Я вытянула фонарик на
всю длину руки. Примерно в сорока-пятидесяти футах над Зениной головой в
стене воздуховода виднелось что-то темное. Скорее всего, там был
поперечный коридор. Точно я не могла сказать, но мне хотелось на это
надеяться.
- Я хочу спуститься вниз, - сказала Зена.
Но вниз спуститься мы не могли. И разумеется, нам нельзя было
оставаться на месте. Впереди нас ждала неизвестность, но двигаться мы
могли только туда.
- Тебе придется еще немного подняться, - сказала я.
- Я боюсь... - Зена заплакала. - Я упаду...
Теперь у меня выступил пот на лбу. Струйка, пробежав, попала на
бровь. Я вытерла ее рукой.
- Не упадешь, - уверенно заявила я. - Я видела, в тридцати футах над
тобой есть поперечный коридор. Тридцать футов тебе надо преодолеть, только
и всего. Ты сможешь это сделать.
Зена лишь крепче прижалась лицом к стене.
- Не смогу.
- Нет, сможешь. Я тебе помогу. Закрой глаза. Вот так. Теперь подними
ногу на следующую ступеньку. Только на одну ступеньку. - Я толкнула ее
ногу. - Вот так. Одна ступенька. Отлично. Теперь протяни руку вверх - нет,
держи глаза закрытыми!.. Теперь - другую ногу...
Вот так - то рукой, то ногой, то наоборот - я снова заставила ее
двигаться. Впервые с тех пор, как я себя помню, темнота меня угнетала. Она
стала источником опасности и рождала страх. Но Зене темнота должна была
казаться такой всегда.
- Осталось меньше двадцати футов, - подбодрила я ее через минуту.
По-прежнему Зена загораживала мне обзор, и я могла лишь надеяться, что
права. - Ты все делаешь правильно. Еще чуть-чуть, вперед, молодец...
Я продолжала ее понукать, и она медленно поднималась - ступенька за
ступенькой...
Расстояние оказалось больше двадцати футов, но ненамного. Зена вдруг
издала легкий вскрик - и исчезла. Посмотрев вверх по лучу прикрепленного к
поясу фонарика, я увидела прямо над головой поперечный коридор.
Сидя на его полу, я переводила дух и пыталась успокоить сердце.
Сердце глухо стучало, по лбу продолжал катиться пот, и теперь, когда
опасность миновала, я во всех деталях представила, что могло произойти,
чего мы только что благополучно избежали. Рядом беззвучно рыдала Зена.
Но уже совсем скоро полным удивления голосом она проговорила:
- Надо же, я это сделала...
Тяжело дыша открытым ртом, я сказала:
- Я же тебе говорила, ты сможешь, так ведь? А теперь вот что: нужно,
чтобы ты спустилась назад.
Зена ответила на удивление решительно:
- Хоть сейчас.
- Ну, - рассудила я, - сейчас-то мы здесь и вполне можем оглядеться
по сторонам. Вниз мы еще успеем.
Через пару минут мы уже брели по воздуховоду и почти сразу наткнулись
на вентиляционное отверстие. Да, отверстие там было, но не было решетки, и
снаружи в воздуховод не просачивалось ни лучика света, как в Альфинг- или
Гео-Куодах.
Я пролезла через дыру, потом помогла Зене. И вот мы стояли в коридоре
Шестого Уровня, Уровня, которого не должно было существовать.
Я посветила фонариком - вокруг было безмолвно, темно и пустынно. Из
коридора исчезло все оборудование, все, что можно было убрать или унести.
Остались только дырки креплений. В луче фонарика показался дверной проем.
- Давай посмотрим, что там? - предложила я.
Дверь отсутствовала, но ее не выламывали и не отдирали, она была
аккуратно снята. В помещении царила такая же абсолютная пустота, как в
коридоре, и оно поражало размерами - нигде я не видела помещения длиннее,
чем это. Сравнить его можно было только со двором Куода.
Больше всего оно походило на интернат, но казалось, что кто-то,
сломав стены, объединил все комнаты интерната в один огромный длинный зал.
Остались только дырки в стенах на одинаковых расстояниях. Дырки
располагались шеренгами.
- Что это? - спросила Зена.
- Не знаю. - Я пожала плечами.
Мы вернулись в коридор. Он был длинный и прямой, без тупиков, лестниц
и неожиданных поворотов, какие можно увидеть в любом нормальном Куоде.
Прямой, как струна. И это тоже было странно и ни на что не похоже.
