиторства рефлексы швырнули меня в сторону, и вампир потерял на миг равновесие, приземлившись на колено. Этого мне хватило, чтобы достать тяжёлую рапиру и дагу. Вампир оскалился, потом рванулся вперёд так быстро, что будь на моём месте обычный дворянин, валяться бы ему с разорванным горлом.
Я же крутнулся волчком в сторону и достал вампира дагой. Далее всё было, как обычно: резкое движение рукой, разворот кругом, правую ногу отставить назад, секундная задержка и - молниеносный удар рапирой, аккуратно вонзившейся в лоб вампира над переносицей.
Мокрый хруст костей, не прозвучавший крик, тело обмякает и падает на мостовую.
Опираюсь рукой о стену, пережидая, пока спадет напряжение и успокоится сердце.
Бой чаше всего бывает именно таким - быстрым и некрасивым. Блеск клинков и сверкающие доспехи - лишь в песнях менестрелей. На самом деле бой - это грязь и кровь.
Вампир попался слабенький - мелкая сошка, не из высших...
Я отёр оружие и спрятал его в ножны.
Надо пройти ещё два квартала.
Наконец, особняк леди Амалии. В окнах не увидеть света - они занавешены плотными шторами. А вот на калитке есть, оказывается, удобные для ног резные выступы.
В главную дверь я входить не стал - решил зайти со стороны кухни: там всегда есть кто-нибудь из прислуги. На мой осторожный стук дверь открыл здоровенный детина в белом фартуке, заляпанном кровью.
- Мне необходимо срочно увидеть леди Амалию, - сказал я. - Неотложное дело.
Детина задумчиво оглядел меня с головы до ног. «Прикидывает, вынесет такого с одного удара или с двух...» - подумалось мне.
- А вы кто? - спросил наконец детина, давая мне возможность оценить его незаурядные умственные способности.
Умственные способности человека, который залает такие вопросы и так говорит, явно не могут быть обычными, просто скудными - они обязаны быть исключительно, незаурядно ничтожными.
- Это тебя не касается, - ответил я нагло. - Пошевеливайся, деревенщина, бистро, бистро!
Детина молча повернулся и медленно повёл меня вглубь дома.
Потом он вывел ко мне заспанного человека, в котором я узнал вчерашнего садовника. К счастью, своё лицо я предусмотрительно скрыл бархатной маской, какие в ходу среди высшего света.
- Что вам угодно... э-э, господин пистольер?
- Как можно скорее переговорить с вашей госпожой!
- Она спит! - попытался протестовать дворецкий-садовник.
- Может случиться несчастье...
Выразительный жест, которым я сопроводил свои слова, давал дворецкому понять, что в первую очередь несчастье произойдёт с ним.
Амалия приняла меня через десять минут. Суля по её липу, она неважно себя чувствовала.
- Кто вы? - спросила она, нервно комкая в руке батистовый платочек.
- Вы не знаете моего имени. Да оно и ни к чему. Я хочу предупредить, что вам следует немедленно бежать. Завтра утром инквизиция прилёт за вами. Ваша подруга Генриетта не выдержала пыток. Она назвала вас своей сообщницей!
Приглушённый стон, закушенная губа... А в ней есть человеческие чувства, есть...
- Откуда вам известно обо всём этом? - спросила Амалия.
Я молча снял маску.
Ахнув, Амалия отпрянула от меня.
- Вы - инквизитор, и я не верю вам!
- Я действительно служу в инквизиции, но всё же не на её стороне. Я пришёл, чтобы помочь вам, леди Амалия. Прошу вас, собирайтесь поскорее.
Она замерла, размышляя и глядя мне в лицо пронизывающим тёмным взглядом.
- Зачем вы хотите мне помочь? Вам нужны деньги?
Я улыбнулся надменно и дерзко:
- Мне достаточно того, что у меня есть. Я хочу вам помочь, потому что знаю, как инквизиция пытает схваченных ведьм. Ничего приятного в этом нет. Мною движет обычное человеческое желание помочь, хотя и весьма уникальное в наше время.
- Вы так хорошо относитесь ко всякому, кого встречаете? Всех не спасти, дорогой незнакомец, всех вам не спасти...
- Я делаю то, что в моих силах. Этого достаточно, чтобы спать спокойно. Я буду ждать вас у заднего входа. Поторопитесь!..
Через пятнадцать минут тоненькая фигурка, закутанная в плащ, выскользнула из двери. Леди Амалия выглядела ещё изящнее без шикарного платья.
Когда мы быстрым шагом шли по переулку, оставляя позади шпиль городской ратуши, леди Амалия спросила:
- Как можно выйти из города, если ворота закрыты?
- Доверьтесь мне.
Внезапно в ночной тишине раздалась мелодия, льющаяся откуда-то от главной плошали.
- Что это? - спросила Амалия.
- Не обращайте внимания... К рассвету мы должны быть далеко, очень далеко...
Я чувствовал её магическую ауру. Она притягивала меня, дурманила сознание... Да поможет мне оставаться бесстрастным вся моя выдержка ...
Улицы молчали, они казались затаившимися. Мне чудились глаза, провожающие нас из каждой щели.
А мелодия звучала всё громче, обретая силу. Флейта звала, флейта приказывала следовать за нею. Звуки медленно приближались к нам.
Вдруг мимо пробежала стайка крыс и исчезла за углом...
В воздухе пахло ожиданием чего-то, перед чем мы - лишь ничтожная пыль. Покалывание во всём теле сигнализировало о сильной магии. Флейта буквально зачаровывала, она манила, просила, требовала...
Снова бегущие через дорогу крысы... Плохой знак...
Мелодия приближалась, с каждым мгновением обретая новые нотки. Иногда у меня кружилась голова, иногда мне казалось, что играет не одна флейта, а несколько. И каждая - свою мелодию...
Потом я различил какой-то странный топоток - словно армия маленьких воинов маршировала плотным строем.
- Вперед! - шепнул я леди Амалии, видя, что и она не в себе.
На ходу надел плащ и шляпу инквизитора, чтобы заставить стражу открыть ворота.
Лишь после долгого разговора с капитаном и предъявления особой грамоты Святого Престола мне разрешили пройти и провести с собой Амалию, под низко надвинутым капюшоном прятавшую лицо.
А мелодия всё летела нам вслед прощальным плачем...
Мы остереглись дороги, ведущей через лес: не стоило выбираться из города, чтобы испытывать нашу судьбу в нём. Я вёл Амалию к скалам на юге от Альбрехта. Там находилась деревня, на погосте которой захоронен труп Инфа или Криспина Белтагью...
- Куда мы? - спросила Амалия, откидывая назад капюшон, когда мы отошли на порядочное расстояние от ворот.
Она красива, чёрт меня побери! Рядом с нею я чувствую себя здоровенным эспадоном, поставленным рядом с изящной рапирой, отделанной бриллиантами.
- Как можно дальше от города, В ближайшей деревне купим коней.
- А потом? Вы вернётесь в город, а меня предоставите самой себе? Или хотите последовать за мной? - рассмеялась Амалия.
Она стала заметно смелее, когда мы вышли из города.
- Мне необходима ваша помощь в одном деде. Я бы, безусловно, помог вам и из одного сострадания, но раз уж вы можете оказать мне услугу, я осмеливаюсь просить о ней.
- И что это за дело?
- Терпение, моя благородная леди - замечательная добродетель. Потерпите до деревни...
Л y г был весь покрыт цветами. Мы ступали среди их ароматов. Хотелось вспомнить какую-нибудь хайку из репертуара Накиро Табуто...
Алмаз, лежащий на чёрном бархате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62