Как и Шоуна, ее, похоже, больше интересовали космолетчики на дорожках движущихся тротуаров, чем наше ознакомительное собрание.
– Вы – наш оператор борткомпьютера и корабельный врач? – предположил я.
– Только оператор, – коротко ответила она, окинула быстрым цепким взглядом и снова отвернулась – Меня зовут Тера.
– Тера, а дальше? – поинтересовался Джонс.
– Просто Тера, – повторила она.
Взгляд, которым она удостоила механика, был не менее быстрым и цепким, но куда более холодным.
– Да, но…
– Просто Тера. – Я перехватил взгляд Джонса и ему дал понять, что лучше не настаивать.
Может быть, девушка была просто скромницей. Но в Спирали есть и несколько религиозных сект, устои которых запрещают называть свое полное имя посторонним. В любом случае, пытаться добиться от Теры, чтобы она назвала свою фамилию, было бы бесполезно и лишь еще больше обострило бы трения в команде, а у нас и без того отношения не складывались.
– Значит, доктора все еще нет, – заметил Никабар, пытаясь сгладить неловкость. – Интересно, где он задерживается?
– Выпивает и закусывает с Бородиным на пару, – безрадостно предположил Шоун. – Слушайте, ерунда какая-то тут творится. Вы уверены, что корабль заперт?
– Пожалуйста, можешь удостовериться, – предложил я ему, показав на клавиатуру кодового замка.
Хотел бы я знать, каким должен быть наш следующий ход. Мне совершенно не хотелось стартовать, не дождавшись Камерона, особенно учитывая, что на нем висит обвинение в убийстве. Но, с другой стороны, если ихмисы уже схватили его, болтаться здесь тоже особого смысла не имело. Может, мне стоило позвонить Иксилю на «Берег штормов» и попросить его попробовать тихонько навести справки.
Тут где-то надо мной клацнули запоры и зашипела гидравлика. Я резко обернулся и увидел, как медленно и торжественно распахивается входной люк.
– Как ты это сделал? – поинтересовался я у Шоуна.
– Что значит – как? – огрызнулся он. – Просто нажал кнопку «Вход», вот и все. Тупицы, люк был открыт с самого начала.
– Должно быть, Бородин запрограммировал замок, чтобы люк открылся в определенное время, – рассудил Джонс. – Вопрос – зачем?
– Может, он не придет, – предположила Тера. – Может, он и не собирался.
– Ну, что до меня, то я никуда не полечу, пока мне не заплатят обещанный аванс, – категорически заявил Шоун.
– Кроме того, мы не знаем, куда именно мы направляемся, – напомнил я им.
Трап шел немного криво – еще один пример нерадивой работы строителей «Икара». Через открытый люк было видно верхнее освещение соединительного тоннеля, но разглядеть что-нибудь еще отсюда было нежно.
– Бородин говорил мне, что мы направляемся на Землю, – сказал Чорт.
– Так-то оно так, но Земля – шарик немаленький, – напомнил я ему. – Там уйма мест, где можно припарковаться. Однако ничто не мешает нам пока пройти в корабль.
Я взял свою сумку и направился к трапу.
– Погоди– ка, Джордан, – остановил меня Джонс. – идет.
Я повернулся. Из– за кормы одного из соседних корабля показался неуклюжий толстяк с двумя дорожными сумками наперевес. Он бежал тяжелой трусцой, словно на рысях.
– Подождите! – кричал он. – Не взлетайте! Подождите меня!
– А кто ты такой? – крикнул я в ответ.
– Гайдн Эверет, – представился он, с трудом затормозив рядом с Терой и пытаясь отдышаться. – Медик. Уф– ф. У ворот задержали. Я уж думал, что не успею.
– Не беспокойся, ты не последний, – заверил его . – Наш наниматель тоже задерживается.
– Правда? – удивился Эверет.
У него были коротко стриженные темные волосы, голубые глаза и слегка приплюснутые черты лица, какие, по моим наблюдениям, часто встречаются у людей, занимающихся контактными видами спортивной борьбы. Вблизи стало видно, что в отличие от Джонса или Никабара наш медик внушительностью фигуры по большей части был обязан жировым наслоениям, хотя по некоторым признакам можно было сказать, что когда-то он обладал изрядной мышечной массой. Лет ему было где-то под пятьдесят, значительно больше, чем остальным членам экипажа, вокруг рта и глаз у него разбегалась густая сеть морщин.