На стене у двери я заметила аккуратно вырисованные цифры: 44-2. От
дверей же по полу тянулась красная черта, которая на середине коридора
резко поворачивала направо и, примкнув к четырем другим разноцветным
линиям, уходила дальше в темноту.
- Давай-ка посмотрим, куда они ведут, - сказала я и двинулась по
коридору направо.

Было уже далеко за полдень, когда мы вернулись в Гео-Куод. Мы вылезли
из воздуховода через то же отверстие, через которое забирались, как раз с
правой стороны от дома Зены. Мой желудок уже давно напоминал о себе, и я
чувствовала, что здорово проголодалась.
Зена на минутку заколебалась у своей двери.
- Знаешь, ты намного лучше, чем я сначала о тебе подумала, - сказала
она. И затем торопливо, словно застеснявшись вдруг своего заявления,
добавила: - Спокойной ночи!
Домой я пришла, когда Папа как раз собирался уйти на вечер. Папа и
несколько его друзей регулярно собирались вместе, чтобы построить и
обсудить разные макеты - машин, животных (скелеты и все такое). Их
компания встречалась по воскресным вечерам всегда, сколько я жила с Папой.
У него уже набралась целая коллекция сделанных им моделей, хотя он так и
не распаковал ее с тех пор, как мы переехали сюда из Альфинг-Куода.
Я не выискивала дефекты в его моделях. Папа считает, что каждый
должен иметь хотя бы одно бессмысленное хобби. Просто чтобы занять себя. А
у меня и своих хобби достаточно.
- Где ты была? - спросил Папа.
- А, на Шестом Уровне, - бросила я небрежно. - Что у нас есть этакого
сожрать?
- На кухне есть немного окорока-четыре, если хочешь.
- Звучит хорошо, - заявила я.
Я ужасно любила окорок-4. Его делают всего в одном из нескольких
мясных чанов. Некоторые находят его слишком жестким. Дичина, говорят они,
но вынуждены мириться с этим, потому что окорок-4 - самая лучшая мясная
культура, производимая на Корабле. Не вредно любить неизбежное.
Я направилась в кухню, за мной Папа.
- Разве Шестой Уровень перекрыт не полностью? - спросил он. - Я и не
знал, что туда можно еще попасть.
- Не так уж и трудно, - ответила я, принимаясь за еду. - Только
почему там все растерзано?
- Разве тебе никто никогда не говорил, почему его закрыли?
- До сегодняшнего дня я даже не знала, что он существует.
- А, - произнес Папа. - Это просто. В те времена, когда Корабль
переоборудовали, жизнь на нем была весьма спартанская. С уходом колонистов
у нас оказалось больше, чем нужно, пространства, но слишком мало всего
остального. Пришлось кое-что снять с Третьего и Шестого Уровней и этими
материалами оборудовать покомфортабельнее жилые зоны. Третий Уровень
превратили по возможности в близкое подобие Земли, а Шестой закрыли
совсем, за ненадобностью.
- Да, - сказала я. - Теперь понятно, что за гробницу мы повидали.
- Я-то уже и думать забыл про Шестой Уровень, - сказал Папа. - Если
хочешь узнать о нем подробнее, я подскажу тебе, где найти информацию. Но
сейчас мне нужно идти, а то я опоздаю.
Прежде чем он успел выйти из кухни, я окликнула его:
- Папа!
Он обернулся.
- Я передумала. Я поеду с тобой на Грайнау.
Папа улыбнулся:
- Я знал, что ты передумаешь, если дать тебе немного времени.
Конечно, ты совершаешь свою долю ошибок, но здравый смысл проявляешь тоже.
В этот раз, например, так оно и есть.
Папа - чуткий человек. Поэтому он не стал торжествовать. Но я
уверена, он подумал, что я изменила свое решение благодаря экскурсии на
Шестой Уровень и тому, что после нее я осталась в живых. Но это не так.
Поворот произошел на лестнице - бывают моменты, когда надо идти вперед,
нравится тебе это или нет. И если это смогла сделать Зена Эндрюс, как бы
она ни боялась, значит, могла и я. Вот и все.
- Могу я теперь считать себя размороженной? - спросила я с улыбкой. И
по крайней мере наполовину всерьез. Почему-то мне было важно, чтобы Папа
это подтвердил.
- Пожалуй, да. - Папа кивнул. - Пожалуй, да...
После его ухода я еще долго улыбалась, счастливая...
Все это происходило как раз в то время, когда я начала понемногу
подрастать. И тогда же мне пришла вдруг в голову мысль, что раз уж я
начала расти, то осталось недолго ждать, когда я больше не смогу
протискиваться в воздуховоды...
