Машинное отделение «Икара» по части оригинальности не уступало другим отсекам корабля. Пожалуй, здесь было даже хуже. Приборы и пульты управления располагались в самых неожиданных местах, как будто машинное отделение проектировал Сальвадор Дали. Вдобавок конструкторы корабля почему-то даже не пытались спрятать различные кабели и трубопроводы в промежуток между внешним и внутренним корпусом, как это бывает обычно. Провода и трубы были повсюду, странные разноцветные макаронины хватали за рукава, путались под ногами, грозили удушить зазевавшегося путешественника.
И посреди этого рукотворного хаоса восседал Реве Никабар – по уши зарывшись в пульт управления.
– А, Маккелл, – поприветствовал он меня, когда я преодолел последнее препятствие на пути к нему – кое– как протиснулся между двумя трубами, идущими к большой мерцающей ленте Мебиуса, сердечнику гипердрайва. – Добро пожаловать в Логово Медузы. Голову береги.
– А также руки, ноги и шею, – добавил я, усаживаясь на откидной стул у пульта. – Ну, и как оно все ведет себя в полете?
– На удивление прилично, – сказал Реве. – Знаю, это звучит не слишком правдоподобно, учитывая, что здешнее хозяйство здорово смахивает на дулианскую свалку металлолома. Но какими бы странностями не страдал дизайнер «Икара», у конструктора, по крайней мере, хватило ума установить приличное оборудование.
– В рубке практически та же история, – сказал я. – Хорошее оборудование, но странное расположение. Могу слегка побиться об заклад, что планировкой занимался работяга-космолетчик, а не какой-нибудь так называемый эксперт. Скажи-ка, в порту во время стоянки с тобой никаких злоключений не произошло?
Он чуть прищурился и быстрым, но цепким взглядом скользнул по тому месту, где плазменный шар слегка подпалил мне шевелюру. А я-то думал, что со стороны ничего не заметно. Зря, наверное, думал.
– Нет, вовсе ничего не было, – ответил он. – Хотя я всего лишь на полчасика выскочил, а так сидел над душой у заправщиков, следил, чтобы они все сделали, как надо. А что, я что-то пропустил?
– Можно сказать и так, – уклончиво согласился я. – Расскажи мне о себе, Реве.
Я рассчитывал, что его реакция на столь внезапную смену темы разговора мне о нем хоть что-нибудь, да расскажет. То, что я увидел, было не менее информативно: вообще никакой реакции.
– А что тебя интересует? – невозмутимо уточнил Никабар.
– Давай начнем с твоей биографии, – предложил я. – Где ты стал лицензированным машинистом, как давно летаешь, почему ты оказался не у дел на Мейме и как получил эту работу.
– Я научился обслуживать двигатели в армии, – сказал он. – Морская пехота Союзной гвардии Земли. Наши войска базировались по большей части среди поселений сектора Каппы Беги. Я служил около десяти лет, демобилизовался около шести лет назад, решил попробовать себя в частном предпринимательстве.
– Странное ты выбрал для этого время, – заметил я. – К тому времени паттхи прибрали к рукам львиную долю перевозок в Спирали.
– Да, но я тогда уже по уши наелся казарменной жизни и решил, что можно и рискнуть. И почти не прога
дал. – Он пожал плечами. – А что касается «Икара», то я подписался на этот рейс, когда увольнялся с корабля, на котором летал прежде.
– Да ну?
Реве помрачнел.
– Да. Я тогда как раз выяснил, что наш корабль на самом деле прикрывает паттхов.
– Это что-то новенькое, – нахмурился я.
– Последняя уловка паттхов, чтобы обойти протекционистские законы, – ответил он. – В некоторых мирах приняты постановления, что от двадцати до сорока процентов грузов должны транспортировать местные перевозчики. Поэтому паттхи тайком нанимают корабль, грузят его по самые жабры всяким хламом и отправляют в полет. Цифры сходятся, доходы текут в карман паттхам, а у людей, которых должны были бы защищать эти законы, работа уплывает из-под носа. – Реве пожал плечами. – Типичная паттховская махинация.
– Как я понимаю, увольнялся ты с шумом? Он вдруг повеселел.
– Ну, не знаю, шум – не шум, но уж я чертовски постарался, чтобы все в таверне услышали, что произошло на самом деле. Во всяком случае, Бородин толковал с кем-то у барной стойки и, когда я потопал прочь, догнал меня и предложил работу. – Никабар выразительно оглядел машинное отделение. – Хотя, если бы я знал, на что подписываюсь, постарался бы найти что-нибудь по лучше.