И еще я заметил, что хоть Эверет и заявил, что рысью бежал от самых ворот, на его лице не было ни капли пота, да и дышал он не так уж и тяжело. Несмотря на возраст и поверхностное ожирение, его сердечно– сосудистая система, похоже, была в отличной форме.
– Правда, – заверил его Джонс. – Так что теперь делать будем, а, Маккелл?
– Как я уже сказал, грузимся на борт, – ответил я, начиная подниматься по лестнице. – Реве, ты сразу отправляйся в машинное отделение и начинай предстартовую подготовку по своей части, я отыщу рубку и займусь там тем же самым с другого края. Остальные – грузят свой багаж и ищут рабочие места.
Учитывая более чем оригинальную конструкцию «Икара», последнее распоряжение никак нельзя было назвать легкой задачей. Но к моему приятному удивлению, кто-то решил облегчить ее для нас. Переходной тоннель шел вдоль поверхности меньшей сферы и упирался в герметичный люк на поверхности большей. Очевидно, переходник заодно служил и шлюзом. А в коридоре, который начинался по ту сторону герметичного люка в большой сфере, на стене висел план всего корабля.
– Ну что же, довольно удобно, – заметила Тера, когда мы вшестером столпились, разглядывая схему. Ника– бар уже скрылся на другом конце тоннеля, направляясь в машинное отделение. – А где же компьютерная? Ага, вот. Странное расположение.
Остальные вполголоса согласились с ней. Внутреннее устройство корабля оказалось не менее причудливым, чем его внешний вид. Все три палубы сферы имели самую бессистемную планировку, что мне когда– либо доводилось видеть. Рубка находилась там, где ей и полагалось быть по общепринятым стандартам, сразу за носовым конусом на средней палубе. Но если помещение, располагался бортовой компьютер, обычно было смежным с рубкой, то конструкторы «Икара» втиснули его с правого борта между поверхностью малой сферы и той самой стеной, на которой висел план помещений. Центральный коридор тянулся от шлюза, у которого мы стояли, до дверей рубки. Слева шли двери электронной и механической мастерской, а также помещение для подготовки к выходу в открытый космос. Из– за такого близкого расположения вибрация и электронные помехи от одних устройств будут неизбежно сказываться на работе других. Справа были закуток с компьютером, лазарет и камбуз/кают– компания.
На верхней палубе находились шесть кают размером со спичечный коробок, еще одна чуть– чуть побольше – в носовой части, плюс два основных склада. На нижней палубе размещались еще две жилые каюты, плюс одна на носу, большая часть корабельных кладовок, система воды и очистки воздуха и утилизатор. Были и другие, совсем крошечные кладовки, разбросанные по кораблю в совершеннейшем беспорядке – похоже, конструктор норовил втиснуть их везде, где только можно. Попасть с одной палубы на другую можно было по двум лестницам, одна находилась рядом с рубкой, другая – там, где центральный коридор средней палубы упирался в герметичный люк соединительного тоннеля.
Я также обратил внимание, что переходник и машинное отделение вычерчены подробно, а малая сфера в отличие от них изображена как простая окружность с надписью «ГРУЗ». Никаких люков и панелей кодовых замков не наблюдалось. Когда Камерон говорил, что груз недоступен, он ничуть не преувеличивал.
– Самый дурацкий из всех кораблей, на которых мне доводилось летать, – с нескрываемым отвращением сообщил Шоун. – И вообще, кто это все клепал?
– Разработчик должен быть указан в спецификациях, – ответил я. – Тера, займешься этим сразу, как включишь и настроишь компьютер: распечатай точные планы, чтобы мы знали, с чем именно нам придется работать. Остальные могут пока обустраиваться. Если понадоблюсь, я буду в рубке.
И я потопал вверх по коридору (вверх, поскольку палубы на «Икаре» кренились в сторону кормы под углом в те же десять градусов, что и сам корабль). Завершив восхождение, я нажал кнопку автоматической системы открытия и блокировки, и дверь скользнула в сторону.
Учитывая все дополнительное пространство, которым обладал «Икар» в сравнении с «Берегом штормов», я рассчитывал, что и рубка здесь окажется существенно просторней. Ничего подобного. Вообще-то рубка «Икара» была даже немного меньше, чем на моем корабле. Но хоть Камерон сотоварищи и старались сэкономить на всем, чем только можно, на жизненно важное оборудование они не поскупились.