Что ж, нельзя иметь все.

Подумав, я хочу заранее извиниться.
Время от времени я буду говорить ужасно невежественные вещи. К
примеру, когда речь зайдет о лодках, всякий, кто когда-либо плавал под
парусом, вероятно, найдет повод посмеяться и покачать головой над моей
историей. Пожалуйста, простите меня. Я даю не техническое описание, а
просто пытаюсь рассказать, что видела и что делала. И если мне требовалось
ухватиться за что-нибудь, я хваталась не за "планшир", а за обыкновенный
борт старой лодки. Так я это воспринимала.
Надо сказать, за неделю до отправления на Грайнау я снова упала
духом. Решив ехать в воскресенье, я чувствовала бы себя не так плохо, если
бы старт был назначен на понедельник, но, к несчастью, у меня оказалась
впереди целая неделя, чтобы переволноваться, представляя себе всякое. В
пятницу ночью, перед отлетом, я много часов пролежала без сна, не в
состоянии даже задремать. Я пробовала заснуть на животе, но в голову одна
за другой лезли всевозможные мрачные думы. Пробовала на боку и на спине -
то же самое, никак было не отделаться от воображаемых ужасов и мыслей о
том, что я могла бы делать завтра, если бы осталась на Корабле. В конце
концов я уснула, но спала очень плохо.
За завтраком Папа посоветовал мне поесть поплотнее, но я не могла.
Желудок не принимал.
После завтрака мы сели в челнок и поехали вниз, на Первый Уровень, и
дальше - в док, в котором стояли разведкорабли, готовые забросить чертовых
дураков в те места, куда они предпочли бы не попадать.
В разведдок мы прибыли за пятнадцать минут до старта на Грайнау.
- Подожди здесь, Миа, я сейчас вернусь, - сказал Папа и пошел к
группе людей, стоящих у ближайшего разведкорабля.
Я осталась стоять на пороге вырубленного в скале огромного зала,
чувствуя себя всеми покинутой. Папа привел меня сюда, а сам взял - и ушел.
Я нервничала, мне было страшно. Если б можно было под благовидным
предлогом вернуться домой и забиться в постель, я бы так и сделала. И к
тому же не вставала бы с постели дня два. Если б я могла это сделать, не
теряя лица!.. Но вернуться было труднее, чем идти вперед, и я шла вперед,
влекомая инерцией своего воскресного решения.
В разведдоке я оказалась впервые. Поколебавшись, я огляделась.
Скальный потолок дугой изгибался над длинным рядом стоящих дюзами вниз
кораблей, ожидавших, когда уберут с их бортов полосы с запрещающими старт
значками. Разведкорабли используются для полетов на планеты, куда нельзя
садиться самим Кораблям из-за их огромных размеров. Они доставляют в обе
стороны предметы торгового обмена, на них совершаются экскурсии,
выполняются дипломатические миссии (вроде нашей), они же высаживают ребят
на Испытание. По сути, они - словно голуби из болтающейся меж звезд
голубятни. Несколько кораблей постоянно находятся в рейсах.
Чтобы отвлечься от бедного своего сердито ворчащего желудка, я
сосчитала стоящие корабли. Их оказалось ровно дюжина. Корабли имели
дискообразную форму с выпуклостями в центре сверху и снизу. С каждого был
спущен хотя бы один трап, а всего трапов было по четыре на каждом корабле.
Минуту спустя Папа вернулся в сопровождении одного из мужчин, с
которыми только что разговаривал, - свирепого вида молодого гиганта. Он
был на целый фут выше Папы и ужасно некрасив. Будь на то моя воля, я бы ни
за что не захотела с ним встречаться.
- Это - Джордж Фахонин, - представил Папа великана. - Он будет нашим
пилотом.
Я ничего не ответила, только посмотрела на него пустым взглядом. Папа
слегка подтолкнул меня.
- Хелло, - поздоровалась я тихим, словно не своим голосом.
- Хелло, - ответил гигант глубоким басистым рыком. - Твой отец
говорит, что это будет твое первое путешествие за пределы Корабля. Правда?
Я скосила глаза на Папу, потом, переведя взгляд на этого рослого
некрасивого человека, осторожно кивнула, едва-едва наклонив голову. Он
меня пугал.
- Может, ты хочешь до старта осмотреть разведкорабль? - спросил
гигант. - Как постоянный пилот твоего отца гарантирую, что ничего не будет
упущено. Я ведь и твой пилот тоже.
Я твердо решила ответить "нет", но Папа вытолкнул меня вперед и
сказал:
- Ступай, развлекайся, Миа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37