Он вдруг посмотрел на меня в упор, его улыбка исчезла.
– А теперь моя очередь спрашивать. Ты всегда носишь с собой оружие на борту собственного корабля?
– Класс, – оценил я его наблюдательность. – Не думал, что это так заметно.
– Десять лет в морской пехоте, – напомнил он мне. – Так я получу ответ?
– Конечно, – заверил его я. – Причем по пунктам. Пункт первый: это не совсем мой корабль. Пункт второй: в порту ко мне подвалили два парня непонятной расы и, не спросясь моего согласия, повели на прогулку. Им очень хотелось заполучить наш груз.
– Интересно, – пробормотал он. – И ты считаешь, что у них есть сообщник среди членов экипажа?
– Представить не могу, зачем кому-то из команды понадобилось бы помогать этим ребятам, – признался я.
Это была чистая правда, хотя, строго говоря, на поставленный вопрос я не ответил.
– Да, конечно, – согласился он таким тоном, словно слышал не только то, что я произнес, но и то, что осталось несказанным, и вознамерился все это на досуге обдумать. – Значит, ты пришел сюда выяснить, помогу ли я тебе поставить повозки в круг, когда начнется стрельба?
Я вынужден был отдать ему должное, Никабар схватывал все на лету.
– Весьма недурно, – одобрительно сказал я. – Беру назад все нехорошие слова, которыми привык оценивать морских пехотинцев. Ну, большинство из них по крайней мере.
– Спасибо, – сухо поблагодарил Никабар. – Можешь считать мой ответ положительным. Я достаточно имел дел с пиратами и угонщиками и не больно-то их люблю. Ты можешь рассчитывать на мою помощь в борьбе с ними. Но…
Он ткнул меня пальцем в грудь.
– Я обещаю, что помогу тебе и не оставлю корабль только при условии, что наш груз абсолютно законный. Если я узнаю, что мы везем наркотики, оружие или что нас подрядили паттхи, я списываюсь в первом же порту. Ясно?
– Ясно, – твердо ответил я, надеясь, что прозвучало это вполне искренне. Если он как-нибудь прознает, что я работаю на братца Джона, выкрутиться мне будет нелегко. – Но не думаю, что тебе стоит беспокоиться о таких вещах. Бородин сказал мне, что груз прошел проверку в таможне на Гамме, а в этом случае можно полагать, что досмотр был проведен как положено.
– Мне он тоже это говорил, – мрачно согласился Никабар. – Но Бородина с нами нет, верно?
– Да, нет, – согласился я. – И не спрашивай меня, я понятия не имею, почему так.
– А я и не думал, что ты знаешь. – Он задумчиво уставился на меня. – Если сумеешь это выяснить, надеюсь, поделишься со мной?
– Конечно, – заверил я его тоном «о чем речь» и встал. – Ладно, пойду к себе в рубку. Еще увидимся.
Я отправился обратно по лабиринту труб и проводов, жалея, что у меня нет мачете, и нырнул в кормовой люк, выходящий в соединительный тоннель. Да, Ника-бар – мужик сообразительный, что верно, то верно. Даже немного чересчур сообразительный. Возможно, он потому никак и не отреагировал на мой рассказ о нападении, что ему и так все было известно.
Но тогда сразу возникает вопрос: почему он ничего не сделал для того, чтобы задержать «Икар» на Ксатру? Если, конечно, братцы бородавочники не были обычными грабителями, которые охотятся за грузом на авось и не работали исключительно сами на себя.
Но подобное предположение и вовсе ни в какие ворота не лезло. Они знали меня в лицо и по имени и знали, что я прибыл с Меймы. К тому же, черт подери, свои разрядники они купили явно не в оружейной лавке.
Я дошел уже до середины переходного тоннеля, прокручивая в голове все эти вопросы, когда услышал глухой металлический лязг.
Я замер как вкопанный и внимательно прислушался. Первое, что пришло мне в голову, – броня опять дала трещину или складку. Но звук был совсем другой. Скорее это было похоже на стук металла о металл.
И насколько я мог определить, звук раздался где-то у меня прямо по курсу.
Я исполнил команду «отомри», поспешил вперед и через носовой люк вернулся в главную сферу, настороженно прислушиваясь и оглядываясь на предмет источника неприятностей. В коридоре никого не было видно, а впереди, если не считать камбуза/кают-компании, все три двери по правой стене коридора были закрыты. Я снова замер и внимательно прислушался, но ничего, кроме обычного корабельного шума, не уловил.