Справа от двери был пульт управления – консоль марки «Вурлитц» в форме незамкнутого кольца, полдюжины мониторов валерианского производства, с помощью которых пилот мог наблюдать, что творится на корабле, а также внушительный хомпсоновский монитор наружного наблюдения, который в данный момент был включен и демонстрировал вид на носовую часть корабля. В центре всего этого сооружения возвышалось вращающееся кресло военного образца, снабженное ремнями безопасности. Оставшееся пространство рубки слева от двери занимал грошамовский штурманский стол, подключенный к кемберлитской навигационной базе данных.
А строго по центру штурманского стола стоял небольшой металлический сейф. Рядом лежал бумажный конверт.
Я шагнул к столу, опустился на корточки и осмотрел сейф – тщательно и осторожно. Никаких проводов, никаких обесцвеченных участков, никаких замаскированных взрывателей – одним словом, никаких признаков мины-ловушки я не обнаружил. Затаив дыхание, я чуть приподнял крышку ящичка.
Ничто не щелкнуло, не сверкнуло, не зашипело или не выплеснулось мне в лицо. Возможно, с возрастом у меня развивается паранойя. Я перевел дух и открыл сейф до конца.
Внутри были деньги. Хрустящие купюры по сто коммерц-марок. Очень много.
Некоторое время я тупо таращился на наличность, потом поставил сейф на штурманский стол и открыл конверт. Внутри были подлинники регистрационных бумаг и документов на груз, копии которых Камерон показывал мне прошлым вечером в таверне, и единственный листок бумаги, исписанный от руки,
Капитану
По независящим от меня причинам я все же не смогу вылететь вместе с вами на «Икаре». Таким образом, я вынужден положиться на вас, в надежде, что вы доставите корабль и его груз на Землю без моего участия.
Когда достигнете земной орбиты, пожалуйста, свяжитесь со Стэном Авери по номеру видеосвязи, который вы найдете в конце письма. От него вы получите конкретные указания по доставке груза и оставшуюся часть причитающихся вам денег. Для вас и остальных членов команды предусмотрена существенная премия сверх оговоренной суммы, при условии, что корабль и груз прибудут в полной целостности и сохранности.
Сумму, предназначенную на выплату аванса, так же как и деньги на топливо и необходимые портовые рас ходы, вы найдете в сейфе.
Еще раз приношу свои извинения за неудобства, которые, вероятно, вызовет такое неожиданное изменение в наших планах. Я не преувеличу, если скажу, что доставка «Икара» и его груза станет самым значительным поручением, с которым только приходилось сталкиваться любому из вас. Более того, возможно, это станет самым выдающимся человеческим свершением нашего столетия.
Удачи, и не подведите меня. В ваших руках – будущее человеческой расы.
Ниже стояла подпись: «Александр Бородин ».
Первое, что мне пришло в голову, – Камерону пора завязывать смотреть вечерами после работы мелодрамы и космические оперы. Потом я подумал, что в руки ему попало нечто чертовски горячее и он поспешил скинуть опасный груз на меня, ни словом не обмолвившись, что бы это такое могло быть.
– Маккелл? – раздался за спиной женский голос. Я повернулся и увидел Теру – она поднималась ко мне в рубку.
– В чем дело?
– Мне бы хотелось взглянуть, – сказала она, оглядывая помещение. – У меня теплится надежда, что главный компьютер припрятан где-то здесь.
– Ты это о чем? – не понял я. – Разве его нет там, где полагается?
– Вроде как есть. – Она поморщилась. – Но я все же надеялась, что утиль, который там стоит, – просто резервная машина.
По моей спине снова забегали наперегонки хорьки с холодными лапками. Компьютер – мозг корабля, в бук вальном смысле этого слова. -
– И насколько плох наш утиль? – осторожно поинтересовался я.
– У Ноя на ковчеге было что-нибудь посовременнее, – прямо заявила она. – Это старый «Вортрем Т-66». Ни функции подсказки решений, ни голосового интерфейса, ни наносекундного мониторинга. Программное обеспечение, какого мне не доводилось видеть после окончания обучения, никаких возможностей саморегуляции системы или аварийного управления… продолжать?
– Не надо, картина, в общем, ясна, – уныло ответил я.
По сравнению с нормальными кораблями «Икар» отправлялся в путь глуховатым, подслеповатым и слегка пристукнутым. Вроде старика, не вполне оправившегося от инсульта. Ничего удивительного, что Камерон решил лететь другим рейсом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66