Первой по правой стороне была дверь в компьютерную комнату. Я шагнул к ней, левой рукой нажал кнопку на контрольной панели, а правой приготовился выхватить плазменник, если вдруг возникнет такая необходимость. Дверь скользнула в сторону, открываясь…
Тера сидела за компьютером, прижав руку к виску.
– Что?! – окрысилась она.
– Просто решил заглянуть к тебе, – ответил я, оглядывая помещение. Никого, кроме нас, в нем не было, и, кажется, все стояло на своих местах. – Мне показалось, я слышал какой-то шум.
– Это я ударилась головой о переборку, – провор чала она. – Уронила инфодиск и, когда нагибалась за ним, врезалась головой в стену. А что, нельзя?
– Ничего страшного, – заверил я, поспешно ретировался и закрыл дверь.
Тера проводила меня сердитым взглядом.
Надо же было второй раз подряд так опростоволоситься! Первый – это когда я красиво ушел в кувырок в отеле на Мейме. Без всякой на то необходимости. Как полный идиот.
Вся разница была в том, что Иксиль уже привык к подобным выходкам с моей стороны. А Тера – еще нет. Так>что остаток пути до рубки я прошел с пылающей от неловкости физиономией.
Когда я вернулся на свое рабочее место, Иксиль восседал в пилотском кресле, а Пикс и Пакс носились порубке и с любопытством обнюхивали на манер всех грызунов приборы и консоли.
– Как тебе показался Никабар? – спросил Иксиль.
– Умный, сведущий и, похоже, на нашей стороне, – ответил я. – А вот Тера теперь, наверное, считает меня законченным кретином. Ты не слышал металлический лязг минуту назад?
– Нет, отсюда ничего не было слышно. – Он дважды щелкнул пальцами. Оба хорька, услышав сигнал, тут же прекратили свои исследования, вскочили Иксилю на колени и забрались к нему на плечи. – Они тоже ничего не слышали, – добавил он, – Может быть, это было повреждение корпуса?
– Нет, звук был другой, – сказал я. – Тера сказала, что это она ударилась головой о стену, но стук, который я слышал, был вовсе не похож на соприкосновение черепа с переборкой.
– Может, Шоун что-то уронил, его мастерская прямо напротив каморки Теры, – предположил Иксиль. Хорьки тем временем спустились по его ногам обратно на палубу. – Он говорил, что собирается разобрать и почистить один из запасных регуляторов дифферента.
– Он сюда заходил? Или воспользовался интеркомом?
– Заходил, – ответил Иксиль. – Он хотел, чтобы ты прогнал диагностику регуляторов, которые в данный момент задействованы: не хотел разбирать запасной, не убедившись, что он точно не понадобится в ближайшее время.
– К сожалению, у этого корабля способность к принятию решений не больше, чем у политикана накануне перевыборов, – заметил я. – Практическая польза от компьютера Теры стремится к нулю.
– Да, он упоминал об этом, – согласился Иксиль. – Я сделал, как мог, провел диагностику и дал ему добро.
– Отлично, – сказал я, усаживаясь на откидной стул у консоли так, чтобы быть лицом к Иксилю, но краем глаза видеть дверь. – Полагаю, ты воспользовался случаем, чтобы немного его расспросить?
– Конечно, – ответил он так, словно удивился, что у меня вообще возник подобный вопрос. – Умный молодой человек, хотя сдается мне, что он бунтарь по натуре. Шоун очень много путешествовал, участвовал в нескольких познавательных походах во время учебы, включая поход по следам знаменитой экспедиции капитана Дак'арио, которая произошла триста лет назад.
– Наверное, просто нашел благовидный предлог, чтобы увильнуть от занятий, – фыркнул я. – И где же он учился?
– В Амдригальском техническом институте Нового Рима, – ответил Иксиль. – Был пятым по успеваемости в своем выпуске, по крайней мере он так утверждает.
– Впечатляющий результат, если, конечно, Шоун не наврал тебе, – неохотно признал я. – А что он делал на Мейме?
– Остался без работы, – ответил Иксиль. – Почему – не знаю. Он каждый раз очень ловко уклонялся от этой темы. По словам Шоуна, он сидел в таверне в форменной куртке своего института, к нему привязались выпускники конкурирующего учебного заведения. Вот тут-то его и приметил Камерон.
– Бородин, пожалуйста, по крайней мере на людях, – предупредил я. – Все здесь знают его под этим именем.
– Правильно. Извини. – Иксиль помолчал, и на его лице промелькнуло странное выражение. – .Есть еще кое-что, хотя, возможно, это ничего и не значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66